Железное небо

— И что теперь? — У тебя разве нет плана? — искренне удивился Томо, взглянув на железного. — Есть, но я хочу услышать твой. А Сора и впрямь исправляется. Молодец. Парни очень неохотно разошлись по разным сторонам кровати, чтобы прийти в себя и восполнить запас сил, достаточных для похода в ванную. Первым в душ отправился Томо, а после переоделся, игнорируя прикованный к нему внимательный взгляд Ямаруты. Тот валялся на кровати до тех пор, пока коп, облачившись в новые тёмно-синие джинсы, не застегнул последнюю пуговицу на чёрной рубашке. Когда же брюнет, окончательно приведя себя в приличный вид, глянул на железного, последний расстроенно вздохнул и тоже направился в ванную. Одежду он вновь позаимствовал у Охотника, а именно: без спросу порылся в шкафу и, найдя чёрную свободную футболку, нацепил находку на себя. Джинсы и кеды парень надел свои, а после решил составить Томо компанию и уселся рядом с ним за мини-баром. Коп явно что-то обдумывал, постукивая указательным пальцем по боковой стороне чашки с кофе, а потому слегка вздрогнул, когда от Соры неожиданно последовал вопрос про их дальнейшие действия. Брюнет воззрился на Ямаруту и мысленно отметил, что тот пялится на него с такими вниманием и уважением, какие бывают в глазах примерных учеников, находящихся на уроке своего любимого преподавателя. Он действительно готов слушать. — Нам нужно подготовить Охотников и железных, работающих на нас, к последней стычке с Багом и его группировкой. И, пока мы будем это делать, ему лучше ни о чём не догадываться. — То есть, надо вести себя как обычно? — Да, но если я увижу, что ты облизываешь ему гланды, я выдеру твой гнилой язык через задницу, понял? — Ревну-у-у-у-уешь? — довольно протянул Сора, улыбаясь во всё лицо, и тут же получил профилактическую затрещину. — Ты. Меня. Понял? — отчеканил каждое слово коп, многозначительно приподняв брови. Железный активно закивал. — Пока что это всё, что тебе нужно знать. Остальное скажу, когда придём в участок и соберём всех, кто нам нужен. Твоя очередь. — Ну… Ты теперь начальник, да? — нервно усмехнулся Ямарута, потупив взгляд. Вопрос был риторическим. — И ты знаешь, что тридцати железных, которые у вас уже есть, и пары сотен оставшихся Охотников будет мало, чтобы противостоять группировке Бага. Я подумал, что мог бы собрать одиночек. Я видел некоторых в городе, но молчал об этом, чтобы… ну… Ты понял. Они не хотят драться, но я могу их заставить. Сора начал мяться, подумав, что Томо разозлиться, узнав об одиночках, про которых беловолосый молчал до этого момента. Но вместо того, чтобы отчитывать Сору, коп спросил другое: — Ты ведь понимаешь, что отнимешь у них всё, что они успели обрести? — Понимаю… — И они вряд ли будут благодарны тебе за это. — Я знаю. — Возможно, кто-то из них не вернётся в семью, в которой жил до встречи с тобой. — Я знаю! Знаю, — Сора замахал руками в воздухе, желая остановить поток неприятных осуждающих фраз. — Но по-другому у нас практически не будет шансов победить, нам Нужны эти одиночки. И… не только они. — А кто ещё? — удивился брюнет. — Погоди, ты собрался с другими группировками связываться? — Да. — Нет! — Да, — упорствовал железный. — Это хреновая идея! — Можешь предложить что-то получше?! — Да. — Нет. — Нет… — сдался Томо. — Вот видишь! — Но это реально хреновая идея! — То есть, мы перебьём друг друга, а железные из других группировок под шумок возьмут власть над всем городом? Вот это реально так себе идея! Лучше вынудить их помогать нам, а когда разберёмся с Багом, то оставшихся подмять под себя будет не сложно. — И как же ты их вынудишь? Предложишь им человеческую жизнь взамен на помощь? — Да. Кому-то это точно понравится, — с уверенностью заявил Ямарута. — А тех, кого обычная жизнь не впечатлит, ты, естественно, банально запугаешь? — Банально? О нет, — расплылся в злой улыбке Сора. — К подобным вещам я подхожу очень ответственно и с креативом. — А от скромности ты не умрёшь, — фыркнул коп, театрально закатив глаза. — От скромности — нет, но от отравления… — брякнул раньше, чем подумал, Сора, внезапно почувствовав, как скрутило его желудок. Парень поморщился, прижав ладонь к животу, резко вскочил и побежал в туалет. Томо тут же последовал за ним, но остановился в дверном проёме, увидев, как железного, склонившегося над унитазом, выворачивает кровавыми сгустками, перемешавшимися с желчью. Внутри всё похолодело от ужаса. Ямарута же столько