Приход буддизма в Китае
В Китае буддизм выделяется в самостоятельное вероисповедание начиная с IV — VI веков. Впервые проникнув в страну, индийская религия была встречена полным непониманием. Однако со временем в народе укрепилась любопытная трактовка буддизма как ответвления даосизма. Согласно ей, учение Будды есть не что иное, как вариант даосской философии, «адаптированной для варваров». Известно, что в 167 году чиновник Сян Кай в своём докладе императору Хуань-ди сообщил следующее: «Некоторые люди говорят, что Лао Цзы ушёл в другие страны и стал там Буддой». Таким образом, буддизму отводилась роль упрощённого толкования учения о Дао, которое проникло за пределы Поднебесной. Закрыв глаза на очевидные сомнения, возникающие при попытке проверить состоятельность данной версии, стоит отметить, что только подобное убеждение позволило буддизму проникнуть в закрытую культуру страны, которая не только полагала себя самодостаточной, но и единственно возможной. Возникновение буддизма рассматривалось как следствие распространения даосизма за пределами страны. Даосская философия, вернувшаяся из Индии в преображённом виде, воспринималась китайцами не иначе, как дар более отсталого народа высокой культуре Поднебесной.Философия дзэн-буддизма
Впоследствии буддизм претерпевает ещё более активную трансформацию, преобразившись в концепции возникшей в Китае школы Чань. Именно здесь зародился один из самых известных вариантов буддийского учения, широко распространённый под своим японским наименованием — дзэн-буддизм. Термин «дзэн» ведёт своё происхождение от санскритского слова «дхъяна» («созерцание», «медитация»). Об этой буддийской школе наслышано не только население Дальнего Востока, но и Европы. Тем не менее, необходимо отметить, что слава вряд ли играет учению на руку. Человеку несведущему легко обмануться и почувствовать себя знатоком дзэн-буддизма, опираясь на частоту упоминаний о философии данной школы. Проблема кроется в том, что при всей обширности отсылки к дзэн-буддизму редко дают исчерпывающую картину его основных положений. Чаще всего первое знакомство ведёт за собой весьма условное представление о дзэн-буддизме как о религии, отрицающей любые ценности, признающей материальный мир за упадок и тлен. В действительности понимание дзэн-буддизма ведёт к его переосмыслению, выходу за рамки религии и преображению в сферу искусства. В первую очередь — искусства жизни.Дзэн и Дао
Было бы несправедливо умалять достоинства иных вероисповеданий, отрицая их роль в создании уникальной картины мира как у простого обывателя, так и у художника. Однако дзэн-буддизм делает решительный шаг в сторону от религиозных догм и канонов в область каждодневного быта. В этом и проявляется взаимосвязь с даосизмом, ведь Будда фактически приравнивается к Дао. Он охватывает всё, живёт в каждом существе, предмете и явлении, будь то человек, пиала, дерево, стихотворение или тайфун. Перед лицом космической энергии всё это — вещи одного порядка, созданные и развивающиеся по одному принципу. Дзэн-буддизм активно прибегает к образу Пути (Дао). Его конечная цель — познать Будду в самом себе, ведь без этого невозможны научиться видеть следы пребывания достигшего просветления учителя во всём сущем. Следовательно, дзэн-буддизм, в отличие от первоначального индийского учения, отрицает необходимость ухода в нирвану, как и достижение положения бодхисаттвы или архата. Согласно учению дзэн-буддизма, всё, что нужно человеку для просвещения, изначально кроется в нём самом. Требуется лишь найти ту тропу, что способна вывести к истоку блага. Здесь нет и не может быть места линейной выверенности конфуцианства, заучиванию чётких предписаниям и повторению однотипных обрядов. Только индивидуальный подход, попытки и личностные поиски способны указать нужное направление мысли и действия. Адепт дзэн-буддизма ищет точку соприкосновения с вечным, чтобы нырнуть в его поток и плыть по течению, не противясь, но всецело повинуясь велению космического Дао. Дзэн-буддизм нельзя трактовать единообразно, ссылаясь на жизненный путь одного приверженца. Лучшее решение в его изучение — рассмотреть истории несколько наиболее ярких фигур, например, монаха Кукая, Иккю Содзюна, Догэна, Нисиды Китаро. Перечисление могло бы вылиться и в более объёмный список, однако в том нет надобности. Самое важное — понять, что дзэн-буддизм подобен стихии, не ограниченной рамками, запретами и условностями. Конечно, речь идёт не о вседозволенности и праве на любые аморальные деяния. В глазах адептов дзэн-буддизма мир и человек подчиняются естественным законам Будды или Дао. Если человек достиг просветления, он на уровне подсознания чувствует, какие действия возможны и допустимы, а какие — нет. Подобное обстоятельство усложняет трактовку дзэн-буддийского учения, однако именно в нём кроется корень понимания основ философии данной школы.