Переплетались планы паутиной, Стараясь завести врага в тупик. Непостоянна, переменчива картина - Все может рухнуть в следующий миг.
Марк шел и думал. На первый взгляд, ситуация была безвыходной: Сопротивление прекратило существовать, как организация. Но не все повстанцы в тот день находились в лагере, а многие вовсе были среди уравнителей, хотя Амон начал оперативно их вычислять и исключать. С установлением полного контроля Тарлока недовольных стало больше, в том числе и магов. Можно попробовать воссоздать Сопротивление из обломков... На это потребуется время, но Амон почему-то не предпринимает никаких шагов, чтобы противостоять власти города. И Марк решил начать действовать. Время до выходного он зря не терял. Парень обходил пленных, говорил им пылкие речи о том, что нужно продолжать бороться. Но свободному человеку, не потерявшему магию и достоинство, легко говорить с тем, кто обессиленно сидит по ту сторону решетки. Поверженные повстанцы не слушали его слов. Кто-то равнодушно отворачивался, кто-то злился и кричал обвинения, по чьей-то щеке катилась одинокая слеза. До самого выходного Марк пытался вернуть решительный настрой этим людям, но безуспешно, и даже обещание свободы не возымело должного эффекта. Даже его отец, основавший Сопротивление, но не сумевший держать власть в нем, отказался пробовать снова. Мако и Болин также не пошли за ним опять - в третий раз они такой ошибки не допустят. Лин сразу же резко приказала ему уходить, бросив несколько обвинений в предательстве. Бей Фонг была в ярости, и Марк отступил. В выходной успех имел место быть, однако тоже не очень-то радовал. Остатки Сопротивления были готовы продолжить борьбу, но их было катастрофически мало. Новые маги неохотно вступали в еще одну незаконную организацию, потому как Тарлок жестко контролировал жизнь города и его жителей; все, кто подозревался в связи с какими-либо движениями, не одобренными властью, подлежали аресту. Ситуация была критическая, повстанцев было слишком мало. Но Марк не собирался распускать Сопротивление. И он скрепя сердце решился на отчаянный шаг. Только так можно было спасти Сопротивление...***
Тарлок сидел в своем кабинете и изучал отчеты. Схвачено несколько подозреваемых... Найдена пустующая база... Отряд нейтрализовал группу триадников... Всё, как обычно. Сенатор отложил бумаги и довольно откинулся на спинку стула. Ему без труда удалось убедить всех в том, что покинул поле боя, как герой. Теперь, когда весь город в его руках, можно начинать наступление на уравнителей. Почему-то Амон бездействовал, если не считать облавы на Сопротивление. Амон... Это имя не очень подходило ему, как считал Тарлок. Маг воды до сих пор сомневался, не привиделось ли ему это. Но его люди упали мгновенно, повинуясь движениям руки лидера Революции... Это точно был он, и никто другой. Тарлок иногда в полнолуния задумывался о судьбе брата: он ведь не знал точно, жив тот или мертв. Но такого поворота событий маг крови даже не мог представить. Его главный враг оказался братом... Впрочем, этот человек уже давным-давно был вычеркнут из жизни сенатора, и Тарлок не собирался упускать возможность применить некоторые познания о нем в свою пользу. Теперь, когда Сопротивления, которое ох как мешало Тарлоку своими несанкционированными действиями, больше не было, можно вплотную заняться уравнителями. Хотя сенатор был более, чем уверен, что повстанцы еще дадут о себе знать, и довольно скоро... В ту же секунду, когда Тарлок подумал об этом, в дверь решительно постучали. Маг воды приказал войти, и на пороге возник черноволосый парень; его зеленые глаза смотрели с долей неприязни. - Хм, какие люди. - Протянул сенатор. - Был бы у меня выбор, я бы не пришел. - Процедил сквозь зубы Марк. - Ситуация весьма отчаянная, не так ли? - с издевкой продолжил маг. Гость устало прикрыл глаза. - Давай пропустим традиционный обмен любезностями. Тарлок встал из-за стола, ничуть не смущенный подавленностью собеседника. Он сделал несколько шагов по кабинету. - Надо было сразу принимать мое предложение. Тогда твое так называемое Сопротивление не было бы вне закона и получило бы мою поддержку. - Тогда оно было бы твоим инструментом для получения власти. - Как видишь... - Небрежно усмехнулся он. - Я достиг всего и без него. Теперь мне нет надобности развивать это движение, когда в моих руках сосредоточены все силы города. У тебя и твоего отца был выбор - и вы выбрали незаконный путь. Тебе повезло хотя бы потому, что я не уничтожил Сопротивление сразу же. Было не до того. - Да неужели? - Не сдержал язвительного вопроса Марк. - А может, ты надеялся, что я все-таки примкну к тебе? Тарлок смерил его красноречивым взглядом, и парень запнулся, осознав, что это уже