***
Сора подумал, что ослышался. Несколько раз прокрутил услышанную фразу в голове, осмыслил, и только затем удивлённо моргнул. «Продлить жизнь» вертелось на языке, как заклинание, но Ямарута не решался повторять его вслух, всматриваясь в глаза Бага и пытаясь понять: может быть, он соврал? Или решил пошутить? Хотя, в этом нет никакого смысла. Выходит… Он сказал правду? Он может продлить Соре жизнь? Тогда парень смог бы ещё какое-то время провести рядом с теми, кто ему дорог. Но как такое возможно? — Ты блефуешь, — неуверенно усмехнулся беловолосый, криво улыбнувшись. Рана на теле Бага уже зажила, что позволило ему вдохнуть полной грудью и заговорить без каких-либо неудобств, которые он испытывал до этой минуты: — Нет. Продлить тебе жизнь могу только я. Я способен, так сказать, поделиться своим бессмертием. Ты же хочешь жить? Я могу это устроить, — расплылся подросток в ехидной ухмылке. — Но ты знаешь, какая будет плата за это. Сора ответил не задумываясь: — За своё бутафорское бессмертие я достаточно заплатил. Настоящее своей цены не стоит. — Ты так в этом уверен, Сора? — изогнув левую бровь, выдохнул Баг. — Каждый человек в этом городе — эгоист, который думает только о себе. Оглянись! Ты же знаешь историю! Ты смотрел множество фильмов и читал разные книги, ты знаешь, как мир выглядел раньше! Он был живым! Но что теперь? Люди так сильно хотели выиграть Третью Мировую, что превратили это место в пустыню, даже не подумав о том, что в этой самой пустыне им и придётся жить! А спустя время куда ни плюнь — везде радиация, мутанты, новые болезни… а затем и железные. Люди настолько глупы, что создали вас для новых, ещё больших разрушений! Эти безмозглые, как тараканы, — ко всему приспосабливаются, их трудно уничтожить полностью… Но мы на это способны. Больше не будет никаких войн, потому что людей не останется, и мир заживёт по-новому… — Ты мыслишь, как любой другой подросток, — резко оборвал его Сора. — Хотя бы раз каждый думал о том же, о чём и ты. И… ты прав… Люди эгоисты. Поэтому им всё ещё плевать на то, что случится после очередной войны, ведь они уверены: это затронет не их, а следующие поколения, которым придётся жить в этой грязи. Но мне тоже всё равно, пусть заблуждаются дальше, — парень развёл руками, склонив голову к плечу и едва заметно улыбнувшись. Баг удивлённо застыл, но слушал очень внимательно, следя за каждым действием беловолосого. — Я тоже эгоист, которого беспокоит только то, что касается лично меня, а твоё желание устроить геноцид и заодно убить моих близких сильно разнится с тем, чего бы я хотел. Бессмертие — это, конечно, здорово, но если выбирать между короткой жизнью хорошего человека и длинной жизнью плохого, то я лучше проживу короткую. — И ты не передумаешь? — нахмурился брюнет, стискивая ладони в кулаки. — Ты уже достаточно навредил мне и моим людям, поэтому — нет, — подмигнул ему Сора, а затем, твёрдо встав левой ногой на асфальт, правой резко нанёс удар по челюсти подростка, отбросив того на несколько метров. Баг не успел даже приподняться; Ямарута внезапно оказался рядом и целенаправленно рухнул коленом на горло брюнета, и, не обращая внимания на его брыкания и попытки освободиться, равнодушно рассматривал его. — Тебе действительно казалось, что ты особенный… Смотреть тошно. Но Баг был и всё ещё остаётся особенным. Таким его делает бессмертие. Однако на этом вся его особенность и заканчивается; Дит — обыкновенный, ещё не переживший свой максимализм подросток, над которым не иначе как сама Судьба решила пошутить, подарив ему вечную жизнь. Брюнет наконец сообразил, что так легко он освободиться не сможет, и, заставив железо наползти на руку и сформировать длинное острое лезвие, не глядя несколько раз полоснул металлом в воздухе. В результате этого на груди и лице Соры остались глубокие порезы, и парень отшатнулся в сторону, рыская в кармане в поисках таблетки. Он едва успел проглотить её, как разозлённый Баг кинулся на него с одним чётким намерением — убить. Ямарута ловко ускользал от новых ударов, ожидая, пока раны затянутся — на это ушло несколько секунд, — а затем пнул подростка в живот и высвободил хвосты. Бага трясло от злости. Он физически ощущал, как мысли буквально кипят и варятся в кашу в его голове, не позволяя задумываться. Он смотрел на беловолосого в упор и помимо злобы испытывал неприятную, тяжёлую обиду, вновь задаваясь только одним вопросом: «Почему?» Почему Сора упрямо не желает принять сторону Бага? Почему он так упорно старается остановить его? Почему он не понимает, что не прав? Он же не прав! Баг прав! Так почему же?.. В отличие от брюнета, Ямарута вопросами не задавался, и, подойдя к замершему на секунду парню вплотную, скрутил его всеми четырьмя хвостами. Шипообразные отростки начали движение внутрь позвонков и обратно, беспощадно вгрызаясь в плоть Дита и добираясь до костей. Баг взревел от боли, дёргаясь в попытках вырваться, но тем самым лишь помогая железу рвать его тело на куски. Кровь обильно стекала на землю большими сгустками, образовывая багровую лужу; её резкий металлический запах заставил беловолосого поморщится. Сора ощутил начало нового приступа и, круто развернувшись, впечатал изрубленное тело Бага в машину, на крыше которой сидел несколько минут назад. Железный закашлялся, сгибаясь пополам из-за жгучей боли, жаром распространяющейся по телу от позвонков, и мысленно матерился о том, как же всё это не вовремя. Его вырвало в чужую лужу крови чем-то грязно-жёлтого цвета. В этой жиже присутствовала странная чёрная субстанция, расплывшаяся поверху, как нефть. — Да и пошло оно всё нахер! — выругался брюнет, вдруг оказавшийся рядом с Сорой, и пнул его под рёбра. Ямарута сдавленно охнул, отшатнувшись. Перед глазами всё плыло, желудок горел и болезненно скручивался, заставляя выблёвывать желчь вместе с кровью из разодранного горла. Баг нервно засмеялся, одарив беловолосого ещё одним сильным пинком. — Просто убью тебя и всех остальных. Незачем заморачиваться, — усмехнулся подросток, хватая хрипящего парня за волосы и заставляя приподняться. Тот, ещё не до конца придя в себя, собрался с силами и, ухватившись левой ладонью за чужое плечо, треснул брюнета кулаком прямо в нос. Не дожидаясь, когда Дит оклемается, Сора тут же нанёс тяжёлый удар локтем в то же место. Баг взвыл от боли, но не успел опомниться; удары начали сыпаться, не прекращаясь, буквально со всех сторон. Ямарута почти не использовал хвосты после того, как одним из них рассёк торс парня пополам, а то даже не успело рухнуть на землю — соединилось обратно, словно примагниченное, и срослось вновь. Боль великолепно злила Бага. Он не мог, как любой другой железный, абстрагироваться, положившись на привыкание, и начать драться. Он реагировал на это ощущение так же ярко, как это делал бы человек: кричал, закрывался, пытался уйти подальше, чтобы не испытывать этого. Сора победно ухмыльнулся, поняв: Баг боялся боли. Но всё-таки она его тоже злила. Это должно сыграть на руку. Брюнет внезапно смог увернуться, чем обескуражил железного, и, создав такие же хвосты, как и у него, попытался напасть. Шаг за шагом Ямарута начинал отступать, не выдерживая того яростного напора, с которым подросток на него набросился. Хочешь, я помогу тебе? Я знаю, что нужно делать. Баг отбросил Сору к