Железное небо

Прошлое… С того момента прошло полгода. Последние два месяца тренировки совмещали с реальными заданиями, и молодым железным приходилось нелегко. Их ожидал так называемый экзамен, по результатам которого вынесут решение о том, будет ли железный жить и подчиняться учёным или умрёт из-за своей бесполезности. Сора знал об этом и о возможных последствиях, и готовился. У него, как у лучшего ученика, экзамен состоял из двух частей: в первой он, как и его одногруппники, должен преодолеть все препятствия и продемонстрировать то, чему научился, а во второй мальчик будет обязан драться со своим преподавателем и, наконец, победить его. У Соры стоял непростой выбор: проиграть учителю и потерять маячащие на горизонте привилегии или показать, на что он способен на самом деле, и тем самым нагрузить себя огромным количеством работы в будущем — то есть, самому стать учителем, взяв на себя ответственность за три десятка изуродованных жизней. Мальчик оставил решение вплоть до самого экзамена, собравшись разобраться с этим на месте, но до этого момента в глазах преподавателя он совсем не поднялся. Да, Сора в самом деле намеренно не выкладывался на полную и проигрывал ему, но лишь потому, что не хотел получить в награду ту самую ответственность. Он давно понял, что чем ты сильнее, тем шире твои возможности. Слабому, по его мнению, остаётся только превозмогать или следовать за кем-то, кто сильнее, а вот тот, кто силён, может делать что угодно: притворяться слабаком, чтобы не вызывать излишнее внимание к себе, и с удовольствием думать о том, что только он знает, на что способен; демонстрировать свою силу другим, чтобы они знали, с кем связываются; защищать то, что хочется защитить, и разрушать то, что хочется разрушить. Но если слабый ответственен только перед самим собой, то сильный — перед всеми. Этого Сора даже… боялся. Учёные, конечно, были правы в своих ожиданиях на счёт мальчишки; он действительно особенный и может быть куда лучше, сильнее и полезнее, но — а что, если бы нет? Если бы Сора оказался слабаком? Впрочем, какая разница? От слабаков учёные попросту избавлялись. Для проведения экзамена отвели специально оборудованное гигантское помещение со всевозможными лабиринтами, бетонными блоками, кирпичными кладками, песком на напольном покрытии, под которым спрятаны капканы и бомбы, и ещё довольно много прочих неприятных для учеников сюрпризов. Вся площадка была обнесена клетчатой сеткой, через которую можно было без труда наблюдать за происходящим внутри. Учеников впускали по одному, и следующий заходил лишь после того, как предыдущий, соблюдя все условия, добрался до выхода. Помимо разнообразных препятствий имело место быть задание, в котором молодому железному нужно было найти и забрать электронные пластины-ключи, а таких было пять. Разумеется, чем быстрее ученик справлялся с экзаменом, тем для него было только лучше. Инструктаж Сора смело пропустил мимо ушей, потому что основные задачи ему и так были ясны, а всё остальное — бессмысленные слова, не имеющие для мальчика никакого значения. Затем, пока очередь неспешно продвигалась вперёд, Сора успел насмотреться на брызги крови и летящие в разные стороны кровавые ошмётки. Практически весь инвентарь запятнала кровь, местами валялись куски плоти и даже отрубленные конечности. Всё это время зал заполняли истошные крики, лязг металла и звуки ударов. Мальчик даже успел занервничать, но, когда он оказался по ту сторону сетки, напряжение вдруг испарилось. Беловолосый вдохнул поглубже и, когда был дан сигнал, забежал в лабиринт. За вторым поворотом он едва не остался без головы, благо успел пригнуться и избежать торчащих лезвий, имитирующих хвосты — уже тогда подобное препятствие должно было предупредить о грядущих сражениях с другими железными, но думать об этом мальчишке было некогда. За девятым поворотом его ждал капкан. С характерным громким лязгом острые клыки ловушки впились Соре в ногу, без труда раздробив кость, и заставили мальчика распластаться на песке. Железный зашипел от боли, мгновенно ринувшись разжимать тиски, ибо время шло. Следом он съел таблетку и снова ринулся бежать, а после ещё пары десятков поворотов и довольно простых, но опасных ловушек, лабиринт закончился. Перед мальчиком предстала огромная открытая площадка с расставленными тут и там кирпичными кладками и бетонными блоками, металлическими бочками и прочим мусором, имитирующим улицу. Беловолосый быстро огляделся и заметил сверху над площадкой нечто похожее на пластину-ключ, подвешенный на тонкой верёвочке за сетку под потолком. Сора разбежался, подпрыгнул к кирпичной кладке, стоящей недалеко от сетки, оттолкнулся от неё и вцепился хвостами в сетку. Искусственными конечностями