Лабиринт искажений

По переходам крепости они шли вдвоём; Альтакано шагал впереди, а Райнен молча следовал за ним. Он даже не стал спрашивать, куда они идут. В голове ещё таяли обрывки сновиденья, а тело ещё не оставило томное постельное тепло, и он немного завидовал Энгве. Перебираясь через эльфа, он сказал, стараясь, чтобы звучало это как можно более по-хозяйски: «Лежи, и подниматься можешь не спешить». И эльф так и оставался на краю ложа, даже не шевельнувшись ни разу за всё то время, пока Райнен стягивал с себя сорочку, плескал в лицо остывшей водой и облачался в свои роскошные одеяния. Альтакано ничего больше про эльфа не сказал, и всё его внимание досталось Райнену, на которого он откровенно пялился пока тот одевался. Но пялился он в этот раз хотя бы молча, за что Райнен был ему благодарен, хотя взгляды командира орков красноречивее любых слов выражали все его желания.  — Идём, — скомандовал Альтакано, когда Райнен накинул куртку. Из чего Райнен заключил, что отправляются они на этот раз не за пределы крепости, раз плащ ему не понадобится. Путь, которым они шли, Райнену был преимущественно неизвестен, но вышли они в конце концов в большой двор, которым накануне вёл его Ринбор из башни. Там было безлюдно. Уже начинало светать, а в дневные часы жизнь в крепости перемещалась под своды башен и проходов, большинство её обитателей старались убраться со света в подземелья. И сейчас даже в кузнице Райнен никого не заметил — там лишь угли багровели сквозь щель между створками печи, плавно вздыхая жаром. В сравнении с минувшим днём потеплело, воздух стал влажным, ветер стих. Кости на верёвках висели неподвижно, пучками сушёной травы.  — Бери меч, — сказал Альтакано, кивая на стойку под навесом. Райнен взял один из мечей, оглядел и потянулся за другим. Мечи были железными, но незаточенными, либо иззубренными и затупленными до полной непригодности. Он перебрал несколько, примеряясь к длине и тяжести, и взял один с выщербленным лезвием, но всё ещё острым концом и длинной тяжёлой рукоятью. Альтакано, как только он определился, вытащил из стойки первый попавшийся, с заметными сколами и покрытый пятнами ржавчины.  — Ну, — сказал он, разводя руками, — начинай. Райнен стоял, перебирая рукоять, по привычке выбирая, как её взять поудобнее. Альтакано хочет устроить с ним драку? — Зачем это? — спросил он.  — Хочу посмотреть, что ты умеешь, — сказал Альтакано. Меч висел у него в руке, свободно болтаясь на пальцах, но Райнен помнил тот день, когда Альтакано отрубил руку Магору. Тогда он так же беспечно обращался с оружием.  — Давай же, — подбодрил Альтакано, — нападай.  — Ты запретил на тебя руку поднимать, — возразил Райнен, не двигаясь с места.  — Смотрю, ты это наконец усвоил, — довольно усмехнулся Альтакано. — Я очень этому рад. Будь и впредь таким же разумным. А сейчас считай запрет временно отменённым. Райнен покачал головой. Он ожидал подвоха и был намерен по возможности избежать любых последствий. Альтакано, очевидно, это понял.  — Клянусь, никто здесь не пострадает независимо от исхода нашей схватки, — пообещал он. И добавил, видя, что Райнен всё ещё колеблется:  — Доставь мне удовольствие. Райнен мысленно послал Альтакано за удовольствиями в пасть той твари, которую он видел накануне в подземельях. Но деваться было некуда. Он поднял меч, крепко перехватывая рукоять. Руки успели отвыкнуть, но не забыть. Но замахнуться оказалось сложно, уж очень неготовым к бою казался командир орков. Небрежно перехваченный меч и отсутствие любой защиты — на Альтакано даже куртки не было, только плотная рубашка. Но Райнен себе напомнил о Магоре и Даэрнире и об эльфах — и ладони сразу зачесалась. Хоть злость спустить, — подумал Райнен бросаясь вперёд. На что-то большее он особо не рассчитывал — понял уже, что он Альтакано не соперник. От пары первых его ударов Альтакано и правда отмахнулся не глядя, как от мошкары.  — Ты сражаешься или груши палкой околачиваешь? — спросил он. Под следующий выпад он даже не подставил меча — просто лениво повернулся чуть боком, позволив лезвию пронестись мимо, и спросил:  — И как только ты ухитрился выстоять против тех орков?  — Я был не один, — напомнил Райнен, пытаясь дотянуться до него — так же безуспешно. — А вместе мы и против тебя бы выстояли. — Всемером на одного? — с улыбкой спросил Альтакано. — Вшестером, — поправил Райнен. — От Даэрнира в бою толка… — Вшестером, — согласился Альтакано, с издевательской ловкостью вновь уклоняясь от удара. — Так ты только в ватаге доблестный? Или желание убить меня прошло? — Не прошло, — откровенно ответил Райнен. В своих пока безуспешных попытках он обнаружил, что опасение Альтакано задеть и поранить прочно укоренилось в мыслях. Конечно, опасался он не попасть по командиру орков, а тех последствий, которые это могло за собою повлечь. И хотя ему сам Альтакано разрешил запретом пренебречь, страх успел слишком основательно въесться. Он невольно осторожничал. Должно быть, Альтакано это заметил.  — Так почему же ты никакого рвения не прилагаешь? — спросил он. И поддразнил: — Мог бы хоть попытаться. Райнен остановился.  — Тупой железкой? — сказал он, показывая своё оружие. — Этот меч впрямь только на то и годится, чтоб груши им околачивать. Альтакано хмыкнул.  — Справедливо, — сказал он. Вытащил из ножен на поясе собственный клинок и протянул его рукоятью Райнену. — Держи. Райнен не пошевелился. На этот раз потому, что меч вызывал у него одновременно искушение и отвращение. Но Альтакано ждать, видимо, не собирался.  — Возьми меч, — приказал он медленно, ледяным голосом. Райнен нехотя взялся за рукоятку. На этот меч нельзя было пожаловаться. Лезвие гладкое и отполированное, остро заточенное; шероховатая рукоять, отлично уравновешенная. «Тоже, наверное, эльфы ковали», — подумал Райнен, относя к стойке зазубренный клинок.  — Раз уж ты так равнодушен к простым воинским забавам, давай иначе, — сказал ему в спину Альтакано. — Я позволю тебе встретиться с твоим эльфом, если ты меня хотя бы коснёшься своим мечом. Райнен, только что воткнувший на место испорченный меч, оглянулся.  — Моим мечом, — поправил себя Альтакано. — Ну так что? Райнен сжал рукоять крепче, вновь находя удобное положение.  — А если я тебя убью? — спросил он. — Это если и случится, то не сегодня, — пообещал Альтакано. Его убогое оружие лежало у него на вытянутом пальце плашмя, и меч балансировал на нём. Райнен бросился вперёд без предупреждения, занося оружие над головой. Но расстояние между ними было слишком велико. Альтакано успел перехвать меч за рукоять и отбил удар, отталкивая Райнена. Но прежде, чем Райнен успел отскочить для новой атаки, Альтакано поймал его за шею, рывком возвращая назад. Колено Альтакано влетело ему в живот, вышибая воздух, он рухнул, согнувшись, на землю, на колени перед Альтакано. В спину ему жёстко упёрся кончик меча.  — Я не буду больше уворачиваться, — предостерёг Альтакано. Райнену потребовалось несколько мгновений, чтобы продышаться. Он поднялся на ноги не сразу, пришлось опереться о меч. Альтакано, пока он переводил дух, отошёл от него на пару шагов, и когда Райнен встал, жестом дал понять, что ждёт продолжения. Райнен попробовал другой приём. Атака выглядела, как обычная, но поднятый как бы для удара сверху меч описывал дугу и опускался противнику на ногу. Не вышло. Альтакано скользнул под лезвие и схватил его за запястье, уводя удар в сторону. Райнен понял, что уже ни за что не попадёт по нему за миг до тычка в лицо раскрытой ладонью. На этот раз он не упал, но его отнесло в сторону на несколько шагов. Следущая попытка имела примерно тот же результат, только на этот раз он отлетел куда дальше от сильного пинка в бедро, и не свалился лишь потому, что позади оказался каменный столб, подпирающий балку с костями. После пары падений о себе напомнили ранения, про которые он уже успел забыть; бок тянуло, ногу при поворотах пробивало болью, но сдаваться он не собирался. Когда мечи вновь скрестились, ему вдруг стало ясно, что нельзя давать Альтакано до себя дотрагиваться, и он попытался увести руку, как только Альтакано к нему потянулся, опуская рукоять вниз к бедру. Слишком поздно. Альтакано вновь перехватил его запястье и неожиданно присел, утягивая руку с мечом ещё ниже. От рывка Райнен потерял равновесие и полетел кувырком через голову. Миг спустя он обнаружил, что лежит навзничь, а Альтакано стоит, придавив ногой к холодному камню его запястье.  — Твои друзья эльфы могли бы тебя поучить чему-нибудь попрактичнее высокой морали, — сказал он, поднимая каблук. Райнен постарался сохранить спокойствие. Надеясь, что Альтакано от распростёртого на земле противника внезапного сопротивления не ждёт, освободившейся рукой он схватил Альтакано за ногу, обхватив пальцами пятку, и дёрнул, пытаясь одновременно уронить командира орков и использовать рывок, чтобы перекатиться набок и встать. На миг ему показалось, что это удалось. Он успел перевернуться и схватить меч, когда на него сверху обрушилась тяжесть, под которой он просто рухнул носом в выровненную скалу.  — Цел? — спросил Альтакано, слезая с его спины и переворачивая его снова лицом к серому небу. Райнен молча вытер слезящиеся глаза и сел.  — Поднимайся, — сказал Альтакано, протягивая ему руку. Райнен за руку не взялся, но Альтакано схватил его за локоть и поднял на ноги.  — Ну, быть может, против орка ты и правда бы устоял, — сказал он. — А теперь моя очередь. Меч свистнул в воздухе и лезвие оказалось возле шеи Райнена прежде, чем он успел свой даже поднять.  — Что? В себя ещё не пришёл? — спросил Альтакано, опуская меч. — Давай ещё раз попробуем. Он отошёл на несколько шагов и повторил нападение. Движение было один в один как в первый раз, только поэтому Райнен успел от него прикрыться, но это не помогло, Альтакано перехватил рукоятку своего меча, и лезвие его снова оказалось у горла Райнена.  — Ещё, — сказал Альтакано, снова отходя. Этот удар Райнен попытался парировать чуть иначе, но добился лишь того, что меч Альтакано лёг ему на шею сзади.  — Ещё, — сказал Альтакано, снова отходя. Отходя, он повернулся к Райнену спиной, и Райнен не стал ждать атаки и кинулся на него сзади, раскрутив меч, чтобы удар вышел быстрее и сильнее. Может, Альтакано ждал, а может, что-то почувствовал, но он развернулся на ходу, опустив свой клинок за спину, и остриё, направленное под лопатку, отлетело в сторону, лишь немного не достав до цели. Райнен, вложивший в рывок всю силу, врезался в Альтакано плечом, но командир орков разве что слегка покачнулся, прежде чем поймал его за руки, бросив меч.  — Сзади нападаешь? — спросил он скорее с любопытством, чем с возмущением. — Твои эльфийские приятели не одобрили бы. Разве это честно?  — А у нас разве честный бой? — ответил Райнен. Он-то как раз успел разозлиться, снова почувствовав себя бессильным, беспомощным и бездарным. — Ты сильнее и быстрее.  — Ну и что? — улыбнулся Альтакано, заглядывая ему в глаза. — Честь разве не превыше всего? Или уже нет? Райнен отвёл взгляд, чувствуя, что когда за жульничество корит слуга Тёмного Властелина — это уж чересчур.  — Вспомнил высокомерных квенди с их сказочками и напыщенными словами и смутился? — мирно спросил Альтакано. — Напрасно. Никакой чести нет и никогда не было. Создавая мир, её не спели. Её сочинили потом, как сказку для маленьких детей Эру, и валар рассказывали эту сказку достаточно долго, чтобы в неё все поверили. Квенди эта сказка так понравилась, что они её возвеличили и воспели, как добродетель. Но то, что они зовут этим словом, не присуще ни одному из живых существ. Любая честь — лишь притворство, показное и фальшивое в своей сердцевине. Не дай себя обмануть, — это лишь сладкая ягодка, чтобы подсластить горечь собственного ничтожества для тех, кто недостаточно силён. Когда сил победить не хватило, они оправдываются соблюдением чести и увязают в этом мороке всё глубже. Никогда не полагайся ни на чужую честь, ни на чужую честность. И ни то, ни другое тебе не поможет ни в бою, но в жизни. Вот сейчас ты всё сделал верно. Если ты слабее, значит, надо искать другие способы победить. Он опустил одну руку пониже спины Райнена и притянул его к себе вплотную, прижимаясь. Даже сквозь ткань и кожу прикосновение одного напряжённого естества к другому оказалось слишком будоражащим. А Альтакано ещё и качнулся, приподнимаясь на носки, замер на миг и, опускаясь, чуть двинул бедрами в стороны. Райнен, чувствуя, как краснеет, слабо надеясь отвертеться, спросил:  — Тебе это… доставляет удовольствие?  — Это? — уточнил Альтакано, повторяя движение. — А тебе будто бы нет? Райнен помотал головой, опуская глаза. Удовольствие — вряд ли, но собственная его плоть тяжелела в ответ на прикосновение. — Разве? — спросил Альтакано, продолжая так же медленно двигаться вверх и вниз. — Разве у тебя сейчас между ног не потеплело? Не вспоминается, как это — когда я внутри тебя? Немного боли и неудобства, а потом ты чуть не стонешь, от того, как тебе невыносимо, но хорошо — прежде чем из тебя начинает течь и становится просто хорошо. Ты же этого хочешь, верно?  — Нет, — севшим голосом попытался перебить его Райнен.  — А вот и вся твоя честность, — усмехнулся Альтакано, отпуская его слегка, лишь чтобы притиснуть ещё плотнее. — Не можешь признаться? Нет, не отвечай пока. Разве ты бы отказался сейчас, если бы не я здесь был, а кто-то другой? Если бы не я хотел загнать всё, что у меня сейчас горит, тебе по самый край, если бы это был кто-то желанный тебе, согласный утолять твою похоть так, как тебе нравится? Есть же в мире кто-то, в кого ты мечтал задвинуть. Уж не знаю, штаны для этого требовалось с него спустить или юбку задрать, но ведь был же наверняка кто-то. У парней к твоим годам всегда есть те, о ком они мечтают, пока черенки без ножа обстругивают. Кто там у тебя был?.. Припомни. Райнен снова помотал головой, уже не столько ради отрицания, сколько пытаясь отогнать видения круглых белых коленок и пышной груди… и юбок… дочка старосты и в будни порой надевала яркую, притягивающую взгляд, а у той девушки с сеновала была синяя и под неё его руки забрались глубже чем под прочие… он помнил и свои мечты и сны с поцелуями и объятиями… всех, с кем ему и правда было бы хорошо, случись оно иначе…  — Если бы ты был с кем-то другим, — продолжал Альтакано, — с кем-то из них, разве сказал бы потом, что тебе не понравилось? Если бы сейчас это был кто-то из них, ты бы то же вырваться пытался? Или стоял и наслаждался? Райнен открыл рот, чтобы возразить, что ни под одной из юбок такого хозяйства, которым об него сейчас тёрлись не водилось…  — Попробуй ответить честно, — сказал Альтакано, — хоть себе не ври. … и рот пришлось закрыть. То, что не все в его мечтах носили юбки, он успел припомнить тоже. Пусть ничего подобного между ними и не могло случиться, но если бы случилось… Райнен испугался одной мысли, одного предположения, что можно стоять рядом с эльфом — вот так же, как он стоит рядом с Альтакано, — заниматься тем же непотребством — и это может быть в удовольствие. Или можно? Ему вспомнился сон — тот, в котором Финнеланн ответил ему на вопрос о поцелуе: «Почему нельзя?». «Почему нельзя?» — эхом отозвалось в голове, и картина спрялась из ощущений и воспоминаний настолько чёткая и явная, что его бросило в жар, а по спине прошла ленточка озноба, и к горлу подкатил комок.  — Что молчишь? — спросил Альтакано. — Врать противно, а правду признать тошно? Райнен выдохнул, вырывая руку.  — Да! — выкрикнул он, отпихивая Альтакано. — Признаю — противно и тошно. Командир орков не пытался его удержать и стоял сейчас перед ним без меча, и Райнен снова бросился на него, вымещая злость самым безотказным ударом, какой знал. Бунди говорил, что выучил его у Этраньяра, и было это, вероятно, правдой, потому что требовалось изрядно попотеть, чтобы его освоить. Обманный финт уводил взгляд противника в одну сторону, а остриё клинка настигало его с другой. Альтакано уклонился, прогнувшись назад так, что должен был бы опрокинуться навзничь, но не упал, а выпрямился и одним ударом вышиб меч у Райнена из руки, а самого его поймал и снова притянул к себе, прижав на этот раз спиной.  — А ты не безнадёжен, — сказал он. — Не совсем тебя остроухие испортили. Хватит пока мечей, надо тебя ещё кое-чему поучить… Райнен не сомневался, что это будет за наука, но их прервали.  — Повелитель! — донеслось со стороны кузницы. Оглянувшись, Райнен увидел Ринбора, стоящего подле столба с костями.  — Какого?!. — начал Альтакано. Ринбор закатил глаза. Что бы это ни означало, Альтакано его понял и больше ничего не спрашивал. Он отпустил Райнена, пинком подкинул свой меч, поймал его на лету и зашагал к одному из входов.  — Помоги-ка ему с его затруднением и догоняй, — велел он Ринбору, проходя мимо него и делая жест, однозначно дающий понять в чём суть затруднения. И, оглянувшись на ходу и указав на своего помощника, крикнул Райнену:  — Может, с ним тебе больше понравится. Ринбора указание совершенно не смутило, он не стал даже дожидаться, чтобы Альтакано удалился — подошёл и опустился на колени перед опешившим Райненом. Райнен поймал его руки на шнуровке штанов, тогда Ринбор посмотрел на него снизу вверх, вопросительно приподняв брови.  — Так быстрее всего, — сказал он спокойно.  — Отвали, — сказал Райнен, отпихивая его ладони от завязок.  — Ты слышал что мне велели? — спросил Ринбор.  — А тебе это надо? — спросил Райнен. Ринбор пожал плечами.  — Не особо, — желанием он вовсе не горел. — Второпях, на холоде… Он поморщился.  — Ну и не трудись, — сказал Райнен, пятясь от него. Ринбор уныло посмотрел в сторону.  — Выпорет, — сказал он страдальчески. Райнен чуть не сказал, что так ему и надо, но потом вспомнил багровую полосу в несколько обхватов у Ринбора на рёбрах и всё его попустительство, пусть и корыстное, и устыдился.  — Ринбор, я не могу, — сказал он. — Уйди, пожалуйста. Скажи, что всё сделал. Ринбор постоял, обречённо разглядывая какую-то травинку среди камней, но потом сказал: «Ладно» — и поднялся. Отряхнув коленки, он схватил Райнена за руку и потащил за полуобвалившуюся стенку, торчащую на краю площадки.  — Тут постой, — велел он. — Считать умеешь? Вот досчитай до пятисот, а потом ступай, куда хочешь. Только не высовывайся, пока не досчитаешь.  — Спасибо, — сказал Райнен с облегчением. Ринбор снова пожал плечами и ушёл — почти убежал — следом за Альтакано. Райнен, оставшись в одиночестве, набрал горсть снега и отёр горящее лицо. А потом раздёрнул распущенную уже шнуровку и опустился на выметенный ветром каменный островок. Пусть не с помощью Ринбора, но с «затруднением» нужно было как-то справиться, иначе он не отделается от этих мыслей. Возбуждение вновь и вновь возвращало его к только что представившимся картинам, а те, в свою очередь, заставляли распаляться ещё сильнее. Райнен нагрёб в ладони снега, глубоко вдохнул и свёл ладони вместе — на том, что мешало ходить и думать. Морщась и стискивая зубы, он подождал, пока обжигающий холод погасит пламя, а потом осторожно поднялся, придерживаясь за стену и стряхивая с себя остатки снега и капли воды. Стало легче. Ну, хотя бы мысль о том, что эльфов можно не только целовать, не вызывала уже почти болезненных толчков крови в паху. Сама мысль от этого лучше не стала, она по-прежнему, как казалось Райнену, могла прийти в голову разве что орку или типу вроде Альтакано; смириться с тем, что он сам нечто подобное способен не то что сделать, а даже вообразить, ему было трудно. Да ещё, как назло, подняв голову, Райнен увидел башню — ту самую, в которую они с Ринбором ходили, и запоздало понял, что там в стенах есть окна, и как он спозаранку обжимается с Альтакано, вполне мог видеть Финнеланн.  — Прости! — с бессильной яростью сказал Райнен, прислоняясь лбом к холодной стене, словно эльф мог его не только увидеть, но и услышать. Считать до пятисот он начинал раз пять, и раз пять сбивался на первой же сотне, пока холод не заставил его окончательно прийти в себя.