машине, и та, после столкновения с парнем, сильно качнулась вбок. Беловолосый успел откатиться в сторону прежде чем хвосты Дита настигли его на земле, но встать до конца он не смог: брюнет произвёл размашистый удар в воздухе, из-за чего гарпун его хвоста вошёл в бок Ямаруты и за что-то зацепился. Лезвие «встало» между искусственных позвонков, не разрезав их, как Баг предполагал. За секунду, которую длилась неловкая пауза, брюнет успел вспомнить, что металл у Соры тот же, что и у него, а значит таким же лезвием его позвонки невозможно даже поцарапать. Сам беловолосый, в свою очередь, голыми руками выдернул чужой хвост из своего тела и внезапно рванул к ближайшему зданию, забегая внутрь. Баг последовал за ним, хоть и не понял, что произошло. Сора испугался. Он быстро очухался и смог вырваться, а затем убежать, чтобы перевести дух, но постепенно приходил лишь в ещё больший ужас. Он-то помнил, что таким же железом его позвонкам навредить не получится, однако если бы лезвие Бага угодило в стык с обычными костными позвонками — парень уже был бы мёртв. Ямарута, преодолевая сразу по четыре ступени большими не то шагами, не то прыжками, оказался на пятом этаже торгового центра и вбежал в первую попавшуюся дверь, тут же закрыв её за собой и осев на пол. Одышка не проходила, а сердце барабанило с такой силой, что ныли рёбра. Парень вдохнул глубже, стараясь успокоиться и прийти в себя, и прислушался к звукам снаружи. — Ну и куда ты делся, Сора? — раздался язвительный, пропитанный ядом голос Бага, эхом отразившийся от стен замершего в тишине здания. — Не ты ли грозился убить меня? Так чего же ты убежал? «Он же не понял, как надо рубить, чтобы прикончить меня?» — понадеялся Ямарута, облизнув пересохшие губы. Он хотел выйти. Хотел навалять парню по самое не балуй. Хотел множество раз изрезать его до состояния однородной массы, но понимал, что подросток всё равно восстановится, а потому действовать нужно обдуманно. Мы неплохо сработались в прошлый раз. Я нужен тебе. Давай же, ещё один разочек… Всего один… Несколько секунд стояла мёртвая тишина. Сора было подумал, что брюнет стал обходить здание изнутри и проверять каждый этаж по отдельности, и уже хотел было высунуться, но голос раздался снова: — Передумал драться? Что ж… Тогда я, пожалуй, пойду обратно к офисам и наконец-то выпотрошу Томо. Ямарута тут же вскочил на ноги и распахнул дверь, но не успел и шагу сделать. Баг стоял напротив, смотря исподлобья. Сора не понял, как брюнет нашёл его и что произошло в следующую секунду; перед глазами всё резко потемнело, а тело потянуло вниз. Удар головой об пол был последним, что парень почувствовал.***
Звон в ушах то нарастал всё сильнее, то отступал, практически исчезая. Сора разлепил веки, но ещё не чувствовал, как сильно кружится голова; он приподнялся на локтях и развернулся, встав на колени, и вот тогда-то его и качнуло сначала влево, затем вправо, обратно — и он упал снова, больно ударившись затылком. Из приоткрытого рта вырвался хриплый стон. Новая попытка принять сидячее положение оказалась куда более удачной. — Я… опять… здесь? — пробормотал он, увидев вокруг себя откровенное Ничего. Безразмерное чёрное пространство. И кого-то, похожего на… — Ты же?.. — Узнаёшь? — улыбнулся парень, выглядящий в точности, как Сора. Только у него был лишь один блеклый жёлтый глаз. — Ты… Ты… Гнев? Почему ты выглядишь, как… — Как ты? Я у тебя всё забрал, — улыбнулся клон, сидящий на полу по-турецки. — Всё ненужное железо осталось у тебя, а твоё тело — у меня. — Ч-что? Но… Как?! — запаниковал Ямарута, посмотрев на свои ладони. Точнее на изящные тонкие железные фаланги пальцев. — Нет! Нет-нет-нет-нет-нет! Что за херня?! Погоди… Что… Что я делал?.. Я же был… Я с кем-то… дрался… Улыбка Гнева стала чуть шире, но с объяснениями он не торопился, с наслаждением наблюдая за попытками парня вспомнить то, что он делал, прежде чем снова попасть в это место. — Я же дрался… Я дрался с Багом! Что произошло?! Почему я тут?! — Ты мне скажи, — пожал плечами Гнев, — я же не видел. — Но ты всегда всё знаешь! — Я знаю то же, что и ты, и рассуждаю так же, как и ты. Только я свободен от эмоций и всегда мыслю трезво, а ты — нет. Ты, как ни крути, человек, а людям свойственно испытывать какие-то эмоции и чувства. — Ты и Трезвое мышление?! Да ты!.. Я поддался тебе и убил несколько десятков железных из группировки Бага! Издевался над ними и хохотал, как сумасшедший! — взревел Ямарута. — Но так было нужно, мы оба этого хотели, — вновь пожал плечами Гнев, продолжая улыбаться. — Пойми, вся твоя сила здесь, — клон приложил свою ладонь к собственной груди, — у меня, и она всегда была тут. Ты лишь пользовался ей, когда было нужно. Но, возвращаясь к твоим предыдущим вопросам… Возможно, Баг тебя чем-то ударил по голове или вырвал сердце, но точно не позвонки — иначе мы были бы не здесь, хотя, кто знает? В общем. Ты ещё жив. Но это ненадолго. Это единственное, что мне известно. — К чему ты клонишь? — К тому, что я снова нужен тебе, — улыбка Гнева превратилась в оскал. — Нет! Ни за что! Ты меня окончательно с ума сведёшь! — А какая разница, если ты всё равно умрёшь через несколько часов? — резонно заметил он. — Я… Но я… Твою мать… Что мы можем ему сделать? Он же бессмертный… — Ты знаешь, что. — Не знаю. — Если знаю я, значит, ты тоже. — Нет, я вообще нихрена не понимаю! Гнев промолчал, прекратив скалить зубы в неприятной ухмылке. Он медленно поднялся на ноги, подошёл к Соре и присел перед ним на корточки. — Тогда тебе незачем больше быть там, — холодно заговорил клон, всматриваясь в железный скелет, отданный Соре взамен на его тело. — Я думал, что ты, глядя на моё нынешнее состояние, поймёшь, что твоё разрешение мне больше не нужно. Даже поиздеваться над тобой толком не получилось, хех… Хочешь ты или нет, но теперь я тобой командую. И сейчас мне самое время прийти в сознание в реальности. Я сделаю с Багом то, что должен, а затем нападу на каждого, кто окажется рядом. — Что?.. — Даже на твоих близких. — Нет! Стой! Блять, остановись! Я не хочу этого! — воскликнул Ямарута, попытавшись встать, но железное тело больше не отзывалось на команды, а следом пропала и возможность говорить. Гнев положил ладонь на его плечо и слегка подтолкнул назад, заставив упасть спиной на чёрный пол. Тот вдруг оказался мягким, но вязким, как смола. Сора стал медленно погружаться в него, словно утопая в зыбучих песках. Перед тем, как чернота поглотила его, парень успел увидеть, как на лицо Гнева наползла стальная маска, а из-за спины показались хвосты. Только теперь к Ямаруте пришло осознание: его собственное тело отныне ему больше не принадлежало. Это его искривлённое ядовитой ухмылкой лицо. Его ещё не запачканная в крови одежда. Его железо, наползающее на челюсти и формирующее злой оскал. Но не он сам. Сора ужаснулся тому, как выглядел со стороны на самом деле, понял, как сильно были напуганы убитые им люди, увидев перед смертью Такое, а затем будто бы погрузился в глубокий сон.***
