Лабиринт искажений

      

9.

Райнена разбудил Тайго, когда серый свет сменился темнотой. Пришёл проведать и заглянуть под повязки, убедился, что нет поводов для беспокойства и поспешно ушёл. Райнен, страдая теперь от вынужденного безделья, снова забрался под одеяло. «Дальше-то что?» — думал он. Происходящее его обескураживало и не давало соображать нормально. Вскоре снова явился Ринбор. — Повелитель желает видеть тебя к себе, — заявил он. — Одевайся, пошли. Райнен покачал головой. — Не могу. — Что?! — не понял Ринбор. — Одеться я не могу, дурень! Не во что. Ринбор задумчиво потёр физиономию, почесал в затылке, и выругался. — Сам же распорядился, — напомнил Райнен, с удовольствием наблюдая за его замешательством. Но Ринбор расстегнул свою накидку, стряхнул её с плеч и сунул Райнену: — Надевай. Райнен отпихнул накидку. — Ни за что. Сложно даже сказать, отчего ему эта вещь была так неприятна. Может, потому что тут почти все, за исключением разве что орков да варгов, носили нечто похожее: широкие накидки, тёмные плащи, мантии с просторными рукавами и почти непременно с капюшонами. И Райнену не хотелось им уподобляться. Он бы без тени сомнения обрядился в неё, если бы действительно оглушил спящего Ринбора кувшином, чтобы выбраться из-под замка, а надевать добровольно не желал и поэтому сказал: — Подождёт твой повелитель… Но рука Ринбора неуловимо быстро оказалась на горле, притискивая Райнена к стенке. Он, может, был и не таким сильным, как его хозяин, однако уверенно давил на горло так, что Райнен ни вздохнуть, ни сказать ничего не мог. От легкомысленного настроя у помощника Альтакано сейчас и следа не осталось. — Не надо его злить, — сказал Ринбор холодным голосом. — Ты что, надеешься, что какие-то драные штаны спасут твоё достоинство? Ты к Морготу с голым задом собирался, помнишь? А повелитель такой чести не достоин, по-твоему? Надевай, или пойдёшь как есть, в одних бинтах. Не пойдёшь — потащат. Понимая, что если он откажется, так действительно и будет, Райнен оделся. Накидка выглядела тонкой и простенькой, но оказалась плотной и шелковистой. Ни на лён, ни на шерсть ткань не походила, но хорошо грела и в ней было уютно. Ростом Райнен был лишь чуть выше Ринбора и накидка успешно скрывала отсутствие под ней чего бы то ни было ещё, а застёжки шли почти до низа, не давая полам расходиться при движении. Альтакано, увидев его, усмехнулся: — Я смотрю, Ринбор тебе наряд со своего плеча одолжил. Нравится? — Нет, — ответил Райнен, — но раз он мой спёр… И сразу же пожалел о произнесённых словах: Альтакано немедленно подцепил край накидки и заглянул под неё.  — Кто из вас нарывается, не пойму, — пробормотал он, выпуская ткань через секунду. — Ладно, это потом. Он уселся в тёмное резное кресло.  — Ринбор мне сказал, что ты беспокоишься о своих … не знаю, что вас связывает… соратниках?  — Мы просто знакомы, — сдержанно ответил Райнен.  — Эльфийский Дозор и Степная Стража, — сказал Альтакано, — и ты говоришь, что вы «просто знакомы»? Райнен подумал, что он не говорил об этом. Можно, конечно, и догадаться, кто ещё будет с оружием мотаться возле границ владений Врага. Или Альтакано успел кого-то разговорить. Кого? Командир орков откинулся на спинку, закинув ногу на ногу.  — Что же, ты ни одного из своих спутников не считаешь другом? — спросил он. — Даже того, который, тебя спасая, чуть сам с жизнью не расстался?  — Что? — переспросил Райнен. — Что с ним? Альтакано покачал головой.  — Да ничего. Запас сил у любого целителя не бесконечен. Он выжал из себя всё, что смог, но полагаю, когда ему не хватило обычных возможностей, обратился к каким-то ещё сокрытым источникам. Некоторые говорят, что эльфы так могут, но это — как кусок души отрезать и отдать на сторону, можно потом и не оправиться. Во всяком случае, Сирг долго не мог его в чувство привести, а Сирг большой искусник, когда дело касается эльфов.  — Где он? — спросил Райнен. Командир орков неопределённо ткнул пальцем в пол.  — Где-то… подземелья большие. Райнен почувствовал, как у него замирает сердце.  — Я могу его увидеть?  — Зачем? — удивлённо поднял брови командир охраны.- Я обещал его не трогать — и не трогаю.  — Он же чуть не умер.  — Это он сам с собой сделал, я ни при чём. Но раз выжил, ничего ему теперь не сделается. Не похоже, что он тебе всего лишь знакомый. Ты так за него переживаешь и так старался спасти его шкуру… Я могу тебе дать шанс спасти ещё одного. По-настоящему спасти. Альтакано поднялся.  — Мы накануне с Ринбором поспорили насчёт тебя. Идём, объясню. Первым, что Райнен увидел в смежной комнате, была жаровня. Позади неё в окружении нескольких орков на коленях сидел Магор. Райнен вспомнил предыдущий «допрос» и повернулся к Альтакано: — Нет! Мне нечего тебе больше рассказывать… Командир орков фыркнул. — А ты и не сможешь говорить… Не смотри на угли, они тут для тепла. И как напоминание. Людей лучше не жечь и не резать — открытые раны у них быстро загнаиваются, хлопот не оберёшься… Магор заметил их и встрепенулся.  — Райнен?.. Райнен, ты живой! Райнен не мог ответить. Альтакано стоял рядом, нашёптывая на ухо:  — У нас тут есть одна местная игра. Называется «Кости». Только в здешнем варианте их не бросают, а ломают. — Рука Альтакано в это время скользила по спине Райнена, вверх и вниз, настырно задерживаясь пониже поясницы. — Для этой игры больше подходят эльфы, но мы немного переделали правила, чтобы у тебя точно был шанс выиграть. — И что будет выигрышем? — спросил Райнен, боясь шевельнуться. — Свобода. — Свобода? Альтакано указал на Магора: — Я его отпущу. — Отпустишь? — не поверил своим ушам Райнен. — Да, — пообещал вкрадчиво Альтакано. Магор прислушивавшийся к их разговору, расслышать их, видно не смог, они беседовали тихо, — и нахмурился. — Райнен, ты точно живой? — Что ты хочешь? — спросил Райнен, поворачиваясь к Альтакано. — Нет, Райнен, всё зависит от того, что хочешь ты, — Командир охраны взял Райнена за плечи, прижимаясь к нему почти вплотную. — Вернее от того, захочешь ли ты мараться ради какого-то знакомого. — Эй, ты, образина Вражья, — заорал очень некстати Магор, — прекрати лапать моего друга. — Ах, он твой друг? — громко переспросил Альтакано. — А он мне сказал, что вы просто знакомы. — Да мы три года, как в одном отряде! — возмутился Магор. — И вообще не помню сколько в гарнизоне. Райнен, они что с тобой сделали? — Вылечили, — ответил за Райнена Альтакано. — Сейчас я твоему другу хочу предложить поиграть. — Что ещё у тебя за игры с Врагом? — спросил Магор, глядя на Райнена. — Это тебя пусть не волнует, — ответил Альтакано, хлопнув его по плечу. — Ты всё равно только ставка. Он указал Райнену на толпящихся в комнатке орков. — Шестерым мы раздали карты. На каждой какая-то часть тела: рука, нога… То, что ты сможешь собрать, у твоего приятеля останется целым. У тебя, конечно, может и не получиться отыграть всё. Я в любом случае велю завтра отвезти твоего друга к границе Ард-Гален. А уж что с ним там случится от тебя зависит: со сломанной рукой он уйдёт без труда, а вот с перебитым хребтом, — он ещё раз похлопал Магора по спине, — никуда не уползёт. — И как мне их получить? — спросил Райнен. Альтакано, ухмыляясь, кивнул на орков: — Отсосать… — На хуй эту Морготовскую шлюху! — взорвался Магор, мгновением спустя выйдя из оцепенения. Альтакано, не глядя, схватил лучника Степной Стражи за запястье и ударил ребром его ладони о край скамьи. Магор заорал, крик почти сразу перешёл в брань. Альтакано его держать не стал, отпустил и Магор попятился, прижимая повреждённую руку к животу. — Ты теперь представляешь, как это делается, правда же? — сказал Альтакано Райнену, не обращая внимания на ругань Магора. — Райнен, не смей его слушать! — заорал Магор, отдышавшись. — Да, там есть одна карта с головой, — сказал Альтакано, будто не слыша его. — Если ты её не отыграешь, я сверну ему шею. — А если я откажусь? Откажусь в эту игру играть, — спросил Райнен. — Тогда что с ним будет? — У меня до него руки пока