произошло. - Что ж, ладно, признаю: ты перехитрил меня. Я переоценил свои силы. Доволен? - Прорычал парень. - Вполне. - Так я могу получить отряд? - Мне от этого никакой выгоды. Убеди меня. Марк раздраженно закатил глаза. Этого мага воды просто так не проймешь! Еще с того самого дня, как они пересеклись на выборах в Сенат, парень почувствовал сильную конкуренцию. И пусть они претендовали на места представителей разных стихий, двум таким манипуляторам в одном Сенате делать было совершенно нечего. Маги строили козни друг другу, и в конце концов Тарлок умело подставил Марка: в выборах победил безвольный маг земли, очень выгодный для Тарлока. Еще долгое время после этого побежденный парень, удивительно хитрый и изворотливый для своего возраста, пытался отомстить, но все безуспешно: представитель Севера заслужил репутацию, а так же умудрялся избегать особо опасных выходок Марка. Устав чинить ему препятствия, парень прекратил свою деятельность, и тут же получил предложение сотрудничать. Тарлок не мог не признавать его находчивости, и, работая вместе, они могли бы многого добиться. Но первый план - сделать Марка шефом полиции - провалился из-за его неспособности к магии металла. Парень долгое время был секретарем, был второсортным служащим в Мэрии. Он часто предлагал Тарлоку идеи, пути выхода из сложных ситуаций, которые маг воды благополучно выдавал за свои. Но повышения, на которое так уповал Марк, не происходило. Не в силах больше терпеть такое унижение, он потребовал дать ему более серьезную должность, но, получив очередные лживые обещания, бросил это дело и просто ушел. А потом появились уравнители. Отец Марка, как и он, от природы находчивый (хотя сын превзошел его в этом), предложил создать свое движение: это поможет справиться с угрозой, показать себя городу после победы, а еще вставить палки в колеса Тарлоку. Маг воды удивительно быстро узнал о Сопротивлении и, во избежание неприятностей, решил прибрать организацию к рукам, чтобы держать под контролем. Но Марк, посоветовавшись с отцом, ответил решительным отказом. Тарлок следил за конкурентом, и результаты слежки заставляли его усмехаться: движение набирало обороты весьма медленно. А когда оно начало превращаться во что-то стоящее, уравнители немедленно его уничтожили. Не полностью, но основную часть. И теперь Марк, не сумев снова собрать повстанцев, пришел за помощью сюда... Тарлок был не против снова получить сильного союзника, но просто так принимать обратно человека, по большому счету, предавшего его, он не собирался. Даже прекрасно понимая, что теперь он никуда не денется. Марк прищурился и посмотрел в глаза сенатору. Он знал, к чему Тарлок так требует ответа, даже зная заранее, чем все закончится. Он бы и сам так поступил. Их образ мыслей во многом совпадал, но были и некоторые различия, в сочетании дававшие непобедимую союзническую силу. - Ты знаешь, чем я выгоден. - Наконец сказал Марк. - И ко всему этому прибавился еще один значительный опыт, незаменимый в борьбе с нашим общим врагом. - Опыт поражения? - Ухмыльнулся Тарлок. - Информация. - Поправил маг земли. - Много ценной информации. Тарлок задумался, размышляя о том, что это может быть за информация, и широко распахнул глаза, пораженный внезапной догадкой. - И как же ты будешь совмещать два рода деятельности? И кому именно будет предоставлена необходимая информация? - С подозрением поинтересовался Тарлок. - Ее достаточно, чтобы продолжать деятельность в одном направлении. - Что ж, добро пожаловать. Еще раз.***
Амон тоже разбирал последствия битвы. Подсчитал потери, не очень большие, лично обошел пленных, убедился, что ритм работы не снизился. Впрочем, битва была не такой уж и значительной, так что ни на что она не могла значительно повлиять. Прошло уже несколько дней, все шло своим чередом; Амон давно вычислил всех повстанцев в своих рядах, и они еще до битвы были обделены информацией. Но теперь лидер исключал их из организации, во избежание зарождения нового движения прямо внутри Революции. Марк же исчез сам, внезапно и надолго. Лидер, не задумываясь, записал его в отчисленные, и отдал соответствующие приказы: не впускать в штаб, считать за врага. После "зачистки" людей стало меньше, хоть и ненамного, но зато теперь информацию можно было распространять внутри штаба без ограничений. Но каждая битва, и эта в том числе, имеет не только видимые последствия. Она посеяла сомнения и тяжкие размышления в головах и сердцах. Амон уже который день не мог найти ответ на один вопрос: зачем он использовал магию крови? Почему решился на столь рискованный шаг? Это был тот единственный раз за много лет, когда революционер подверг катастрофическому риску все, над чем работал столько времени, чем жил