Когда Сора открыл дверь, собираясь выбежать наружу, Баг, поджидавший его, без труда разрубил хвостами стены. Трещины мгновенно поползли вверх и исполосовали собой потолок, сталкиваясь друг с другом. В результате комната начала рушиться. Первый и довольно большой кусок бетона, сорвавшийся вниз, огрел Ямаруту по затылку, из-за чего тот и растянулся на полу спустя секунду. Помещение обваливалось, погребая под своими остатками парня, вокруг ноги которого Баг успел обмотать третий хвост. Пол не выдержал веса рухнувших кусков стен и потолка и обвалился на этаж ниже, унеся за собой весь мусор и обломки, а Сора повис в воздухе благодаря чужому хвосту. Дит небрежно швырнул бессознательное тело в коридор, где сам и стоял. — Надеюсь, ты не помер, потому что я ещё не наигрался, — прорычал брюнет, подходя ближе и даже не надеясь на ответ. Ему показалось, что Сора вообще не дышал, но его это не останавливало — он хотел поизмываться хотя бы над его трупом, чтобы затем принести его к офисам и, если Томо жив, продемонстрировать ему мёртвое обезображенное тело и посмотреть на последовавшую за этим реакцию. Баг предвкушал, как Томо упадёт на колени, разинув рот в немом крике, и сойдёт с ума от горя прямо на том же месте. Он бы наверняка долго кричал, не веря своим глазам, а после выстрелил себе в висок. О да, на это Баг посмотрел бы с превеликим удовольствием. — Тебе нужно было всего лишь послушаться меня, Ямарута, и всё закончилось бы иначе, всё было бы хорошо. Усевшись едва дышащему парню на грудь, Баг замахнулся правой рукой для удара, но кулак так и не коснулся лица Соры. Последний внезапно открыл глаза и резко перехватил чужое запястье, заставив брюнета опешить. Хвосты Ямаруты вонзились ему под лопатки и отбросили в сторону. — Так ты ещё жив? А я-то хотел… — начал было Баг, морщась от угасающей боли, но слушать его болтовню в планы беловолосого не входило. Он молниеносно оказался рядом и схватил парня за волосы, а затем крепко приложил лицом к стене. После первого же удара послышался противный хруст ломающейся кости, но Соре этого было мало — он бил ещё и ещё. До кровавых разводов, до вмятин и трещин на стене. Дит ничего не мог с этим сделать, отвлёкшись на ужасающую боль, которая с каждым ударом становилась всё острее и злила парня всё больше. Сора не произнёс ни слова. Выглядя абсолютно спокойным, скорее даже сосредоточенным, он методично отбивал чужой головой неторопливый ритм. Затем вздёрнул подростка за шиворот чёрной накидки и потянул вслед за собой, направившись к перилам. С пятого этажа открывался прекрасный вид на первый, ведь посередине всех этажей здания не было пола. Сора швырнул Бага к металлическим перилам, взял его за ноги и легко перевернул. Спустя пару секунд до Ямаруты донёсся глухой удар упавшего на пол тела и болезненный полу-стон-полу-выдох. Организм Дита регенерировал и не уставал, но психологически парень вымотался, ведь всё ещё прокручивал в голове разные мысли по поводу себя, Соры, людей. Боль лишь усиливала его недоумение: как же так получилось, что Ямарута не захотел жить дольше, чем ему осталось? И пока Баг, держась за голову, поднимался на ноги, беловолосый спрыгнул к нему. Брюнет вздёрнул подбородок и увидел невозмутимое выражение на лице Соры. Подросток словно столкнулся с ожившим мраморным изваянием, намеревавшимся убить его. — Почему ты это делаешь? Почему снова встаёшь и пытаешься причинить мне вред? Ты же знаешь, что это бесполезно, — нервно залепетал Баг, шаг за шагом отступая назад. — От этого не будет никакого толку, ты лишь попросту тратишь свои силы! Ты скоро умрёшь, но я-то останусь жив!.. Внезапно бледные губы Ямаруты рассекли его лицо в зубастом оскале, заставив брюнета изумлённо застыть на секунду. Этой заминки хватило, чтобы Сора добрался до подростка, но тогда тот уже мотнул головой и пришёл в себя, резко развернулся спиной к беловолосому и рванул на улицу. Парень всё же догнал его; гарпуны продырявили голени Бага, и тот рухнул перед выходом из торгового центра. Ямарута остановился, но швырнул подростка в стеклянную стену внутри здания, и, пока тот пытался очухаться, приблизился к нему. Он заломил брюнету левую руку, схватив её за запястье и наступив ногой на плечо. Локоть Дита упирался в колено Ямаруты. — Отпусти меня! — прорычал Баг, попытавшись извернуться, но Сора продолжал молча скалиться и держать его. Беловолосый без труда сломал локоть подростка, с хрустом выгнув его руку в обратную сторону, используя своё же колено в качестве опоры. Баг взвыл от боли, продолжая сопротивляться, но — тщетно. Ямарута обмотал собственный торс двумя хвостами, а ещё двумя защищал голову, поэтому гарпуны Дита лишь отскакивали в сторону, сталкиваясь с металлом. Сора дождался, пока чужая кость срастётся, и сломал её снова. Затем ещё раз. И опять. Он повторял это снова и снова, наслаждаясь воплями и брыканиями подростка до тех пор, пока тот не додумался отрубить ему руки и подрезать связки под правым коленом. Ямарута качнулся и рухнул на пол, ударившись об него затылком. После этого улыбка с его губ тут же сползла, но парень продолжал лежать неподвижно; раны затягивались медленно. Он полоснул хвостом по горлу Дита, вынудив его отойти подальше. Брюнет упал на колени, хрипя и давясь своей кровью, обильно льющейся на пол, пока глубокий порез заживал. «Что же я делаю? — промелькнуло в голове Соры, скользящего взглядом по залу торгового центра. — Я ведь действительно ничего не добьюсь, если буду бессмысленно его резать. Нужно заканчивать всё это. Да, нужно…» Его мысль оборвал прозвучавший не то всхлип, не то гневный рык Бага: — Ты такой же, как я! Подростковое желание стать героем и защитить всех… Разве это не похоже на моё желание всё уничтожить? Как ты не понимаешь… У тебя нет сил, чтобы защитить даже самого себя, но есть силы, чтобы разрушить всё, Включая самого себя! А я… я могу помочь тебе спастись. Чем… Чем я хуже Томо, скажи? — внезапно с обидой всхлипнул он. — Разве тебе не было хорошо со мной? Ты ведь не врал тогда! Ещё есть время одуматься, Сора! — Одуматься? — переспросил беловолосый, чуть усмехнувшись. — Значит, одуматься? — повторил он, приподнимаясь на локтях. Он видел, что брюнет вымотался и устал испытывать физическую боль, но не собирался останавливаться лишь на этом, поднявшись и подойдя ближе к нему. Парень присел на корточки перед подростком и протянул к нему ладонь. — Уйди! — Баг рефлекторно отпихнул его руку от себя и немного отполз назад, дыша чаще и тяжелее. — Уйти? Ты только что просил одуматься, — Сора склонил голову вбок, замерев на месте. — Пока ты находился среди железных, то слышал слухи о сильнейшем из них, а, освобождая нас из тюрьмы, ты всё ещё не знал, кто им является, поэтому перестраховался, заранее предложив всем железным присоединиться к тебе. Ты думал, что в таком случае сильнейший наверняка будет среди них, но тебя послушались только самые трусливые, а сильнейший решил жить, как человек. Тебя это разозлило, да? Что тот, кто обладает пугающей силой, которой у тебя нет, решил отказаться от неё? А меня злит, что тот, кто обладает бессмертием, пользуется им, чтобы остаться в этом мире одному. Мы похожи только в этом: нас злит, что кто-то, обладая тем, чего нет у нас самих, использует это не так, как нам бы того хотелось. Если я «одумаюсь», то ты получишь всё сразу: бессмертие и силу, — и сможешь использовать это так, как тебе захочется. Но в таком случае я не смогу сделать того же. Понимаешь, о чём я говорю? — холодно удостоверился Ямарута, всматриваясь в тёмно-красные наполненные подавляемым страхом глаза. — Ты предлагаешь мне неравноценный