The Art of Being Extraordinary

      Учителя выстроились в линию, будто заключенные, приговорённые к казни. '       Директор, с вьющимися каштановыми волосами поднялась на сцену душной аудитории. Она цокала каблуками по деревянному полу. Подойдя к микрофону, она откашлялась.       - Добро пожаловать на открытое собрание родительского комитета (СРК), - сказала она, и в аудитории тут же начался гам. Поудобней устроившись в креслах, родители вытянули свои шеи.       Они пристально наблюдали за директором в надежде на то, что именно она решит их проблему.       - Прошу вас, леди, если вы хотите выступить, то давайте по очереди, - директор равнодушно отнеслась к тому, как быстро эти «леди» превратились в диких животных. Она прекрасно знала всех этих богатых матерей, которые хотели получить всё самое лучшее от школы, на которую они тратили тысячи долларов.       Школа Браун была самой престижной и признанной частной школой в Нью-Йорке. Если у вас было достаточно денег, и вы желали, чтобы ваш ребёнок обзавёлся связями до конца жизни, то школа Браун была для вас.       Директор, которого ученики и учителя наименовали как «Кудряха» видела в этих мамочках лишь чеки и долларовые банкноты.       - Моя дочь пригласила мальчика на свидание, и он сказал ей, что она недостаточно красивая. Это хамство и полное пренебрежение настоящей красотой. Школа не должна с этим мириться, - выступала женщина, которой удалось избежать пихания со стороны других мамочек.       - Конечно же, Миссис Ньюхаус. Эти мальчики будут наказаны. Если Вы подойдёте ко мне после встречи, я думаю, мы сможем найти решение, как Вашей великолепной дочери почувствовать себя лучше, - «Вьющиеся Волосы» гордо улыбнулась, мысленно обрадовавшись, пополнению своего кошелька.       Следующая женщина, сделала шаг, подойдя к микрофону.       Прямые волосы. Блондинка. Большая грудь. Солнцезащитные очки, которые постоянно были у неё на голове, даже не смотря на то, что они не были в Калифорнии под постоянным палящим солнцем.       За ней стояла ещё одна женщина. Прямые волосы. Блондинка. Грудь поменьше.       И за ней такая же: прямые волосы. Блон… брюнетка. Большая грудь.       Каждая женщина подходила к микрофону, и «Вьющиеся Волосы» повторяла одно и тоже: что их дети очаровательные, вежливые, смышлёные…       - Да, миссис Таннер, конечно… она прочитала книгу о Гражданской Войне… да… безусловно она была права, говоря учителю, что его факты были неверны… да, это то, что мы учим… она прочитала книгу… конечно, - «Вьющиеся Волосы» пыталась успокоить одну из этих силиконовых мамочек, когда её прервал звонок мобильного телефона.       Она нахмурилась, прежде чем извинилась и ушла со сцены. Она вышла за дверь, поручив «возьми всё на себя» бедному ничего не подозревающему учителю.       Поправив очки на носу, бедная учительница подошла к микрофону.       - Здравствуйте, я миссис Дэк. С этого момента я буду отвечать на все ваши вопросы, - сказала она тоненьким голоском. Мамочка, со злым блеском в глазах, откинув волосы на плечи, взяла в руки микрофон. Миссис Дэк сглотнула, понимая, что сейчас произойдёт.       - Очень… прекрасно, что сейчас Вы с нами общаетесь, миссис Дэк. Моя дочь в вашем классе и она сказала, что вы ей поставили «четыре». Она ведь всю ночь сидела над этим заданием и заслуживает «пять».       Женщина грозно выразила всё своё недовольство, впиваясь взглядом на миссис Дэк, как удав на кролика. Но, если эта женщина была удавом, то человек, который только что вошёл в аудиторию был настоящей пумой.       Эта девушка встала в толпе между мамочками с белоснежными волосами как у Барби. Её волосы были тёмно-каштановыми, даже немного чёрными, и идеально уложенными. Она покачивала бедрами и шла как модель - от бедра.       Вы бы видели взгляды тех мамочек, которые оценивающе блуждали по её телу своим взглядом. И судя по тому, как долго они пялились на неё, ухмылка на лице девушки, только росла. Это была такая ухмылка, которая показывала, что девушка знает что-то тайное про них всех. Это полностью выбивало почву под ногами всех тех, кто видел её.       