16.
Райнен видел подобное и прежде. Помощнику мельника в Броде на ногу свалился старый жернов, да так неудачно, что оставалось только перерезать пару уцелевших кусков кожи и сухожилий, ещё державших ступню. Во время нападения орков одному из гарнизонных воинов варг отхватил руку выше локтя. Отходил он долго, но в начале лета Райнен его видел - он заезжал в гарнизон, совершенно оправившийся, и даже довольный - звать друзей на свадьбу. “Сначала она за мной ухаживала, а потом я за ней тоже поухаживать решил” - пояснял он историю своей женитьбы. Приехал он верхом и с конём ухитрялся управляться одной рукой. Так что Райнен знал, что и без руки можно выжить. Можно если тебе помогли дожить до помощи, если о тебе позаботились, если есть кому ухаживать, кормить и перевязывать. Но не в пустой степи, когда до ближайшего жилья идти и идти с серьёзной раной, теряя кровь. Он теперь хорошо знал и то, как боль мешает двигаться и думать, как на ровном месте можно споткнуться и потерять сознание. И если на запах крови и свежего мяса действительно явятся волки, лучник им не противник, у него и вторая-то рука сломана. Может, какой-нибудь Дозор и найдёт однажды то, что от него останется, а может и нет. Тогда он просто исчезнет, как за холмом исчез одинокий огонёк факела. И уже ничего не сделать, ничего не изменить. Можно считать, он сам своими руками закопал надежду друга спасти и вместо этого вырыл ему могилу... Возле зарослей колючек Альтакано снова усадил Райнена перед собой. Болтаться поперёк варга было неудобно, но он бы сейчас предпочёл ехать так, потому что держаться прямо ему стало ещё сложнее. Голова опять разболелась. Мысли от этой боли рвались на мелкие ленточки, мельтешащие и мешающие друг дружке. Мысли о том, что не надо было - не надо было делать одного, второго, третьего… - Впредь, - сказал Альтакано, когда они миновали полосу кустарника, - прежде чем на меня с чем-то острым бросаться, обдумай заранее, чья рука будет следующей. Можешь мне прямо сейчас сказать, кого тебе не жалко. Я бы тебе посоветовал кого-нибудь из эльфов. Меньше риска, что умрёт. Из вашего отряда осталось трое. Шесть попыток покушения, даже больше, если повезёт. Может, попробуешь ещё разок прямо сейчас? Дать тебе меч? Ответь что-нибудь. Он заставил Райнена поднять голову и посмотреть на него, но тут же отпустил, усмехаясь. - Вижу, ты понял. Он остановился среди камней, спихнул Райнена на землю и соскочил сам. - А теперь я хочу получить извинения, - сказал он. - Сам штаны спустишь, или тебе помочь? “Извинения” пришлось приносить, стоя на коленях, лёжа грудью на валуне. Альтакано не торопился, особенно поначалу, пробиваясь внутрь мелкими частыми толчками; слабая боль меркла в сравнении с тем сверлом, которое копошилось в голове, и с той болью, которая незаметно успела пробраться в грудь, зато было непереносимо стыдно. И за происходящее, и за собственную слабость. И перед Магором, неважно, жив он или мёртв. ...вчера, когда я тебя трахал… Вчера, сегодня... завтра... Рваные, оттесняющие друг дружку мысли мешали чувствовать то, что происходит с телом. Лоскуток к лоскутку эти мысли льнули друг к дружке, свивались в ниточку, тянущуюся назад - не надо было то, не надо было это - пока не дотянулись почти до самого начала. И он вспомнил, что его предупреждали... ...Не слушай его. Это всё ложь. Каждое слово... … и теперь, уткнувшись лбом в прижатую к камню ладонь, комкая в пальцах складку плаща, он горько жалел, что не прислушался. Что бы он тебе ни обещал, обманет. Не просто обманул, а сделал это как-то особенно грязно. Так, что и сам Райнен теперь чувствовал себя по уши в этой грязи. Он попался в тот момент, когда с Альтакано заговорил, когда согласился играть в его игры по его правилам. ...