обмен. Баг так и застыл, сидя на полу и смотря на приближающегося Сору, охватываемый не пойми откуда взявшимся холодом. Его бы вот-вот пробрало на истерический хохот, если бы беловолосый не встал напротив, едва ощутимо огладив пальцами линию челюсти брюнета. Последний вздрогнул от этого почти нежного прикосновения, вздёрнув подбородок, и тут же пожалел об этом; Ямарута схватил подростка за волосы, запрокинув его голову назад и заставив открыть рот, и ухватился пальцами за его нижнюю челюсть, оттягивая её вниз. Гарпун четвёртого хвоста Соры беспрепятственно скользнул внутрь рта и с лёгкостью отрезал брюнету язык, а затем Ямарута насильно сжал его челюсти. Парень дёргался и вопил сквозь плотно стиснутые на металле зубы, из-за чего лезвие продолжало резать его рот изнутри, а затем случайно сглотнул и в ужасе замер. Сора, не обращая внимание на впившиеся в его запястья чужие пальцы, зло усмехнулся: — Ты так молчишь, будто язык проглотил. После этой издёвки попытки вырваться стали отчаянными. Баг всеми силами старался освободиться и лишь спустя минуту добился успеха, успев улизнуть подальше и регенерировать. Он ухватился за свой живот и судорожно выдохнул, мелко подрагивая. Он ведь действительно проглотил свой язык, Сора скаламбурил по этому поводу, чтобы поиздеваться и привести в ужас. И у него отлично получилось. Дит уже не понимал, что происходит, и всё-таки засмеялся, почему-то решив, что ехидная шутка про язык в самом деле оказалась смешной. Затем они снова сцепились и начали драться. С каждым разом Баг всё лучше и увереннее пользовался хвостами, но к боли привыкнуть не мог, а потому быстро сбегал, чтобы передохнуть хотя бы пару секунд. Ему удавалось отдышаться получше, когда Ямарута внезапно падал, начиная кашлять и вытирать тёкшую из носа кровь. Сора не замечал, что теперь красная влага сочилась ещё и из его ушей. Замечал Баг. Они разнесли весь торговый центр. Смели подчистую все пять этажей. Здание превратилось в одну большую гору обломков бетона, стекла и прочего мусора. Из тонкой трубы, торчащей между двух плит, струился слабый напор воды, бьющей вверх неровным фонтанчиком. Образовывающаяся внизу лужица медленно подползала к багровым пятнам на пыльной земле. Парни не слышали шума, доносящегося из другой стороны улицы, а всецело были заняты друг другом, попутно разрушая всё, что находилось поблизости: смятые, как бумага, машины горели и дымились, фонарные столбы были погнуты словно ветки, стены зданий и асфальт исполосовали толстые трещины. По большей части весь этот ущерб наносил Сора, а вовсе не Баг, ведь тот практически не умел взаимодействовать хвостами с окружающей средой. Но всё же масштаб разрушений поверг бы в шок любого, кто здесь оказался. — Я не умру, это бессмысленно! — отчаянно вскрикнул Дит, когда его ногу отсекло хвостом до бедра. Конечность регенерировала несколько секунд. Это время парень пролежал на земле, наблюдая за тем, как Ямарута приближается к нему, чтобы нанести ещё несколько ударов. — Ты смертен, — улыбнулся беловолосый, остановившись в паре метров от подростка. Спину железного пронзила жалящая боль, поэтому он решил переждать этот приступ, а затем атаковать. Баг искренне удивился: — Смертен? Я? Что за чушь ты несёшь… — Смотри: я отрубил тебе ногу, и теперь она валяется там, — кивнул Сора на переулок неподалёку, из тени которого выглядывал окровавленный обрубок конечности, — а новая нога отросла тут, — теперь он кивнул на Бага и улыбнулся шире. — Откуда же происходит регенерация? От большей части твоего тела, или только от головы? Что будет, если я отрублю её? Появятся два Бага, потому что регенерируют и тело, и голова? Или только у головы отрастёт новое тело? Или же у тела отрастёт новая голова? Ты не задумывался над этим? Теперь задумался. Баг быстро сообразил, что у новой головы и личность будет новой, а сам Баг, оставшись отрубленной головой, умрёт, как человек. И хотя точного подтверждения этому нет, Дит не торопился провоцировать беловолосого проверять это. Он убрал один хвост внутрь своего тела, после чего железо переползло на все его шейные позвонки, выползло поверх кожи и соединилось с заново надетыми на лицо челюстями. Это было похоже на подвижную железную броню. Так подросток надеялся обезопасить себя и избежать обезглавливания. — Слишком опрометчиво говорить мне об этом, теперь ты не сможешь отсечь мне голову, — хило усмехнулся Баг, приподнимаясь. Нога почти полностью восстановилась, так же, как и боль в спине Соры практически отступила. — Я бы не был так в этом уверен, — не обеспокоившись возникшим препятствием и продолжая улыбаться, ответил Ямарута, шагая брюнету навстречу. Конечно же у него был план. На этот раз действительно чертовски хороший план. Парни вновь сцепились в схватке, но отныне Баг пропускал ещё больше ударов из-за того, что использовал железо четвёртого хвоста как защиту для шеи, а не как инструмент для атаки. Слова Соры значительно подкосили самоуверенность Дита, но тот этого ещё не понимал. Он осознавал лишь тот факт, что стал более осторожным и отступал назад ещё чаще. Ямарута попросту не давал парню ни малейшего шанса избежать ударов, не то, что напасть самому. Он уже даже не боялся, что Баг мог бы его убить. О нет, теперь у Бага появилась другая забота: не умереть самому. Они оба не понимали, что драка затянулась; не следили за временем, за течением дня. Драться начали утром одного дня, и вот, близилось утро следующего. Сора уже вовсе не помнил, что помимо него и Бага на улице сражался ещё кто-то. Ямарута отступал или останавливался не слишком часто, но когда это происходило, у брюнета появлялась возможность передохнуть или атаковать его. Сора свалился на колени и упёрся ладонями в асфальт, кашляя кровавыми сгустками. Из глаз брызнули слёзы, тянуло блевать, клонило в сон. Спать и блевать одновременно — не лучшая идея, особенно сейчас, поэтому Сора всеми силами заставлял себя оставаться в сознании. Он понимал, что если заснёт, то уже никогда не проснётся. Но Баг, передохнув минуту, решил всё-таки воспользоваться этой заминкой. Он попытался нанести по парню несколько ударов хвостами, но те столкнулись с искусственными конечностями беловолосого, всё так же молниеносно защищающими его. Дит банально не мог дотянуться до чужого тела, чтобы навредить ему. И это его страшно бесило. Сора поднялся, но его приступ ещё не закончился. Он, неровно стоя на ногах, всё ещё кашляя и вытирая тёкшую из носа кровь, пытался не дать парню ранить себя. Он и подумать не мог, что однажды ему пригодится приём, на который он сам когда-то попался. Приём Тая. Баг даже не заметил, что Ямарута отбивался всего тремя хвостами и продолжал стоять на одном месте; вместо этого он злился всё больше. И почему-то улыбался. Думал, глядя на замученного Сору, что вскоре покончит с ним?.. Почти. Железо третьего хвоста Бага переползло на его руку, и он попытался приблизиться к парню, чтобы ранить его. Брюнета отбросило назад бешено вьющимися в воздухе хвостами, мимо которых, как оказалось, прорваться было невозможно даже с учётом того, в каком состоянии находился Ямарута. Тогда Баг, сплюнув, предпринял новую попытку напасть, создав на руке лезвие ещё больших размеров и использовав при этом два оставшихся хвоста. Образовавшийся клинок точно достал бы