раз был при смерти… А привыкнуть к этому всё равно невозможно. — Сколько у нас есть времени? — холодно спросил брюнет, когда Сора склонился над раковиной и начал умываться. Парень выключил воду, упёрся лбом в холодный бортик и выдохнул: — Дня три, не больше. Томо хотел было возмутиться или сказать что-нибудь помимо, но железный продолжил быстрее, чем это произошло: — Ещё две недели назад я должен был перестать ходить. Совсем. — Но ты не просто ходишь, а нихуёво так дерёшься, — скептически хмыкнул брюнет, пока что не зная, как реагировать на услышанное. — Ты очень наблюдателен… — Так, как ты этот сделал? Почему ты всё ещё на ногах? — не стал злиться Охотник, искренне недоумевая. — Таблетки. Они вынуждают мой организм вылечиваться даже от последствий отравления старыми позвонками, но как только действие регенеративного вещества заканчивается, коррозия усиливается вдвое, а организм подвергается отравлению в два раза быстрее. И… чем больше таблеток я принимаю, тем мне хуже. — Ты… — Томо собирался сказать «сказочный долбоёб», но вместо этого замолчал и тяжело вздохнул, потирая переносицу. Мысленный подсчёт примерного количества съеденных железным таблеток привёл копа в самый натуральный шок. Охотник даже думать не хотел о том, что происходит с организмом Ямаруты и насколько всё плохо выглядит без действия таблеток. Понятное дело: весь ужас крылся внутри тела беловолосого, а не снаружи, но бледность его лица, частые и обильные кровотечения, лопнувшие капилляры в глазах и высокую температуру никуда не деть. — Идём в участок, тебе нужно к Грин. — Зачем? Разве она сможет что-нибудь сделать? — Это мы и выясним. А заодно разберёмся с нашим планом. Томо практически видел в недовольном взгляде Грин желание отказаться помогать Соре, но та, понимая, что брюнет здесь главный, лишь раздражённо вздохнула и махнула ладонью в сторону кресла-кушетки, сделанного специально для железных. Оно было изогнуто несколько иначе, чтобы железный, севший в него, полулежал на животе «спинки» кресла, поставив ноги на пол и сложив руки перед собой. — Расчехляйся, — холодно скомандовала Грин, поставив на металлическую подставку небольшой поднос со скальпелями, зажимом, лазером и прочими нужными приблудами. Парень снял футболку, но оставил её в руках, нервно перебирая ткань пальцами. Он понимал, что девушка всё ещё злится на него. Та обложила беловолосого полотенцами, на которые в процессе должна стекать кровь, надела тонкие хирургические перчатки и ногой пододвинула свой стул ближе к железному. Она расположилась и, наклонившись к оголённой крепкой спине, приготовилась делать надрез. — Грин, слушай, я должен извиниться перед тобой, — пробормотал вдруг парень, почувствовав прикосновение чужих пальцев к коже в области позвоночника. — О, да ладно? Извиниться? Передо мной? Чем я заслужила? — съязвила Трейн, разрезая плоть. Сора поморщился, стискивая футболку крепче. — Мне жаль, что я, возможно, сильно тебя обидел и разозлил, — продолжил парень, понуро опустив голову. Следующий надрез оказался больнее; железный зашипел сквозь зубы. — Томо вправил мне мозги на место, так что… — То есть, мало того, что ты в край ахуел, приятель, так ты ещё и не сам это понял? — Грин, прекрати, он же извинился, — вклинился в разговор брюнет, осуждающим взглядом проехавшись по девушке. — Туше, — сдалась она. — У тебя серьёзные проблемы. Разорвавшиеся нервы я, конечно, соединю, но большая их часть уже вовсю разлагается и гниёт, отравляя тебя. Это придётся вырезать, иначе ты можешь и до завтра не дожить. — Если ты их вырежешь, мне станет лучше? — Нет. Связь позвонков с мозгом станет хуже, потому что из нервов восстанавливаться будет практически нечему, — а ведь именно нервы играют роль Связи. Следовательно, регенерация станет происходить чуть медленнее. Но — если этих нервов не останется в твоём теле, то, после приёма таблетки и окончания её действия, сгнивать и отравлять тебя тоже почти ничто не будет. Но коррозия самих позвонков… С этим я ничего сделать не могу. Нужна срочная и полная замена. — Сделай, что сможешь. Я должен прожить ещё хотя бы три дня, — тихо выдохнул Сора, стараясь не косить взгляд в сторону Томо, стоящего сбоку от них, около стола, и наблюдающего за процессом. — Анестезией пользоваться опасно из-за хвостов, ты можешь случайно воткнуть их в кого-нибудь. В меня, например. Боюсь, что успокоить тебя так же, как в прошлый раз, не смогу ни я, ни Томо. — Режь так, я