***
3 июля, Городское отделение ФБР В кабинете Джениннгса привычно пахло кофе — дорогой колумбийской арабикой, без которой он не представлял рабочего дня. На столе лежал целый том бумаг о свежем деле, касаемого торговли оружием и наркотиками в Ахо, а это значит, что работы у них предостаточно. Поначалу, в местной полиции хотели самостоятельно разобраться с инцидентом, но Дэйв оказался куда настойчивей и убедительней, чем можно было бы предположить. — Нам передали кое-что вкусное, — агент Вэйланд вошёл в кабинет, читая заключение из лаборатории, — Сорок два кило героина из двадцати восьми собак. Это по полтора килограмма на голову, — он бросил отчёт к остальной куче бумаг и фото, что полностью заняли обширный стол. — А как же ОБН? Разве они не возьмутся за это дело? — Кейт вопросительно посмотрела на Джениннгса, который был занят заполнением какого-то бланка. Она находила странным то, что в наркоконтроле ещё не заинтересовались этим случаем, ведь обычно они забирают дело ещё до того, как в ФБР получают протоколы и отчёты. — Когда в картелях сменяется власть, в ОБН не хватает рук, чтобы разгребать всё то дерьмо, что начинает валить со всех сторон, — вместо Дэйва ответил Рекс, — в подобных ситуациях мы предпочитаем действовать совместно со всеми органами правопорядка. — Это значит, что дело расследуем мы? — попыталась уточнить Кейт. — Да, — подтвердил её догадку Вэйланд, — считай, что я консультант из ОБН, и теперь ФБР официально может браться за наркоторговлю. Кейт промолчала, пребывая в лёгком потрясении от сего известия. Не то чтобы она была против, просто одно дело наблюдать за процессом издалека, и иногда помогать следствию, и совсем другое — вести открытую борьбу против мафии. Теперь, когда всё приобрело формальный вид, Кейт была почти готова пойти на попятную, ведь с недавних пор она знала, что являют из себя картели, и где-то на задворках здравого смысла она боялась идти против них, насколько бы сильной не была её жажда справедливости. — Мои ребята слегка не по этой специальности, — всё-таки решилась высказаться Мейсер, нервно покручивая ручку между пальцев и наблюдая за действиями Рекса. — Поэтому от вас в основном требуется только штурмовая сила, — мужчина прикрепил на почти заполненный стенд ещё пару фотографий с места преступления и сделал на них метки красным маркером. — Просто объясни своим парням, что к чему. Их работа, в принципе, не изменится — всё так же придётся бегать с винтовками и брать преступников. Схватывать новое и засиживаться в офисе нужно будет только тебе, ведь, как руководитель группы, ты должна быть хорошо осведомлена о происходящем. Мейсер вздохнула. Что ж, в этот раз её хотя бы ввели в курс дела, и она примерно знает, чего ожидать от этого сотрудничества. Кейт поставила свою подпись на договоре о содействии её группы из ОБН и взялась изучать новое дело, которое только успело оказаться на столе. В первую очередь в руки Кейт попал протокол, который она прочла от корки до корки, делая для себя заметки на самых важных, по её мнению, фактах. А дальше всё пошло само собой: списки изъятого оружия, заключение из лаборатории, информация о недвижимости и собственности, всевозможные видео и фотоматериалы, отпечатки пальцев, номера телефонов и прочее. Всё-таки Кейт привыкла вламываться в дома, держа впереди себя автомат, а не часами напролёт вникать в биографии преступников и изучать улики. Однако, когда речь зашла о картелях, Кейт принялась слушать с повышенным вниманием. Ей было любопытно узнать, кто такой Фаусто Аларконе, и что кроме него «Сонору» возглавляли Рамон и Рамиро Ерреро. Так же много говорилось о наиболее распространённых наркотиках, путях их ввоза в страну, о дилерах и поставщиках… Правда, для Кейт это стало чересчур, в голове просто не вмещался весь объём спонтанно нахлынувшей информации. Она сопоставляла факты, пытаясь мыслить также, как и Вэйланд, но у неё это