Монсеньор, вы идете защитить свое законное наследство и мое, ведь то, что мое - то и ваше, которое захватил и долгое время, самым преступным образом и вопреки всякому праву, удерживал сеньор Жан де Монфор, как о том ведомо Богу. Бароны Бретани, что здесь присутствуют, хорошо знают, что законной наследницей являюсь я. Поэтому, я самым настоятельным образом прошу и умоляю вас, не слушать ни о каком договоре или соглашении, которое вам могут предложить, так как нашим должно быть все герцогство целиком.
Речь Жанны Хромой перед мужем ее Карлом Блуасским, бретанскими баронами и Бертраном дю Гекленом
***
Кончался сентябрь 1364 года. Шедшая почти двадцать три года война англичан и французов за трон прямой ветви Капетингов четыре с лишним года назад была прекращена унизительным для нового короля Карла V, который слыл человеком многоумным и овладевшим семью свободными искусствами, миром. Разумеется, такой король, как Карл, мог бы дать отпор англичанам куда лучше, нежели его отец Иоанн II, умерший в английском плену в апреле 1364, но финансы и войска Франции пребывали в самом плачевном состоянии, восстание парижского купеческого прево и богопротивная война жаков против их законных господ еще сильнее подорвали казавшееся почти незыблемым тридцать лет тому назад могущество французского королевства, и бывший тогда еще дофином славный Карл с тяжелым сердцем подписал договор близ Бретиньи, отдав алчному Эдварду III Аквитанию, Кале, много бретонских городов, а также передав владения едва ли не половины правителей, принесших оммаж французской короне в былые дни. Горе Франции, ибо сохранила она лишь две части своих земель из трех!***
Но эта война, в свою очередь, еще в самом своем начале, в 1341 году, раздула тлевший доселе пожар иной. Трон герцогства Бретань не был в конце концов отдан покойным герцогом Жаном III ни сводному брату его Жану IV, ни племяннице его Жанне. Многие доблестные дворяне поддержали мужа Жанны Карла Блуасского, но смелый Жан IV быстро захватил столицу и казну герцогства, после чего назвал себя его правителем. К тому времени англичане и французы оспаривали друг у друга корону Карла IV в многочисленных битвах три года, но заключили перемирие, поэтому Карл Блуасский, будучи племянником короля Филиппа VI, умно рассудил, что его дядя, питающий к нему приязнь, верно, не откажется оказать помощь в войне, в обмен получив верного вассала, а Эдвард III, в свою очередь, не сможет отправить войска Жану-самозванцу, потому как это будет нарушением перемирия, и принес французскому королю оммаж. Жан IV, в свою очередь, принес оммаж назвавшему себя королем Франции Эдварду. Большая армия благочестивого Карла де Блуа, состоявшая из французов, бретонцев и двадцати сотен знаменитых арбалетчиков из Генуи, разбила ослабленные необходимостью содержать множество гарнизонов войска самозванца при Л'Умо. Затем Карл, словно его меч направлял сам Бог, осадил Нант, взял множество фортов де Монфора и казнил их плененных защитников на виду у жителей города. Постепенно недовольство нантских горожан росло, и славный Карл наконец с их помощью завладел своим противником, пусть и неправедным путем. И все же известный праведностью сын Ги де Шатильона взял на душу ужасный грех клятвопреступления, пообещав храброму Жану безопасные переговоры и вместо этого бросив его в темницу. Жанна де Пентьевр, видя победы своего мужа, ликовала, но Жанна де Дампьер, жена Жана де Монфора, не собиралась прекращать борьбу и несколько раз спасалась бегством от войск Карла. В конце концов ее спасла английская армия, которой командовал назначенный наместником Бретани ветеран битвы при Слейсе Уильям де Богун. Его высадка заставила французского короля отправить большую часть своих войск к Кале, опасаясь нарушения англичанами перемирия, и Карл де Блуа остался совсем один. Но и в одиночку славный праведник был грозным воином. Он доказал это, взяв большие города Ванн и Ренн. В ноябре 1342 Эдвард лично прибыл в Брест, где находилась резиденция герцогини Жанны де Дампьер, с большим войском и осадил Ванн. Филипп VI выступил против него, но в итоге подписал в январе новое перемирие. К тому времени положение Монфоров было незавидным. Вся Бретань, кроме Бреста, где расположился большой английский гарнизон, была занята Карлом Блуасским, непрестанно восхвалявшим за это Господа, несчастная герцогиня Жанна сошла с ума, герцог был в темнице, а его сын Жан пребывал