привык к боли. — Но не к такой, — строго предупредила Трейн, нахмурившись. — Тебе будет очень и очень больно. Таблетками пользоваться нельзя, пока я буду вырезать всё это, поэтому… — девушка приготовилась резать, — постарайся не умереть. — Да уж как-нибудь… Гр-р-р-ра-а-ах! Сука! Это ж! Нихрена! Себе! Мх-х-х-х, блять-блять-блять!!! — А я говорила. — Стой, погоди, перестань, я сейчас, кажется… — торопливо забормотал Ямарута, видя перед глазами тёмные пятна. Несколько секунд парень не был в сознании, а затем, резко вздёрнув голову вверх, тяжело вздохнул и пришёл в себя. — Как ощущения? — спустя минуту издевательски ухмыльнулась девушка. — Будто меня в блендере перемололо… — Но если ты хочешь дожить до завтра, тебе придётся потерпеть. — Угх… Эй, подбодрил бы меня, что ли, — обиженно фыркнул парень в сторону брюнета. Тот укоризненно вздёрнул бровь, захотев спросить: «И как же мне это сделать?», — затем протяжно вздохнул, развернулся к столу и делал что-то около минуты. Даже Трейн заинтересовалась. Охотник повернулся обратно, держа перед собой небольшой лист бумаги с огромной надписью: «Долбаёбы рулят». — Это настолько сильно вдохновляет, что я готов засунуть голову во все предоставленные мне петли, — хмуро прокомментировал Ямарута. — А на что ты рассчитывал? Что я тебя за ручку держать буду и приговаривать, что всё будет хорошо? — Было бы неплохо! — обрадовался беловолосый. — Я видел, как в одном фильме муж свою рожающую жену так успокаивал! — Но так уж сложилось, что я не муж, а ты не рожаешь, — закатил глаза Томо. — Замужество мы ещё обсудим… — фыркнул Сора с хитрым прищуром. От такой новости брюнета едва удар не хватил. — Обсудите, не сомневаюсь. Так мне продолжать? — удостоверилась раздражённая бессмысленным диалогом Грин. — Один момент, — Сора свернул низ футболки в комок и зажал его в зубах, а затем с готовностью кивнул. — Понеслась… Железному пришлось мучиться около получаса. Из-за невыносимой боли у него почти сразу вновь закружилась голова, а из глаз брызнули слёзы. Парень пытался сравнить это с чем-то, что он испытывал раньше, и вспомнил свои ощущения в тот момент, когда ему на живую спиливали зубы до основания. Боль была такая же, но в этот раз ощущалась во всём теле, будто беловолосому одновременно сверлили сразу все нервы. Спина горела так сильно, что Сора побоялся: а не расплавятся ли его позвонки? Но это, конечно же, глупости, Ямарута просто был в бреду и хватался за любую мысль, способную удерживать его в сознании. Когда всё закончилось и Грин позволила железному вылечиться, тот сделал это, а затем прилип к раковине минут на десять и пил холодную воду прямо из-под крана. — Я уже объявил сбор, надо будет кое-что обсудить. Иди в кабинет Ская, мы скоро там будем, — кивнул Томо девушке, и та, взглянув на Сору ещё раз, не стала спешить с расспросами и покинула помещение. Брюнет медленно подошёл к железному и поинтересовался: — Идти сможешь? — Придётся, ты же меня на руках не понесёшь, — ехидно фыркнул беловолосый, натягивая на себя футболку. Он всё ещё был сильно раздражён после столь ярких вспышек невероятной боли. — Заканчивай огрызаться, иначе… — Иначе что? Сломаешь мне пару костей? Напугал так напугал. — Зачем мне причинять тебе боль? Ты совсем её не боишься, — спокойно ответил брюнет, наклонившись к уху парня. Тот оторопело завис, мгновенно растеряв весь пыл и не смея лишний раз вдохнуть. — Заставить тебя подчиняться можно совершенно иным способом, — продолжил Томо, забравшись пальцами под футболку железного и проведя пальцами вниз по его животу. — Стоп! Я понял, не надо, — резко выдохнул Ямарута, отскочив в сторону. Сердце забарабанило с бешеной скоростью. Парень уставился на ухмыляющегося копа и по его насмешливому взгляду понял, насколько он уязвим и покладист, когда Охотник доставляет ему удовольствие. И ведь этому толком не посопротивляешься: приятно же. Но, чёрт возьми, Томо действительно собирался командовать Сорой именно Таким образом? На самом деле железный очень отдалённо понял, что конкретно сделал бы этот садист. После этой ситуации железный чувствовал себя так же неуютно, как если бы находился под микроскопом. Но, когда парни вошли в кабинет Дайлера, по пути взяв сумку Соры, о которой тот уже успел забыть, это неприятное ощущение пропало, а на его место пришла растерянность. Беловолосый опустил взгляд в пол, буквально почувствовав, как на него посмотрели люди, находящиеся в этом помещении: Скай, Грин, Кода, Рей и Роши. Министр, сидящий за столом, явно был раздражён, потому как в его пепельнице дымился свежий окурок, а между пальцев была зажата новая сигарета. С Грин всё понятно — она приготовилась слушать, спрашивать и ближайший час отравлять воздух мощным перегаром, вальяжно усевшись на край стола. Рей, в свою очередь, стояла около окна, упёршись руками в подоконник позади себя, и не сводила глаз с Соры. При виде неё у парня заныло запястье. А вот Роши выглядел помятым и подавленным: чёлка доходила подростку до носа, волосы на макушке и затылке торчали в разные стороны так, будто очкарика только что выдернули из постели, не дав толком ни проснуться, ни умыться. Под карими глазами залегли тени, во взгляде отчётливо читались усталость и недосып. Тогда как Сора ясно и чётко ощущал напряжение, витавшее в воздухе, и пытался изображать торшер, стоя на одном месте, Томо вполне спокойно забросил сумку Ямаруты на стол Ская, заставив всех вздрогнуть. Министр хотел было возмутиться, но брюнет начал говорить раньше него. И тема его монолога оказалась настолько животрепещущей, что Дайлер попросту забыл, что хотел сказать. Охотник будничным тоном выдал о Баге всё то, что успел рассказать Соре, и отдал Скаю ту самую фотографию в качестве доказательства. К столу прилипли и все остальные присутствующие, чтобы разглядеть изображение, и искренне недоумевали. — И ты носился с ним всё это время! — зло прошипела Грин, подойдя к Ямаруте вплотную. Тот поднял на неё взгляд исподлобья, но промолчал, и девушку это разозлило ещё больше. — Ты! Твою же мать! Был рядом с ним и нихрена не сделал! — Эй, — хором рыкнули Рей и Томо, одновременно подойдя к Трейн и взяв её за плечи: брюнет — за левое, железная — за правое. Парочка переглянулась, слегка удивившись своей синхронности. От учёного они руки тут же убрали. — Он не знал, кем Баг являлся на самом деле, — всё же вступился Томо. — И, хоть его это и не оправдывает, он всё исправит, когда убьёт его, — кивнула вслед за ним Рей, после чего снова столкнулась с копом взглядом. — Ладно Томо, он герой-любовник, но я не думала, что за этого седого недоноска заступаться будешь ещё и ты. Ты же его терпеть не можешь! Рей изумлённо вскинула брови, впервые за долгое время встретив такое хамство в свой адрес, и мило улыбнулась в ответ. — Это не отменяет того факта, что он всё ещё мой ученик. — Или Мученик, — не удержался от ехидного смешка Сора. — И что? Это повод оправдывать херню, которую он творил? — продолжила взвинченная Грин. — Херню, как ты выразилась, никто не оправдывал. Он за неё ещё ответит, — хмыкнул Томо, встав перед девушкой, тем самым загородив собой железного. — Если бы он изначально знал, кто такой Баг, я бы убил его на месте. Но он не знал. Беловолосый удивлённо разинул рот, услышав о собственном убийстве. — Только вот доказать это ты никак не сможешь. — Ты всё ещё злишься на меня, Грин? Я же извинился! — воскликнул, наконец, Ямарута, не выдержав. — Да плевала я на твои извинения! Сделаешь что-нибудь полезное — тогда я начну говорить с тобой нормально, псих! — Милая, успокойся, сейчас не до личной неприязни, — замурлыкала Рей, медленно шагая в сторону Трейн, тем самым заставляя её отойти подальше от Соры. — У нас очень мало времени, поэтому не стоит тратить его на всякие глупости, верно? — Альфа вынудила девушку встать вплотную к стене позади стола и только затем отошла от неё, убедившись, что та не станет продолжать разжигать новый совершенно ненужный конфликт. — Если мы начнём драться друг с другом, нам всем конец. После этих слов в кабинете ещё несколько минут стояла нагнетающая обстановку тишина, только Дайлер стучал пальцами по столу и продолжал курить одну сигарету за другой. Роши, разумно не ставший вмешиваться в спор, зевал, Кода смотрел в пол, изображая мебель, а остальные успокаивались. — К слову, — начала вдруг Грин, заговорив довольно тихо и неуверенно, — среди тел, привезённых обратно в участок для опознания и подтверждения факта смерти, не оказалось того мальчишки, Дайка. — Как это? — встрепенулся Кода. — Но он же был там, я видел, как… — парень посмотрел на Ямаруту, виновато опустившего голову, и, сглотнув, закончил фразу иначе, чем собирался: — Он точно был мёртв. — Всё, что от него осталось — голова. Тело не обнаружили. Помнишь, что у него проблемы с позвонками? Они не развились как надо, поэтому его регенерация может происходить непроизвольно. Наверняка, в