беловолосого благодаря своей длине, но… Подросток не сразу понял, что произошло. Его вновь отбросило, но не мгновенно, как в прошлый раз, а лишь после того, как его отрубленная по плечо рука взмыла вверх и описала в воздухе дугу. Четвёртый хвост Соры вырвался из-под асфальта и отсёк конечность с наползшим на неё железом. Та звонко рухнула на асфальт, а у Бага, отброшенного назад, полностью отросла новая, обычная человеческая рука. — Вот и всё, — выдохнул Сора, выпрямившись. Боли как и не бывало. Баг ещё несколько секунд взирал на обрубок конечности, не веря своим глазам. Он судорожно выдохнул и быстро подполз к валяющейся на земле руке, всё ещё не осознавая, что это конец для него. — Н-н-нет… Что ты наделал!!! — То, что должен был, — вяло пожал плечами Ямарута. — Ты больной! — воскликнул Баг, прикасаясь дрожащими пальцами к холодному металлу. Оно не отзывалось на команды и не ползло на тело хозяина, а оставалось неподвижным, так и застыв в форме клинка. По щекам брюнета покатились горячие слёзы недоумения и обиды. — Как же… Нет! Нет-нет-нет! Блять, э-этого не может быть! Как я теперь… К-как это… возможно?.. Зачем ты это сделал?! — взревел разъярённый подросток, обернувшись. — Тебе ещё и объяснять надо? — ДА, НАДО! Ты!.. Ты… Моё железо… Да как же… Так не должно быть… Это неправильно! — Нельзя не признать, что ты довольно умён, раз заварил такую кашу. А это — минус твоей способности использовать железо по максимуму. — Замолчи! — Я подумал, что ты-то со своим острым «стратегическим» умом должен был догадаться об этом, и решил, что шансов у меня мало, но попробовать всё же стоило, и, как оказалось… — ЗАТКНИСЬ! — …не такой уж ты и умный. — Хватит! — срывая голос, проорал брюнет, вцепившись пальцами в свои волосы. — Что со мной теперь будет… Что я теперь… — нервно забормотал он, дрожа, как на морозе. Его вопрос не был адресован Соре, но тот решил ответить: — Теперь? Теперь я отрежу тебе голову, — расплылся он в улыбке, подходя к парню вплотную. Последний встрепенулся, бухнулся на спину и попытался отползти, но Ямарута с силой наступил ему на живот, а затем уселся на него, лишая подростка возможности улизнуть. — Т-ты не сможешь… Я всё ещё… — Всё ещё закрываешь шею металлом? И что? — Сора удивлённо изогнул левую бровь. Три хвоста — четвёртым парень защищал позвонки — показались из-за его спины. — В буквальном смысле отрубать голову совсем не обязательно. Я просто буду выковыривать твою башку из этого железа, — злая улыбка Ямаруты стала шире. — Знаешь, это как выковыривать мякоть киви ложечкой. Не так уж и сложно. Баг не просто испугался после этих слов. Он в ужасе начал брыкаться, бить парня кулаками в отчаянных попытках освободиться, крича навзрыд: — Не смей! Отвали, психопат! Не трогай меня! — И после всего это я-то психопат? — тихо усмехнулся беловолосый, поднося лезвие к ключицам подростка. Он уже не один раз наблюдал подобную реакцию, слышал эти крики, просьбы и уговоры. Не раз сталкивался с горящей в чужих глазах паникой, вспыхнувшей в момент, когда жертва осознавала приближение своей смерти. Это происходило с людьми, с железными, а теперь и с Багом, который ни тот, ни другой, и вроде бы даже бессмертный, но… — Прекрати, не надо!!! Мне больно! Больно! Прошу, хватит! Я что угодно с… Нет! Стой! Остановись!!! Сора намеренно резал медленно, давая ранам зажить, а затем снова рассекал мышцы лезвием гарпуна, наслаждаясь воплями брюнета. Его это веселило. Радовало. Наконец-то тот, кто разрушил его жизнь, страдает. Ему больно. Он плачет. А Сора получает от этого ненормальное удовольствие. Улыбается, чувствуя, как чужие ногти впиваются в кожу на руках, силясь отпихнуть Ямаруту и прекратить муки. Но эта пытка продолжалась около двадцати минут, пока Соре, наконец, не надоело. Он, сдавленно посмеиваясь, погрузил под ключицы подростка все три хвоста и начал быстро и хаотично двигать ими внутри, разрезая плоть. Голову он держал руками и оттягивал вверх до тех пор, пока не перерезал всё, что соединяло её с туловищем. Новая голова отросла за пару секунд, но беловолосый не обратил на неё внимание, держа в руках предыдущую. От ладоней вниз по предплечьям стекала приятная тёплая влага, у железного от восторга мурашки по коже бежали. Там, где должна была начинаться шея, остались одни рваные обрубки кожи, мышц и горла, неровными, разной длины кусками свисающие вниз. Кровь вязкими сгустками капала с этих ошмётков на живот обезглавленного секундой ранее тела. Ямарута наклонился к голове ближе, коснулся её лба своим и, смотря прямо в глаза, удовлетворённо прошептал: — Я же сказал: вот и всё. Ты ещё слышишь и понимаешь меня, я знаю. Ты умираешь, Баг. Тебя здесь больше никогда не будет, слышишь? Никогда. А теперь взгляни на это, — Сора повернул отрубленную голову лицом к отросшей, чтобы Баг успел увидеть и убедиться в том, что случилось. Тот, на чьём животе Ямарута продолжал сидеть, завопил от ужаса, увидев «свою» голову вблизи. Из рваных кусков мяса, бывших минуту назад шеей, всё ещё капала кровь. — Это не ты. Это лишь клон, способный заменить тебя в реальной жизни. Возможно, у него даже остались твои воспоминания, и он наивно будет считать себя тобой. А знаешь, что это значит? Что он попытается продолжить то, что ты начал, если я отпущу его. Поэтому смотри внимательно…***
Все люди, находившиеся на улице, застыли на своих местах, окидывая друг друга взглядом. На асфальте лежало столько трупов, что пройти через них, не наступив на какую-нибудь часть тела, было бы весьма затруднительно. Резкий запах крови бил прямо в нос, заставляя морщится. Кого-то даже тошнило от этого. Многие выглядели бледными и растерянными, и лишь пара голосов доносилась до них — кто-то просил о помощи. — Мы закончили? — удивлённо выдохнула Рей, столкнувшись взглядом с Кодой. Тот был мрачнее тучи и весь покрыт кровью, и большинству смотреть на него вообще было страшно. Он пожал плечами в ответ. — Неужели всё? — подхватил кто-то ещё. — Наконец-то… — Ты точно Каратель? — А ты пистолет на меня направь да выстрели! Раздался глухой щелчок. — Видишь! Стоп… То есть, ты не доверяешь мне, гнида?! — Успокойся… И без тебя тошно… — Эй, у меня таблетки кончились, и… — промямлил кто-то позади начавшей ругаться парочки. Парни обернулись и увидели мужчину, машущего им обрубком кровоточащего запястья. Каратель, в которого попытались выстрелить, тут же стал копошиться в карманах, подошёл к раненному и отдал ему таблетку. — Она последняя, — предупредил он. — Спасибо, — кивнули ему в ответ. Мужчина откусил только половину и протянул оставшуюся обратно. — Может, кому-то ещё понадобится… — Эй, там этот… Ну Охотник какой-то, короче, в хреновом состоянии, — сообщил другой парень, пришедший из-за угла правого офиса. — Помогите дотащить его до врачей, а то я вообще без понятия, где они находятся. — Я помогу, идём, — тут же отозвался парень, стоявший неподалёку. Все потихоньку приходили в себя. Многие помогали друг другу выбираться из-под завалов, делились таблетками, ободряюще хлопали по плечу. Кто-то из Карателей принёс систему от капельницы и, сообщив, что умеет с ней обращаться, стал вливать свою кровь нуждающимся в этом Охотникам. Через пятнадцать минут объявили сбор выживших, подальше от перекрёстка и офисов. Небольшая группа людей медленно поплелась туда. Из зданий