Время моей любви

Небольшое отступление! С Новогодними праздниками вас всех! Надеюсь, еще не растеряла своих читателей из-за затянувшегося запоя, своего и своего муза. Я вернулась к вам! Всем приятного чтения! Про AU я уже предупреждала — его тут много. Как в географии, так и в некоторых личностях!       Эддард окинул взглядом роскошный кабинет Советов короля-солнце. На резном золоченом потолке красовались превосходные лазурные картины, написанные лучшими мастерами Франции. Лоджия, ведущая в кабинет короля, отделана мраморными панелями и освещена двумя окнами, выходящими в Королевский двор. Прекрасное зрелище. Недаром, переехав из Лувра в новую резиденцию, Людовик первым делом дал приказ оформить рабочее место. Он все любил делать с шиком и размахом, каких бы вещей это ни касалось — огромной статуи или прикроватной тумбочки.       Неда всегда удивляло, как столь юный король мог запустить действующий механизм совета и грамотно распределить чиновников на рабочие места. Старк считал Луи весьма пунктуальным и дотошным человеком в плане времени и рисовки схем управления государством. Делил свое время потомок Бурбонов весьма мудро и грамотно, выжимая полезное действие из каждой минуты. Бальных, придворных сезонов, правда, заседания советов не касались — графики смещались, король веселился, находя отдушину в развлечениях, танцах и фаворитках. «Да минует такая участь его дочерей!» — подумал Нед и тут же покрылся холодным потом. Пока все мысли молодого короля занимала хромоногая Луиза-де Ла Вальер, это было хорошо. Он был настолько увлечен этой дамой, что пока не замечал никого вокруг. Но, надолго ли это? Вкусы королей непостоянны, скука вызывает капризы, которые могут печально обернуться для придворных.       В кабинете герцог Старк оказался не один. Рейгар Таргариен нервно расхаживал из угла в угол, ожидая, когда ему скажут, зачем же его позвали сюда. Сегодня воскресенье, а значит король отменил финансовый совет в угоду каким-то не менее важным делам. И то, что в помещении находились всего два человека, означало, что дела касались именно их. Это было очень плохо. Очень скверно. Сказать даже так. Между двумя вассалами залегла вражда. Начавшаяся не так давно, но уже успевшая отметиться парой кровопролитий и дуэлями. И бегством со двора Лианны Старк. Только ради своего монарха мужчины натянули подобие улыбок, склоняясь перед государем. Что он все-таки задумал?       Вокруг стола, обтянутого красным бархатом, тянулись дополнительно по краям кресла с подлокотниками, для самой высокой знати и советников короля. И двенадцать складных табуретов — для тех, кто ниже рангом.       — Присаживайтесь! — воскликнул король и элегантно опустился на стул, походивший на мини-трон, и сплел пальцы, унизанные перстнями, под подбородком. — Итак! Герцог Старк, грозный сторож северных границ моего государства, и Рейгар Таргариен, мой верный вассал, ни разу не бросивший меня во время гонений и воин Фронды. Как железный, непобедимый страж на берегах Бретани. Два свирепых и верных мне человека грызутся из-за какой-то девчонки, умершей столько лет назад. Мне это до ужаса надоело, и я принял решение. Я устал смотреть, как вы рвете друг друга на части, а вы ведь столь милы моему сердцу!       Мужчины вздрогнули. Ох, чуяло их сердце неладное! Король протянул им пергамент, скрепленный королевской печатью и подписью.       — Читайте же, ну же! — Луи театрально всплеснул руками. У короля всегда была склонность к излишнему драматизму.       