в малолетнем возрасте. К сентябрю 1343 года мольбы Жана наконец были услышаны, и самозваного герцога отпустили, взяв с него большой выкуп, но удача ему окончательно изменила, и он смог лишь занять Ванн, терпя многочисленные поражения. В марте 1344 Карл де Блуа, приняв разумное решение нарушить неприятельские пути сообщения, обложил Кемпер и овладел им, затем убив множество пленных и свыше двух тысяч мирных жителей. Это окончательно сокрушило фракцию де Монфора, и тот через год бежал в Англию, и летом 1345 года английский король Эдвард III нарушил перемирие, не став ждать его истечения еще год, и отправил в Бретань войска под командование мятежного герцога и графа Уильяма Богуна. Один из лейтенантов Богуна решительно вторгся в центральную Бретань и разбил де Блуа при Кадоре, вынудив того отступить. Впрочем, радость победы была омрачена ранением Жана IV, который вскоре скончался в Энбоне. Зимой граф Богун безуспешно пытался занять часть северной Бретани, чтобы дать королю Эдварду место для высадки, и в итоге был отозван нуждавшимся в нем королем, который высадился в Нормандии. Командование же армией было передано Томасу Дагворту, который и разбил Карла при Кадоре, и 9 июня 1346 года он одержал новую побдеу у Сен-Поль-де-Леона, нанеся тяжелые потери многочисленным войскам герцога - 180 английских солдат сумели благодаря лучникам целый день сдерживать неприятельский натиск. Далее Карла де Блуа постигли многочисленные неудачи, словно Бог карал его за две тысячи безвинно убитых горожан Кемпера. Мудрый Эдвард и его славные полководцы разгромили французов при Креси и Кале, убив множество их воинов. Горожане и торговцы отвернулись от него. Тогда герцог, не впадая в уныние, собрал пять тысяч воинов и осадил город Ла-Рош-Дерьен, желая заставить малые силы Дагворта вступить с ним в бой. Чтобы разбить такого грозного противника, как опытный сэр Томас, который также обладал множеством ненавистных герцогу Карлу лучников, так страшных его войскам. Тогда хитроумный герцог составил чрезвычайно расчетливый план. Его солдаты возвели около четырех городских ворот четыре слабо укрепленных лагеря, которые, тем не менее, обеспечивали значительную защиту от английских стрел. Когда Дагворт привел свою тысячу солдат, он быстро атаковал основной лагерь и попал в искусно измысленную герцогом Карлом ловушку. Множество генуэзских арбалетчиков нанесли большой урон его силам, а вылазка солдат де Блуа довершила разгром английской армии. Карл возрадовался, полагая, что бой выигран, а Бретань теперь принадлежит ему, ослабил свою охрану. Но горожане, опасаясь разделить участь жителей Кемпера, собрали отряд и вышли за стены, атаковав герцогские войска с тыла. Воспрявшие духом англичане также набросились на лагерь, разбили обороняющиеся войска и взяли в плен самого герцога, помышляя о получении за него большого выкупа. Быть может, сторонники дома Блуа еще могли победить, но спасительное в случае битвы с лучниками приказание не покидать лагерей погубило армию: англичане попросту очистили все четыре лагеря поочередно.***
Через девять лет, в 1356 году, написавший житие святого Ива Карл де Блуа был выпущен из Тауэра за семьсот тысяч золотых флоринов. К тому времени его зять, коннетабль Франции Карл де ла Серда, был уже два года как мертв и не мог помочь тестю отобрать многие земли у сторонников де Монфора, а вскоре после освобождения праведного герцога Францию поразила чума, король же Иоанн II, сменивший умершего шесть лет назад Филиппа, попал в плен после разгрома его армии при Пуатье. Впрочем, сначала Карла де Блуа это мало заботило - он должен был поблагодарить покровителя Бретани святого Ива за освобождение, так как был чрезвычайно набоже, и зимой он босиком пустился в путь до Трегье. Местные жители были этим очень тронуты и всячески пытались облегчить путь герцога с помощью полотна и ветвей, но он неизменно выбирал иную дорогу. После паломничества он почти месяц не мог ходить. А к 1362 двадцатидвухлетний Жан V прибыл из Англии в Бретань, чтобы искать мира и раздела Бретани с сорокапятилетним Карлом, но герцогиня Жанна призвала своего мужа сокрушить самозванца, чтобы владеть всей Бретанью. В 1363 Карл с помощью бретонца по имени Бертран дю Геклен, славного своим уменьем брать даже наиболее искусно укрепленные замки, добился некоторых успехов, и Жан V вновь искал мира, но герцогиня Жанна опять пресекла эти попытки. Тогда Жан, ставший королевским зятем, осадил Оре вместе с великим полководцем, одним из лучших рыцарей Джоном Чандосом, в честь которого я мог бы написать великолепную, пространную хвалебную речь, коли бы не стремился соблюсти долг беспристрастного хрониста столь усердно, сколь способен на это. Достаточно сказать, что этот мудрый и изобретательный воин был вдохновителем побед при Креси и Пуату.***