плохо получалось. Сразу было видно, что он — профессионал, на фоне которого Кейт выглядела как неопытной стажёр-дебютант. Но Мейсер не концентрировала на этом внимание — она работает в ФБР, а не в ОБН, и не обязана специализироваться на подобном. — Думаю, нам нужен перерыв, — кстати заявил Джениннгс, спустя четыре с половиной часа интенсивной работы, от которой у Кейт начали закипать мозги. — Один час на обед, а потом продолжим. — Считаете, что пособничество из ОБН сумеет чем-то помочь? — спросила девушка, когда агент Вэйланд вышел из кабинета, оставив её наедине с управляющим. — Ничего не утверждаю, но возлагаю надежды, — Дэйв сложил все бумаги в стопку, более-менее расчистив стол, — Рекс хорошо знает своё дело. В прошлом году он взял с поличным Марко Ортего — дилера «Соноры», который заправлял в Аризоне, и сейчас он отбывает восьмилетний срок в ADX*. Наверняка я знаю только то, что с Рексом у нас куда больше шансов, чем без него, — высказал свою точку зрения Джениннгс и в очередной раз за день нажал кнопку на кофеварке. За дверьми кабинета бурлила работа — люди метались туда-сюда, отвечали на поступающие звонки, распечатывали какую-то информацию, заполняли бумаги… В их отделе никогда не бывало спокойно, и этот день не стал исключением. Кейт вышла на балкон, что был в конце этажа, оставив прохладное помещение за запертыми дверьми. Она достала пачку любимых сигарет, но, как на зло, та оказалась пуста. — Сигаретку? — Кейт удивилась, что не заметила Рекса, который стоял облокотившись о бетонную балюстраду и смотрел на улицы Финикса с высоты второго этажа. — Да, не откажусь, — Кейт взяла предложенную сигарету и наклонилась к зажигалке, сделав долгожданную затяжку, — спасибо, — она уперлась руками о ограждение и закрыла на несколько секунд глаза, делая вдох тёплого летнего воздуха с примесью дыма. — Давно работаешь в ФБР? — спросил у неё мужчина. — Уже почти пять лет, — немного погодя ответила ему Кейт, хотя не понимала к чему этот вопрос, если он наверняка знал её резюме от начала и до конца. — А ты в ОБН сколько? — ради приличия поинтересовалась в ответ Мейсер. — Шесть лет с небольшим, — Рекс докуривал собственную сигарету, смотря на оживлённые дороги города. — Сначала в Хьюстоне, потом в Эль-Пасо, и четыре года в Финиксе. — А в Хуаресе бывал? — Кейт сама не ожидала, что задаст этот вопрос. — Да, было дело, — Вэйланд бросил короткий взгляд на стоящую рядом женщину, — это, пожалуй, настоящий филиал Ада на Земле, где творится неконтролируемый хаос, — собственные слова вызвали на его лице непонятную улыбку, которою он сразу же поторопился скрыть. Мейсер мысленно согласилась с ним, на этот раз не разрешив себе взболтнуть лишнего, ведь по документах есть только Эль-Пасо. О том, что творилось на самом деле, знает только она и Редж. — Надолго тебя к нам перевели? — после короткой паузы поинтересовалась Кейт. — Может на месяц или два, всё зависит от того, как долго продлятся разборки между картелями, — Рекс глянул на часы на руке и, выбросив окурок в мусор, направился к двери. — Надеюсь, мы сработаемся за это время, — бросил он, прежде чем зайти в здание. Кейт вновь осталась наедине со своими мыслями и вопросами, на которые ещё предстояло найти ответы. С одной стороны, этот Рекс был самым обычным копом, который никогда не увиливал от ответов и не притягивал к себе излишнего внимания, однако для Кейт он по-прежнему оставался человеком-загадкой. Такая себе тёмная лошадка, в появлении которой всё не так уж и просто. Но сейчас Мейсер попыталась сосредоточиться на более существенных делах, что ожидали на неё в кабинете Джениннгса. Теперь ей придётся играть в новую игру, в которой, наверняка, есть свои собственные правила.***
