Шторм и лёд

Из окна спальни Нилиака открывался прекрасный вид на главный и единственный город Анклава. Ему нравилось вставать вместе с рассветом и любоваться спящим поселением. Нилиаку казалось, что именно в этот час оно особенно прекрасно. Сегодня он тоже не изменил этой привычке. Нилиак подошёл к окну, сделанному из обманчиво хрупкого стекла, на самом деле укреплённого магией. «Сегодня будет особенный день», — погрузился в мысли он. — «Мы узнаем тайну корабля, прибывшего сюда. Но не это самое важное. Ведь мы узнаем, как изменился мир. Вдруг мы сможем вернуть нашу землю, нашу родину. Что, если королевство нордов распалось на много маленьких независимых государств? Что, если кимеры смогли восстать против владычества нордов и победить их?» От таких приятных мечтаний его оторвали первые лучи солнца, коснувшиеся здания Совета, самого высокого и одного из самых красивых сооружений города. «Что-то я замечтался. А ведь уже надо пойти допросить членов экипажа корабля.», — очнулся Нилиак. По телепатической связи он сообщил Роуку: «Я готов». Наставник спросил его: «Ты точно всё помнишь?» Нилиак ответил: «Да. Вначале опрос картографа, потом обычных членов экипажа. В первую очередь спросить о том, что произошло с королевством нордов. Потом расспросить о двемерах. Далее — про кимеров. Также расспросить про общее положение дел на материке. В конце, когда её внимание немного рассеется, узнать про произошедшее с кораблём. После этого опросить двух других оставшихся членов экипажа про то же, но большее внимание уделить тому, что произошло с кораблём и много меньшее — ситуации на материке. Я всё правильно понял»? «Да, Нилиак», — ответил Роук.- «Удачи тебе. Помни, что мы будем наблюдать за твоими действиями» Нилиак, немного мандражируя перед допросом, начал собираться. Он надел свою любимую парадную мантию «двемерского» жёлтого цвета с капюшоном, украшенную вышитым чёрными нитками орнаментом. Наконец, Нилиак, собравшись с духом, пошёл в комнату, где была картограф. Когда он зашёл в комнату, то имперка ещё спала. Она выглядела такой беззащитной в этот момент. По ней было видно, что плавание сложилось не лучшим образом: она была худой, вздрагивала во сне. «Бедная девушка», — подумал Нилиак с сочувствием- «Даже не верится, что подобные ей вырезали всех жителей наших городов и селений. Ладно, пора уже и приниматься за допрос». Нилиак привычным движением начал формировать и насыщать магической энергией заклинание, призванное разбудить имперку. Когда всё было готово, то эльф отправил его к адресату. Имперка начала пробуждаться ото сна. Нилиак отошёл к дверному проёму и стал ждать, пока она окончательно проснётся. Когда же это произошло, то он задал вопрос на двемерском: «Вы проснулись?» «А у неё красивые глаза», — отметил Нилиак, когда имперка повернулась к нему. Имперка ответила на альдмерис: «Я вас не понимаю». «А у неё довольно чистое произношение», — подумал Нилиак. — «Похоже, она говорит на альдмерском примерно на том же уровне, что и я» Вслух же он сказал: «Я спросил, проснулись ли вы. Видимо, да. Теперь я бы хотел задать вам несколько вопросов». Нилиак хотел спросить про нордов, но инициативу перехватила имперка. Она сказала: «С радостью. Только ответьте мне на вопрос. Надеюсь, он не покажется вам нескромным. Разве вы, двемеры, не исчезли?» Нилиак застыл, будто громом поражённый. «Двемеры исчезли? Но как? Что с ними произошло? Что произошло с миром?» Из его горла невольно вырвался крик: «Как? Когда?»