сам. Амон не привык разбрасываться своими людьми и, по возможности, старался свести потери к минимуму, защищая уравнителей как лично, так и соответствующими приказами. И если бы он не умел различать бойцов в одинаковой форме, он бы, не задумываясь, ответил на свой вопрос простым и весомым аргументом: не хотел крови. Но лидер, наверно, единственный видит разницу между серыми тенями, и уж точно знает до мельчайших деталей характер движений Корры - выучил, пока следил, до ее вступления в уравнители и после. Он видел, как ее загнали в переулок, и перебрался поближе, на всякий случай... Революционер помнит, как его ослепила острая вспышка тревоги, когда он увидел прижавшуюся к стене фигурку. Он, как обычно, хотел избежать потерь, или же... Или это было что-то иное? Мог ли он, устрашающий лидер Революции, испугаться за жизнь этой девчонки? Абсурд. Не может быть такого! Нет ни одной логичной причины, по которой она могла бы заслужить особое внимание. Прошлое, где она была Аватаром, осталось позади, и теперь она такой же уравнитель, как множество других. И все-таки... Есть в мире множество вещей, логике не поддающихся. Амон всегда полагался именно на нее, на холодный и ровный голос рассудка, точно такой же, как его собственный. Он привык считать себя частью Революции, ее лицом и сердцем. А теперь, рассуждая о логике и ее отсутствии, он вдруг вспомнил, что людям свойственно поступать странно и внезапно, даже для них самих. Амон не воспринимал это на свой счет, так как многие и многие годы шел прямо к своей цели, забывая обо всем и думая лишь над вариантами развития событий, над всеми деталями своей борьбы. Он забыл, что тоже человек. Впрочем, человек ли? Революционера в пугающей застывшей маске никто не воспринимал, как обыкновенного человека, такого, как они сами - для людей он был чем-то неземным, недосягаемым. И он тоже так думал. Так проще. Забыть о потребностях, как будто их нет и никогда не было, и работать, посвящая всего себя достижению цели. Лишиться человеческого лица и стать Идеей. Отринуть усталость и стать несгибаемым. Лишиться чувств и стать непобедимым. Стереть сомнения и стать непоколебимым. И что же теперь? Из-за одного случая посреди небольшого боя, не стоящего такого долгого обдумывания, все то, что он успел стереть за столько лет, снова замаячило на горизонте. Сомнения вернулись первыми. Амон усилием воли гнал их прочь, твердя, что это не стоит внимания. Ведь ответ на этот вопрос никак не влиял на ход Революции, да и возможные последствия от этого внезапного решения тоже не ликвидируешь таким образом. Но почему же тогда это вопрос так настойчиво возвращался: спас ли он Корру потому, что не хотел, чтобы в этом бою пролилась кровь, или же потому, что волновался именно за нее?.. Корра тоже погрузилась в тяжкие раздумья. Поразмышлять было над чем. Она, как и Амон, раз за разом мысленно возвращалась в ту битву, в тот переулок. Так... Она дралась с четверыми магами, отступила к стене, а потом... потом... Что именно это было? Они разом замерли, какая-то страшная сила сковала их. И упали без сознания... Корра старалась припомнить каждую деталь, и ей это кажется, или она видела в конце переулка какую-то тень? Всего на секунду, но что-то мелькнуло - или это плод ее воображения? Она тогда была слишком напугана, чтобы обратить внимание, но теперь эта деталь казалась девушке очень важной. Значит, это дело чьих-то рук. Но Корра никогда даже не слышала о чем-то подобном... И спросить, по большому счету, некого. Да и что она спросит? Но факт - странное нечто, а может быть, некто, спас ее. В душе все еще были смятение и страх, но теперь пробудилось любопытство; Корра ужасно хотела знать, что или кто это, и почему ее спас. И, самое главное, каким именно образом.***
В очередной выходной девушки, как обычно, наведались на остров Храма Воздуха. Семья Тензина во главе с ним самим взволнованно интересовалась судьбой братьев. Сенатор был в курсе нападения, знал он и о том, что Корра и Асами внутри Революции чувствуют себя вполне себе свободно. Но он не знал, что они действительно уравнители, а не шпионки, хотя и догадывался: неспроста они так надолго разминулись с Мако и Болином. Опасения Тензина подтвердились: оба бывших мага были в плену, как и Лин. Эта новость была воспринята скорбным молчанием. Девушки иногда навещали братьев, но не останавливались надолго и продолжали патрулирование. Мако спешно извинялся, Болин тоже - хотя ему-то было не за что; Корра и Асами простили их, но разговор не клеился, и они шли дальше. Один раз они прошли и мимо Бей Фонг, но железная леди их не заметила. Девушки немного побаивались ее характера. Раз уж Мако и Болин так вспылили, то что будет с бывшим шефом?! - Вы же среди