к ним присоединялись другие немногочисленные уцелевшие полицейские и Каратели. На месте сбора многие осели прямо на асфальт, чтобы наконец-то отдохнуть от бесконечной беготни и драк. Охотники иногда озирались, ища своих приятелей и друзей. Многие понуро опускали головы, так и не увидев нужных людей среди живых. — Это все, кто выжил? — раздался голос приближающегося к группе человека. Не все тут же поняли, что голос принадлежал Томо. Охрипший, но всё такой же холодный и строгий, как раньше. Взгляды переметнулись на копа. Брюнет был покрыт чужой, да и собственной кровью, а на его правой стороне лица уже подсохла кровавая корочка, к которой липли взлохмаченные пыльные волосы. — Так мало… — тяжело вздохнул Томо, присев на кусок бетона, оказавшийся здесь не пойми каким образом. Перед Охотником стояло всего около восьмидесяти человек. — Каратели, отойдите в сторону от Охотников. Хочу понять, сколько их здесь. Он надеялся, что хотя бы половина, но реальность надежд оправдывать не хотела. Один за другим железные медленно плелись в сторону, позволяя парню подсчитать всё правильно. Выжило двадцать девять Охотников, включая самого Томо. Всего двадцать девять из двухсот тринадцати, отправленных сюда. Двадцать, мать его, девять. Брюнет вздохнул повторно, нагоняя на себя безразличный вид, и, набрав в лёгкие побольше воздуха, произнёс: — Грин и её бригада поищут здесь выживших. Десять Охотников и пятнадцать Карателей помогут им, сами решайте, кто это будет. Остальные отправятся со мной. — Куда? — встрепенулась Рей. — За Ямарутой. — Он ещё не вернулся? — хмуро поинтересовался Кода. — Он и не должен, — скрипя зубами, выдавил брюнет, отрываясь от куска бетона, и направился в ту сторону, куда должен был уйти Сора. Томо сильно фартануло не умереть здесь. Конечно, за это стоит благодарить его собственные навыки, рефлексы и большой опыт, но следовало отдать должное и щепотке везения, которое вполне имело место быть. Брюнет был одним из тех, кто остался без чужой крови и не мог залечиться. Поняв, что на улице всё стихло, парень попытался добраться до дороги между офисов, держась за вспоротый живот, хромая на сломанную ногу и практически не шевеля разрубленной вдоль левой рукой. Он уже терял сознание, падая на асфальт, когда к нему успел подбежать парнишка с системой от капельницы и быстро вылечил все его раны. Томо даже не отрубился толком, но практически ничего не слышал и не видел, пока его лечили. Пара секунд показались мучительно долгими. Но всё же он выжил. Можно сказать, справился со своей задачей на ура. Осталось выяснить, справился ли Сора. Томо был готов к тому, какие разрушения ждали его на той части улицы, куда ушёл Ямарута. Он был готов и к тому, что парни могли продолжать драку до сих пор. И был готов к тому, что Сора проиграл. Но когда брюнет увидел, что там творилось на самом деле, все эти предположения с треском осыпались. К тому, что предстало его взору, подготовиться не способен никто. Вся дорога и близстоящие от неё обрушенные здания, дымящиеся машины и прочий мусор, валяющийся тут и там как будто после урагана, были увенчаны оторванными головами Бага. Они валялись буквально повсюду. Одна из голов была нанизана на тонкую трубу, торчащую из-под бетонных плит, а из её приоткрытого рта текла вода. У многих голов глаза закатились назад, а рты были раскрыты в немом крике. У иных веки были опущены, а лица отражали нечто среднее между спокойствием и смирением. Выглядело это отвратительно. Кого-то сразу потянуло блевать, и с рвотным позывом этот бедолага тягаться не стал. Парочка Охотников позакрывала рты ладонями, взирая на этот ужас и не смея даже моргнуть. Такое даже в ночном кошмаре не приснится. В шоке пребывала и Рей. Она застыла с недоумённым выражением лица и скользила взглядом по оторванным головам, не совсем понимая: как вообще можно было додуматься до такого? Кого могла посетить мысль раз за разом отрывать кому-то голову? Неужели это занятие настолько сильно понравилось Соре, и он так им увлёкся, что ради забавы начал отрывать новые головы подростка? Или «ради забавы» — это не совсем правильное выражение? Скорее, один раз лишив Бага головы, Ямарута мгновенно на этом помешался. Томо испытывал нечто похожее, но, в отличие от Рей, ему было более жутко. Он будто находился в фильме ужасов или в страшном сне — настолько сюрреалистично выглядела картина перед его глазами, только вот он понимал, что все кошмары происходили наяву. От этого и было жутко. — А где сам Сора? — подала чуть осипший голос Рей. — Вон там! — воскликнул детский голосок сбоку. Девушка тут же встрепенулась и повернулась на звук. Возглас принадлежал — кто бы мог подумать — Анемон, которую шок отпустил гораздо раньше, чем Томо и всех остальных. Брюнет меланхолично проследил за тем, в какую сторону девочка ткнула пальцем, и пошёл в этом направлении, тогда как Рей набросилась на малышку с обвинениями: — Где ты была?! Ты должна была уйти отсюда, мелюзга! А если бы ты пострадала?! — Со мной всё хорошо, и я помогала Охотникам! Я герой! — Хуерой, блять, ты хоть представляешь, что бы со мной сделали, если бы ты померла?! — продолжала шипеть девушка, уже не обращая внимание на отрубленные головы, разбросанные вокруг. До Томо этот галдёж доносился с трудом. Он целенаправленно шёл к согнутому в бараний рог фонарному столбу, к которому было примотано какими-то толстыми проводами тело с опущенной вниз черноволосой головой. Не трудно догадаться, что это Баг, или, точнее, тело Бага, но вот что с ним — непонятно. Жив ли он вообще? Охотник видел, что метрах в десяти от этого столба на асфальте сидел Ямарута, но так как подросток был ближе, то решил подойти сначала к нему. Тот вздёрнул голову, услышав шаги, и поднял на копа взгляд. Лучше бы он этого не делал… Томо без труда понял, что этот «Баг» не осознаёт, что происходит, и, вероятно, не помнит ни Охотника, ни себя самого. Взгляд его был чистым и наивным, как у годовалого ребёнка. Он пытался что-то сказать, но вместо слов вырывалось лишь невнятное мычание, прям как у младенца; шевелить руками и ногами у него тоже не получалось. Голова слегка пошатывалась то в одну сторону, то другую, будто бы была слишком тяжёлой для шеи подростка. Сора начисто стёр существование такой личности, как Баг Дит, оставив от него лишь оболочку, умственное развитие которой сравнимо с младенческим. Это пугало и… впечатляло. Поняв, что бессмертный уже не представляет абсолютно никакой угрозы, Томо не спеша направился к Соре, но остановился уже спустя пару шагов в его сторону. Парень сидел на асфальте, повернувшись спиной к пришедшим людям, и, похоже, держал что-то в руках. Он точно слышал, что кто-то подошёл ближе, но не реагировал. Следом за Томо подоспели и остальные, дабы посмотреть на Бага и то, чем же теперь занят Ямарута. — С ним всё хорошо? Мне показалось, что он ранен, но, кажется, это не так, — воскликнула Анемон, заулыбавшись. Рей метнула на неё раздражённый взгляд и промолчала. Окликнуть беловолосого не было ни малейшего желания. — Ну ты тут устроил, псих! — весело прогорланил кто-то из Охотников. — Ты сделал это, убил ублюдка! Бессмертного завалил! — Не такой уж он и бессмертный, — хмыкнул Кода. Томо их не слушал. Он молча анализировал ситуацию, вгрызаясь взглядом в спину Соры, и, сглотнув вставший