4 июля, Мексика, Ногалес Картель «Сонора» Женщина кричала не своим голосом, захлёбываясь слезами, от которых смуглое лицо опухло и стало красным. «Нет! Умоляю, не трогайте ребёнка! Рамиро, скажи им! Скажи, пожалуйста!..» — непрерывно звучала её мольба, на которую никто не обращал внимания. Она была вынуждена смотреть, как незнакомый мужчина топил её пятилетнего сына в уличном фонтане во дворе, словно бездомного щенка, удерживая лицо мальчика в толще воды. — Прошу, только не сына. Только не сына, Рамон, — избитый мужчина сделал попытку вырваться, но несколько крепких парней удержали его на месте. — Пожалуйста… Тебе нужен я, — умоляюще прохрипел он к брату, который с невозмутимым лицом смотрел, как топят его собственного племянника. — Продажная тварь, — Рамон заехал ему кулаком в лицо, и он повалился на пол, судорожно хватая ртом горячий воздух. Часть щеки почти онемела, а наверняка сломанный нос болел и кровоточил. Уже через минуту его опять вынудили принять вертикальное положение, но на этот раз стоя на коленях возле ног старшего Ерреро. — Давно с легавыми из одной миски ешь? А, сука? — он ударил его тыльной стороной ладони по лицу, и мужчина пошатнулся, с последних сил удержав равновесие. — Если не тронешь семью, я всё тебе расска… — он не успел договорить до конца, как поймал сильный удар по голове, а потом ещё дюжину пинков ногой по рёбрам. — Что ты мне можешь рассказать, гандон? — Рамон ещё раз ударил брата с ноги, и тот скрутился, тяжело сопя в окровавленный пол, — То, что ты в сговоре с ЦРУ? Да? Я и так знаю достаточно для того, чтобы прикончить тебя, — он смотрел насколько жалок сейчас Рамиро, и это зрелище ему приходилось по душе. — Из-за тебя убили Фаусто — члена нашей семьи, — ещё один сильный удар, вызванный скопившейся злостью. Ему хотелось, чтобы эта подлая тварь захлебывалась кровью. — Мой сын!.. Мой Марко! — женщина больше не вырывалась, а только рыдала, глотая до отвращения горькие слёзы. Её милый хороший мальчик больше не подавал признаков жизни, оставшись плавать на поверхности воды лицом вниз. Никто в мире не мог понять, что она сейчас испытывала. Подобную боль может ощущать только мать, потерявшая своего ребёнка. Рамиро с трудом сдерживал собственные эмоции. Он всё ещё не мог поверить, что всё это происходит с ним. Вечно любимый сын, никогда ни в чём не знавший нужды, сейчас он лежит избитый и весь в крови, и ничем не может помочь своим близким. Больно, как и телу, так и душе. Тяжело осознавать свою беспомощность, особенно, когда из-за твоих действий страдают родные. На белых туфлях запеклась кровь, и, когда Рамон прошёл мраморным полом, на нём остались тёмно-красные следы. Он скинул светлый пиджак и бросил его на спинку стула, взяв в руки заряженный пистолет и сняв его с предохранителя. То, что сейчас происходило, должно было случиться ещё много лет назад, но Бог слишком сильно любил его подлого младшего брата, точно также, как и их отец — покойный Дон Базилио. А теперь этот паршивец превратился в огромную проблему, решить которую можно только одним способом. — Знаешь, почему это случилось, Мариа? — спросил Рамон рыдающую женщину, приставив холодный ствол к её лбу. — Потому что твой муж — стукач, — ответил он на свой же вопрос, смотря в заплаканные глаза, переполненные горем и ненавистью. — Нет, пожалуйста, — в отчаянии прохрипел Рамиро, но всё уже было решено, и он это прекрасно знал. — Dios sabe lo que es mejor para nosotros**, — сказал мужчина, прежде чем спустить курок. Тело молодой мексиканки упало на мраморный пол, заливая его тёмной кровью, что струилась из выходного отверстия пули в затылке. Карие глаза так и остались открытыми, но больше ничего не могли видеть. Только судорожные всхлипы Рамиро, чьё лицо стало мокрым от слёз, нарушали образовавшуюся тишину. Кто только сказал, что мужчины не плачут? Наверное тот, кто никогда в своей жизни не ощущал боли. — Оставьте нас, — отдал приказ Рамон своей братве, желая всё закончить в одиночку. Он никогда не пытал любви к младшему брату, но и никогда не мог бы подумать, что этот ублюдок решится застучать