уравнителей! Почему вы не выпустите их? - Робко прервала тишину Джинора. - Без приказа не можем. - Мотнула головой Корра. - Мы сразу же вылетим. Эти вопросы Корра и Асами отражали умело, но когда речь зашла о подробностях битвы, пришлось скатиться в откровенную ложь. Тензин полагал, что они тоже были участницами Сопротивления, и эта битва против своих же не вписывалась в его представления. Девушки растерялись, их речь стала сбивчивой и нескладной. Тензин подозрительно прищурился, когда слова одной снова противоречили рассказам другой. - Так вы были в той битве или не были? - Уточнил он. Корра и Асами негодующе посмотрели друг на друга. Затем Корра присела на ближайший камень и принялась с упоением точить кинжал, предоставив слово подруге. Асами глубоко вдохнула и принялась выкручиваться: - Дело в том, что... Мы не очень помним. Перед этим мы отбывали наказание, было не до сна, потом долгое время ходили, как в тумане. Рассказы уравнителей о битве были такими подробными, что наш сонный разум мог невольно спутать реальность и воображение. Поэтому, отоспавшись, мы можем путать некоторые детали. Корра даже оторвалась от своего занятия, подняв глаза на рассказчицу. Асами лишь довольно усмехнулась. Да, она умела выкручиваться лучше Корры. Однако, маг воздуха не поверил ни единому слову, хотя не стал продолжать расспросы. Тензин видел, что что-то здесь не то. Он заподозрил неладное еще с того дня, как Корра пыталась отбиться сказками про "работу"; а потом братья, вступившие в Сопротивление, рассказывали, что не пересекались с девушками... Хотя, казалось бы, они в одной организации! Теперь - этот откровенный бред про битву. Он был почти уверен в том, что девушки связаны с Революцией, причем не совсем в роли шпионов. Но они, разумеется, этого не скажут. Маг воздуха мысленно ужасался и отказывался верить, но слишком много фактов. Попробовать поговорить?.. Вряд ли получится, учитывая то, что они все равно не признаются. Это был осознанный выбор. Тензину оставалось надеяться, что когда-нибудь они все же расскажут, и тогда можно будет направить их на путь истинный... Здесь надо действовать осторожно. В обеих девушках можно было заметить значительные перемены, причем уже давно. Они стали чем-то похожи; какая-то степенность и размеренность объединяла их. Они стали увереннее, но меньше проявляли эмоции. К тому же, в последнее время отчего-то они очень долго ворочались на мягких постелях и никак не могли заснуть, особенно Корра. Наутро их обнаружили сладко спящими прямо на полу. Корра каждый второй выходной исправно посвящала пару часов заточке кинжалов, затупившихся от регулярных тренировок. Темная сталь звенела об точильное устройство, блестела на свету, заставляя Корру полностью погружаться в свое занятие. Не стоило ее прерывать в это время. И вот, затачивая клинки, она задумалась. Какая ж сила без прямого контакта может заставить человека упасть без сознания? Девушка подняла глаза и невидящим взглядом уставилась перед собой, снова прокручивая в голове тот момент. Ну что это, что же? Даже спросить некого... Она не заметила, как Тензин присел рядом, и очнулась только от прикосновения руки к своему плечу. - Тебя что-то беспокоит? - Поинтересовался монах, искренне надеясь выйти на тему уравнителей и поговорить с ней. - Нет... - Рассеянно сказала Корра, но тут же передумала. - То есть, да. Да, волнует. Тензин. - Она серьезно посмотрела на бывшего наставника. - Наверное, это будет неожиданный вопрос... - Я постараюсь отнестись с максимальным пониманием. - Пообещал Тензин. - Так вот... Какая сила может заставить человека... - Она замялась, подбирая слова. - Лишиться контроля над своим телом? А потом потерять сознание? Маг воздуха пораженно замолчал. Да, это был совсем не тот вопрос, который он мог бы предугадать! На ум пришел один случай, произошедший с Аангом... Отец рассказывал ему о Яконе, опаснейшем преступнике в Республиканском городе, который владел магией крови в любое время суток. Описания его способностей врезались в память монаха, рисуя живописную, и оттого еще более ужасающую картину. Мог ли кто-нибудь еще обладать подобным даром?.. - Как именно это произошло? - Уточнил он. - Ну, я почти уверена, что это был человек. - Ускользая от упоминания битвы, принялась рассказывать Корра. Ей показалось, или Тензин действительно знает ответ? - Четверо людей одновременно замерли, поневоле опустили руки, а потом упали. - И при этом никого не было рядом? - Никого... То есть, вы знаете, что это? - Тут же загорелась девушка. Тензин помедлил, раздумывая, стоит ли говорить ей об этом. - Ну уж теперь говорите. - Нахмурилась она, словно прочитав его мысли. - Это похоже на... магию крови. - Вздохнул сенатор. - Ч-что?.. - Корра