мальчик не давал себе упасть, используя их как тросы, а сам, тем временем, поднимался вверх прямо к потолку. Но, чтобы добраться до ключа, нужно было рискнуть ещё больше: беловолосому предстояло перебраться на середину сетки под потолком, а это требовало от мальчика смертельного трюка. Железный мотнул головой и вытянул один хвост вперёд, ухватился за горизонтально установленную сетку максимально далеко от себя, и оттолкнулся от того места, на котором остановился ранее. Сора очертил собой дугу в воздухе, словно на качелях, и затем использовал второй хвост, хватаясь за сетку дальше. Раскачиваясь и таким образом перескакивая большие расстояния, мальчик оказался в нужном месте. Он забрал ключ и вложил его в карман, попутно оглядывая площадку сверху и решая, куда идти дальше. Первые десять минут были даже слишком простыми. Выполнив все условия экзамена, Сора вышел из-за ограждения, открывшегося автоматически, и пытался перевести дыхание. Глаза его лихорадочно блестели, вся одежда, руки и лицо были измазаны его собственной кровью. Мальчика странно и почти незаметно для других подёргивало, как если бы его с периодичностью в пару секунд било током. — Ты справился, поздравляю, — сообщил ему учитель без какого-либо оттенка радости в голосе. Беловолосый никак не отреагировал, продолжая смотреть в одну точку на полу, тяжело дышать и слегка подрагивать. Преподаватель, наконец, заметил эти неосознанные дёрганные движения. — Всё хорошо? — Абсолютно, — губы мальчика растянулись в неприятной холодной улыбке, и это ещё больше насторожило учителя ребёнка. — Если ты не уверен, что готов ко второй части экзамена сегодня, то я могу поговорить с Бэрри о том, что его перенесли на завтра. — Нет. Идём сейчас, — твёрдо произнёс Сора. — Ты уверен?.. — Сейчас, — отчеканил он. Мальчик понимал, что выйти из экзаменационного зала невредимым не получится, но он не ожидал, что боль, которую он там получит, будет настолько сильной и въедающейся в мозг даже после регенерации. Хотя, он всё-таки был единственным, кому не отрубало целые конечности и кто ни разу не подорвался на бомбе. Более того — Сора сломал четыре ловушки прежде чем те сработали. Такими успехами в его группе похвастаться больше никто не мог. Однако, в том состоянии, в котором он вышел к учителю, также никто кроме него не находился. Его шатало из-за головокружения, во рту стоял стойкий металлический привкус собственной крови, мокрая от неё же одежда липла к коже и била отвратительным запахом прямо в нос. Всё это раздражало Сору, а, помимо этого, его сознание продолжало реагировать на фантомную физическую боль как на настоящую. Мальчик понимал, что на самом деле боли не испытывает, но ощущения казались такими реальными, что его непроизвольно дёргало. Преподаватель отвёл Сору в зал поменьше, а следом за ними туда же направились трое учёных, которые будут оценивать беловолосого. Этот зал был абсолютно пустой, из-за чего в нём долго не стихало эхо голосов, шагов и прочих звуков. Учитель остановился, а Сора продолжал идти ещё несколько секунд, прежде чем повернулся лицом к тому, кого должен был одолеть. К этому моменту дёргать его практически перестало, но нездоровый блеск в глазах никуда не исчез. — Готов? — удостоверился преподаватель. Сора собрался покончить с этим всего парой ударов. Он сделал выбор: он понесёт ту ответственность, которой так не желал, чтобы жить дальше. — Нападайте. Движения учителя мальчика были столь быстрыми, что даже учёные не сразу поняли, как он оказался рядом с беловолосым, занеся над ним хвосты для первого удара. Сора бесстрастно поднял голову и совершенно спокойный взгляд на преподавателя, блокируя своими хвостами его атаку, а затем нанёс ему удар ногой с разворота прямо в живот. Не дав учителю и секунды на то, чтобы опомниться, мальчик в один миг разрезал расстояние между ним и собой, схватил его за горло и с силой опрокинул на спину, легко блокируя следующий за этим шквал ударов чужих хвостов. — Как ты… — изумлённо выдохнул преподаватель, не замечая текущую со своих губ кровь и взирая на ребёнка, парирующего все его атаки. — Простите, но в этот раз я не должен… жалеть Вас… Они этого хотели, — слабо улыбнулся мальчик, схватив один из хвостов учителя ладонью, тут же поранив её об шипообразные отростки позвонков, и дёрнув его на себя. Преподаватель приготовился к тому, что Сора попробует насадить его животом на хвосты, но те ударили в спину. Искусственные конечности пронзили тело насквозь и застыли вместе с ним, а беловолосый спустя пару секунд констатировал: — Вы мертвы. Мальчик убрал хвосты и засунул ладони в карманы штанов, зная, что экзамен он сдал и больше сегодня драться не придётся. Он бросил сочувствующий взгляд в сторону своего