не говори ему ничего… Не надо было. Не надо было. Не надо было. Не надо… Никакого толка от запоздалого раскаяния. Молчание Финнеланна позволило ему сохранить что-то, что сейчас Райнену показалось значимее жизни. Достоинство, наверное. Он никогда не задумывался о подобных штуках, никогда ему в голову не приходило, что он чем-то таким обладает, и что это незримое чувство самоуважения, всю жизнь естественное для него, как свет для дня и вода для реки, может быть отобрано, разрушено, превращено в самоуничижение. Если бы тогда это знать… В лицо вдруг ткнулась воняющая падалью щетинистая морда. - Вулг сомневается, жив ли ты, - сказал Альтакано, тесно прижимаясь к спине Райнена. - А если жив, то почему не шевелишься. Райнен почувствовал пальцы, гладящие шею и щёку. Потом Альтакано схватил его за локти, заставляя выпрямиться. - Ну-ка, Вулг, подсоби ему, - сказал он. Варг тут же сунулся мордой к лицу Райнена. Райнен увидел перед собой частокол зубов, тёмные дёсны и волнистое нёбо. Альтакано что-то сказал на тёмном наречии и варг ткнулся влажным носом ему в живот, шумно сопя, фыркая, когда на ноздри ему упал край задранной рубашки. Потом огромный язык выскользнул из пасти, прошёлся по животу и спустился ниже. Это было похоже на огромную мокрую ладонь лишённую костей. Райнен, с трудом удерживаясь от вскрика, от неожиданности шатнулся назад. Альтакано, словно ожидая этого, сжал его локти, вынуждая прогнуться, и подаваясь навстречу. - Ну, кто тебе больше нравится? - спросил он. - Я или мой пёсик? Или ты не разобрался ещё? Вулг... Язык снова скользнул по животу. Походило это больше на грубые домогательства, чем на ласки, и Райнен невольно снова попытался отстраниться, и услышал сзади довольный вздох. Он так и оставался зажатым между ними - командиром охраны сзади и монстром, наяривающим огромным языком спереди, - пока Альтакано не сжал его крепко прижимая к себе. Райнен чувствовал неровную дрожь в его теле. Его самого тоже трясло, но не от удовольствия. От отвращения. От гнева. От ярости. От стыда, бессилия и отчаяния. От боли. От всего сразу, потому что каждое из чувств по отдельности было бы закономерным, но все вместе они его раздирали на части. Альтакано вдруг сказал: - Рассвет… Далеко на востоке звёзды померкли, небо посинело. Сумрак над Ард-Гален сливался с длинными тенями от Синих Гор, и тьма по-прежнему наполняла долину, но по краю горных гряд светилась золотистая кайма. И там у самого края гор по тучам над равниной вдруг прошла тонкая, как порез, полоса, наполненная алым сиянием. Варг завыл. Альтакано выпустил, почти оттолкнул Райнена и вскочил на ноги. Торопливо приводя в порядок одежду, он поднялся чуть выше по камням, залез на обломок скалы и встал, вглядываясь в тень над Ард-Гален. Вскоре из тьмы донёсся далёкий вой. - Да… - сказал Альтакано. Райнен в это время тоже пытался одеться. Но Вулг, то ли решивший, что этого не-эльфа оставили ему в полное распоряжение, то ли приученный сторожить хозяйскую добычу, придавил его лапой и принялся вылизывать все неприкрытые места, до которых был в состоянии дотянуться своим языком. Особенно его занимала текущая по ноге густая жидкость. Попытка вырваться немедленно вызвала сердитое урчание. Райнена это не испугало, он, наоборот, попытался выкручиваться из-под лапы сильнее, надеясь, что ему, может быть, откусят голову, как Бунди. Но сверху спрыгнул Альтакано и оттащил недовольного варга. Райнен почувствовал, как лапа исчезла со спины и увидел треплющего и укоряющего свою зверюгу командира охраны. - Вулг... Ну ты и скотина… Успокоив, и отогнав варга, он повернулся к Райнену, который трясущимися пальцами пытался справиться с завязками. Получалось плохо. Руки совсем слушаться перестали. - Может… ты так поедешь, - предложил Альтакано, понаблюдав за его страданиями. - Поперёк седла… а я буду греть об эти подушечки руки по дороге… Пальцы с трудом разгибались и затянуть узел не выходило, тесёмки выпадали. Варг лез с советами, Альтакано тоже не унимался: - Интересно, а если тебе при этом туда сунуть пару пальцев, может, ты хоть на галопе кончишь… Райнен остановился, опуская руки, закрывая глаза и переводя дыхание, пытаясь сосредоточиться и отвлечься от всего, боясь что он вот-вот сейчас сорвётся. Сорвётся и кинется - на варга, на Альтакано, просто на камни головой. Ему надо вспомнить об отрубленной руке и удержаться. А потом завязать этот Морготов узел… Он не слышал, как командир охраны подошёл, и дёрнулся, почувствовав внезапное прикосновение. - Тише, - сказал Альтакано, опуская руки с его пояса к тесёмкам. - Нам тут нечего делать днём. Опять его будто подменили. Осторожные прикосновения, мягкие ладони, и голос - ещё мягче. - Давно домой пора, - почти шёпотом сказал Альтакано, и Райнен подумал, что губы - ещё мягче голоса. Он знает, он их помнит… Перед глазами снова мелькнули белые звёзды эльфийского стяга, и он сам себе ужаснулся… но наваждение сошло так же внезапно, как нахлынуло. В следующее мгновение Альтакано уже вскочил на варга и втянул Райнена за собой.17.