нервно сглотнула. - Отец рассказывал мне об одном опасном преступнике... - Начал было Тензин, но девушка прервала его. - Я слышала эту историю. Но... в это трудно поверить. Это было так давно... - Если это правда, то у Республиканского города появился еще один опаснейший враг. Магия крови... Корра покрывалась мурашками от одного упоминания этой чудовищной силы. На Южном полюсе она всего раз слышала это название, когда Катара говорила с кем-то из взрослых; в ее голосе звучала глубокая горечь. Когда Корра поинтересовалась, ее оборвали и сказали, что этого ей знать не нужно. И только будучи в Республиканском городе, она наконец услышала историю, произошедшую здесь много лет назад. Ее знал почти каждый республиканец, и уравнители в том числе. Но девушка даже подумать не могла, что магия крови выглядит... так. Ей стало жутко. Хотя... Этот таинственный и ужасный некто ее спас. Все так запутано! Мало Революции, Марка и Тарлока, так теперь еще и какой-то неизвестный маг крови! Корра не знала, чего стоит ждать от этого. Впервые за столько недель она снова почувствовала себя напуганной и беспомощной.***
А тем временем один из магов крови раздумывал над предстоящими манипуляциями. Тарлок напряженно думал над тем, как именно предотвратить Революцию и при этом избежать сражения. Уравнители были мастерами, и хотя Тарлок располагал значительными силами, тягаться с ними не было желания. Здесь нужно действовать иначе. У него в руках есть компрометирующая информация, так что он может давить на Амона с ее помощью... Нужно знать, как именно, где именно и что делать с Революцией. Тарлок склонялся к варианту "договора", но с помощью шантажа он поставит свои условия. Но недоставало всего одной детали, какого-нибудь неопровержимого аргумента. А какие вообще цели у Амона-Ноатака? Всё совершается с определенной целью; сам Тарлок, например, хотел власти, и потому изворачивался, обманывал, пробивался наверх всеми путями. Мысли перекинулись с брата на отца. Тот тоже продирался к верхам нечестными путями, использовал свой дар... потом его лишился. Лишился... Ноатак тоже отбирает у покорителей способности. Выходит, Амон - маг крови, сильный, как его отец, если не сильнее; и уравнение - не что иное, как нечто, связанное с магией крови. Якон лишился магии... Сыновья, владеющие даром крови... Внезапная мысль, как вспышка молнии, озарила сознание Тарлока. Они с Ноатаком родились много позже того, как отец лишился магии. Но они оба унаследовали эту способность. Значит... Это значит, что у уравненных магов будут рождаться дети с даром стихий. Вот оно! Вот тот неопровержимый факт, который он бросит в глаза лидеру Революции. Если с манипуляцией ничего не выйдет (впрочем, Тарлок не сомневался, что всё получится), то уверенность Амона в своих действиях пошатнется. Разумеется при условии, что он хочет именно избавления мира от магии, а не власти, к которой идет путем запугивания. Сенатор встал из-за стола и принялся взволнованно выписывать круги по кабинету. Теперь лишь осталось решить, где вести закрытые "переговоры", чтобы иметь преимущество и не оказаться уравненным. Важно, чтобы разговор не слышали посторонние лица - это дискуссия один на один. Братьев связывала общая тайна, и ее разглашение означало падение репутации обоих. В принципе, Тарлок имел удивительную способность выкрутиться чуть ли не из любой ситуации, но пока было не время раскрывать карты. Значит, "переговоры" нужно вести без лишних ушей. Да, непростая задачка... Здесь бы очень кстати пришлась смекалка Марка, но маг земли пока не допускался к заданиям такой важности. Тарлок привык действовать осторожно, и пока что он не убедился в верности Марка. Этот зеленоглазый - тот еще пройдоха, мало ли, что у него на уме... Такие тайны нельзя открывать. Хотя этот бывший уравнитель и должен был сыграть важную роль в его плане. Тарлок поручил Марку послание, которое он доставит в штаб, а там уж оно точно дойдет до Амона. Он отлично знал всю уравнительскую территорию, к тому же, какое-то время считался своим. А еще таким образом можно было проверить верность Марка: вернется ли он к уравнителям?.. Вскроет ли послание? Тарлок решил провести переговоры в Мэрии, но один на один и ночью, тайно. Сенатор часто работал в темное время суток, поэтому твердо знал: в здании, кроме него и секретаря, никого не бывает так поздно. Если отослать и его, то можно обеспечить полную безопасность разговора... Но надо было подумать и о личной безопасности. Тарлок решил разместить вокруг несколько отрядов, на всякий случай, но так, чтобы ничего не было слышно. Он прекрасно понимал, что и Амон не пойдет на вражескую территорию без своих людей, если вообще пойдет. Но он должен хотя бы потому, что в руках Тарлока значительная тайна, которой он обязательно воспользуется. Если получится прийти к какому-нибудь вынужденному соглашению, на следующий же день сенатор проведет гласные переговоры, чтобы все выглядело так, будто он действительно заключил сделку, тем самым обезвредив уравнителей. Но если что-то пойдет не так, он подаст сигнал отрядам. Однако, опять же, лучше всего решить вопрос без боя. Если ему удастся подчинить Революцию... Одна мысль об этом заставляла Тарлока довольно усмехаться. О, он получит очень многое.***