Джон Чандос привел с собой три тысячи и еще пять сотен человек, Карлу же удалось собрать на пять сотен больше. Войско герцога подошло к Оре 29 сентября, тогда, когда гарнизон замка уже совершенно отчаялся и готовился сдаться. Будучи куда более умелым воином, нежели некоторые французские важные полководцы, Карл построил свои войска в плотные ряды, строго запретив покидать строй. Перед самым Оре герцог выстроил свои войска иным, более мудрым и искусным, образом, разделив на три полка и арьергард, каждый из которых составлял десять сотен человек. Первым полком командовал Бертран дю Геклен. Вторым - граф Осеррский. Третий находился под началом самого де Блуа. Арьергард состоял из множества славных рыцарей, которых герцог самым любезным образом заклинал помочь ему, поклявшись своей душой в том, что сражается за правое дело. Праведность герцога знали многие, поэтому рыцари были полны решимости сражаться за дом Блуа.***
Сэр Джон также разделил свои войска на арьергард и три полка. Каждый полк насчитывал 500 воинов и 400 лучников, оставшиеся же воины были помещены в арьергард. Жан де Монфор командовал одним из полков, другие же находились под началом Оливье де Клиссона и Роберта Ноллиса. Арьергардом командовать он назначил храброго и благоразумного рыцаря сэра Хьюго Калверли, поручив ему удерживать фланг, покуда не будет абсолютно необходимо помочь остальным войскам, то есть покуда англичане или солдаты де Блуа не будут разбиты. Сэр Хьюго очень не желал командовать арьергардом, почитая это великим оскорблением, и сэр Джон с трудом уговорил его встать во главе восьми сотен воинов. Пока каждая из сторон организовывала свои построения, богатый и славный бретонский барон по имени Жан де Бомануар, отличившийся в рыцарском бою тридцати, и всячески пытался поспособствовать заключению мира между двумя претендентами на герцогство, но не преуспел в этом достойном стремлении.***
И вот наконец началось сражение. Английские лучники, по своему обыкновению, начали очень метко обстреливать французские и бретонские ряды, но не причиняли им большого ущерба, потому что те носили хорошие доспехи и закрывались от стрел щитами. Тогда лучники оставили свои луки, смешались с английскими латниками, атаковали неприятелей, захватили множество топоров и орудовали ими очень ловко и доблестно, нанося большой урон своим неприятелям. Полки герцога Монфора и герцога Блуа схватились, и поначалу праведный Карл, даже на поле боя носящий власяницу, взял верх, так как его полк был очень сильным и хорошо построенным, но храбрый сэр Хьюго пришел герцогу Монфору на помощь с добрым отрядом верных солдат и восстановил положение. Оба претендента на герцогство сражались очень храбро и доблестно.***
Подобно многим славным рыцарям, сражавшимся при Оре, мессир Оливье де Клиссон, чрезвычайно сильный и рослый дворянин, сам вел свой полк против многочисленного и сильного полка графа Осеррского, сражаясь в пешем строю секирой. Умело взмахивая ей, он рассекал бретонские ряды, и никто не смел приблизиться к нему. Какой-то храбрый рыцарь уж замахнулся было топором, но мессир Оливье ударил первым, и лезвие его секиры, направляемое могучими руками, пробив сталь, защищавшую тело бретонца, и глубоко войдя с громким хрустом в грудь рыцаря. Конечно, вытаскивать секиру было нельзя, поскольку это было очень опасно, и де Клиссон взял взамен топор убитого им бретонца. Обрушив с силой обух топора на голову еще одного рыцаря и оглушив его, мессир Оливье обнаружил, что он слишком углубился во вражеские ряды, а его войска бьются в каких-нибудь тридцати шагах от него. Тогда он стал отступать, размахивая топором, чтобы уберечь себя от неприятеля, однако все же нашелся смельчак, изловчившийся подобраться к могучему рыцарю и нанести ему сильный удар в забрало шлема. Один из кусков забрала проник в глаз, и мессир Оливье вначале оцепенел от сильной боли, а затем упал навзничь, не устояв после второго удара, пришедшегося по плечу. Глаз сильно кровоточил, и горячая кровь стекала по голове доблестного рыцаря. Несомненно, его бы затоптали в суматохе или добили излишне разъяренные бретонцы, но, к счастью, воины его полка удвоили усилия, видя ранение любимого всеми за доблесть командира, преисполнились решимости отбить мессира Оливье или его труп, проложили себе дорогу туда, где в последний раз мелькал его шлем, подняли с изрядно увлажненной кровью земли и, видя его рану, хотели было сопроводить в арьергард, но мессир Оливье не пожелал этого и остался сражаться вместе со своими воинами, не потеряв ни в храбрости, ни в доблести.***
