Люди охотнее верят в дьявола, чем в Бога и в добро. Не знаю, почему… Может быть, разгадка проста: творить зло гораздо легче. Энн Райс «Интервью с вампиром»
На самом деле, в основе всех преступлений кроется всего две причины: власть и похоть. Всё остальное — лишь их видоизменённые проявления. Правда жизни
— У тебя прогрессирующая шизофрения, нужно как можно быстрее начать лечение. — Шизофрения? — Будешь повторять за мной? — Скотт изогнул бровь, укоризненно смотря на Уиттмора. — Ложись в клинику. — Меня подозревают в семи убийствах, никто не позволит мне спрятаться в дурдоме. — У тебя большие проблемы с рассудком, я хочу, чтобы ты осознал это. — Это обратимо? — Дерек, сидящий в соседнем кресле, изучал брошюрку. — Нам предстоит сделать ещё несколько тестов, чтобы выяснить степень болезни. Она прогрессирует слишком быстро, а выявлена слишком поздно, мы делаем все, что в наших силах. — Что конкретно происходит? — Джон усердно вспоминал всё, чему его учили в медицинском. — Думаю, это «сомнамбулическая одержимость». Я знаю, что она начинается с конфликта или чувства вины, приводящего больного к впечатлению, будто в его теле находится посторонний разум. Раньше, когда люди верили в дьявола, это считалось бесом, сейчас это чаще душа умершего человека, знакомого больному прежде, которому он может подражать мимикой, голосом, манерами и иногда даже воспроизводить черты лица. Говорят, — Скотт глотнул, дёрнув руками, — есть более простые случаи, в которых редко встречается ярость, сверхактивность или мышечное возбуждение. В большинстве случаев сомнамбулическая одержимость новой, вселившейся личности всегда злобно настроена и враждебно относится к первой, её основная цель — уничтожить первую личность. Джексон покачал головой, ошеломлённо смотря в пол. — И как же будет проходить лечение? — На данный момент, лучший способ — гипнотерапия или наркосинтез — это вид лечения наркотиками, но, я знаю, что ты откажешься от этого. Уиттмор кивнул. — Я хочу помочь, Джексон, но для этого тебе нужно лечь в больницу. — Джексон, — Джон прочистил горло, — подожди нас в машине, хорошо? Хейл смотрел в спину друга, пока тот не вышел за дверь. — Это точно не самовнушение? Нам пришлось прочитать множество литературы об одержимости, возможно ли, что его подсознание воспроизводит эти симптомы? — Одержимость — состояние, при котором люди считают, что их физическим и моральным поведением руководит либо бес, либо дух умершего человека. Корни синдрома почти всегда ведут к самовнушению, если это возможно установить, тогда и лечение надо проводить на основе самовнушения. — В таком случае, у меня есть идея.***
Дерек вернулся поздно, они засиделись в клинике, а после у Джексона был приступ истерии. Хейл единственный, кто мог ему помочь. Сбросив ботинки, и облегченно вздохнув, Дерек упал на диван в гостиной. Тишина, поселившаяся в квартире после болезни Стайлза, была привычно-звенящей, всё ещё пугающей, заставляющей прислушиваться к любому малейшему шороху. — Ты поздно. Дерек резко подскочил, садясь и оторопело глядя на слегка покачивающегося Стайлза, стоящего рядом. Выглядел он неважно: синяки под глазами, воспаленными, красными, с лопнувшими капиллярами. Стилински был бледным, почти зелёным, отталкивающим в своей болезни. Было в нём что-то такое, пугающее, заставляющее желудок сжиматься в болезненных спазмах, а мурашки бегать по коже. — Как Джексон? — Шизофрения, он не в себе и его посадят под арест, на время расследования. Стилински издал странный хриплый звук, выдаваемый за хмыканье, но подозрительно похожий на насмешку. — Тебе нужно быть в постели, выглядишь неважно. — Мне намного лучше. Дереку казалось, что Стайлз и вправду стал выглядеть будто бы лучше, чем раньше, но он точно был болен. — Мне нужен интернет, ноутбук, и несколько часов покоя, — Стилински взял технику с журнального столика. — С утра я вместе с тобой поеду в Ярд. Хейл только кивнул, видя, что спорить бессмысленно. Стилинки вдохнул воздух через нос, наполняя лёгкие, выдохнул, удовлетворенно кивнул, и ушёл в свою комнату. — Чем дальше, тем радостнее.***