Она, наконец, подошла к микрофону, который к тому моменту, когда она вошла в аудиторию, каким-то чудесным образом оказался никому не нужен. Миссис Дэк выглядела так, будто сейчас описается.       - У меня есть жалоба, - нарушил тишину приятный голос.       Миссис Дэк сразу же поняла, что не сможет долго противостоять этой девушке, но покорно кивнула.       - Моего ребёнка запугивают, - это было следующим, что сказала девушка.       И сейчас, после того списка требований от всех тех мамочек, это было естественным не только для миссис Дэк, но и для всех учителей в этой аудитории.       - Я… я уверена, что мы можем поговорить с детьми, которые запугивают Вашего…       Брюнетка заправила волосы за ухо, поправив свой пиджак.       - Я пришла сюда не за Вашими пустыми обещаниями. Я хочу, чтобы Вы сделали что-то.       - Я… Я… хм… эм, - не зная, что сказать запиналась миссис Дэк. На помощь ей подоспела белокурая учительница, волосы которой спадали ей на грудь. Она была загорелой, ну, знаете, загорелой именно от солнца, а не от солярия.       - Как Вас зовут… мэм? – Белокурая учительница замялась немного, прежде чем добавить формальность, кусая внутреннюю часть щеки.       - Как Вас зовут? – Ответила девушка, уперев руки в бёдра. Интересно, знала ли она, что её поза повышала фактор запугивания, или же это была всего лишь естественная поза для матери.       Все замерли в ожидании, скажет ли женщина больше, чтобы они могли решить, короновать ли её, их новым лидером или же изгнать из общества.       - Я – Эмма Свон, - сказала белокурая учительница, едва сдерживая раздражение.       - Я - Реджина Миллс. Мама Генри.       - Генри в моём классе, - ответила она, немного расслабившись.       - Тогда вы знаете о проблеме? – Процедила Реджина, ей не понравилось внезапное сострадание со стороны блондинки к ней и её сыну; она приехала сюда из-за того, что у её сына были проблемы. И Реджина Миллс никогда не отходила в сторону от поставленной перед собой задачи.       - Нет, на самом деле, не знаю. Кажется, что Генри ладит со всеми в классе, - Эмма хотела сказать, что «он очень смышлёный», но после того шоу, что устроила «Вьющиеся волосы», она понимала, что это вряд ли прокатит.       - Ну, конечно же, не знаете. Преподаватели никогда не обращают внимания на то, что на самом деле происходит, разве не так? Особенно в этой школе, - фыркнула Реджина, поправив сумку на плече. Она чуть качнулась и перенесла весь свой вес на одну ногу.       Эмма наклонила голову в сторону, думая про себя, насколько же эти туфли неудобны и как вообще их может носить эта девушка. Реджина поймала взгляд Эммы, и начала постукивать каблуком по полу в нетерпении. Эмма сглотнула. Да, эти туфли, безусловно, стоили этого.       - Что Вы хотите, чтобы я сделала? - Спросила Эмма, подняв руки в поражении.       - Я хочу, чтобы Вы делали свою работу, - единственное, что ответила Реджина.       - Я точно не знаю, как это сделать, мисс Миллс, когда Вы не хотите сказать мне, как исправить эту проблему. Я предложила свою помощь, а вы просто пренебрегли ею, - грубо выплюнула Эмма.       За спиной Эммы, стояла миссис Дэк, облокотившись на стену; рот женщины открылся, и она переводила взгляд с одной девушки на другую. Все эти расфуфыренные барби также удивленно смотрели на Реджину и Свон, как и миссис Дэк.       - Почему бы Вам не спросить у моего сына? – Реджина повернулась и направилась к двери, жестом показала мальчишке подойти к ней. Она повернулась, а затем вернулась обратно к микрофону, слегка надменно подняв голову. Не известно почему, Эмма подумала, что эта девушка передвигается из точки А в точку Б только с помощью запугивания и контроля.       Из-за двери показалась маленькая голова мальчика. У него была копна каштановых запутавшихся волос, которые спадали на его лоб по брови. Реджина обернулась и, наклонив голову, позвала мальчика к себе.