Амон, терзаемый мрачными предчувствиями, готовил себя к самому худшему повороту событий. Не все враги были взяты в плен, несколько человек во главе с Тарлоком сбежало, и это было плохо. Они вполне могли увидеть его магию. Революционер привык просчитывать все варианты, и нельзя было выпускать из виду такую возможность. К тому же, Тарлок уже долго не предпринимал никаких решительных действий, хотя, по расчетам Амона, сейчас было самое время. Это могло означать худшие опасения лидера: Тарлок готовит что-то более изощренное, чем просто атаку. И лидер также не нападал, чтобы лучше подготовиться к возможному ходу конем. Размышления и сомнения отступили на второй план, долг заглушил все внутренние противоречия своим стальным голосом. И вот в один день в штаб заявился человек, большой капюшон скрывал его лицо. Но личность гостя быстро рассекретили: это был Марк. Парень заявил, что он посланник мира, помахав конвертом, к его чести, не вскрытым. Уравнители решили отвести его к лидеру, не зная, как стоит поступить. Марк же того и добивался. Лидер не обрадовался визиту предателя, но желание бросить его за решетку немедленно пришлось подавить: по закону посол мира неприкосновенен. Революционер понимал, что на этих переговорах он должен быть, если хочет сохранить свою тайну. Амон с тяжелым сердцем взял в руки запечатанный конверт и раскрыл. Удивился ли он приглашению на дипломатическую встречу? Не очень. От Тарлока стоило ожидать чего-то подобного. - Что будете делать? - Осведомился Лейтенант, когда Амон огласил новость на собрании. - Вести переговоры. - Разве это не ловушка? - Есть причины. Амон снова собрал значительный отряд. Решив, что Корра неплохо отработала в прошлой операции, лидер включил ее в патруль. Или же не только из-за этого?.. Революционер отмел подобные размышления и сосредоточился на предстоящем разговоре, крайне напряженном и тяжелом. Он старался не ворошить прошлое, а тут... Впрочем, это была незначительная мелочь по сравнению с тем, что мог выдумать Тарлок. Амон привык не недооценивать противника, поэтому никогда не праздновал победу заранее. Ночь разбавила темно-синей краской прозрачный дневной свет, город затих, сменяя бешеный ритм жизни размеренным сонным дыханием. Иногда по дороге проезжали припозднившиеся сатомобили, по улицам прогуливались любители романтики, фонари разливали вокруг пятна желтого света; тишина была хрупкой и колеблющейся, разбавляясь звуками ночной жизни. В это время так хочется остановиться, сбросить с себя шум и суету, как тяжелый запыленный плащ, вдохнуть полной грудью звездный покой, отпустить свои мысли, поймать ускользающие секунды пальцами, посмотреть на мир, как в первый раз... Но Амон не мог себе позволить этого уже много лет. И сейчас уж точно был не самый подходящий момент вспоминать о мимолетных желаниях, которые он уже давным-давно не чувствовал. Тяжесть ответственности и долга стала его броней, сросшейся с кожей. Привычно пробираясь дворами, он со своим отрядом вышел к Мэрии. Оставив группу бойцов снаружи, он приказал остальным разместиться внутри и беспрепятственно прошел в здание. Не было даже охраны. Амон знал наверняка, что Тарлок ни за что не останется без подстраховки, так что здесь обязательно будут его люди вперемешку с полицейскими. Впрочем, он и сам подготовился, несмотря на то, что в послании было оговорено условие о невооруженной встрече. Он вошел в кабинет; Тарлок стоял спиной к двери, глядя в текущую воду декоративного водопада. Революционер догадался, что сенатор смотрит на его отражение. Два брата, мага крови, встретились. Спустя столько лет. Но здесь они не были разлученными родственниками; они были двумя политическими лидерами, и будут всеми силами стараться взять ситуацию в свои руки. - Приветствую, Амон. - Официальным тоном начал Тарлок. - Вечер добрый. - Монотонно отозвался уравнитель. - У меня есть деловое предложение. - Сразу перешел он к делу. Оба знали, что бессмысленно морочить друг другу голову бесконечно долгими вступлениями. - Предлагаю заключить мирное соглашение на определенных условиях. - Мирное соглашение на определенных условиях можно заключать не тайно и не ночью. Тарлок продолжил, словно не услышав