Это были мы

      Он шел за ней.       Не рядом, поравнявшись, как это делают знакомые друг с другом люди. Он шел позади, на расстоянии вытянутой руки, и Хоук думала, что это странно. Но мыслей, помимо этой, было так много, что голова отказывалась соображать.       Ей хотелось расспрашивать, не переставая, но она уже давно догадалась, что парень ей так просто не ответит.       Мариан радовалась выглянувшему из-за облачков солнышку. По-весеннему теплое, оно согревало её озябшие плечи, подсушивало влажные, спутанные волосы и ласкало лицо. Девушка и думать забыла о смытой с глаз косметике: состояние, в котором она находилась, нельзя было сравнить ни с чем.       Дыхание в легких то исчезало, то появлялось вновь. Ей казалось, что сердце подпрыгивает из груди до самого горла, стучась в виски и отдавая в затылок.       Такое происходило впервые.       Но это было хорошее ощущение. Она давно не чувствовала себя настолько живой.       Мариан оглянулась назад, словно желая убедиться, что странный парень, вызывающий в ней подобные эмоции, по-прежнему идет позади.       ― Ты любишь оладьи? ― спросила она, не рассчитывая услышать ответ.       ― С кленовым сиропом? ― спросил он вдруг.       Хоук вздрогнула, но не выдала своего испуга. В конце концов, должен же этот парень хоть на что-нибудь реагировать? Ей до сих пор не было ясно, что он делал на набережной в такую рань. Мариан рискнула предположить, что он был в каком-нибудь клубе, а к заливу приходил, чтобы проветрится после шумной гулянки.       ― Где ты отдыхаешь? ― спросила она, не оборачиваясь. ― Я иногда захаживаю в Моллиз. Это ирландский паб, неподалеку, слышал о таком? ― не дождавшись ответа, девушка продолжила. ― А сегодня снова в Порочной вдове тусовались.       ― Что это за место? ― спросил Фенрис, и у Хоук отлегло от сердца. Она решила − раз уж он интересуется, значит и сам ходит в подобные заведения.       ― Неплохой бар, там, по крайней мере, не обманывают с рецептурой в коктейлях. Я правда их не пью, такое, в основном, предпочитает Изабелла. ― Хоук сбилась, думая, что было бы неплохо пояснить о ком она. ― Изабелла – моя подруга и соседка… Она говорит, что Корф делает потрясную Кровавую Мэри.       ― Кровавую? ― невпопад переспросил Фенрис.       ― Ну да, ― Хоук быстро оглянулась. ― Ты никогда не пробовал Кровавую Мэри?       ― Что это? ― спросил он и встретился с ней взглядом.       Хоук оторопела. Первой причиной её замешательства стали темно-зеленые глаза парня. При ярком солнечном свете они показались ей неестественно большими. А второй − сама постановка вопроса. Как можно было не знать одно из самых распространенных названий коктейля?       ― Водка, томатный сок, табаско, кажется, еще лимонный сок… Это же напиток, ― смеясь, пояснила она.       По удивленному взгляду Фенриса можно было предположить всё, что угодно. Вплоть до того, что парень решил, будто они расчленяют эту несчастную Мэри, делая её кровавой прямо в баре.       ― Ясно, ― подумав, пробормотал он. ― Не пробовал такого.       Пристально разглядывая его, Мариан вдруг ощутила то, что Фенрис отчаянно пытался скрыть. Подобно вспышке молнии в грозу, она увидела мелькнувшую в его глазах неуверенность, заметила, как он прячет руки в карманы, наклоняет голову, чтобы пятна на подбородке не были заметны за глухим воротником куртки.       ― В этой кофейне работает моя знакомая. Уверена, тебе понравятся оладьи, ― продолжила Хоук, радуясь, что ей стали понятны отдельные детали его поведения. ― Добавка бесплатно! ― заговорщически добавила она.       