федералам. Рамон до последнего не верил, пока его люди не доставили перехваченную посылку от имени Рамиро, в которой были важные недостающие документы, договора, контракты, расписки и денежные счета всех важных членов картеля. Всех, кроме самого Рамиро. В тот момент стало понятно, что теперь у него больше нет брата. — Знаешь, передо мной всё тот же бестолковый мальчишка, которым ты был в детстве, — обратился он к Рамиро, который стоял на четвереньках, держась одной рукой за живот. — Ты не достоин, чтобы тебя называли «Дон». — Я думал, что так будет лучше, — каждое слово сопровождалось болью, и от этого хотелось побыстрее отдаться смерти, которая стояла позади его брата, облачённая в чёрный покров. Изо рта тянулась вязкая слюна из крови, смешанная с солёным вкусом слёз, успевших увлажнить избитое лицо. — Нет, Рамиро, ты никогда не умел думать, — звук выстрела поставил точку в разговоре, одновременно перечёркивая кровавой линией всю прошлую жизнь обеих. Теперь всё будет по другому — так, как решит он. Убивать близких людей по-особому тяжело, насколько бы сильно не приходилось их ненавидеть, ведь было время, когда они сидели за одним столом, жили в одном доме, играли в одном дворе… Но обида всегда оказывается сильней и вынуждает совершать страшные поступки. Рамон не ощутил ничего, когда пуля вошла в голову его брата. Ни совесть, ни сострадание так и не проснулись в этом полудиком человеке, который никогда не понимал значение слова «семья». Убить собаку, женщину, ребёнка или даже собственного брата — для него не было значения, чью отнять жизнь. Он всегда воспринимал мир намного проще, чем остальные. Мексиканец медленно подошёл к фонтану, садясь на его каменное ограждение, и вытащил труп мальчика из воды. Он уложил ребёнка на свои колени. Маленький Марко совсем не походил на отца, весь в мать — и внешностью и характером. Хорошо, что он был не слишком взрослым, чтобы достоверно понимать происходящее. Для него всё кончилось быстро. Да, иногда так случается, что дети вынуждены платить за проступки своих родителей. — Теперь Сонорский картель в вашей власти, Дон Рамон Ерреро, — подал голос начальник охраны, выговорив последние слова особенно чётко и выразительно. «Дон Ерреро…» — мысленно повторил Рамон. Ему нравилось, как это звучит. Теперь целая империя оказалась в его руках, и он знал, как следует с ней обращаться (или, думал, что знает). Прольётся ещё много крови, но в итоге всё станет как раньше. Мужчина наклонился к мёртвому мальчику и поцеловал его в лоб. Он родился в семье предателя, а это уже сравни приговору. Если бы Рамон не убил их, то это сделал бы кто-то другой, и так, как это заведено в Мексике. Здесь не любят стукачей. Мексиканец поднялся, проведя ладонью по небольшой бородке с усами. — Созовите всех членов картеля, — Ерреро направился к месту, где лежало два свежих трупа. — И я хочу, чтобы ты забил мне стрелку с Доном Кастаньеда, — он накинул пиджак на плечи, сильнее затянул галстук и поправил воротник на рубашке, — Мы не сможем ничего добиться, если будем вести войну сразу на двух фронтах. Нам нужно выиграть время, чтобы разобраться с властями. — Согласен, но не думаю, что… — Делай, как я говорю, Леонсио, и не задавай вопросов, — прервал его Рамон. Он уже всё продумал, осталось только воплотить план в жизнь. Мужчина надел на гладко выбритую голову шляпу. Теперь у него остался только бизнес и больше ничего. Ни семьи, ни эмоций, ни слабостей… Только картель, который стал его жизнью. Дон засунул пистолет за пояс и вышел из дома, садясь в матово-серый Мерседес, который ждал снаружи.***