***

      Я почесал голову, содрогаясь от воспоминаний.       - Это был самый неприятный момент, который у меня был когда-либо за те десять лет моей жизни. В тот момент я почти жалел о том, что не мог описаться в штаны, потому что меня заставили войти в ту комнату, где сидели мамы тех хулиганов, с которыми мне приходилось иметь дело каждый день. Я помню, как я молился тогда, чтобы каблуки у этих мамаш были достаточно высоки, чтобы они не смогли меня быстро догнать, если я буду убегать от них.       Толпа рассмеялась, и я лишь удивился.       - Я не шучу. Вы никогда не видели такое огромное количество мамаш, которые яростно защищают своё чадо длинными когтями в одной аудитории. Причём про когти я сказал в прямом смысле этих слов, - я подождал, пока толпа не затихла, а затем продолжил, - так, я вошёл в…

***

      - Генри, иди сюда, - голос Реджины тут же смягчился, чему в зале все удивились. Даже Эмма удивилась, открыв рот, не понимая, как быстро произошло такое изменение в поведении и голосе.       - Здравствуйте, мисс Свон, - пробормотал маленький мальчик, стараясь не поднимать голову. Его щёчки залились румянцем.       - Привет, Генри, - улыбнулась Эмма мальчику, давая тем самым знать, что всё в порядке. Когда он смотрел на блондинку, то увидел только это. По крайней мере, он знал, что учительница не будет дразнить его из-за этого в понедельник.       - Генри, скажи мисс Свон, - Реджина процедила имя Эммы, даже не смотря на то, что она вела себя немного по-другому с сыном, - почему ты вернулся из школы с синяком под глазом?       Эмма широко открыла глаза и поджала губы, недоумевая, что же происходит с детьми в её классе.       - Эм… есть некоторые… дети, которые обзывают и смеются надо мной.       - Кто они, Генри? – Реджина наклонилась к маленькому мальчику, не спуская при этом глаз с Эммы.       - Эммм... - сглотнул Генри, и Эмма видела, как бегали его глаза, смотря на всех этих ожидающих расфуфыренных барби.       - Может нам не стоит говорить о том, кто это был. Возможно, нам стоит сосредоточиться на том, как остановить все эти издевательства. Я права, Генри? – Эмма кивнула, ожидая поддержку со стороны малыша.       - Да, - пискнул он, всё ещё осознавая, что находится в переполненном зале.       - Так, как ты хочешь сделать это? Есть какие-нибудь идеи? – Эмма немного склонила голову, создавая зрительный контакт с мальчиком.       - Эммм… я не знаю, - пожал он плечами.       - Я тут подумала, мы могли бы создать группу, - аккуратно сказала Эмма, пока не увидела, как эта идея привлекла внимание Генри.       - Какую группу?       - Группа «анти-издевательства». Мы бы сделали её клёвой и к нам могли бы присоединится и другие дети.       - Можно сделать так, чтобы у нас были значки? – С надеждой поинтересовался Генри.       - Уверена, мы можем это устроить, - лукаво улыбнулась Эмма. Реджина стояла позади мальчика, крепко сжав его за плечо.       - Ну, думаю, что это сработает, - Реджина слегка улыбнулась, в то время как взгляд всё оставался таким же ледяным. Они с Генри вышли из зала. В то время, как Генри едва волочил ноги, брюнетка вовсю эротично покачивала бёдрами.       Как только брюнетка исчезла из виду, «Вьющиеся Волосы» закончила телефонный звонок и вернулась в аудиторию. Эмма закатила глаза. Естественно.       Директор вернулась к микрофону, тем самым прогнав Эмму; учителя всё ещё стояли на месте, восхищённо смотря на блондинку. Эмма лишь ухмыльнулась в знак признания, а затем исчезла за дверью.       