в горле ком, осторожно выговорил: — Ямарута, где первая голова, которую ты оторвал? Парень, не поворачиваясь, слегка вздрогнул, а затем опустил плечи, после чего в воздух взмыла названная часть тела Бага. Она чуть было не упала на землю перед Рей, но последняя успела брезгливо схватить голову за волосы. Охотники с отвращением отшатнулись в сторону. — С тобой точно всё в порядке? — так же осторожно удостоверился коп, отчего-то напрягшись. Инстинкты били тревогу, но брюнет не мог понять, почему. Видимых для этого причин не было, хотя… Сора стал подниматься на ноги. Он выпрямился, лениво развернувшись ко всем лицом, и как-то удивлённо моргнул, бегло оглядев Охотников и Карателей. — Пойдём домой, — забубнила Анемон, уставившись на беловолосого. — Старик тебя наверняка заждался… Сора молчал, а напряжение, тем временем, перебросилось на всех остальных, продолжая расти. Что-то определённо было не так. — Ты пойдёшь? Сора, не молчи! Или… ты просто устал, да? — продолжала малышка, хоть и начала понимать то же, что и другие. Парень смотрел на неё так, будто впервые в жизни увидел. — Или ты злишься, что я пришла сюда? Так со мной всё хорошо! Я… Я помогала Охотникам… Ну же, пойдём домой… Девочка почти плакала. Она сделала всего шаг в сторону Ямаруты, прежде чем Рей сжала её плечо ладонью и притянула к себе под грозный рык Томо: — Назад! Все мгновенно бросились врассыпную, потому как сразу после этого хвосты железного чуть было не рухнули на толпу сверху. В воздухе поднялось облако пыли, а асфальт с хрустом треснул после такого мощного удара. Томо отбежал в сторону от серой дымки, а после пригнулся, едва не получив удар по лицу. Сора напал на него не задумываясь, не тормозя и не жалея сил. Его кулак угодил в поваленную на землю несущую колонну и оставил внушительную вмятину и паутину из трещин, и, хотя кости парня после такого удара сломались, регенерировал он достаточно быстро, из чего следовал вывод, что недавно он съел новую таблетку. Вот только зачем? Чтобы столько раз отрубить Багу голову пришлось бы потратить не меньше двух-трёх часов, зачем бы ему после этого принимать пилюлю? Дожидался тех, кто выживет? Не похоже на то, но иные варианты в сознании не всплывали. У Томо не было времени искать объяснения и успокаивать себя. Он старательно избегал ударов хвостов, но так сильно вымотался в течение суток — да ещё и головы, валяющиеся под ногами, мешали двигаться, — что его хватило лишь на пару секунд. Сора ударил его ребром хвоста и отбросил в сторону, впечатав спиной в новую груду мусора и обломков, а затем отвлёкся на Охотников, нацеливших на него пистолеты. Этого только и не хватало. Ямарута запросто перебьёт простых людей. Следовало напомнить Карателям, для чего они здесь, благо об этом догадался Кода: — А вы что встали? Остановите его, — переходя на рычание, холодным тоном скомандовал он, полоснув взглядом по железным. Те встрепенулись и без сомнений повиновались, начав привлекать внимание Соры к себе. Удавалось, правда, с трудом. Беловолосый сам выбирал своего противника, игнорируя всех прочих вместе с их попытками напасть или отвлечь. Он разбрасывал железных, словно неопытных котят, целенаправленно атакуя того, кто казался ему более сильным противником, и вот тогда-то он заметил Рей. Та справедливо и вполне разумно поступила, сначала уведя отсюда малышку Анемон, и только после этого вернувшись, чтобы помочь остальным. Внимательный изучающий взгляд Соры был расценен ею, как попытка оценить её силы, и девушка рефлекторно размяла шею, понимая, что будет дальше. Да, Рей заинтересовала его куда больше, чем остальные. — Вам туда лучше не соваться, ничего не сделаете, — выдохнул Томо, морщась и держась за левый бок. Пару рёбер этот белобрысый идиот ему всё же сломал. — Не можем же мы просто стоять в стороне! — возразил Охотник на год младше брюнета. — Да? И что ты ему сделаешь? Выстрелишь пару раз? Он всё ещё защищает себя, сам посмотри. Подойдёшь к нему ближе чем на четыре метра — нам твои зубы по всей улице собирать придётся, — фыркнул коп. — Каратели хотя бы могут попытаться… Брюнет резко замолчал, так и не договорив. — Попытаться что? — Не суйтесь. Вас и так слишком мало осталось, — чуть тише произнёс коп, удаляясь от группы Охотников. Дальнейшие возражения он проигнорировал, направившись к Соре и Рей. Те дрались пугающе хорошо, будто каким-то образом выкачивали силы из окружающих, чтобы продолжать схватку и не становиться проигравшим. Рей явно отыгрывалась на Ямаруте за терпеливые годы ожидания встречи и неудовлетворённого желания вмазать ему по роже, дабы стереть с неё надоевшую самодовольную ухмылку. Сора же, в свою очередь, дрался вполсилы, а затем и вовсе прекратил, зайдясь кашлем с кровью. Перед этим он многих успел ранить. Томо приказал Рей остановиться и предпринял попытку подойти к мучающемуся от одышки парню, надеясь, что тот очухался. Но вместо этого Сора метнул на него злой взгляд и сильно размахнулся хвостом. Да, опрометчиво. Брюнет успел прикрыть голову руками, хвост полоснул по ним, не ранив только протез. — Эй, да приди же ты в себя! — воскликнул кто-то из Охотников, и его поддержали железные, включая даже Рей: — Давай, харя безмозглая! — Ну же, прекращай уже! — Не устал ещё драться-то?! Совсем обалдел на своих нападать, мудила! Очнись наконец! Реакции не последовало; Ямарута всё ещё кашлял, задыхаясь и сгибаясь пополам, и истекал кровью. Он точно слышал эти слова, но даже не поворачивал головы в сторону говорящих. — Что нам с ним делать? — Кода оставался невозмутим. — Если бы я знал, — нервно усмехнулся Томо, медленно обходя беловолосого, чтобы оказаться у него перед лицом. Вариантов не было вообще. Сора всё равно умрёт, нет смысла даже надеяться на то, что этого не случится. Вопрос оставался только в том, как он должен был умереть. Из-за отравления? Или от чьей-то руки? Ямарута вдруг попытался резко встать и наброситься на копа, но ноги его не держали, и парень растянулся на асфальте, царапая его ногтями. Он попробовал снова, но результат оказался тем же. Его всё ещё пытались окликнуть, поговорить с ним, но и от этого не было никакого толка. Беловолосый вновь и вновь усердно пробовал встать на ноги и напасть, испепеляя стоящего перед ним брюнета взглядом, но все попытки заканчивались одинаково — с глухим стоном Сора падал обратно, сорвано и часто дыша. Жалкое зрелище. То ли ему стало лучше, то ли дури в обезумевшей голове прибавилось — чёрт его разберёт, — но Сора таки сумел выпрямиться во весь рост, вот только отвлёкся на Коду, подошедшего слишком близко. Он бил хвостами в живот, намереваясь убить сивого, но двигался слишком медленно, чтобы успеть это сделать. Томо отреагировал заторможено, сначала вяло переводя на беловолосого взгляд, а затем рассмотрев на нём тот самый ошейник. Скай, видимо, подозревал обо всём этом, поэтому вручил брюнету пульт, который теперь покоился во внутреннем кармане порванной куртки. Интересно, он ещё не сломался? Рука сама потянулась за устройством, дабы проверить это. Раздался оглушительный треск, а следом — болезненный вскрик, секунду спустя превратившийся в протяжный вопль. Сора рухнул на землю, вцепившись пальцами в ошейник и изо всех сил стараясь содрать его с себя, но тот не поддавался. Тонкие, похожие на проволоку, крепления внутри