шокированного учителя, наплевавшего на кровотечение и боль, сидящего на коленях и пытающегося осознать, что с начала драки прошла всего минута, если не меньше, а он уже… уже проиграл. — Всё в порядке? Я не должен был задеть позвонки, — голос Соры прозвучал убедительно обеспокоенным. — Ты… — на мальчика подняли полные ярости глаза. Учитель чувствовал себя не просто обманутым: он был разбит тем, что произошло. Нет, он знал, что Сора силён, но чтобы настолько… Чтобы вот так просто насадить на хвосты того, кто гораздо опытнее него? Кто, казалось бы, должен быть сильнее какого-то там ребёнка? Это просто бред! — Ты, маленький… — Он подходит, — обрывают преподавателя на полуслове. Тот тут же метнул взгляд в сторону учёного, подавшего голос. — Полагаю, он действительно лучший среди этих тридцати, но… ещё есть, над чем поработать. Он не должен беспокоиться за тех, кого ранит, — хмыкнул учёный, смерив учителя мальчика надменно-снисходительным взглядом. Таким, каким смотрят на беспомощное насекомое. «Кто сказал, что я беспокоюсь?» — С завтрашнего дня Соре предстоит начать подготовку к тому, чтобы стать примером для других, — намекнул учёный на становление беловолосого новым преподавателем. — А пока, можете быть свободны. Теперь тот, кого Сора знает, как своего учителя, начнёт считать мальчишку отбросом. Он видел этого ребёнка насквозь, знал его настоящего, и это могло создать Соре много проблем. Во всяком случае, в будущем уж точно.

***

Настоящее… Сора был полностью поглощён своим Гневом. Он захватил его тело, заставляя делать то, что Ему хотелось, и захватил его разум, заставляя думать, что происходящее — правильно; что ему понравилось то, что он натворил. Ямарута стал безвольной куклой, которой Гнев мог внушить всё, что угодно. Парень сомневался в Его словах неохотно и лишь отчасти, быстро поддаваясь, соглашаясь с Ним и действуя так, как Он того хотел. Знаешь, Сора, а ведь невозможно навредить тем, кого нет. «Хочешь сказать, что я должен…?» Да. Думаю, да. Ты не спасёшь их, если они будут живы. Но если убьёшь их сам, они не будут страдать: ни сейчас, ни потом. «Они, наверное, будут злиться, если я попытаюсь убить их…» Нет. Нет, Сора, они будут рады, ведь ты поможешь им избежать страшной участи, хах. Давай, сделаем это. Он повиновался. Проснувшись в доме семьи Дитов, Сора, первым делом, убил Бага. Тот даже вскрикнуть не успел. Затем Ямарута напал на прислугу и на отца подростка. Кто-то из них услышал чужие истошные вопли и успел сообщить о резне в полицию. Сору это не волновало. Он шёл за следующими. Забрызганный кровью, растрёпанный, с безумным блеском в глазах и застывшей на лице счастливой улыбкой, он двигался вдоль улиц, пугая своим видом разбегающихся прохожих, кричащих о том, что парень сошёл с ума. Он не просто сошёл; он бездумно прыгнул в пропасть, образованную Гневом между его здоровым рассудком и безумием, и теперь Сора где-то там, падает в бесконечную трещину, что делала его таким безвольным и послушным. У парня больше не осталось права на выбор; он не там и не здесь. Он нигде. Застрял где-то «между» без возможности выбраться. Сора пришёл в магазин к Тоду. Тот уже знал, что по улицам бродит какой-то странный железный, перепачканный в крови — по телевизору крутили новости из дома Дитов, где произошла резня, — и предполагал, что это может быть Ямарута, хотя искренне надеялся, что это не он. Тод пришёл в ужас, когда поднял взгляд и увидел на пороге чуть сгорбившуюся фигуру человека с волочащимися позади хвостами. Звук тяжелого дыхания гостя донёсся следом за запахом крови. — Сора?.. — просипел старик. — Сора, что ты наделал?.. Зачем? — Я… Я должен помочь вам, Тод. Всем. По-другому не получится, прости, — с придыханием заявил железный, замахиваясь хвостом. Старик отступил назад, в ужасе взирая на окровавленное лезвие гарпуна и не чувствуя, как по щекам катятся горячие слёзы. — Сора… Не надо… Прошу тебя… Хвост пронзил грудную клетку мужчины, вырвав из того сдавленный хрип. Тод распластался на полу за барным столом, остекленевшим взглядом мокрых от слёз глаз смотря в никуда, а Ямарута отправился в дом старика, рассчитывая найти там и Анемон. Девочку он убил без каких-либо колебаний, хотя перед этим его всего на секунду окатило осознание того, что он творит, после кинутой в страхе фразы Анемон: «Ты убил моих родителей и сжалился надо мной, грёбанное чудовище, а теперь всё-таки передумал?». Он дёрнул плечом, глядя на труп с растекающейся под ним лужей крови, и отправился дальше. Тамия Ятсуме. Куо Ятсуме. Роши Ятсуме. В этот раз в груди снова кольнуло, но Гнев быстро подавил нарастающее сомнение парня, убедив его в том, что всё хорошо. Сора даже не мог задуматься о том, что полиция почему-то до сих