не доходили, — ответил Альтакано. — Так что он на допрос — следующий. — Ты его отпустишь, не допросив? — Обещаю… Глядя в глаза Альтакано, Райнен кивнул. — Проклятье, ты же этого не сделаешь! — не унимался Магор. — Ты не будешь этого делать! Райнен, опускаясь на колени перед ближайшим орком, почувствовал себя приговорённым к какой-то изощрённой казни. Ему ещё и приговор собственноручно предложили подписать. Или — на выбор — самому себе помилование. Тогда умрёт кто-то другой — и только… Он бездумно смотрел на уродливое существо перед собой. Под выпирающим бледным животом орка болтался кусок кожи, прикрывающий причинное место. Пока Райнен соображал, как его снять, орк сунул лапу в промежность, выдернул из-под набедренной повязки свой причиндал, и помахал им. Медлить долго было нельзя, Райнен помнил, как в прошлый раз Альтакано обошёлся с эльфом, стоило немного задержаться с ответами, и Райнен наклонился, открывая рот, но замешкался, борясь с отвращением. Если бы его заставляли, было бы проще. Когда орк схватил его за плечи и дёрнул к себе, он ему был почти благодарен, пересилить себя оказалось слишком сложно. Но Альтакано тут же дал орку по лапам. — Он либо делает, либо нет. Как сам решит. То, что болталось у Райнена перед глазами, больше всего походило на кусок испорченного, побелевшего от плесени мяса, покрытого плёнками и сосудами. Он далеко не с первой попытки сумел притронуться к этой мерзости губами и остановился, переводя дыхание, чувствуя, что сейчас его либо стошнит, либо… либо он отвращения сдохнет, вот уж не подумал бы, что действительно возможно. — Давай глубже! — сказал Альтакано. — А то он ничего не почувствует. Райнен безропотно приподнял голову, позволяя мерзости продвинуться в рот дальше… дальше… пока она не оказалась на языке, оставляя маслянисто-горьковатый вкус прогорклого жира. А потом он услышал голос Магора: «Райнен, перестань! Не делай этого!» — и машинально сжал челюсти… Орк взвыл, вцепляясь ему в горло, в затылок, в плечи. На секунду Райнен подумал, что орк его придушит, потом раздался звук удара, вой, Райнен упал на пол, орк отлетел к стене. — Зубы, — сказал Альтакано, потирая руку. — Не давай им себя иметь, — прошипел Магор. Райнену захотелось послать его нахрен, но он боялся, что сорвётся, если заговорит с Магором сейчас. И тогда… тогда… Альтакано же сделает, как обещает. — Ну, что, — спросил Альтакано, — дальше? Или ну его, этого друга? Райнен помотал головой, поднимаясь на колени. Пострадавший орк копошился в углу, но на его место нашёлся другой. Этого уже ничего не прикрывало, у него был длинный, узкий, похожий на розовую змею с округлой, как птичье яйцо, головой. Это хоть не так омерзительно — подумал Райнен, снова открывая рот. Поганый привкус испорченного сала оказался точно таким же. Он представил, что это — гадкое лекарство, которое противно, но надо пить, и попытался повторить те движения, которые видел накануне в исполнении Ринбора. Орк довольно урчал, то прикасаясь к его плечам, то отдёргивая лапы, вспомнив, что хозяин запретил. Во рту умещалось далеко не всё его хозяйство и Райнен, понадеявшись, что кончится всё, может быть, побыстрее, взялся за свободную часть рукой. Он успел пару раз провести большим пальцем по нижней стороне вверх-вниз, орк вдруг вскинулся, взрыкнул, схватил его за голову и сильно поддал вперёд, проталкиваясь вглубь. Это было больно до слёз, он не мог ни вздохнуть, ни сглотнуть, ни пошевелиться. Ни даже губы сомкнуть: орк, видевший неудачу предшественника, надавил пальцами под скулы и рот невозможно стало закрыть. И хуже всего был срывающийся голос Магора. — О боги… Райнен… Орк торопливо задёргался, взвыл, и вскоре Райнен почувствовал, как «змея» из его горла выскальзывает, оставляя за собой безвкусную пену, заполняющую рот и стекающую в глотку. Когда он смог вдохнуть, его всё-таки вырвало. Вытерев губы и отплевавшись, он поднял голову и увидел смотрящего на него Магора. Лучник зажимал повреждённую левую руку в правой. Брови