Стокгольм.

- Белые, - сухо констатировал Кроули. - Как я и думал. Оливия не думала и не предполагала. Она уставилась в собственное отражение... Хотя её ли это? Кто глядел на неё из зеркала? Почему эта грозная женщина смотрела на неё с таким отчаянием? - Белые... - этом вторила ему девушка. Рука коснулась отражения. Нет, это не она. - Дорогуша, - усмехнулся демон. - Я сам не знаю почему так. - Ты сказал... - она запнулась. Его руки хаотично гладили ей спину, периодически сползая ниже. - Сказал, что думал об этом. Кроули вздохнул. Объяснять очевидное не нравилось никому. - Предполагать и знать, моя хорошая, разные вещи. Она понимала. Но это были лишь слова! Долбанные слова, от которых никакой пользы. Её глаза белые с поволокой. Словно лёгкая дымка над стаканом с молоком. И она вглядывается в этот стакан, пытаясь понять: а пить-то можно? Нет, Оливия всё понимала. А вот принять пока не могла. Белые глаза? Как? Откуда? Но вдруг её словно ударило изнутри. Сила, что куда сильнее её, могущественнее, резко рванула к груди. "Давай!" - вопила она, заставляя подчиняться себе. Девушка отвернула голову от зеркала, изогнулась не по-человечески так, чтобы было удобнее смотреть в глаза Королю. Он лишь удивлённо вскинул бровь. - Успехи делаешь. Позвоночник не болит, а? Какая забота! Но она действительно прислушалась к своему организму; кажется, ничего не болит. Хотя шея слегка напряжена, а по спине бегут мурашки. - "Моя хорошая"? - её белые глаза горели недовольством. Вот она! Вот она, чёрт её подери, сила демоницы. - Моя, Кроули? - Вижу, ты не только научилась шею выкручивать, но и кричать на своего хозяина. Девочка моя, - обращение он произнёс так приторно и одновременно колко, что у неё внутри всё сжалось. - Здесь всё моё. Ясно тебе? А ты... И он впился пальцами ей в волосы, скрутил их и потянул на себя, заставляя её напрячься сильнее. Она ухватилась руками за край раковины, чтобы удержаться на ногах. Впрочем, он мог держать её одной лишь рукой. -...Ты уж точно моя. Властно, словно желая подтвердить правдивость своих слов, он надавил ей на голову, опуская ниже. Да-да, сучка, знай своё место. Её лицо уткнулось в ржавую, вонючую поверхность, щёки налились пунцом. - Я тебя ненавижу, - сдавленно прорычала она. ...Или это демон внутри? В глазах какая-то боль. Она зажмурилась, пытаясь прогнать её. Нет, нет, демоны не плачут. И Оливия понимает, что её зверь, что сидит в ней, подчиняется своему Королю. Её глаз вновь прежнего цвета. Она в его власти. Её плечи медленно опустились, показывая подчинение. Больше борьбы не будет. Кроули удивлённо замер. Такая игра ему не нравилась. - Что? - спросил он. Она молчала. Слова куда-то пропали, скатились в трубы. Если она думала, что ему понравится такая покорность, то ошибалась. Сколько демониц готовы раздвинуть свои ножки ради Короля. Но в этом нет ничего манящего. Уже нет! Ему хотелось большего, хотелось владеть той, что была свободна. Той, чья сила спала, но просыпалась от его желания. Или же: от его самого. Ему хотелось владеть этой девчонкой, как своей вещью, но одновременно с этим он хотел видеть в ней особый дух. А что она? Вот сдалась, не кричит и не плачет. - Не годится, - Кроули недовольно покачал головой. - Идём. Оливия вздрогнула. - Идём, - нетерпеливо повторил он. Она покорно - ну надо же! - поднялась и посмотрела на него. Лицо было красным, а глаза блестели от слёз. - Я голая. И тут он усмехнулся. Всё-таки глупо иметь дело с детьми. - Я заметил. - Мне так идти? Она чертовски хороша. Он помнил, как она кричит, как стонет, как извивается под ним. И он знал, что это не ради его прихоти. Она была настоящей. Если он демон, это не уменьшает его эго, как мужчины. Оливия попыталась пройти мимо него в комнату, чтобы взять вещи, или хотя бы чем-то прикрыться. Но Кроули схватил её за руку и с силой притянул к себе. - Всегда спрашивай моего разрешения. Его горячий шёпот обжигал мочку уха. Девушка вновь ощутила прилив страха. Её демон молчал, не желал скалиться. И теперь она была лишь маленькой запуганной девочкой. - Хорошо. Как она не понимает?! Кроули злился на эту её кроткость. Презирал. Это не то! Почему с появление белых глаз исчезла та девушка, которой он хотел обладать? Он злился на себя. Что за капризы, Король? Неужели мало женщин? Неужели тебе так скучно, что ты хочешь эту девочку? Отрицать крайне глупо - он её хотел. Он был напряжён только лишь от осознания, что она рядом. Эта почти детская прихоть... владеть тем, что не должно быть твоим. Или должно? Он же Король. Все демоны его, он щёлкнет пальцами они друг друга или зарубят, или перетрахают. Всё в его власти. Но она более человек, чем демон. Она не знает правил, да и узнав, не захочет с ними мириться. Но он хочет показать ей всё, открыть её силу, а потом одолеть. Она одновременно и принцесса и дракон. Кроули почти смеётся. - Знаешь, лапуля, никуда мы не пойдём. Вне комнаты ужасно скучно. Он сделал шаг к ней, сократив расстояние до минимума. Сегодня она пахла потом и кровью. - Ты должна хорошенько умыться, - сказал Кроули. И будто хотел проверить её вкус, провёл кончиком языка по щеке. - Слишком солённая. Пальцами он развернул её лицо к себе, ему хотелось смотреть в её заплаканные глаза. - Слышала? - Да. Страха не было. Оливия могла лишь ждать конец. Она дико устала. Она почти забыла о том, кем была прежде, какие чувства испытывала. Теперь же её терзали лишь стыд и отчаяние. Или стыда не было? Вдруг его властные руки, что так по-хозяйски ласкали её, забрали всё? Даже душу? Нет, нет... Она человек. Белые глаза - ошибка, глупость. Она живая. Кроули молча прижался губами к её щеке. Ощутить, понять, принять. Иногда тело знает лучше разума. Он должен раскусить её всю, чтобы узнать скрытое. - Я устала, - прошептала она. - Снова старая пластинка, - его голос обжигал сильнее огня. - Умолкни. - Кроули, прошу... Он не хотел знать о чём она просит. Ему это было и неважно. О чём может молить маленькая глупая девочка? На кой чёрт ему это? - Ты моя, - повторил он, и ощутил очередное желание. Это был скорее дикий позыв, разрывающий его. Словно недалеко есть стол, накрытый дивными блюдами, а он мечтает лишь об экзотическом фрукте. Впрочем, короли не мечтают. Он берут своё.