течение получаса у него случился такой своеобразный приступ, и он смог восстановить голову, а потом уйти. — Восстановить? Как же, — ехидно усмехнулся Сора, не поднимая взгляд. — Сознание не восстановишь. Если из улицы кто-то и ушёл, то это был не Дайк, а человек, выглядящий в точности как он, с большей частью его воспоминаний. — Разве сознание не есть воспоминания? — Воспоминания — это часть сознания, Грин, но целиком оно гораздо сложнее… Теоретически сознание можно перенести — в цифровой мир, например, — но не восстановить, если оно было уничтожено. И… такая смерть для железного хуже любых пыток, — Ямарута невольно провёл подушечками пальцев поперёк своего горла, морщась так, будто ему стало физически больно. — Тебя обезглавливают и, пока твой мозг умирает, пока ты медленно навсегда исчезаешь из этого мира, ты видишь, как твоё собственное тело отращивает себе новую голову… и вкачивает в неё всего девяносто процентов от всех твоих воспоминаний. И, перед тем, как погрузиться во тьму, ты понимаешь, что теперь не ты, а кто-то другой будет жить твоей жизнью, носить твою одежду, общаться с твоими друзьями, спать в твоей кровати… спать с кем-то, кто при жизни был тебе дорог. Это короткое мгновение хуже десяти лет в тюрьме. На минуту в кабинете вновь повисла тишина. Сказанное Сорой внезапно оказалось настолько мрачным и печальным, что ни один из присутствующих не смог это прокомментировать. Никто так и не решился поинтересоваться, откуда у парня такие глубокие познания в этой области. Он, конечно, лишился головы однажды, но в том-то и дело — он её лишился, он может лишь догадываться, что чувствовал или о чём думал умирающий Сора. Вопросы, определённо, были, но остались невысказанными, как и справедливая колкость Грин. «Но, несмотря ни на что, ты сам подарил Дайку худшую смерть», — хотела сказать девушка, но вовремя осеклась. Она поняла, что Сора и так сожалеет об этом поступке. — И куда же Дайк отправился? Его Альфа мёртв, — вздохнул Скай, вертя сигарету между пальцами и глядя на яркий уголёк. — Не к Первому ли? Он и Глот вместе работали, хоть последний и не знал, что его используют. Получается, Баг теперь главный для Дайка. — Или он убежал искать выживших из своей группировки, — пожал Томо плечами. — Вы пытались его отследить? — Да, но ничего не получилось. Будто он из города ушёл. — Может и так… Дайк помнит, что кто-то его убил? — Сора кратко кивнул. — А ты? Помнишь, кто убил тебя? — вдруг поинтересовался брюнет. — Я помню где, как и кто это сделал. Новая голова отросла сразу же, поэтому я всё равно добрался до своего палача. — И? — И сбросил его с крыши пятого этажа. Он упал рядом с моей головой. И ещё три минуты смотрел то на неё, то на живого Сору, прежде чем умереть от кровопотери. — Интересно, что нынешний Дайк сделал бы с тобой, — ухмыльнулась Рей. — Даже представить страшно, как он может быть зол на тебя. Хотя, он же ещё совсем мальчик, вряд ли он понимает, что не является Дайком, а лишь его очень качественной копией. — Мы здесь, кажется, не для этих обсуждений собрались, — фыркнула Грин, решив отплатить железной и заткнуть её в ответ. Счёт сравнялся. — Вы что-то придумали, узнав о Баге? — подхватил Дайлер. — Да. Придётся сделать очень много работы за следующие двое суток, и начинать нужно будет сегодня. Ты первый, — Томо посмотрел министру прямо в глаза. Тот удивлённо моргнул, приготовившись слушать. — Ты свяжешься с другими городами, у которых мы закупаем пульсары и парализаторы, и обеспечишь нас необходимым оружием. Надо раздать каждому Охотнику как минимум по два пистолета: для экспансивных взрывающихся пуль и для парализаторов, — и ещё один для экспансивных пуль как запасной. Также потребуется помощь всех возможных спецподразделений, а с городской полицией я сам поговорю, за ней должок один есть. — Как же это будет муторно… — Не канючь — не малолетка, Скай, — хмыкнул брюнет в ответ на завывания министра. — Помимо этого, Тода, Анемон и Роши мы запрём в Песочнице и оставим под охраной, чтобы Баг не мог до них добраться, если захочет попробовать пошантажировать Ямаруту, а с помощью меня это сделать по какой-либо причине не выйдет. Ятсуме тут же проснулся. — Что значит «запрём»? В смысле, меня тоже? Но почему?! Я ведь уже помогал убивать железных, я могу… — Ты можешь оказаться причиной, из-за которой всё способно полететь к чертям. Ты хочешь этого? — удостоверился Томо. — Н-но… Но я же могу помочь… — Ты поможешь, если