Она помчалась за брюнеткой, рука которой всё ещё была на плече сына, когда они шли по коридору.       - Это оно? – выкрикнула Эмма. Реджина с Генри на автомате повернулись.       - Что Вам ещё нужно, мисс Свон?       - Ничего, я просто… я слышала о Вас.       - Вы слышали обо мне? И что же именно Вы слышали? – Медленно говорила Реджина.       - Вы та, кто заставил членов СРК сидеть до одиннадцати вечера, пока не добились желаемого.       - Это всё из-за тех дегенератов, которые настаивали на том, что следует подавать мясо к каждому блюду на обед. Уверена, что дочь той силиконовой Барби, которая приходится лучшей подругой директору, может получать филе-миньон раз в месяц, но я не могу заставить их улучшить питание своего сына, который ест здесь каждый день?       - Подождите, это Вы предложили вегетарианское меню? – Эмма подняла брови.       - Да, - Реджина посмотрела на Генри.       - Вау, ничего себе. Я и понятия не имела. На самом деле, я писала постановление в школу, чтобы они рассмотрели вегетарианское меню. Я тоже вегетарианка, - Эмма положила руку себе на грудь, немного расслабившись.       - Да, ну, возможно, если бы учителя сосредотачивались на вещах, которые на самом деле имеют значения, я бы не причиняла неудобства Вам на этих встречах, - Эмма удивилась, насколько нагло говорила брюнетка, неосознанно сделав шаг вперёд.       - Возможно, если бы Вы не были настолько требовательными и язвительными, то люди бы слушали, - Эмма отошла назад, пытаясь держать себя в руках.       - Может быть, именно поэтому они и слушают, - рявкнула Реджина, прищурив глаза. Они с вызовом смотрели друг на друга.

***

      - На этом месте я прерву рассказ, - я ушёл со сцены, пробираясь сквозь толпу, - это не порно. Они не толкали друг друга к шкафчику и не собирались трахаться.       Толпа начала хихикать, и я заметил, как мой герой мистер Блоб кивнул мне.       - Я просто… я увидел некоторых лесбиянок, и парочку натуралов здесь, у которых уже загорелись глаза, и я просто должен был прервать рассказ на этом моменте. Я же стоял рядом с ними. Ради бога, рядом был ребенок! Вы, ребята, и вправду извращенцы.       Я слышал, как всё больше людей начало смеяться. Я улыбнулся, а затем продолжил идти:       - Нет, они определённо не делали этого. Фактически, когда мы с мамой ушли из школы, Эмма все ещё стояла там, в коридоре, - я остановился, собираясь с мыслями, - в итоге, мы всё-таки сделали эту группу, это правда, если кому-то интересно. Я пригласил в группу своих двух друзей – слабаков, которых также обижали. Поначалу эта группа была полнейшим отстоем и нас из-за этого ещё больше били, но затем Эмма сделала объявление в классе, о новой группе. И о, чудо, к нам присоединился довольно-таки большой парень типа спортсмен. К нам каждый день присоединялись дети. Эмма была прекрасной учительницей, и мы старались делать всё от нас зависящее, чтобы сделать её счастливой. Мы хотели ей понравиться, ну, вы же поняли меня?       Я улыбнулся, вспоминая о том, как смешно мы выглядели с теми значками.       - Так, в нашей группе набралось около двадцати детей, и мы ходили все вместе по коридору, пытаясь изображать из себя грозных, хотя на деле были просто маленькими тощими детьми с бумажными значками, прикреплёнными к нашим рубашкам. Но затем как-то всё разрослось, и к нам даже хулиганы хотели присоединиться. Я не хотел этого, но Эмма сказала, что одним ударом мы убьём двух зайцев. Я знал, что она была права, так что просто ей уступил. Но поверьте мне на слово, я уж позаботился о том, чтобы их значки были самыми неопрятными, - и чёрные точки снова начали смеяться.       - Это имело значение, я говорю вам! – Я махал руками, понимая, насколько невротичным я выгляжу, когда в свои-то двадцать три года рассказываю о значках, - скорей всего, вам интересно, что же происходило в этот момент между моей мамой и Эммой. Подкашивались у моей мамы коленки и бегали ли хомячки по кругу в животе при виде белокурой учительницы, которая спасла меня от гибели и унижения? Вот вам мой ответ: нет, нет и ещё раз нет, - я поджал губы, качая головой из стороны в сторону, - я думаю, что мама хотела поблагодарить её за то, что Эмма внесла разнообразие в мою жизнь. Но вместо этого, она решила действовать так, как всегда умела и знала, что было… - я взобрался на сцену и подошел к трибуне с микрофоном, - … ну, в общем, вела она себя как та ещё заноза в заднице.       Я слышал, как пару людей рассмеялось, и я был больше чем уверен, что смеялись люди, которые хорошо знали мою маму.       - И в то время, пока мама успешно справлялась с ролью занозы, я подружился с Эммой. Несколько раз я обедал в её комнате, и мы разговаривали. Звучит немного странно, знаю, чтобы учителя с учениками были друзьями – да, никогда, но она была первой, кто поддержал меня и сказал следовать за мечтой, раз я хочу быть писателем. В десять лет у меня уже был кто-то, кто смог бы поддержать меня; кто-то, кто был на моей стороне, когда я изо всех сил пытался сделать непостижимое. И я думаю, что это довольно круто.       Кто-то поднял руку в первом ряду. По крайней мере, я подумал, что кто-то поднял руку, поскольку в помещении было темно, а свет бил мне в лицо.       - Можно ли немного приглушить свет? Это возможно? – Я смотрел из стороны в сторону, думая над тем, что я или сумасшедший, который разговаривает со светом, или всё-таки люди слушают меня, и кто-то и вправду поднял руку.       Лампы немного потускнели, и мои глаза начали привыкать к другому свету, так что теперь я мог видеть толпу.       - Вау, так намного лучше, - теперь я точно смог разглядеть женщину в первом ряду, сидевшую с поднятой рукой.       - Эммм… я, честно говоря, не был готов к вопросам, но я заинтригован, так, какой у вас вопрос?       Женщина поднялась со своего места, и я смог получше разглядеть её. Мой рот неприлично широко открылся, когда я понял, что это была никто иная как «Вьющиеся Волосы» собственной персоной. Конечно, она выглядит немного старше, да и волосы уже не так вьются. Но определённо, это была она.       - Ты забыл об одной детали в этом взаимодействии, - она сказала чётко и громко, добродушная улыбка была на её лице. С годами она только похорошела, решил я.       - Неужели?       - Да, я была там. Не уверена, узнал ли ты меня.       Я сглотнул, а затем писклявым голосом подростка сказал:       - Узнал. Здравствуйте директор Батлер, - засмущался я, чем только повеселил толпу.       - Привет, Генри. День, о котором сейчас идёт речь, собрание родительского комитета, ты дал нам понять, что Реджина тогда относилась к Эмме, как и к любому другому учителю.       - Ну, да, разве нет? - я нахмурил брови.       - Ох, нет, - покачала головой Батлер, - я наблюдала за всем этим, стоя около двери. Могу заверить тебя и всех остальных: Реджина Миллс положила глаз на Эмму Свон с первой минуты знакомства. Очень приятно, когда читатели оставляют комментарии, делятся эмоциями