пор не приехала за ним, хотя уже давно пора. Хана. Хоши. Ямарута всё с той же с бездумной улыбкой пронзил хвостом грудь мальчишки прямо на глазах у его матери. Хоши хрипло выдохнул, успев поднять удивлённый взгляд на железного, и, пробормотав: «Что я тебе сделал, дядя?..», — рухнуть на пол. Мать обезумела от увиденного, закричала, схватившись за голову, не веря своим глазам, и хотела не то броситься в неравный бой с беловолосым, не то ринуться к мёртвому сыну, чтобы попытаться спасти его жизнь. Но Ямарута не стал долго ждать и рассёк хвостом и Хану. — Так ты всё-таки сошёл с ума, да? Не прошло и года. Зря я поверил тебе, нужно было прикончить на месте. Мы не сможем тебя ни остановить, ни убить... Трудно признаться, но, к сожалению, я тоже не смогу, даже если попытаюсь, — с нескрываемой обречённостью хмыкнул Скай, облокотившись на стол в собственном кабинете и скрестив руки на груди. У парня не было желания смотреть на Такого Сору, но он всё-таки поднял взгляд, а затем с готовностью развёл руки в стороны и широко улыбнулся. — Руби, приятель. — Ещё шаг — и мне придётся!.. Придётся… Сора, пожалуйста, не вынуждай меня делать это, — судорожно выдохнул Эдисон, не сумев поверить в то, что беловолосый действительно устроил настоящую резню. Парень не остановился, продолжая не спеша надвигаться на свою жертву. — Прости, — еле слышно произнёс Эд, несколько раз стреляя точно в искусственные позвонки Ямаруты. Пули взорвались, но на теле не осталось и царапинки. По какой-то причине железного не брали даже экспансивные пули. Они не задели не только его самого, но и одежду, хотя Эд уверен, что точно попал… Впрочем, беспокоился он об этом не долго, так как в следующую секунду заметил опешившего Коду позади беловолосого, и хотел прокричать ему, чтобы тот уходил, но хвосты уже настигли полицейского. Вместо слов наружу вырвался только хриплый булькающий звук, а затем мужчина растянулся на полу. Кода успел осознать произошедшее, но не отреагировать; Сора внезапно повернулся к нему, в одну секунду оказался напротив и выдрал хвостом его искусственные позвонки. — Со… ра… Почему?.. — едва слышно просипел сивый, упав на колени, а затем распластавшись на полу недалеко от Эда. Ответа он перед смертью так и не услышал; до него доносились лишь удаляющиеся шаги немного пошатывающегося психопата. — Пошёл к чёрту! Пошёл к чёрту, сраный ублюдок! Я не собираюсь дохнуть от рук такого куска дерьма, как ты! — рычала Грин, вжавшись спиной в одну из стен своей лаборатории, которая сегодня оказалась камерой смерти для своей хозяйки. Сора ничего не говорил, лишь продолжал улыбаться и подходить ближе, легко отбиваясь от предметов, которые девушка бросала в него. Она не глядя выудила что-то из ящика стола и хотела швырнуть это в парня, но затем, заметив, что этим предметом оказался пистолет, Грин приставила его дуло к собственному виску и, испепелив Ямаруту взглядом исподлобья, злобно выдохнула: — Катись в ад, — и выстрелила. На очереди остался лишь Томо. — Что, меня тоже убьёшь? — без интереса фыркнул коп, выдыхая сигаретный дым. Железный не отреагировал на поставленный вопрос, продолжая стоять напротив Охотника, жутко улыбаться и, казалось бы, чего-то ждать. Он не понимал, что что-то не так; что вокруг них двоих только пустое безразмерное чёрно-белое пространство, где на белой стороне стоял коп, а на чёрной сам Ямарута, — в реальном мире таких мест не должно быть. — Не тяни резину, мне нечего терять. Уже нечего, — окинул он парня критическим взглядом. — Да и тебе, по-моему, тоже. Ты ведь всех убил. — Всех… убил, — повторил за ним Сора, не поняв смысла этих слов, как будто они взяты из незнакомого ему языка. — Теперь-то ты, надеюсь, доволен, консерва, — ехидно усмехнулся брюнет, а затем тяжело вздохнул. — Я знал, что ничего не получится. Знал, что так произойдёт, но почему-то надеялся, что ты действительно такой же сильный, каким хочешь казаться, но ты… обычный… самоуверенный… наивный… глупый монстр. — Монстр, — вновь бесцельно и бессмысленно повторил за ним беловолосый. — Да-да, монстр. Не человек, не железный. Монстр, — фальшиво улыбнулся Томо, взирая на сумасшедшего перед собой. Было ли физически больно видеть его таким? Определённо. Было ли тяжело стараться делать свой голос ровным и уверенным, когда на самом деле хотелось рыдать и кричать в голос от невыносимой тяжести в груди? Несомненно. Были ли слова: «Я прощаю тебя», — необходимой ложью, которую Охотник с трудом произнёс вслух? Естественно. — Иди ко мне, — улыбнулся брюнет, выставив руки перед собой в жесте, предлагающем примирительные объятия. На пару секунд Соре позволили вынырнуть из бездонной пропасти и увидеть размытую картину того, что происходило. Осознание содеянного