будешь оставаться здесь и защищать Тода и Анемон. Оружие мы тебе дадим, — улыбнулся коп, приободрив подростка. Тот сразу счёл это, в принципе, неплохой идеей и кивнул. — Дальше — Грин. Твоя задача: выкачать из парочки неравнодушных к ситуации железных кровь с нужной дозой регенеративного вещества, чтобы у каждого из нас был шанс вылечиться от полученных ран. Кровь разольём по колбам, каждому Охотнику достанется по три штуки, а затем, когда они израсходуются, копам придётся идти к месту, где будешь ты и твоя бригада. Вас мы расположим подальше от железных, но я не сомневаюсь, что работы у вас будет предостаточно даже с учётом того, что до «травмпункта» доберутся лишь единицы. Часть присутствующих тяжело вздохнула, услышав последнюю фразу, а Рей, одобрительно кивая и улыбаясь, заявила: — Холодный и строгий расчёт — всё, как я люблю. Но что насчёт нас? Томо окинул девушку оценивающим взглядом, затем переглянулся с Ямарутой, ведущим себя удивительно скромно и тихо, и объяснил: — Вас нужно отличать от железных, против которых мы будем драться, поэтому, пока мы будем подготавливаться, Роши займётся созданием отличительных чипов, которые вживят тебе и каждому из твоих железных, а ещё кое-кого я попрошу скроить вам свои собственные удостоверения, потому что вам придётся работать с обычными людьми. — Удостоверения? Работать с людьми? Что ты имеешь ввиду? — Вы больше не группировка железных. Но вы и не Охотники. Вы — Каратели. В удостоверении так и будет написано. После вживления чипов наше оружие не будет на вас срабатывать. — Но об удалённой отмене этого протокола забывать не стоит, — учтиво дополнил Скай. — Да. Что же касательно людей: удостоверения помогут вам расположить городских к себе. Они смогут довериться вам. — А вот это уже интереснее, — игривая улыбка Рей стала шире. Томо пришлось достать карту города, чтобы объяснить Альфе — или, точнее, Карателю — задание, которое ей и её «коллегам» придётся выполнить в течение следующих суток. Сора наблюдал за тем, каким серьёзным и сосредоточенным становится лицо Рей, и удивлялся той осознанной покорности, с которой девушка смотрела на брюнета. Она не видела в нём равного себе — равным она не подчинялась. Но это значит, что она увидела в нём кого-то гораздо сильнее неё самой. В белобрысой голове сей факт укладываться не хотел, поэтому Ямарута постарался вникнуть в разговор. — А что потом? — Потом вы дождётесь, когда Охотники займут свои позиции, и нападёте на железных только тогда, когда главный снайпер даст вам сигнал. Кстати, по поводу снайперов. Хватит и десятерых, но уровень должен быть соответствующим, — Томо перевёл взгляд на Дайлера, и тот со знанием дела кивнул. — И, Рей, здесь, — брюнет пододвинул сумку ближе к девушке, — таблетки. Раздашь остальным. Экономить, не использовать попусту — они последние. А после того, как вам дадут сигнал, вашей главной задачей будет не подпустить железных к тому месту, куда Ямарута уведёт Бага. Они будут драться только вдвоём, без нас. — Поблизости от них мы живые трупы, — согласилась Грин. — В данный момент, кстати, тоже, — сделал прозрачный намёк Сора, испепеляя девушку взглядом. — Общение у них совсем не ладится, — не удержался от ехидного вздоха министр, за что тут же получил упрёк от брюнета: — Кто бы говорил. Внезапно все замолчали и стали оглядываться, потеряв одного из присутствующих. Пока Томо давал указания Рей, Роши успел незаметно и тихо выбежать из кабинета, и, к тому моменту, как его пропажу заметили, вернулся с очень странным предметом в руках. — Это ещё что такое? — тут же ощетинился Сора, заподозрив неладное. Не нравилось ему то, что он увидел. Роши скользнул взглядом по министру и, переминаясь с ноги на ногу ещё минуту, пробурчал: — Ну… Скай всерьёз начал волноваться из-за тебя и твоего поведения… Он хотел сам поговорить с тобой об этом, но как-то не удавалось и… и я вспомнил об этом… Просто, он просил меня сделать Это для тебя! — Может, ты всё-таки объяснишь, какого, нахуй, чёрта эта херня делает у тебя в руках? — Он уже объяснил, — хмыкнул Дайлер. — Ты же сам прекрасно видишь, что это ошейник. Непростой. — Но и не золотой, как я посмотрю, — саркастично отозвался Ямарута, а затем осёкся: — Погоди, ты что, ошейник на меня надеть хочешь? Ты ахуел?! — Это предосторожность… — Какая ещё предосторожность! Ты, БДСМщик хренов! — взорвался беловолосый, возмущённо взмахнув руками. — Или ты кинологом себя возомнил? Тогда