Ведомый самим Джоном Чандосом отряд потеснил полк графа Осерсского, и бретонцы, не сумев выдержать натиска отряда сэра Джона и полка мессира Оливье, непрестанно пополянемого воинами арьергарда, бежали, когда сэр Хьюго Калверли ударил им во фланг. Многие дворяне и сам граф сражались очень храбро и защищали себя долго, покуда не были изранены и не сдались под честное слово. Знаменосец же графа был убит, обороняя стяг своего господина. Затем силы сэра Джона и мессира Оливье обратились против полка мессира дю Геклена и разбили его.***
Окруженный верными рыцарями, Бертран дю Геклен силился оказать сопротивление английским копьеносцам и вооруженным топорами бретонцам и лучникам, но его отряд нес большие потери, мессир де Рэ, исключительно сильный и искусный рыцарь сдался в плен, а мессир дю Пон, вряд ли уступавший в этих качествах мессиру де Рэ, был убит. Он участвовал в достославном бою тридцати, был там сильно оглушен ударом по шлему и стал слаб глазами, почему и поднял забрало. И английское копье, попав под глаз, умертвило славного рыцаря. Бертран заботился отныне лишь о том, как бы выжить и прорваться к герцогу Карлу, теснимому герцогом Монфором, и рассекал головы и тела англичан и бретонцев, подступавшихся к нему. Так же поступали и три или четыре оставшихся с ним рыцаря. Наконец обнаружилось, что малый отряд храброго бретонца полностью окружен, и доблестные рыцари были принуждены сложить оружие, сдавшись в плен.***
Карл де Блуа сражался, как обычный воин, в бедных на вид, но прекрасно изготовленных доспехах, вместе со своим знаменосцем и многими рыцарями. Им благодаря искусности и храбрости удавалось сдерживать атаку воинов герцога Жана, но после уничтожения двух полков вся масса английских войск набросилась на бретонцев и французов, которые наносили атакующим большие потери и почти не отступали. Когда почти все рыцари были перебиты, и очередной противник упал с разрубленной головой, подобравшийся близко бретонец готовился поразить герцога топором и поразил бы, если бы не знаменосец, который оттеснил своего господина, приняв удар, и был убит на месте. Карл же, не имея времени оплакивать верного слугу, бросился помогать своим воинам, перемежая удары с молитвами, и почти не чуял усталости. Наконец и он упал, пораженный копьем, пробившим живот несчастного. Рана была очень болезненна, и герцог де Блуа сильно страдал, покуда один из воинов, одетый очень богато и носящий цвета сэра Уолтера Хьюэта, не нанес герцогу множество ударов топором, сильно изуродовав благородное лицо и едва не отделив голову от тела. Бежавших же воинов победители преследовали восемь лье, убивая и пленяя даже у самых ворот Ванна. Великое смертоубийство учинилось в тот день.***
Одержавший победу герцог Жан де Монфор был очень благодарен не только храброму и умному сэру Джону, но и всему своему войску. Про сэра Джона он прямо говорил, что после Бога в этом мире большего всего обязан всем ему. Когда же было найдено тело герцога Карла, герцог Жан очень печалился, горько плакал и сетовал на то, что его противник встретил свою смерть, да еще и таким неприглядным образом. Сэр Джон был этим очень тронут и утешал герцога разумными доводами, указывая на то, что без смерти Карла де Блуа герцог Жан не смог бы получить свое бретонское наследство. Затем тела убитых были со всеми почестями преданы земле, для чего герцог де Монфор благородно объявил трехдневное перемирие.***
Смерть Карла Блуасского положила конец войне за бретонское наследство - через несколько месяцев был заключен договор, передававший герцогство Бретань семье Монфоров во владение до тех пор, покуда будет существовать наследник-Монфор мужского пола. Если же такого не нашлось бы, власть унаследовали бы мужчины семейства Пентьевр. Затем добрый герцог Жан принес оммаж королю Карлу V, присовокупив Бретань к сильно поредевшим французским владениям.