Это были мы

К машине вели, бесцеремонно подталкивая. Кажется двое мужчин были чрезмерно возбуждены от одной только мысли о предстоящем "увеселении". Они говорили "развлечемся", имея в виду её, отпускали пошловатые шуточки касательно того, что собирались с ней сделать. Хоук старалась не слушать. Она стиснула зубы, мышцы деревенели, её беспрерывно дергали, осаждали и буквально волокли за собой. Расстояние до черной ауди измерялось метрами, но сейчас ей казалось, что оно занимало целую милю. Милю размышлений, вихрем проносящихся в голове. Сначала стало все равно, и она храбрилась, несмотря на неунимающуюся дрожь, ливень, застилавший взгляд и мешающий разобрать что к чему. Безразличие продолжалось недолго. До нее внезапно дошло, что с ней собирались сделать эти двое. И хотя она понимала, что её не убьют, и вообще почему-то была уверена с самого начала, что ничего подобного не произойдет, но по обрывкам фраз и скабрезным смешкам этих двоих стало ясно, что прежде всего... над ней надругаются. Хватка была крепкой, если Мариан пыталась выпутаться, её встряхивали так, что желание двигаться мигом отпадало. Она ведь хотела убить их? Секунды назад верила в то, что способна на это! Почему она не боится? Было так страшно всего лишь с минуту назад, а что же теперь? Ей больно и неудобно, но чувства опасности нет совсем! Словно отвечающая за это часть мозга отключилась, весело помахав ручкой и сделав Мариан книксен. Её толкнули на капот машины, Хоук сильно ударилась и прикусила губу. Позади послышалась возня, заломили руки, попытались связать чем-то, но мешал дождь. Веревка или что-то подобное беспрерывно соскальзывало с ее запястьев. Один из мужчин велел другому следить за дорогой. Хоук услышала удаляющиеся шаги. Потом кто-то коснулся ее ягодиц, и по телу волной пробежалась дрожь, перемешанная с отвращением. Ступор не проходил, но её затошнило. Вмиг представилось, что будет и как ее изнасилуют, в красках и подробностях. Мужчина пытался стянуть с нее джинсы. Она забрыкалась и получила прикладом пистолета по затылку: перед глазами заплясали искры, кровь на разбитой губе наводнила рот. Металлический привкус слюны почему-то напомнил ей о томатном соке. Штаны сползли, ногам стало холодно и мокро. Мужчина навалился на нее всем телом, она почувствовала жар его дыхания возле самого уха. Он натужно пыхтел, пытаясь справиться с ремнем и снять собственные штаны. Происходящее без сомнения распаляло его все больше. Хоук отчего-то казалось, что она спит, и видит странный кошмар, который должен был вот-вот закончиться. Он надругается над тобой, прямо под дождем, в этой позе, с заломленными за спину руками и отвратительным, соленым привкусом крови. Ты ведь чувствуешь боль, неужели тебе не страшно? Хоук, разве ты хочешь, чтобы это произошло? Ты позволишь этому случиться? Мне очень страшно, я не могу двинуться. Зачем я сюда ехала? Кто этот человек, что ему от меня нужно? Мариан напряглась всем телом, мужчина почувствовал, толкнул ее еще раз и грязно выругался. "Я не хочу, чтобы это происходило", ― подумала она и вдруг поняла, что её руки свободны. ― "Он так и не завязал их!" ― молнией пронеслось в голове. Хоук из последних сил потянулась, вывернулась и схватила мужчину за бедро. Тот охнул от неожиданности и слегка отстранился – этих миллиметров хватило, девушка под ним затрепыхалась. На его бедре нащупывалось крепление для ножа. Хоук вытащила его и резко, со всей силы, на которую только была способна, полоснула перед собой наотмашь. Удар распорол щеку, и мужчина пронзительно взвыл, прижимая рукой рану. Часть крови попала на Мариан. Девушка начала отступать вбок, но упала на асфальт, запутавшись в собственных джинсах. Разъяренный мужчина, придерживая окровавленную щеку, за два шага сократил разделявшее их расстояние и повалился на нее, рыча что-то о подчинении. Хоук показалось, что она оглохла. Молотящий по кузову автомобиля дождь перестал слышатся, она