у него сошлись надо лбом в одну линию, а губы подёргивались. И на лице ужас смешивался с омерзением. Райнен отвернулся, протягивая руку к следующему орку. У этого между ног торчало подобие сучка, жилистое и неровное, крючком изогнутое снизу вверх. И такое же твёрдое. Будь орк человеком, изрядно бы с такой штукой намучился, но Райнену с ним, можно сказать, повезло. Пришлось только голову наклонить — и орк принялся подмахивать сам, неглубоко и однообразно. Никаких дополнительных движений ему не требовалось. Держась трясущимися пальцами за пояс орка, Райнен просто дождался, пока тот натешится, не пытаясь ни вмешаться, ни подогнать. Он успел задержать дыхание, прежде чем в нёбо ударил водянистый фонтанчик, и ухитрился всё сразу же выплюнуть. А потом протянул к орку руку, требуя: — Карту. Орк посмотрел на него мутным взглядом. — Карту! — хрипло повторил Райнен. Горло болело, словно его ножом порезали. Альтакано что-то сказал на тёмном наречии. Орк вытащил кусочек пергамента из-под меховой безрукавки. Райнен смял его в руке, не глядя, и засунул под повязку на запястье. За право быть следующими два орка покрупнее успели поцапаться, пока он прятал пергамент. А тот, что помельче, воспользовался заварухой и занял место. Когда он, по-лягушачьи раздвинув колени, присел перед Райненом, тот в первый момент решил, что среди орков затесался евнух, но потом орк когтем подцепил что-то размером с крупную толстую улитку и захихикал. «Я не могу, — думал Райнен, раздвигая складки и редкую жёсткую шерсть вокруг этого недоразумения. — Только двое, но больше я не могу». Внешний вид недоразумения полностью соответствовал другим ощущениям, ублажать этого орка оказалось всё равно что обсасывать дохлого слизня, и прошло изрядно времени прежде, чем этот «слизень» зашевелился и выдавил из себя пару капель. Сложнее всего было всё это время удерживаться от неимоверного желания сжать зубы, давя шевелящуюся во рту плоть, каждый раз, когда орк принимался хихикать. И опять Райнен подумал, что — всё. Он больше не может. И действительно не смог бы, наверное, просто более сильный из пересобачившихся орков не стал ждать, когда у него возьмут, а напористо всунул сам и страстно отдолбился, с постанываниями вытащив в последний момент и кончив на самого себя. Райнен боялся, что Альтакано отгонит орка, но командир охраны, наверное, посчитал отсутствие сопротивления за добровольность и не вмешался. Тот, что остался, сначала протянул Райнену свою карту. На картинке была без особого мастерства намалёванная голова. Голос сомнения зашептал, что у Альтакано сил хватит свернуть шею не только человеку, но и варгу. И что это вполне милосердная смерть… Райнен, выдернул картинку из руки орка и положил ладонь на его брюхо, наклоняясь… С ним пришлось долго возиться. Из-за уродливой формы Райнену было неудобно, а орк рычал, скулил, но никак не доходил до нужного состояния. — Пусть ляжет, — наконец сказал Райнен. Альтакано перевёл, орк повиновался, и только тогда его удалось заставить кончить. Райнен вытряхнул на пол все обрывки пергамента не дожидаясь, пока орк поднимется. Пять. Не хватало центрального. Райнен с отчаянной решимостью повернулся к тому орку, который был первым и пострадал от его зубов. Орк на него зарычал. — Ыршег говорит, что ты ему сделал больно, — перевёл Альтакано. — Так скажи, что я не хотел. Альтакано сказал. Орк рявкнул. — Ты ему не нравишься, — покачал головой командир стражи. — Он мне тоже. Пусть отдаст мне карту и отсосёт себе сам. — Это же будет не по правилам, — возразил Альтакано. Но орк, кажется, что-то из разговора понял и из угла в Райнена полетел смятый пергаментный обрывок. Райнен поймал его, сгрёб все картинки и торопливо скинул на угли в жаровне. Альтакано завороженно смотрел, как пергамент корёжится и темнеет, а потом перевёл совершенно счастливый взгляд на Райнена. — Выиграл! — сказал он. — Хоть и сжульничал. Шигга, Дхареш, отведите этого вояку к кузнецу, пусть железо собьёт. А сюда пришлите стражу…