замечания революционера. - Я предлагаю содействие. Уравнители станут официальной организацией и смогут творить равенство и дальше, но в рамках закона. - Сенатор сделал паузу, выжидая ответа. Амон молчал. - Я жду озвучивания всех условий. - Пояснил он после паузы. Что ж, этот уравнитель не прост. - Условия таковы: я делаю движение легальным, но при этом мне нужна гарантия, что никаких противозаконных действий производиться не будет. Потому организация станет открытой... Маг снова сделал паузу, собираясь продолжить, но Амон, поняв к чему он клонит, не дал ему такой возможности: - У меня есть встречные условия. - Заявил он, также решив не ходить вокруг да около. - В обмен на гарантию законности действий организация останется под моим личным контролем. При этом будет заключен мир и обеспечено ненападение; в Сенат будет включен представитель интересов не-магов. Действия уравнителей будут гласными. Тарлок прищурился. Он собирался прибрать Революцию к рукам, а не раздавать власть каким-то уравнителям. Амон же смотрел прямо, просчитывая в голове возможные ходы. Его план проникновения в Сенат мог осуществиться прямо здесь и сейчас. Пока что они перебрасываются условиями, на которые оппонент точно не согласится. Но когда же в ход пойдут козыри? - Предлагаю несколько иное решение. - Заговорил сенатор. - Уравнители, как организация, будут участвовать в принятии решений, касающихся непосредственно их; менять что-то в Сенате пока не стоит: ситуация нестабильная. Народ может ответить агрессией на легализацию данного движения, не говоря уже о допуске к власти. - Агрессию может вызвать укрепление тоталитаризма. Я же предлагаю демократизировать политику, пересмотреть права граждан в зависимости от наличия магических способностей. Недовольство пойдет на спад, как только люди почувствуют равенство и свободу. Хотя бы отчасти. - Немедленно парировал Амон. - На сегодняшний день режим в городе не склоняется к тоталитаризму. - Возразил Тарлок. - Это временные вынужденные меры контроля. С заключением мира он будет снят. - Но, если верить твоим словам, сказанным ранее, народ будет против легализации моего движения; это подразумевает усиление контроля во избежание бунтов. - Революционер с заметной усмешкой указал Тарлоку на его просчет. Маг стиснул зубы. Увлеченный речью, он допустил глупейшую ошибку - противоречие собственным словам! Наверное, впервые за несколько лет политической карьеры он допустил такое. Он подозревал, что провести Амона будет сложно. Что ж, Тарлок мог бы еще долго плести паутину переговоров, искать ходы и лазейки. И непременно бы нашел! Но сенатор знал, что, петляя по дороге выдвигаемых условий, с каждым разом чуть изменяемых, хоть и почти незначительно, можно прийти не совсем к тому результату, на который рассчитывал изначально. Также давала о себе знать усталость: он не смог заснуть прошлой ночью, раздумывая над планом, а днем был занят работой. Ну кто же мог подумать, что такая незначительная мелочь, как потребность организма, может заявить о себе в такой неподходящий момент! В любом случае, пришло время переходить к давлению. Оба оппонента перешли с официального языка на обыкновенный. - Я разъяснил свои условия. Тебе бы лучше согласиться... братец. - Как политическое лицо, я имею право этого не делать. - Словно не заметив, проговорил Амон. - Право! - Тарлок усмехнулся. - Кому оно нужно, когда у меня есть информация. Ты можешь перестать быть "политическим лицом" благодаря мне. - Каким же образом ты собираешься осуществить свои угрозы? - Стальным тоном с каплей усмешки вопросил лидер. - Мои люди верят только мне. - Правда? Я очень убедителен. - Тарлок ухмыльнулся в своей излюбленной манере. - В моих руках тоже есть... информация. - Амон перешел в контрнаступление. - Как думаешь, потерпит ли город, в свое время пострадавший от мага крови, еще одного прямо в Сенате? - Я сумею выкрутиться. - Прищурился Тарлок. - О, поверь, если нужно, я подпорчу себе репутацию, но обрушу твою. - Зашипел он. - И каким же образом? - С насмешливым недоверием спросил революционер. - Да хоть в бою. При всех. Магии крови может противиться только маг крови, а я не думаю, что ты захочешь уронить свой авторитет поражением. - Не только ты умеешь выкручиваться. Я сумею сохранить свою позицию. - Что ж, да? - Внезапно запал мага испарился, уступив место привычному змеиному коварству. - Тогда тебе стоит знать, что уравнение бессмысленно. Вот теперь разговор приобрел неожиданный для Амона поворот. Он непонимающе посмотрел на Тарлока, ожидая пояснения. - Наш отец, - от этих слов мужчине стало непривычно, не по себе, - был лишен магии задолго до нашего рождения. А мы, как видишь, обладаем такими же способностями, как и он. Дети