накатило слишком внезапно; Там парень плакал, искренне сожалел о том, что натворил собственноручно, и просил прощения у пустоты. Беловолосый шагнул в сторону копа. Ещё. И ещё… Он всё поймёт, он простит, — так думал Ямарута, всё ещё будучи отравленным Гневом. Следующий шаг стал последним. Спину железного пронзила острая вспышка боли, а затем вдоль позвоночника стал разливаться болезненный жар. На белый бесконечный пол капала кровь. Сора не услышал выстрела. Парень упал на пол и перекатился на бок, подняв удивлённый взгляд на брюнета. Тот брезгливо рассматривал кровь на дуле пистолета, а затем вздохнул. — Ты серьёзно думал, что после всего, что ты сделал, тебя хоть кто-нибудь простит? — фыркнул он. — Я в курсе, что ты немного «того», пусть на самом деле ты не хочешь причинять боль тем, кто тебе хоть сколько-то дорог, однако… ты её причинил. И здесь нет места для каких-либо оправданий. Давай оба будем надеяться, что этот мир — не игра, и что он не перезапустится, потому что я не хочу убивать тебя снова. Но, знаешь… Даже если придётся… — брюнет немного помолчал, закрыв глаза, а затем вновь посмотрел на корчащегося от боли Ямаруту сверху вниз и злобно оскалился, — я убью тебя столько раз, сколько потребуется. — Нет-нет-нет-нет-нет! — закричал Сора и подскочил в кровати, схватившись за голову и широко распахнув глаза. — Этого не может!.. Это… Это… сон?.. Это был?.. О, господи… Чёрт… ха-а-а… — парень попытался выровнять дыхание, скрестив руки на своём животе и подтянув колени к груди. По спине и лбу железного стекали капли холодного пота, адреналин ещё минуту не позволял ему начать дышать нормально и прекратить едва заметно дёргаться из-за осевшего напряжения во всём теле. — М-м… Эй, в чём дело? — послышалось сонное бормотание сбоку. — Тебе кошмар приснился? — А? А… Да… — вздрогнув, выдохнул беловолосый и перевёл взгляд на Бага. Тот смотрел на него снизу вверх, продолжая лежать на подушке и прикрывать глаза ладонью из-за яркого солнечного света, беспрепятственно проникающего в комнату через окно, но всего на секунду Сора увидел другое. Он увидел картину из кошмара, где убил Бага прямо в кровати, насадив его грудью на лезвия хвостов, и оставил истекающее кровью тело заливать простыни красным. Во сне Баг даже удивиться не успел. Сору передёрнуло. — С-сколько сейчас времени? — Одиннадцать часов утра, а что? Ты куда-то торопишься? — Нет, просто… Там было столько же… — Где «там»? — Забей, — парень мотнул головой. «Я же проснулся? Я правда проснулся? Это реальность?» — крутились в голове Ямаруты назойливые мысли, и он, не удержавшись, коснулся ладонью плеча брюнета. Тот слегка удивлённо посмотрел на парня и вопросительно вздёрнул бровь, и железный одёрнул руку. — Да, похоже, что плечо у тебя на месте. Хорошо, — развёл руками беловолосый, решив найти своему поведению самое бредовое оправдание. — Э-э… может, хочешь проверить, на месте ли у меня ещё что-нибудь? — скептически предложил Баг. — Что? Нет, — фыркнул Сора, вспомнив произошедшее вчера перед сном. — Уверен, всё на месте! — Вот и я так думаю, — буркнул Баг, вставая с кровати, зевая, а затем начиная искать свою одежду и неспешно надевать находки на себя. — Можешь дать мне телефон? — попросил железный, последовав примеру Дита-младшего, благо он обнаружил свою собственную одежду, выстиранную, выглаженную и аккуратно сложенную на стуле. — Я должен позвонить кое-кому. — Возьми мой, — брюнет бросил пластину-наушник на кровать рядом с Ямарутой. — Я на кухне буду, если что, — предупредил Баг, поняв, что при нём Сора разговаривать не станет, и после кивка в качестве ответа удалился из комнаты. Железный уже звонил. — Скай, это Сора, — заговорил он сразу, как только парень снял трубку. — Нашёлся, блять, — раздалось злое шипение в ответ. — Где ты, мать твою, находишься? — Это не так важно… Я хотел спросить: где Томо? — Это не так важно. — Скай! — Что? — Не начинай. — Не начинать что? — усмехнулся Дайлер. — Парень, ты в последнее время совсем обалдел… — Я тебя предупреждал! Пока не убью кого-то из людей — терпи, — напомнил беловолосый. — Так что просто скажи мне, где Томо. Скай протяжно вздохнул. — Должен быть дома. Я сейчас в участке, здесь его точно нет. Но… здесь нужен ты. — Зачем? — Парнишку одного поймали. Он совсем ещё подросток, но от него пользы никакой, так что я… Короче, приходи, сам всё увидишь. Жду, — раздражённо пробормотал министр и сбросил трубку. — Надеюсь, по поводу Томо он не соврал, — выдохнул Сора с надеждой, выходя в коридор. На кухне его уже ждал только что приготовленный обед, по факту являющийся для парня завтраком, и бодрый Баг, минутой ранее проводивший отца на какую-то встречу. — Хей, мне нужно идти, так что… — Погоди, супергерой, поешь