Сим указом, МЫ, Людовик XIV де Бурбон, Луи-и-Дьёдоннее Богоданный, также известный как «король-солнце», также Людовик Великий, король Франции и Наварры с 14 мая 1643 г., приказываем Дочери Эддарда Старка, герцога Бургундского, именуемой Арьей Старк, и Рейгара Таргариена, герцога Бретаньского, и его сына и наследника, Эйгона Таргариена, сочетаться браком по истечении года и достижении девицы Старк шестнадцати лет, дабы примирить ваши семьи и принести благо государству!       В кабинете повисла оглушающая тишина. Мужчины были настолько потрясены, что просто не смогли вымолвить ни слова. Мог послышаться лишь легкий скрип зубов и чьей-то челюсти. Нет, это просто очередная шутка короля-весельчака!       — Не будем откладывать дела в долгий ящик, — хлопнул в ладоши Людовик, — и объявим о помолвке прямо сейчас! Пока ушлая красавица не нашла себе кавалера!       Эддард на ватных ногах шел за королем. Голова кружилась, мысли вылетели из головы. Арья взбесится, это точно. Ее женят на проклятом Таргариене, увезут в их родовое поместье, и он уже ничем не сможет помочь своей маленькой доченьке! Бежать, ослушаться воли короля? Их казнят как преступников на Гревской площади на отраду Рейгару и его семейке!       В зале пары закончили очередной танец и отошли к столикам с прохладительными напитками.       — Сейчас будет последний танец на сегодня, а после мы сделаем объявление, — как мальчишка, хихикнул король. — Я надеюсь, вы помните, какая шумиха сейчас начнется. Ни один повеса не сбежит от дебютантки. Обожаю наблюдать за этой частью!       Эддард отлично помнил это. Тогда он в первый раз попался в сети красавицы Эшары Дейн.       — Белый танец! — объявил герольд, оглашая истину как приговор для кого-то и как шанс наконец размять туфельки и зад.       Кто придумал этот кошмар для мужчин, было неизвестно. Единственный раз, в день дебюта, женщины приглашают на танец мужчин. Смешливый король внес в него еще одно маленькое правило: кавалер не имеет права отказать даме (какой бы страшненькой она ни была). Дебютанточки в белых платьях сбились в кучку, хищно выбирая себе кавалера побогаче и покрасивее. Это был шикарный шанс очаровать его и закинуть петлю на шею. Джентльмены старались спрятаться друг за друга, опасаясь попасться дурнушке. Первыми попались Джоффри и Рамси. Маргери, вцепившуюся намертво в руку Баратеона, Сандор знал, а вот вторая не очень хороша собой, но покувыркаться с ней ночку сойдет. Кавалеров становилось все меньше, Сандор постарался слиться со статуей древнегреческого атланта, но не удалось. От легкого прикосновения к своей руке атласной перчатки он чуть не отпрыгнул в дальний конец зала.       — Ваша светлость, окажите мне честь оттанцевать со мной, — девушка пред ним улыбалась ему ровными жемчужными зубками, вперив в его изуродованное лицо небесно-голубые глаза, и, кажется, ничуть его не боялась. Парень отдернул манжет, через который жгло мягкое прикосновение белоснежной перчатки.       — Я занят и уже ухожу, — непозволительная грубость с его стороны. Но девицу, похоже, это ничуть не смутило.       — Белый танец, сьер! Вы не имеете права отказать мне! — вот нахалка! Он рыкнул что-то и, излишне прижав к себе девушку, потащил ее готовиться к танцу. Он никогда не любил танцевать и избегал этого любой ценой.       Заиграла музыка, тонкая рука продела его под руку и легла на спину, касаясь кончиками пальцев напряженных мускулов на спине. Другую руку она вложила ему в ладошку. Самый что ни на есть интимный танец, и он танцует его с этой герцогиней, прижимая к себе хрупкое тельце с соблазнительными изгибами чуть более сильно, чем того требуют приличия.       — Во время танца принято о чем-то говорить, — ангельским голоском укорила его девушка. Она ему еще и условия диктовать будет!       