словно нырнула под воду. ―Дрянн.. вка! Умрш мрзь, я выпотрш тбе кшки! ― до нее доносились крики, мужчина пытался выхватить нож, но Хоук сопротивлялась. Она брыкала ногами, вертела головой, толкалась и металась, словно выброшенная на берег рыба. Ей таки удалось отпихнуть его от себя, и Мариан увидела алое, перекошенное от гнева лицо. Но лишь на мгновение. В следующее она уже выставила перед собой нож. Мужчина снова навалился на нее, но его глаза вдруг расширились в немом удивлении, рот издал странное "кха". И Мариан придавило тяжестью чужого тела. Со стоном отвращения Хоук перевернула мужчину, не выпуская рукояти ножа. Оружие крепко засело в животе. Увидев кровь, расползающуюся по его толстовке алым пятном, она едва не вскрикнула. Затем неловко отползла в сторону, ободрала об асфальт голые ноги. Сообразила натянуть штаны и увидела приятеля, заметившего потасовку и спешащего товарищу на помощь. Дальнейшие события решились за доли мгновения. Хоук знала, где пистолет: засунут за пояс убитого, оставалось только достать и перезарядить. Она дотронулась до холодного и скользкого металла, потянула на себя. Мужчина был уже в нескольких шагах, прежде чем разглядел в её руках оружие. Он замер. ― Не приближайся, ― выдавила Мариан, поразившись твердости собственного голоса. Руки не дрожали, она сжимала рукоять крепко, неотрывно следя при этом за мужчиной. ― Не делай глупостей, девочка, ― вдруг начал он. ― Я тебе не девочка, мразь. Хоук стояла перед ним на коленях, губу жгло огнем, голова раскалывалась от пульсирующей боли. Её жутко мутило. Она держалась из последних сил сдерживая позывы к рвоте. ― Я выполню, что ты попросишь, только положи пистолет, ― начал мужчина, делая к ней шаг. ― Давай, глупенькая, мы поедем и спасем твоего Фенриса вместе! При звуке этого имени Хоук содрогнулась. Мужчина, расценив, что сумел уболтать несчастную, рванул в ее сторону, рассчитывая на внезапность. Но Мариан оказалась смелее. Услышав оглушительный выстрел, даже не поняла, что ее палец нажал на курок. Ей показалось, что с ними был кто-то еще. Она простояла в оцепенении еще несколько секунд, бездумно взирая на корчащегося человека напротив. Он умирал от потери крови? Под ним натекла целая лужа! Я выстрелила. Я выстрелила. Я. Мужчина выгнулся, словно в судороге, изо рта вырвался хриплый стон, он держался руками за бедро, кажется, пуля попала в артерию. Затем он согнулся, подтянув колени к груди и жалобно заскулил. Спустя мгновение затих. Хоук не помнила, как поднялась с земли и оказалась возле машины. Там играло радио, и музыка волшебным образом привела ее в чувство. Сначала её шумно вывернуло на дорогу. Откашлявшись и отдышавшись, она ощупала свою губу, приложила к ней рукав толстовки, пытаясь остановить кровь. Сильно хотелось пить. Что-то донимало её, взрывалось в мозгу вспышками. Она потрогала затылок, нашла шишку, оглянулась на дорогу позади, на два лежащих на ней бездыханных тела. Жива! Цела и невредима! Надо бежать! Спрятать следы! Бежать! Жива! Билось в голове в эту минуту. Музыка прерывалась, какой-то посторонний звук вносил в ее звучание диссонанс, нарушая слова песни. В машине трелями разрывался мобильник. Хоук вдруг засмеялась, затем тут же посерьезнела. Она деловито оглядела свою толстовку, сняла ее, отерла кровь с лица, глядя в боковое зеркало автомобиля. Дождь намочил волосы и вообще был только на руку. Хоук радовалась дождю, ведь он смывал следы. Звонки прекратились. Мариан залезла в салон ауди и выкрутила колесо громкости на полную мощность. Ей нужна была музыка. Она повязала грязную толстовку вокруг пояса и пошла в сторону своей шевроле. Достав из машины сумочку и подняв с земли собственный пистолет, она заглянула в багажник и вытащила из него кусок фанеры, служащий двойным дном, затем подсунула под колесо и таким образом выехала из кювета, в котором застряла. Подогнав машину к телам убитых, она загрузила их в багажник, кряхтя