Обратный путь Райнену показался бесконечным и запомнился смутно. Его всю дорогу мутило, внутри всё сверху донизу скручивало спазмами. Смотреть по сторонам было больно, факелы и огни в глазах двоились, и он старался глаз не открывать и просто терпеть, насколько это возможно, и держаться в сознании. Но на всю дорогу его сил не хватило, и уже за тоннелями Тангородрима он чуть не свалился с варга. На обратном пути снегопада не было, зато похолодало. Ветром с вершин несло колкую ледяную пыль и выдувало тепло даже из-под плотного плаща. Когда варг дошёл до знакомого двора, Райнену стало казаться, что он уже никогда не согреется, и холодный кусачий ветер навсегда остался под одеждой. Во дворе крепости было почти светло. Серый день ещё не кончился. Альтакано казался таким же бодрым, как до отъезда, хотя даже варг под конец поездки уже бежал неспешно. - Ну, - сказал Альтакано, - пойдём теперь поить твоего эльфа? Райнен, спустившись на землю, остался стоять, цепляясь за варга, уверенный, что ноги подкосятся, стоит ему только отпустить загривок Вулга. Но сначала он упрямо ответил: - Да. Прозвучало еле слышно. - Что-что? - переспросил Альтакано. Райнен вдруг подумал, что командир охраны наверняка заготовил подлость и для эльфа. Он притащит Райнена в подвалы, покалечит Финнеланна, или ещё что похуже сделает, а потом опять будет его насиловать, издеваясь над чистотой помыслов и бессмысленностью усилий. - Нет, - прошептал он. - Нет… не надо. Варг обернулся к нему, потянулся мордой, сдвинулся с места и Райнен, потеряв опору, опустился на землю, где стоял. Вулг наклонился над ним, от души обмахнув вонючим языком лицо и опрокинув лапой на спину. - Фу! - отогнал его Альтакано и сказал в сторону: - Позаботься… Райнен увидел, как к Альтакано подходит Ринбор. - О чём? - О пленнике. - Хотите сказать - о том, что осталось от пленника? - уточнил Ринбор, разглядывая Райнена. - Прикажете подготовить это тело к погребению? - Это не тело, - возразил Альтакано. - Он же жив. - Уверены, повелитель? - равнодушно спросил Ринбор. - А по-моему, это теперь просто тело. Может, уже на корм его?… Он присел рядом с Райненом. Райнен видел его как сквозь туман. Речь его тоже доносилась как-то странно, словно в голове была настоящая дырка и слова вливались в неё жидким холодным киселём. Ринбор тронул его щёку, сунул руку за ворот плаща. - У него жар, - сказал он. - Твой лекарь его, выходит, недолечил? – недовольно сказал Альтакано. - Мой лекарь говорил, что он ещё не оправился, и в пыточную его рано возвращать, повелитель. - ответил Ринбор. - Я докладывал. Он поднялся. - Велю, пожалуй, за ним снова послать... Райнен почувствовал, как его поднимают с земли. Альтакано же - судя по силе, с которой его, будто мешок с соломой, закинули на плечо - и поднял. Путь по лестницам и переходам Райнену показался чуть ли не длиннее и бесконечнее всей сегодняшней поездки. В следующий раз он открыл глаза, когда Альтакано свалил его на постель, а Ринбор полез расстёгивать плащ. Это была та же комната с арочными окнами вдоль стены и круглой кроватью. - А почему здесь такой свинарник? - спросил Альтакано - указывая на постель. С момента ухода Райнена ничего здесь не изменилось, на полу лежали обрывки ткани и скомканное окровавленное покрывало. Пятно посреди постели тоже никуда не делось, только высохло и почернело. Упавший на него лицом Райнен чувствовал под щекой хрусткую, всё ещё немного липнущую к коже поверхность, и запах - крови и металла. - Не знаю, - невинно ответил Ринбор. И с нескрываемым любопытством в голосе добавил. - А почему, повелитель? - Потому что кого-то давно не драли? - предположил Альтакано. - В каком смысле? - Во всех, смотрю, пора. Ринбор победил застёжки на плаще и принялся стягивать с Райнена рубашку. Сейчас они опять стащат с него одежду, - обречённо понял Райнен, - и придётся опять лечь на спину и раздвинуть ноги, чтобы Альтакано было удобнее его брать… и сил нет не то, чтобы сопротивляться, даже заплакать. К боку притронулись. Райнен чувствовал, как пальцы Ринбора ощупывают свежий рубец. - Откуда столько крови? Рана воспалилась, но не открылась. - Кровь не его, - ответил Альтакано. Потом Ринбор надавил посильнее, и по коже что-то потекло, а помощник Альтакано отскочил от постели брезгливо отряхивая руки. - Гадость какая! - Отойди, белоручка, - сказал ему Альтакано, стягивая перчатки. Райнен закрыл глаза ожидая боли, но вместо этого почему-то сразу оказался в другом месте. На голову лилась вода. Он подумал, что потерял сознание и его так приводят в чувство. Но нет... Он сидел на полу, опираясь спиной на тёплый камень, во влажном воздухе запах местной воды мешался с крепким ароматом шалфея. Перед ним на коленях стоял совсем незнакомый черноволосый эльф, обтирая его руку влажной тканью. Эльф отложил тряпку и взялся за узелок на его запястье. - Нет! - сказал Райнен, пытаясь отдёрнуть руку. Эльф взглянул на него. Глаза у него были такие же чёрные, как волосы. Ринбор ворчал где-то в стороне: - У него я - крайний, у Тайго - тоже я крайний. Ну какая из меня сиделка? Эльф быстро глянул в сторону и еле слышно сказал: - Я верну. Райнен не успел ответить, его снова подмяла темнота.