я, пожалуй, открою маленький секрет: я тебе не собака! И я ЭТО не надену! — ткнул он пальцем на предмет в руках подростка. Толстый чёрный кожаный ошейник с небольшим уплотнением посередине и застёжкой — и, видимо, креплением для поводка в качестве приятного дополнения — был воспринят парнем едва ли не как заклятый враг. — Ой, да перестань, здорово выглядит же! А на тебе будет ещё лучше! — тут же начала издеваться Рей, заставив Сору скрипеть зубами от злости. — Да, довольно миленький аксессуар, тебе очень пойдёт, Сора, — поддакивала ей Грин, гаденько хихикая. — Ты же любишь по-жёстче… — Как это связано с ошейн!.. И откуда ты вообще это знаешь?! — Угомонитесь! — рявкнул министр, заставив болтунов вздрогнуть и тут же заткнуться. — Этот ошейник обеспечит тебя мощным разрядом, если ты приблизишься к тому, чтобы пересечь черту дозволенного, и — ошейник сработает автоматически, если ты попытаешься его снять. Это лишь предостережение. Включи мозги и подумай, зачем я этого захотел, — парень уставился на Сору многозначительным взглядом, пытаясь буквально внушить ему свою мысль, чтобы тот её понял. И, кажется, это сработало: железный вдруг заметно расслабился и успокоился, изумлённо хлопая ресницами. Дайлер хочет, чтобы у Ямаруты был шанс не потерять рассудок и не умереть от руки Охотника. — Это… довольно мило с твоей стороны, — неуверенно просипел беловолосый. — Насколько сильно меня должно шибануть, если я снова слечу с катушек и попытаюсь нарушить договор? — Внутренние органы тебе очень хорошо прожарит, даже не сомневайся. — А его случайно не перемкнёт раньше времени? Ну, типа, неполадок же нет? А то я беспокоюсь на этот счёт! Не хотел бы поджариться из-за неисправности этой хреновины! — Ты сомневаешься в моих способностях? — нахмурился Ятсуме, гордо выпрямив спину и скрестив руки на груди. — Нет, что ты! Я сомневаюсь в механизме, а не в механике… — Тогда надевай прямо сейчас, а то потом забудешь — вдруг что-нибудь настолько дерьмовое случится раньше, чем через три дня? — не унимался Скай. — Пульт от этого малыша будет у меня, потому как договор ты заключил со мной. Сора что-то нечленораздельно пробубнил, явно не испытывая восторга по поводу своей новой побрякушки и желая только жаловаться на несправедливость этого мира. Роши, тем временем, отдал ошейник Томо и тихонечко поделился своим откровением: — Будет лучше, если именно ты наденешь на него это, а то я, находясь в опасной близости от шеи этого идиота, могу его случайно придушить. — Полагаешь, у меня с этим навязчивым желанием проблем не возникает? — весело улыбнулся брюнет, забрав вещицу, и, увидев, что подросток еле сдерживается, чтобы не засмеяться вслух, направился к беловолосому. Вот кого-кого, а Роши Томо воспринимает почти как младшего брата, за которым хочется присматривать и которого приятно веселить. И ведь очкарик настолько невинный, что даже и не подумал пошутить про какие-нибудь иные желания копа касательно Ямаруты. — О, ты наденешь на меня эту «прелесть»? Блин, это довольно романтично! Как будто это ожерелье с каким-нибудь распиздатым кулончиком! — обрадовался Сора, когда брюнет несильным рывком за руку повернул его к себе спиной и осторожно приложил опасное изделие к его коже. — Сходи ещё раз в церковь и помолись за то, чтобы «кулончику» этого «ожерелья» не пришлось обугливать тебя изнутри, — посоветовал коп, оставив между шеей и ошейником незначительное расстояние в пару миллиметров, и застегнул пряжку. Беловолосый стал крутить головой и плечами, разминаясь и привыкая к новым, не слишком комфортным ощущениям. Впрочем, тяжесть ошейника особых жалоб не вызвала, да и смотрелось действительно неплохо — парень видел себя в отражении оконного стекла и по большему счёту остался доволен. — Ты уже решил, что будешь делать с этим Багом? — поинтересовалась вдруг Рей у Соры, взглянув на его теперь уже удивлённое выражение лица. Парень ещё долго мялся, не ожидая, что учительница могла начать с ним разговаривать, и пробормотал: — Ну, у меня есть мысли на этот счёт… Но это будет не важно, если я снова слечу с катушек. Так что будем надеяться, что я придумаю что-нибудь на ходу. — Отличный план, — саркастично фыркнула Рей, тут же потеряв к Ямаруте всякий интерес. — Кстати говоря, зайка, не хочешь восстановить в должности Хиву? — обратилась она к Скаю. Тот поперхнулся сигаретным дымом и закашлялся. — Как ты… меня назвала? — с натяжкой просипел парень. — Ты восстановишь Хиву