уравненных будут магами. Эта мысль была подобна взрыву. Амон застыл, устремив невидящий взгляд сквозь сенатора. Его идеология, Революция, построенная на мечте всеобщего уравнения, всё, во что он верил сам и заставлял верить других - всё было... ложью? Заблуждением? Просчетом? Трудно подобрать нужное слово, потому что все они подходили к этой ситуации: просчет вызвал заблуждение, а оно породило ложь. Мир перевернулся. Теперь ничто не станет прежним... Однако Амон быстро оправился. Нельзя терять самообладание перед этим самодовольным магом. А переосмыслить жизнь можно и потом. - Это не говорит о том, что я должен идти на соглашение на твоих условиях. Я все еще могу устранить тебя, лишив магии. - Своим обыкновенным монотонным тоном сообщил он. На миг в глазах Тарлока промелькнуло смятение. Он рассчитывал этим заявлением сбить уравнителя с толку, смутить и заставить колебаться. Но ему всё еще было, что ответить. - Тогда я стану жертвой в глазах народа. Начнется война, и у меня будет множество возможностей рассказать городу правду. - Которую я могу списать на помешательство рассудка после уравнения. Тарлок уже собирался что-то ответить - судя по всему, ему было, что сказать - но в этот момент в кабинет влетел некто в уравнительской форме. Амон негодующе обернулся. Он приказал ничего не предпринимать без сигнала! Фигурка замерла в позе, изображающей возмущение, ярость и разочарование. Она сорвала с себя маску, и тут уже пришел черед Тарлока застыть в изумлении. Это была не кто иная, как Корра! Сенатор уже давно не интересовался судьбой Аватара, он-то считал, что она до сих пор настолько подавлена уравнением, что не решается участвовать в жизни города - вот он ее и не видит. А теперь... Тарлок, конечно, не сомневался, что Амон приведет с собой уравнителей, причем не новичков, а верных, способных и проверенных временем. Но вот что среди них окажется Корра, он ну никак не мог подозревать! Тем временем, пока сенатор стоял в глубоком шоке, в кабинете разворачивалась драма. Корра, устав сидеть в засаде, сгоравшая от любопытства, двинулась в сторону кабинета. Она припала ухом к тяжелой двери, но слышала разговор лишь через слово. Когда до ее слуха донеслись слова "магия крови", она невольно похолодела. Вот почему такая секретность! А когда девушка поняла, что это применительно к Амону, ее поглотила вспышка неконтролируемых эмоций: страх, ярость, разочарование. Она только недавно перестала бояться лидера, и даже прониклась уважением: он собрал всех недовольных, обделенных, несчастных людей и повел их в бой, заставил воспрянуть духом и бороться за свободу. Он и ее саму поставил в строй, подарил надежду, дал понять, что и без магии можно быть сильным. Она подсознательно стремилась достичь такого уровня, как он; тайно восторгалась им, не признаваясь даже себе. А на самом деле... На самом деле он - маг. И не простой, а маг крови. Как он мог?! Как он мог говорить про силу не-магов, когда сам таковым не являлся?! Люди шли за ним, верили... А есть ли у него вообще этот шрам?! Корра задыхалась от возмущения. Она чувствовала себя так, будто ее предали. - Ты!.. Как ты мог! - Выдохнула она. - Я верила... Я верила! ВСЕ верили! - Корра сорвалась на крик. - Как ты мог так всех обманывать! Борьба с магами, как же! Зачем ты все это придумал?! Равенство, справедливость - это тоже ложь?! Тебе нужна только власть! Зачем нужно было обманывать всех этих людей, которые надеялись и верили, боролись за то, что ты им обещал?! Страх перед Амоном отступил на второй план, даже учитывая его ранее неизвестную способность. Корре сейчас было все равно; ей хотелось получить ответы, хотя подсознательно понимала, что вопросы, поданные таким образом, обычно остаются без ответов. Но возмущение и разочарование требовали выхода. Корра подняла шум, и отряды забеспокоились. Можно ли это считать сигналом? Учитывая то, что переговоры должны по идее пройти без криков, бойцы решили действовать. Первыми подоспели уравнители, затем появились маги Тарлока. Как и думал Амон, там были и люди из спецотряда, и полицейские. Лидеру пришлось уворачиваться от атак, уравнители вступили в бой. Но Амон не собирался продолжать битву: не было смысла и цели. Он приказал уравнителям отступать, и те, не привыкшие рассуждать, повиновались. Корра все еще пылала яростью. Когда началась было битва, девушка мысленно обрадовалась возможности выпустить пар, но ее уверенность пошатнулась. Она была очень зла на Амона. Она так и не успела решить, что делать дальше: лидер прекратил бой, но Корра так и осталась стоять на месте. Убедившись, что все подчиненные покинули кабинет, он обернулся к девушке и быстрым движением подался вперед. Последнее, что она помнила - резкий удар и темнота.