кожаного материала были сделаны из того же металла, что и хвосты железного, и соединяла их такая же специальная застёжка, от которой так просто не избавиться. Томо давно перестал жать на кнопку, но ток тёк по телу Ямаруты из-за того, что он пытался снять смертоносную побрякушку. Внезапно он замер, а потом расслабленно распластался на асфальте, потеряв сознание — и только благодаря этому кошмарная боль прекратилась. Остатки вещества из таблетки, всё ещё циркулирующие в крови Соры, позволили ему быстро прийти в себя, пусть и не до конца и не совсем «в себя». Он тряхнул головой, встал на ноги, слегка пошатываясь, но всё ещё скалил зубы и пытался напасть хоть на кого-нибудь. И практически добился своего. Он вновь переключил внимание на Рей, а когда едва не разрубил её торс пополам, на короткий миг его вновь прошибло электричеством. Его резко оттянули назад. Хвосты парня оплели собой чужие и сдавили так крепко, что Сора попросту не мог ими шевелить, будучи настолько ослабленным, — это Кода вовремя среагировал. Рей стояла всего в метре от беловолосого, поэтому тот стал тянуться к ней рукой, пытаясь хотя бы так ухватиться за неё, чтобы подтянуть к себе и разорвать на куски. Тогда ещё один железный использовал хвосты, чтобы прижать руки Ямаруты к его же туловищу, что позволило бы остальным приблизиться к нему. Только вот никто не торопился. — Глупый, — еле слышно прошептала Рей, слегка улыбаясь. Со стороны могло показаться, что её радовало положение Соры, но это было слишком далеко от истины. Она совсем не радовалась, не веселилась и не получала ни капли удовольствия от этой картины. Да, она не любила парня, даже больше — практически ненавидела его, до зубовного скрежета терпеть не могла. Но она всегда признавала его заслуги и достоинства. И сейчас она гордилась им. Прошло не меньше получаса, но решение всё ещё не нашлось. Томо не мог прекратить перемалывать свои мысли в труху, отгоняя самые неприятные прочь. Никто и слова ему не сказал, чтобы как-то поторопить его сделать хоть что-нибудь. Все терпеливо ждали, а тем временем Ямаруте становилось только хуже. Он уже осел на асфальт, сгорбившись и тяжело дыша, а кровь всё не переставала течь из его носа и ушей. Глаза сильно покраснели из-за лопнувших капилляров, лицо — белее мела, взгляд затуманенный и уставший. Но стоило кому-нибудь попытаться подойти к парню, как он начинал вяло хрипеть, щетиниться и подаваться вперёд, слабо клацая зубами. Вряд ли кто-нибудь мог представить, насколько хреново он себя чувствовал. Но однозначно можно было сказать одно: никто не хотел оказаться на его месте. Первым не выдержал Кода. Не то что бы он куда-то сильно торопился или хотел причинить Томо ту же боль, которую испытал сам. Скорее даже наоборот. Сивый попросил одного из Карателей заменить его и держать хвосты Соры — хотя в этом больше не было острой необходимости, — а сам подошёл к брюнету и, немного потоптавшись на месте, пробормотал: — Ему… очень плохо. В ответ послышался сдержанный вздох: — И как же я сразу не догадался? — Он мучается. — Я с первого раза тебя услышал, — прозвучало уже раздражённое. — Я к тому, что от этого хуже вам обоим. Он страдает, а ты не можешь на это смотреть, ведь это больно. Но если уж ты решил, что он должен умереть именно так, то смотри на него до конца, — хмуро выговорил Кода, надеясь, что на столь смелые и резкие слова коп отреагирует хотя бы минимально адекватно. Конечно же, Томо сразу понял, что он имеет ввиду. Мужчина уверен, что многие ждут от него именно этого, ведь это логично — убить Сору самостоятельно. Никто не посмел бы сделать этого без прямого приказа, а Томо… Он подозревал, что этим всё и закончится. Они с Ямарутой часто возвращались к разговору о том, что однажды брюнету придётся убить его, и это могло бы казаться безобидными издёвками и угрозами, но оба понимали — рано или поздно это случится. Говорить на эту тему особенно откровенно они не желали, ведь всё и так было очевидно: когда-нибудь это будет, потому что Сора заранее позволил, а Томо обязан исполнить. Вот оно, «когда-нибудь». По крайней мере, Сора не умрёт как враг. Он всё ещё не убил никого из людей. Не нарушил уговор. Это скорее эвтаназия, чем обычное убийство. Брюнет вдохнул глубже, меланхолично вынимая из кобуры пистолет с экспансивными пулями и перезаряжая его. Вспомнился разговор про смертельных три удара. Этот вариант был ничем не лучше смерти от отравления — парень умирал бы слишком медленно, наслаждаясь болью во всех её красках. А с пистолетом должно быть быстро, почти безболезненно. Пара секунд — не больше. Томо присел перед спиной Соры на корточки и медлил. Перед глазами плыло, руки предательски дрожали. Беловолосый, поняв, что кто-то находится позади него, попытался развернуться, но чужие хвосты возвращали его в изначальное положение, не давая лишний раз дёргаться. Коп сжал левое плечо парня ладонью и упёрся лбом ему чуть выше лопаток. Старался выровнять дыхание и заставить себя поднести дуло к позвоночнику Соры. Далось это тяжело. Ладонь словно налилась свинцом. Железный взволнованно дёрнулся, заставив брюнета шумно сглотнуть. Осталось только выстрелить. «Неужели я правда должен?..» «Нет, я… Я не могу…» «Я не хочу нажимать на чёртов курок…» «Не хочу…» За звонким хлопком раздался ещё более громкий взрыв пули, оглушивший всех, кто стоял поблизости. Железные отшатнулись назад, чуть не потеряв равновесие из-за неожиданности, но ни на секунду не оторвали взгляд от брюнета. Пистолет тут же выскользнул из его ладони. На одежде, руках и лице остались свежие брызги крови. На пояснице Соры образовалась огромная рваная дыра, достаточно большая, чтобы можно было увидеть раздробленную часть костей и отломившиеся искусственные позвонки, которые почти полностью выпали из спины. Парень качнулся, сдавленно хрипя, и распластался на земле, стоило чужим хвостам отпустить его. В этот момент все синхронно вздрогнули, будто рухнуло целое здание. Они, вероятно, до самой последней секунды не верили, что Томо сможет выстрелить. Он наверняка и сам не верил, а потому сцепил зубы и зажмурился перед тем, как спустить курок. Несколько минут все боялись даже пошевелиться, не то, что заговорить. Время не мчалось как бешенное, оно, казалось бы, вообще остановилось. Брюнет усилием воли заставил себя открыть глаза и посмотреть на результат. Да, выстрел был произведён в упор. Да, точно в позвонки. Да, на лицо брызнула кровь. Да, чужая спина накренилась вперёд, после чего раздался глухой стук упавшего на землю тела. Но всё же… А вдруг это шутка какая-нибудь? И, когда Томо поднимет взгляд, Сора будет стоять напротив него, давя издевательскую лыбу, и скажет что-нибудь едкое про его выражение лица, а затем рассмеётся? Такое же может быть? Почему нет? Почему бы и в этот раз всему этому не быть обманом? Взгляд всё же скользнул выше и наткнулся на неподвижно лежащее на асфальте тело с разодранной в клочья спиной. Если в прошлый раз его позвонки уцелели, а тело успели подменить, то парой минут ранее перед брюнетом находился никто иной, как Сора Ямарута, а сейчас его позвонки лежали окровавленным металлом отдельно от своего хозяина. Ни верить в произошедшее не хотелось, ни мириться с этим. И как бы сильно ни хотелось убеждать себя в обратном, в этот раз железный умер по-настоящему.