Фенрис оторвал голову от созерцания асфальта и снова посмотрел на Мариан. Хоук вдруг не выдержала и чихнула. Так и не дождавшись реакции в виде простого «будь здорова», она все больше убеждала себя в том, что встретила, пожалуй, самого странного человека за всю свою жизнь.       Помимо оладьев, в кафе предлагались различные сорта чая или кофе и выпечка, которую готовили здесь же.       Звякнул дверной колокольчик, Мариан вошла первой.       Посетителей, кроме них, не было. Официантка выглянула из подсобки, судя по всему, не ожидая встретить клиентов в столь ранний час.       ― Хоук! ― радостно выкрикнула она.       ― Привет, Марципанчик! Как твои дела? ― осведомилась Мариан, усаживаясь за столик возле окна.       ― Замечательно, дорогая! А ты как поживаешь? Вижу − не одна? ― девушка окинула её спутника быстрым взглядом. ― Если вы не против, я подойду чуть попозже, тесто убегает.       Она положила на стол два меню, многозначительно подмигнув Хоук, и снова скрылась на кухне.       ― Советую с бананом. А сироп принесут, ― сказала Мариан, не заглядывая в листок.       Подперев подбородок руками, девушка снова принялась наблюдать за Фенрисом. Парень открыл меню, словно видел подобное впервые… и так и не снял шапки и перчаток.       ― Ты как инопланетянин, ей богу, ― рассмеялась вдруг она. ― Сними одежду, мы же в помещении.       Фенрис поднял на нее взгляд, в котором вдруг прочиталось все от мольбы, до сожаления. Мариан наклонилась и слегка подалась вперед.       ― Слушай, здесь никого, кроме нас, а шапка насквозь мокрая. Марципанчик за работой не видит дальше оплаченного счета и чаевых в своем переднике. Раздевайся, ― велела она.       К её удивлению, Фенрис подчинился. Он снял перчатки, убрал их в карман куртки, затем расстегнул её и повесил позади себя на спинку стула. Хоук заворожено уставилась на молочно-белые пятна на его руках, разных форм и размеров. Они покрывали часть кожи даже на пальцах. Еще она неосознанно отметила, что Фенрис не был худым, хотя и мускулистым его назвать тоже было нельзя.       Парень поднес руку к черной вязаной шапке, и Мариан замерла, задержав дыхание. Почему-то вспомнились глупые слова Изабеллы насчет плешивости. Сдерживая смешок, чтобы Фенрис не подумал, что она издевается, Мариан закусила губу.       Из-под головного убора показались черные, как смоль волосы. Ну, или почти… На макушке и возле висков они серебрились сединой. Белые пряди проглядывали так, словно Фенриса кто-то неудачно пытался мелировать.       ― Уже решили, что будете? ― тишину разорвал вопрос официантки, копошащейся где-то за барной стойкой.       ― Ты пьешь кофе? ― поинтересовалась Хоук. Фенрис кивнул, взъерошивая густые пряди пятерней. ― С молоком или со сливками?       ― Все равно, ― одними губами прошептал он.       ― Два с молоком, как обычно, сахар отдельно и две порции оладьев с бананом! ― крикнула Мариан.       ― Уже почти несу! ― донеслось в ответ.       Мариан перевела взгляд на Фенриса и постаралась улыбнуться, насколько могла, добродушно. Она отметила, что у него весьма правильные черты лица. Какой-нибудь из знакомых ей фотографов наверняка сказал бы, что Фенрис весьма хорош для портретной съемки.       Если бы не это витилиго… И седые пряди волос… И странное поведение.       ― Почему ты зовешь ее так? ― поинтересовался он.       ― Ты о ком? ― не сообразила Хоук.       ― Марципанчик.       ― Ах это, ― девушка рассмеялась. ― На заре моей карьеры, я писала статью про её кондитерские успехи. Она делает сногсшибательные торты из марципана.       ― Ты давно журналист?       ― Официально два года, работаю в издательстве неподалеку, пишу статьи для газет и журналов, пытаюсь подрабатывать версткой… Погоди-ка! ― Хоук прервалась, ― ты так и не рассказал, кем работаешь ты!       ― Никем, ― моментально отрезал Фенрис.       ― Оу, ― девушка заткнулась, смущенная его ответом.       Официантка поставила на стол две чашки с кофе и небольшую сахарницу.       Фенрис взял напиток и осторожно отпил. Хоук проследила за тем, как он это делал. Её не покидало ощущение, что он всё делал иначе, чем остальные люди. Сидел слишком прямо, пил слишком осторожно, даже по сторонам смотрел с какой-то опаской, будто бы боялся, что за ним кто-то следит или что-то в этом духе.       Журналистское чутье тут же подкинуло невероятные идеи о том, что парень много лет назад был похищен, а затем сбежал, оказавшись в незнакомой стране и понятия не имея о её традициях и обычаях. Вот только с таким поведением напрашивалось, что Фенрис был с другой планеты.       Причиной необычной внешности парня было не только витилиго, и Мариан никак не могла взять в толк, что именно, при взгляде на него, порождало такую дрожь в её коленках.       Она считала его красивым? Пожалуй да...       Хоук не имела каких-то конкретных предпочтений в мужчинах, а точнее, даже не задумывалась о наличии таковых. С определенного жизненного этапа её просто несло по течению, и представители мужского пола появлялись рядом с ней в разное время и при разных обстоятельствах…       ― Ваши оладьи. Добавка бесплатно, ― официантка переносила тарелки с подноса на стол. А это кленовый сиропчик. Угощайтесь, мои хорошие, ― с этими словами, она повернула голову к Мариан и подняла большой палец вверх, указывая на Фенриса взгядом.       Хоук смущенно кивнула и уткнулась в тарелку. Ей было неудобно смотреть на то, как он ест. А еще неудобнее делать это самой.       ― И правда вкусно, ― вдруг сказал парень. Хоук чуть не выронила вилку.       ― Рада, что тебе понравилось.       Какое-то время они ели молча.       ― Где ты живешь? ― не выдержав паузы, спросила Мариан.       ― Неподалеку отсюда, ― уклончиво ответил Фенрис, вытирая себе рот бумажной салфеткой.       ― А мне пару остановок на автобусе.       ― Почему ты гуляешь одна? ― спросил он и сложил руки на груди.       Хоук про себя шумно выругалась. Как ему удается ставить вопросы таким образом?! Ей бы следовало поучиться у него проводить интервью!       Она могла бы ответить, что гуляет одна, потому что не любит шумные компании, могла бы прикинуться романтиком и сообщить, что любит встречать рассветы на набережной. Но все, в конечном счете, сводилось бы к тому, что она гуляет!       ― Мариан? ― вкрадчиво позвал Фенрис.       ― Прости, ― Хоук тряхнула челкой. ― Я попробую быть честной. Я не гуляю. Иначе, следуя твоему выражению, я будто бы шляюсь где ни попадя.       ― Не имел этого в виду, ― парень вдруг запнулся. ― Я хотел спросить, почему одна?       ― Потому что мне не нравятся шумные компании, ― ответила Хоук.       ― А зачем ты ходишь в бар?       ― Чтобы отдохнуть.       ― Но там собираются шумные компании.       Хоук заерзала на стуле. Разговор всё больше походил на допрос, призванный выявить все её слабые стороны! Да, она ходила в бары, чтобы убить время! Да, делала вид, что веселится, также как и остальные. Чтобы Изабелла не беспокоилась, чтобы Варрик не подыскивал для неё кавалеров…       ― Прошу прощения, если вопрос привел тебя в тупик. ― Фенрис откинулся на спинку стула и посмотрел за окно.       ― Я хожу туда, чтобы быть как все, ― пробормотала Хоук.       И вдруг снова почувствовала себя полным ничтожеством.