и радуясь при этом его вместительности. Нужно было отогнать машину в кусты, при этом не повредив веток, чтобы транспорт не сразу заметили с шоссе. Мариан на секунду удивилась спокойствию своих мыслей. Но на шоссе могла проехать случайная машина: у нее не было времени на сомнения или страх. Нужно было действовать. Мысль о том, что она жива, придавала необычайную силу каждому движению. Каждый шаг был отточен и выверен, словно она все спланировала. Когда с последней задачей было покончено, девушка вернулась к ауди. В салоне по-прежнему играла музыка. Хоук забралась внутрь, убавила громкость радио и включила обогреватель. По телу пробежались мурашки, она только сейчас поняла, насколько замерзла. Затем посмотрела на себя в зеркало, смыла остатки туши, пригладила мокрые волосы. Бросила грязную толстовку под пассажирское сиденье. Пистолет спрятала в отделении рядом с ручным тормозом, так, чтобы было удобно достать в любую минуту. Хотя, Мариан все же сомневалась в возможности второй волны преследователей. Ей думалось, что люди, подобные Данариусу, настолько уверены в своих действиях, что не предусматривают вторых вариантов. Но даже профессионалов иногда губят случайности. Она улыбнулась собственному отражению, по телу разливалось приятное тепло. Настроение поднялось, она завела мотор и вслушалась в глухое рычание двигателя. Спокойствие нарушил резкий телефонный звонок. Хоук уже успела забыть об этом. Она посмотрела перед собой и увидела аппарат прямо на приборной панели. На дисплее высветился засекреченный номер. Сколько времени прошло с тех пор, как ее поймали? Гадать, кто звонит, не пришлось, Мариан знала. Она нажала на кнопку ответа и на мгновение замолчала. Ей отчего-то подумалось, что Фенрис мог быть в эту минуту совсем рядом. Он должен был услышать, что она говорит. Эта мысль вселила в ее сердце уверенность. Но... что отвечать? Как на него повлиять? Данариус испугается, когда услышит, что она жива, несомненно. Но одной случайности мало. Хоук лихорадочно пыталась сообразить, что же сделать, как вдруг её осенило. Реклама на радио закончилась, музыка возобновилась. Заиграла песня про время... Кажется, Фенрису нравилась эта группа, он включал её, когда они ехали в машине. Когда-то... Когда все было хорошо... Мариан даже сочла это ироничным. Надолго думая, она подпела в такт мелодии, хриплым, но вполне уверенным голосом. Время... на моей сторонеее, это так.. Время на моей стороне! ― Кто это? Отвечайте немедленно! Джек! Уоллес! Хоук едва сдержалась, чтобы не рассмеяться во весь голос. Интонация, с которой ответил Данариус оправдала ее ожидания стократ. Она зажала трубку между щекой и плечом и медленно вырулила на шоссе. ― С кем я говорю?! ― снова закричал он. Хоук заговорила, но сначала ей показалось, что в голосе слишком мало уверенности. Но машина набирала скорость, в салоне было тепло – девушка окончательно расхрабрилась. Она представляла Фенриса, сидящего напротив страшного человека, думала, какое впечатление производят её слова и изо всех сил старалась говорить так, чтобы уничтожить Данариуса морально, даже на расстоянии. Она вспомнила его жену, вспомнила слова Вараньи и то, как она выражалась. На ум пришли подслушанные из ссоры родителей выражения, Хоук употребила их. Результат превзошел все ожидания. Данариус впал в ярость, и Мариан надавила на самое больное. Она сказала, что не одна, прекрасно зная, как при подобных обстоятельствах будет расценен сей намек. Она угадала. Послышался грохот. Связь прервалась. Мариан откинулась на спинку сиденья и громко захохотала. Азарт или адреналин, а может быть и налкон делали свое дело. Хоук не боялась, ей было слишком хорошо. "Держись, Фенрис. Он ничего тебе не сделает, ведь мы убьем его. Дождь не может идти вечно. У нас будет шанс на счастливую жизнь, правда? Мы убьем этого психа". Она посмотрела в зеркало заднего вида и улыбнулась сидящей позади женщине. Та лишь кивнула в ответ.