4 июля, Финикс (Аризона), США Ночной Финикс горел разноцветными огнями фонарей, которые освещали абсолютно все улицы и проулки. Он ничем не отличался от остальных городов — всё те же бесчисленные билборды и реклама на каждом шагу, оживлённые дороги, шумные жители. Машины, едущие навстречу, слепили глаза и вздымали за собой ветер, который хоть как-то охлаждал в душную ночь. В тёмное время суток город словно преображался, открывал второе дыхание и являл то, что днём было скрыто от глаз и ушей. Ночь — это тёмное время во всех смыслах этого слова. Кейт купила в ларьке баночку «Coca-Cola» и медленно направлялась домой. Она любила этот город и стремилась сделать его лучше, несмотря на то, что её действия никак не играли роли. Один в поле не воин — в этих словах есть истина. Кейт не торопилась оказаться дома, не взирая на то, что сейчас не лучшее время для ночных прогулок. Она шла и пила колу, пытаясь хоть немного избавиться от того напряжения, которое доставляла работа. Наверняка, никто из мимо проходящих людей даже не догадывался о её профессии, точно также, как и она не знала, кто все эти люди идущие на встречу — мирные граждане или, может быть, только что мимо прошёл опасный преступник? Сегодняшний день выдался трудным для Кейт на все сто процентов. Пришлось ввести своих ребят в курс дела, а заодно и познакомить с Вэйландом, который на некоторое время вольётся в состав их группы. В общих чертах всё прошло неплохо, парни, как всегда, пытались пустить несколько острых шуточек, но Рекс также оказался не промах. На первый взгляд, они неплохо поладили, и это уже не могло не радовать. Мейсер достала ключи, когда подошла к дому, но, как оказалось, они ей не понадобились. Дверь была незаперта, а на втором этаже горела настольная лампа. Это могло значить только одно, и она достала свой Глок, прежде, чем шагнуть в дом. Сплошная бессмыслица, ведь какой убийца или вор станет так сильно подставляться, включая свет? Но Кейт всё равно была начеку, тихо продвигаясь по собственному дому и держа наготове оружие. Она поднялась на второй этаж и с опаской вошла в комнату, в которой явно кто-то был. Агент, в прямом смысле слова, опешила, распознав в нежеланном госте Мэтта, мать его, Грейвера. Этот мерзавец сидел на диване, закинув ногу на ногу, и беззаботно листал какой-то журнал, но, заметив Кейт, соизволил отвлечься и расплыться в своей фирменной ехидной улыбке. Кейт даже не допустила мысли опустить ствол. Это всё-таки её дом и её собственность, а не проходной двор. Но прежде, чем девушка сумела высказать всё своё негодование и неописуемое возмущение, раздался щелчок, после которого в её затылок уперлось дуло пистолета. — Только без глупостей, — послышался мужской голос, который она сразу же узнала, — дай сюда ствол. Медленно. Кейт проигнорировала требование, и Алехандро вплотную прижал пистолет к её затылку, вынудив наклонить голову вперёд. Он не выстрелит — Мейсер знала наверняка, но обезоружить сумеет в любом случае. Она сейчас в невыгодном положении, поэтому оставалось только развести руки в стороны и разрешить ему забрать оружие. Алехандро разобрал её пистолет на части, как в прошлый раз, и бросил их на диван, возле Мэтта. Он, как всегда, выглядел спокойным и бесстрастным, словно его совсем ничего не заботило. Всё такой же немногословный и молчаливый, хотя в его глазах была целая история, которую Кейт не было дано понять или осмыслить. Она даже не подозревала, через что пришлось пройти этому человеку, но в любом случае не хотела для себя такой участи. Но, не смотря на это, Алехандро — наёмный убийца, работающий на Медельинский картель, и только это для Кейт сейчас важно. Ну, а методы ЦРУ она даже не пыталась понять и тем более оправдывать. Какие бы цели они не преследовали, чего бы не пытались достичь, это всё равно не давало им права игнорировать закон. Отвечать террором на террор — не выход. — Какого хрена здесь происходит? — нарушила затянувшуюся паузу Мейсер, бросая взгляд то на одного, то на другого. — И тебе здравствуй, Кейт, — Мэтт наконец-то закрыл журнал и бросил его на стеклянный столик. — А касательно того, что происходит, это я у тебя хотел спросить. Я тут для неё стараюсь, а она, как всегда, всё делает по-своему, — он