сначала, — не желая слушать преждевременное прощание, перебил подросток. — А то фиг знает, когда ты ещё сможешь нормально сесть за стол и набить желудок. — Ну, тоже верно, — не стал спорить Ямарута, пожав плечами. С едой он разделался достаточно быстро, ни о чём конкретном с Багом не разговаривая. Сору всё ещё не отпускали впечатления после сна, в котором трупы прислуг семьи Дитов валялись практически везде, а труп Адама распластался как раз на кухне, недалеко от того места, где ныне сидел железный. Ямарута поспешил уйти, поэтому без лишней траты времени забрал свой рюкзак и покинул дом гостеприимных Дитов, сделав вид, что не заметил погрустневший взгляд Бага. Прохожим было, в принципе, наплевать на него. Кто-то уткнулся в телефон, кто-то разговаривал с кем-то ещё и — или — просто не замечал парня, а кому-то просто всё равно. Обошли стороной его всего несколько раз, остальным было справедливо без разницы, кто он такой. Потому что пока что он ещё ничего не сделал. Ничего… плохого. На хорошее люди, как правило, не обращают внимания. Оу, а вдруг Томо там, Сора? Всего одна такая мысль заставила Ямаруту не идти в участок, а красться, постоянно оглядываясь по сторонам. В самом здании парень также был готов пуститься в бегство при виде брюнета, но тот на горизонте не маячил. — Ямарута, — окликнула парня охранник. Тот подскочил на месте и обернулся с немым вопросом на лице, — тебе в Песочницу. Сора неуверенно кивнул в знак благодарности и отправился к лифту. Он пытался не вспоминать неприятный момент из сна, в котором убил Ская, не желающего оказывать хотя бы малейшее сопротивление. Не то что бы они стали за это время близки… Соре частенько хотелось набить парню морду — и это было взаимно, — но какой в этом смысл, если тот никогда не чувствует боли? Да и Скай не плохой. Скорее вредный, ехидный, упрямый и чересчур властный. Для Соры он почти — но только «почти» — как старший брат, переплюнувший его по всем параметрам невыносимости. Если бы была необходимость — Ямарута, не задумываясь, убил бы Дайлера. Впрочем, тот по отношению к железному сделал бы то же самое, если бы в том была нужда. Но сон всё равно оказался неприятным. Реалистичным. Наверное, именно так Скай себя и повёл бы. Узнавать истину беловолосый по понятным причинам не захотел. — Только не говорите, что мне придётся нянчиться с каким-то подрос… — Сора подавился на полуслове, увидев знакомое лицо парня, повисшего на цепях как безвольная кукла. — О… Это же… Интересно, — хмыкнул Ямарута, поворачиваясь к Скаю. Тот выглядел озадаченным. — Он совершенно бесполезен, — пробормотал министр. — Абсолютно. — А в чём дело? Скай хотел бы внести ясность; устроить парню разнос и выяснить, зачем тот закатил спектакль с Томо в машине и на что он рассчитывал, делая это, но, вспомнив, что Сора просил терпеть любую его выходку, «засунул язык в задницу» и решил просто ждать развязки. Раз Ямарута ничего не сообщает об этом, значит, так нужно. Томо тоже не слишком болтал; ворвался в участок, попсиховал — раздолбал своим протезом один из лифтов, сделав его похожим на мятый кусок бумаги, поэтому весь участок вынужден пользоваться вторым лифтом, являющимся последним в этом здании, ещё сутки, — послал пару надоедливых — обеспокоенных — коллег в далёкое эротическое путешествие, послал Ская, наорал на Ская, отобрал сигареты Ская, чуть не получил по своей привлекательной морде от Ская и был таков. Но раз Дайлеру ничего не говорят, то и он промолчит о том, что Хейз устроил в участке накануне, дабы не тешить самолюбие Соры, — а оно бы точно взыграло. — Дайк напал на Томо. Хотел убить. Не убил. Пришёл из группировки Глота, а где он — молчит. И драться особо не способен, учитывая, что Томо отделался всего лишь царапиной, и мозгов как у курицы, и речевой аппарат — дерьмо… Только преданность своему Альфе у него отменная! И, тем не менее, для нас совершенно бесполезная. Он не захотел сотрудничать — поступил как идиот, — так что единственная польза, которую я мог извлечь, это бросить его на опыты. Но Грин, — Скай метнул взгляд в сторону девушки, которая стыдливо отвела взгляд, — пожалела его уже спустя пару часов. Эд ей в этом помог; жужжал над ухом, что Дайк ребёнок и не должен так мучится. В итоге, когда я узнал об этих махинациях, то пошёл контролировать весь процесс, так что у Дайка больше не было шанса избежать опытов. К концу второго дня мы выяснили, что его позвонки не развились как надо, из-за чего у него проблемы с регенерацией. Вещество таблетки может долго хранится в его организме и использоваться им совершенно случайно, а если пацан не ранен, то это не экономно, так как в таком случае таблетки просто тратятся впустую. Но проблема в том, что к тому моменту, как мы