в должности? — терпеливо повторила вопрос девушка, продолжая улыбаться. Скай взглянул на Томо, как бы спрашивая его мнение на этот счёт. Тот, в свою очередь, переглянулся с Ямарутой, и когда последний пожал плечами, вздохнул: — Нам потребуется любая помощь. — Хм… Что ж, это верно… — Отлично! — обрадовалась Каратель. — А чем же буду заниматься я? — наконец, подал голос Кода. Все обернулись на него с таким видом, будто парня изначально здесь не было. Он выглядел незаинтересованным, будто он находился среди участников плана только потому, что чем-то им обязан, а не потому, что действительно хотел помочь. Потухший равнодушный взгляд и безучастность в обсуждениях открыто на это намекали. Томо кольнула совесть. Он решил, что сивый всё ещё злится на него или Сору — и это было бы вполне справедливо, наверное, — поэтому коп, борясь с желанием оставить парня в покое и дать ему уйти, вдохнул поглубже и всё же ответил: — Я бы хотел, чтобы ты повёл Карателей за собой. — Они подчиняются Рей, а не мне. — Теперь они подчиняются полиции, и я, как её нынешний… начальник, хочу, чтобы они шли под твоим руководством. Повисла неловкая пауза, в ходе которой взгляды остальных людей — и не только — метались между Томо и Кодой. Никто не понимал, какой реакции ожидать от сивого, и, когда брюнет уже хотел было попросить прощения и дать парню уйти, тот выдохнул: — Ладно. Но я же могу спрашивать совета у кого-нибудь? У тебя, Ская, Рей, например. Не удивительно, что имя Соры не прозвучало. Он даже поморщился, также почувствовав бодрящий удар под дых от совести. — Конечно, без проблем. — Я так понимаю, у нас не три, а два дня. На третий будет бойня… Но что с Сорой? Чем он будет заниматься двое суток? Лезвия гарпунов натачивать? — как бы между прочим поинтересовался министр, потушив сигарету в пепельнице. Взгляды переметнулись на беловолосого. Тот оторопело завис, раскрыв рот в немом «э-э-э», и, сглотнув, проблеял: — Я буду искать и вести в участок одиночек, они тоже станут Карателями. И… и я попробую попросить помощи у группировок. — Хм, непло… Погоди… ЧТО? — встрепенулся Дайлер, подскочив со стула. — Нет! Это тупость! Мы два года гонялись за ними и убивали их соучастников, а теперь ты предлагаешь попросить у них помощи?! Да они скорее Багу одолжение сделают, чем нам! — В таком случае Баг убьёт их после этого, — вступилась Рей. — Он не терпит предателей. Баг из тех, кто считает, что, если чужие железные согласятся быть у него в подчинении, значит, появись кто-то сильнее него — они и Бага предадут. Поэтому, после всего, он убьёт их. — Но… — Он предупреждал Альф об этом, — кивнул Кода, подтверждая слова девушки. — Я, конечно, не Альфа и никогда им не был, но пока у меня имелся свой, Гиро, я постоянно находился рядом с ним, особенно на собраниях. Там Первый и сделал нам предупреждение. — В таком случае… Возможно… Думаю, что… Бля, Томо, ты это одобрил? — Ты слышишь от меня возгласы возмущения? Дайлер страдальчески застонал. — Ясно… Хорошо… Пусть так. Нам ведь нужна любая помощь, — смирившись с неизбежным, усмехнулся он. — Но как ты собираешься их искать, Сора? — Базы данных с документами на каждого жителя Тэрроза. Железные не смогли бы здесь жить, не имея при себе удостоверение личности, — а нам их, поверь мне, делали. — Собираешься искать знакомые лица среди миллионов незнакомых? Ты спятил? — Нечто похожее я уже делал, и… я… эм-м… — занервничал Ямарута. — Я бы не отказался от помощи, Кода. Сивый склонил голову вбок, скользнув взглядом по своему учителю, и, словно безэмоциональный робот, холодно ответил: — Я помню далеко не всех, но так и быть. — Спасибо, — попытался улыбнуться Сора, но Кода на эту хилую попытку наладить контакт никак не отреагировал, расстроив парня ещё больше. Заметив это, Томо не глядя, скорее машинально положил ладонь на плечо Ямаруты и слегка сжал, разделяя с железным не самое радужное настроение. Всё это время обстановка была не то что бы крайне неприятной, но тяжёлой и очень напряжённой. Одно неверно сказанное слово — и стены окрасились бы в красный. Но теперь бывшие враги стали друзьями, бывшие друзья — врагами. Вот только они стоят в одном помещении друг с другом и сами не понимают, кто перед ними: враги, намеревающиеся лишь делать вид, что помогают? Или всё-таки друзья, имеющие право на ошибку? Как бы сильно любому из присутствующих не хотелось доверять остальным, но в каждой протянутой руке они видели занесённую для удара.