Дерек и Стайлз познакомились, когда Хейл учился в средней школе, ему было одиннадцать лет, его семья недавно переехала в Бейкон-Хиллз. Они никого не знали, но сразу подружились со многими соседями, особенно выделяя семью шерифа Стилински, который вместе с женой часто бывал у них, приводя с собой четырехлетнего мальчишку — Стайлза. Парень был смышлёным, болтливым и гиперактивным, вечно таскался хвостиком за Дереком и расспрашивал обо всём, что видел. Через год родилась Кора Хейл, с которой сидеть оставляли всё того же Дерека, и отдавая ему в помощники маленького Стайлза. Хейл привязался к мальчишке, защищал от других детей, забирал из садика, потом из школы. Стайлз и Кора одинаково любили Дерека, как старшего брата, готового всегда помочь. Когда Стайлзу исполнилось четырнадцать, умерла миссис Стилински. Шериф начал пить, пропадал на работе, все чаще забывая про сына, с которым начались жуткие перемены: он где-то пропадал со своими друзьями — Скоттом МакКолом и Денни МакКилани, они творили чёрт знает что, попадая в участок. Дерек не мог повлиять на ситуацию, учась в колледже, но когда и Кора привязалась к этой компании, вчетвером они составляли довольно гремучую смесь. Окончив колледж, Дерек, со своим другом Джексоном, вразумили подростков, договорившись с охранниками, чтобы те не пускали подростков в клубы, а Джексон, с помощью своих связей, устроил так, что те теперь были не вхожи ни на одну вечеринку и ни на один рейв. В шестнадцать лет Стайлз твердо решил стать полицейским и сразу после школы поступил туда же, где до этого учились Дерек и Джексон. По окончанию колледжа он попал в Скотланд - Ярд, куда забрал друзей. Скотт, окончив медицинский, начал жить со своей девушкой Кирой, а Джексон со своей невестой Эрикой. Кора осталась в родном городке, помогать родителям, готовясь переехать в Лондон к концу года, когда окончит институт. Дерек знал Стайлза на протяжении более двадцати лет, он видел его в любом состоянии: больным ветрянкой и покрытым зеленкой с головы до ног, пьяным до невменяемости, признающимся в любви своей тумбочке, обдолбаный какой-то дрянью, а после обнимающийся с унитазом и обещающий, что больше такого не повторится. Также он отлично знал Джексона, с которым они вместе снимали квартиру во времена колледжа и проводили достаточное количество времени на протяжении семи лет. Поэтому для него стало шоком, когда всегда уравновешенный Уиттмор со всей дури вмазал Стайлзу, заставляя того осесть и зажимать дрожащими руками сломанный нос. Стоило оставить этих двоих на пять минут. Дерек винил себя за то, что оставил двух эмоционально неуравновешенных людей одних в закрытом помещении, но что сделано, то сделано. — Джексон, какого чёрта? — Хейл рванул Уиттмора за плечо, разворачивая его к себе и хватая за руки, закованные в наручники. — Это, мать его, уже не Стайлз. Не знаю, что он вытворяет, но это уже переходит всякие границы. Ватсон сочувственно похлопал Дерека по спине и, взяв Джексона под руку, вывел из комнаты для допросов. — Что он имел ввиду? — Я не сдержался, выпалил что-то, — Стайлз пожал плечами. — Он с катушек слетел. — Как и ты, — Дерек развернулся, и, хлопнув дверью, вышел из допросной. Стайлз прищурился, смотря ему вслед, обдумывая, что ему теперь делать. Телефон зазвонил и Стилински дрожащими руками схватился за голову, адские боли преследовали его уже долгое время, не давая покоя. Дальше он ничего не помнил.