это узнали, его крыша немного поехала, — выдал Дайлер на одном дыхании и протяжно вздохнул, прикасаясь холодными пальцами ко лбу. — И чего ты от меня хочешь? Магического исцеления? Я сам не лучше, — покрутил он пальцем у виска. — Я в курсе, — хмыкнул Скай. — Попробуй пообщаться с ним, может, он просто кривляется. Хотя Грин уверена, что он действительно ебанулся из-за боли, но всё-таки… — А если он правда… Убьёшь его? — А что, надо оставить живым, чтобы мучился дальше? — резонно фыркнул министр. — Удивительно гуманно мыслишь, — ухмыльнулся Сора. — Ладно. Приступим, — выдохнул он и, не дожидаясь ответа, пошёл в сторону подростка. Дайк, кажется, даже не осознавал, где он находится. Парень медленно и ритмично раскачивался то в один бок, то в другой, звеня цепями, бездумно приоткрыв рот и глядя вперёд ничего не видящим взглядом. Крови на нём не было, одежда — чистая, но простая: серая футболка без рисунков и надписей и свободные чёрные штаны. Похоже, о нём тут в некоторой степени заботятся. Мило. — Эй, привет, дружище, — осторожно заговорил Сора, присев перед парнем на корточки и нервно улыбнувшись. Состояние подростка его слегка обескуражило. Пустой взгляд стеклянных глаз медленно заскользил по лицу Ямаруты, но за этим больше ничего не последовало. — Чё как, парень? — Хм-м-м… плохо, — растягивая гласные в обиженном тоне, пробормотал Дайк. — Плохо-плохо-плохо… — Почему? Что такое? — Босс будет недово-о-оле-ен… — Чем недоволен, приятель? — Я не поймал того копа. — Томо? А зачем он нужен твоему боссу? — нахмурился Ямарута, склонив голову вбок. Дайк замолчал, медленно вертя головой и окидывая Песочницу взглядом. — Где я нахожусь? — Дайк, зачем твоему боссу нужен Томо? — Откуда ты меня знаешь? — нахмурился теперь и подросток, но выглядело это нелепо и скорее забавно. И отчасти грустно. — Ты меня не помнишь? Я несколько раз спасал тебя от задир из старшей группы в центре исследований, — напомнил Сора. Дайк попытался изобразить задумчивость, а затем медленно вздохнул и отрицательно помотал головой. — Не помню. Задир тоже не помню. Центр помню. Ужасное место, но кормили там хорошо. — Да-да, неплохо… Так, зачем твоему боссу нужен был Томо? — Не по-омню… А, нет, помню! — Ну так говори! — Он… м-м… я могу ошибаться, но-о-о, кажется, он хотел тебя убить. И Томо — тот, с чей помощью он смог бы это сдела-ать, и… — парень внезапно оборвал свою речь, вновь очень устало вздохнул и выдал: — Я хочу есть. — Тебя обязательно покормят, ради бога! Сколько хочешь! Чем угодно! Только скажи мне, что именно собирался Глот сделать с Томо?! — начал терять терпение беловолосый. Дайка это, впрочем, нисколько не смутило. — Я-я-я… Хм-м… А, он хотел заманить тебя куда-то… Под предлогом того, что ты должен найти и спасти Томо… но-о-о это ловушка. Там всё так запутано-о… — Говори мне, Дайк! — рявкнул Сора. Подросток снова замолчал, опять бесцельно рассматривая всё вокруг. — По-моему, не стоит на него так гаркать, — раздался голос Коды позади, и Ямарута вздрогнул, мигом остыв. Наверное, это эффект ледяного спокойного голоса сивого. — Так он только больше тормозит. Знаешь, как компьютер, который начал глючить и не может открыть тебе что-нибудь одно; ты начинаешь яростно кликать на всё подряд и в итоге нагружаешь его лишь больше, и тормозит он в результате ещё хуже. Точнее, лучше. Ты понял, — махнул Кода рукой. — Что они, блять, с ним делали? — горько усмехнулся Сора, опустив голову. — Ничего приятного, поверь мне, — вздохнул сивый. — Но больше ему это не грозит. Нет смысла. — Я уж понял. — Тебя это злит? — Самую малость, — раздражённо выдохнул Ямарута, стиснув зубы. — Я рад, что тебе не всё равно, — кивнул Кода. Сора вновь вздрогнул и зажмурился, вспомнив часть сна с участием Коды и Эдисона. Нашёл время думать о подобном. Беловолосый поднял голову, посмотрев на безумного подростка, потёр веки, вздохнул, случайно представив себя на его месте, и осторожно и тихо заговорил: — Дайк… Дайк, посмотри на меня, — парень повиновался. — Скажи, я правильно тебя понял: Глот хочет поймать не меня, а Томо, чтобы я сам пришёл? — А-ага, — довольно протянул он в ответ, не понимая, чему радуется. Да и была ли это радость?.. — Но… Железнорождённый хочет того же… Он не позволит кому-то другому контролировать меня, угрожая Томо смертью… Он должен следить за ним, как и Охотники, — размышлял парень вслух, бормоча себе под нос. — А они не могут работать вместе? Ну, я имею ввиду Бессмертного и Глота, — предположил Кода. — Это было бы логично, раз все друг за другом наблюдают, но драк не происходит. Вполне возможно, что кто-то собирается предать одну из сторон, когда большую часть Охотников перебьют, а тебя кто-то возьмёт под контроль, потому что Первый угрожал