сложил пальцы домиком и посмотрел на часы. — Ты хоть видела, сколько сейчас времени? Полдвенадцатого ночи. Здесь копов бьют как мух, а она погеройствать решила. — Да? А не напомнить ли тебе, кто в этом виноват? — Мейсер не собиралась спокойно стоять и слушать, как ей читают мораль. И вообще, какая ему разница, во сколько она приходит домой? Ей уже далеко не шестнадцать. — Пока вы со своими грёбаными спецоперациями не полезли, всё было спокойно. — Нихрена подобного. Спокойно здесь будет только после того, как мы закончим начатое. На сегодняшний момент обстановка хуже некуда, и на твоём месте, Кейт, вообще следует вести себя тише воды и ниже травы, потому что Джеймс Бонд не прибежит спасать твою шкуру, когда картель закажет тебя. А это, не сомневайся, может произойти, — на слегка повышенных тонах говорил Мэтт, тыча пальцем в её сторону. Кейт не выглядела, словно бы её забеспокоили эти слова. Она больше не при делах и, к тому же, не владела никакой информацией, которая могла бы заинтересовать картель. Ей даже толком не было известно, кто такой этот Грейвер, не говоря уже о его загадочном напарнике. — У нас, так сказать, произошла утечка данных, — внезапно выдал спецагент, — в картелях знают о сотрудничестве ЦРУ и ФБР, и, возможно, даже о том, что мы задумали. — Ну, а я здесь каким боком? Ни для кого не секрет, что власти ведут активную борьбу против наркоторговли. — Кейт, ты не знаешь, во что втянута, — голос Грейвера звучал серьёзно, но в глазах была прежняя насмешка, которая ни на минуту не исчезала. — Эти парни не добрые мексиканцы в сомбреро, а самые, что не есть, бандиты, которым ничто не мешает войти в полицейский участок, размахивая дробовиком. Настоятельно советую подписать, — он указал взглядом на несколько листков, что лежали на столике. — Сейчас действительно не время самовольничать, Кейт, — вмешался в дискуссию Алехандро. Он отошёл от окна, неспешно направляясь в сторону женщины. — Неужели волков так сильно потрепали, что они боятся ходить в одиночку? — выдала Мейсер, припомнив мексиканцу сказанные когда-то слова о волках, но он только хмыкнул, сдержанно улыбнувшись. Алехандро почти сразу понял, что она не подпишет никаких бумаг, ни сейчас, ни через неделю. — Будь осторожна. Когда охотник становится добычей, о законах уже нет смысла вспоминать, — сказал мужчина, смотря в большие серые глаза Кейт, в которых было что-то особенное. Он вышел из комнаты, предчувствуя, что их с Мэттом визит подходит к концу. Кейт застыла на месте, некоторое время вслушиваясь в отдаляющиеся шаги Алехандро. Те редкие слова, которые произносит этот человек, не проливают свет совершенно ни на что. И сейчас произошло то же самое. Остаётся только гадать, что на самом деле он имел в виду. Мейсер осторожно взяла в руки бумаги и прочла несколько первых строк. — Да ты смеешься? — возмущённо выговорила агент. В документе говорилось о принятии её на очередную спецоперацию против наркокартелей. Это та самая, в которой она отказала Джениннгсу ещё неделю назад. — Разве не понятно, что я больше не собираюсь участвовать в ваших заговорах? — Только не драматизируй, — Метт поднялся с дивана и разровнял рубашку, — тебя никто и не просит быть в команде. Просто поставь подпись, а мои ребята будут за тобой присматривать. Считай, что это соглашение на небольшой отпуск. Посидишь дома, отдохнёшь, если хочешь, могу посоветовать несколько классных фильмов. Кейт не находила в голове подходящего слова, чтобы выразить своё возмущение. Этот мерзавец в открытую смеялся над ней, имея наглость прикрываться якобы серьёзностью ситуации. — А если не подпишу, то что? Опять пришлёшь ко мне этого своего Алехандро? — выговорила Мейсер вдогонку Грейверу, который уже вышел из комнаты. — Ну, если это единственный способ на тебя повлиять, то хоть сейчас устрою, — донеслись с лестницы его слова. — Давай, Кейт, два дня, чтобы ты пораскинула мозгами.