всем нам и это… — Они так и сделают! Блять! — подскочил Ямарута, запуская пальцы в волосы и до боли стискивая их, начав кусать губы. Что же нужно делать?.. В этот раз ты поступишь умнее, Сора? Томо прав: тебе нужна помощь. Моя. Скоро ты обязательно всё поймёшь… — Дайк, эм, хах… Может, ты знаешь, — Сора постарался успокоиться, отбросив мысли о группировках в сторону, чтобы не «тормозить» подростка, и вновь присел перед ним, — когда Глот собирается прийти за Томо? — М-м… Стра-а-анное место. Очень странное. Сколько я уже здесь? — Дайк, это важно, прошу тебя… — Не тупи, — осуждающий голос Коды прозвучал будто внутри головы Ямаруты, — он спрашивает это не просто так, — сивый перевёл взгляд на Дайка. — Ты здесь два с половиной дня. «Твою мать, но он же! … Как Кода понял, что Дайк не просто так спросил это?.. Хотя… нет, это же логично, я не подумал… Блять! Блять!!! — беловолосый начал паниковать, придя к выводу, что он и в самом деле забывается, перестаёт думать логически и слишком торопится. Это явно действует против него самого. — Спокойно, всё нормально, ты в порядке. Ты будешь в порядке, надо просто остыть и мыслить трезво. Давай, ты можешь…». — Дайк? Так когда…? — М-м-м… Хм… Получается, что сегодня, — кивнул подросток. — Да ладно? — изумлённо выдохнул Кода, ожидав подобного ответа, но всё равно почему-то удивившись. К такому не подготовишься. — Как вовремя… — Если Бог существует, то он явно любит издеваться, — пробормотал Ямарута, утыкаясь лицом в ладони и пытаясь согнать нарастающую злобу. — Демиурги — они такие, — пожал плечами сивый. — Но серьёзно. Сора, у нас большие проблемы. Если Бессмертный и правда объединился с группировкой Глота, то против такого количества железных Охотники не смогут ничего сделать. — Я не Охотник, — оскалился беловолосый, поднявшись на ноги. — И ты тоже. — Намёк понят, но… нам всё ещё нужна будет любая помощь… Понимаешь? Любая. — Ты имеешь ввиду стервозную суку, решившую полизать яйца полиции, чтобы спасти свою собственную шкуру под предлогом спасения своей милой и невинной группировки? Мне плевать, если она и её шавки будут с нами, — фыркнул Ямарута. — Тот, кто попытается навредить Ему, пройдёт через все круги Ада, — прорычал парень, отчего у Коды мурашки по спине побежали. — Надо рассказать всё Скаю и предупредить Томо. Не задерживайся, потому что, возможно, скоро придётся драться, — бросил он, удаляясь от железных к Дайлеру. — Д-да, хорошо. Правда… под помощью я имел ввиду не Рей, а… — сивый скосил взгляд в сторону Дайка. Глупо? Возможно. Но Дайк действительно мог бы помочь. Хоть как-нибудь. Всё-таки, если драка произойдёт, там будет не тридцать и даже не шестьдесят железных, а больше. Намного больше. Сивый был наивен, но искренне полагал, что для Дайка ещё не всё потеряно. — Хм? — подросток заметил его взгляд, полный сомнений, и уставился на него в ответ. — Дайк, а если бы я тебя кое о чём попросил, ты бы сделал это? — начал Кода издалека. — А что взаме-е-ен? — А взамен я… сделаю так, чтобы ты вышел отсюда и жил нормально. — М-м… а что нужно сде-е-елать? — Ты должен будешь драться с железными из других группировок. Возможно, придётся и со своими драться тоже. Но тогда у тебя будет возможность начать жить как человек. Хочешь? — с надеждой в голосе спросил сивый, понимая, что, вполне вероятно, совершает самую большую ошибку в своей жизни. Обезумевшим железным верить нельзя. — То есть, я смогу ходить на обычную рабо-о-оту, покупать еду в магази-инах, жить в собственной кварти-ире-е?.. Хочу, чтобы было так. — Так ты согласен на условия? — Да. — А ты помнишь, что я попросил? — Конечно! Драться с железными из группировок. Ты ведь сказал «из других», а потом уточнил, что мне придётся драться с железными и из своей группировки тоже. Получается, мне придётся драться против любого, кто состоит хоть в одной группировке, то есть «с железными из группировок», вот, — протараторил вдруг парень весьма логично и внятно. — Я же не совсем ку-ку, — хихикнул он, качнувшись. — Ну да, — нервно усмехнулся Кода. — Ладно… Тогда договорились. Но если подведёшь — попытаешься сбежать, навредить кому-либо из простых людей, полицейских или Наших железных — убью на месте, понял? — предупредил он на всякий случай. — Понял, — закивал Дайк. — Я не подведу, честно-честно. — Надеюсь на это… Сейчас мне надо идти, я приду к тебе чуть позже, когда будет ясно, состоится ли драка, окей? И не болтай никому о том, что мы сейчас обсуждали. — Хорошо-о, «не болтать о том, что мы сейчас обсуждали». Я дождусь тебя, торопиться мне некуда, — звякнул подросток цепями и улыбнулся. — А ведь точно, — хмыкнул Кода, видя слабые проблески адекватности в том, что говорил Дайк. Может, действительно, ещё не всё потеряно?