Говорить? О чем, черт побери, когда в голове вспыхнуло желание развернуть ее к колонне и, задрав ей юбки, хорошенько отыметь! Так хорошенько. Медленно… Входя и выходя из нее, заставляя юное тело трепетать под грубыми движениями его рук…       — Кажется, Вас зовут Санса… — собрав все свое мужество, простонал Клиган, все еще входя и выходя из нее в своих мечтах. Девушка запрокинула шейку, обвитую жемчужными нитями, позволив полюбоваться ею минуту.       — Верно. А Вы Сандор Клиган. Герцог Тулузский, — вести ее в танце было сродни муке ада. Рыжие завитки ее волос щекотали ухо, открывая соблазнительную мочку. Да кончится ли когда-нибудь этот проклятый танец или нет? Его достоинство выпирало уже с такой силой, что грозило оставить синяки на нежном девичьем теле. А еще эта дура так мила и любезна с ним, словно и не замечает уродства ни капельки! А он как дурак прижимает ее с новой силой к себе, глядя, как расширяются прекрасные глаза, когда она чувствует странную упругость у него между ног.       Наконец музыканты доиграли последние аккорды, и на балкончик вышли трое: король, герцог-де Старк и герцог-де Таргариен. Улучив момент, пока их никто не видит, Сандор дернул девушку за собой, увлекая на темную террасу, предварительно оглядевшись, чтобы вокруг не было народа, и прижал Сансу спиной к холодной стене.        — Значит так, девочка. Ты уже произвела фурор среди местной молодежи, все особи мужского пола у твоих ног. Говорят о тебе там и сям. Решила и меня в свою копилку положить? А вот дудки! Больше ты от меня ничего не получишь. Я не такой галантный, как эти напыщенные джентльмены. Я другой. Я опасен. Я не обойдусь мимолетным поцелуем. Мне нужна женщина. Страстная и ненасытная. А ты просто симпатичная, благовоспитанная мышка.       — Я Мышка? — ахнула Санса и резко обожгла щеку Клигана пощечиной.       Сандор зарычал, крепко вжал надоедливую девушку в шершавые камни и впился в ее рот жадным, звериным поцелуем. Старк пыталась что-то благородно мычать, отбиваться, но Сандор уже вошел во вкус, грубо сминая такие упругие грудки. Девушка открыла рот, впуская внутрь чужой язык, и громко застонала, заставив этим отпрянуть мужчину подальше. Похоже, он сошел с ума! Бросив девушку, он опрометью бросился искать свой экипаж, придерживаясь за ноющую промежность. Срочно! В заведение к Розали! Срочно!!!       Запыханная Санса юркнула в зал, молясь, чтобы никто не заметил ее отсутствия. Она с трудом привела себя в порядок. Себя, но не свои мысли. Залпом выпив бокал пунша, чего раньше никогда не делала, она позволила себе немного отдышаться, когда к ней подлетела Джейни Пуль с круглыми, как медные блюдца, глазами.       — Ты танцевала с этим развратником? — громко прошептала она.       Девушка сделала безразличный вид.       — Только его из молодых людей не было в моем списке. Хотелось попробовать!       — Ты так испортишь себе репутацию. Держись от него как можно дальше! Как ты можешь быть такой легкомысленной, когда у вас такое горе в семье?       — Какое горе? — у Сансы тут же свело внутренности. — Что случилось? — неужели видели, как она целовалась с герцогом? Прощай ее честь и достоинство!       — Где была, что не слышала, как объявили о помолвке твоей сестры и Эйгона Таргариена!       От избытка чувств девушка без сознания элегантно упала на софу, уронив китайский веер ручной работы.       — О Боже, принесите нюхательную соль! — матроны кинулись к бесчувственной девушке.       Вскоре Санса отошла от потрясения. Надо было найти отца! Он никогда бы не дал согласия на этот брак! ***       Белый танец был проклятьем не только для мужчин, но и для некоторых девушек. Арья входила в их число. Избежать его не получится — свою книжку надо было показать в конце вечера отцу, гувернантке и наставникам по манерам, чтобы получить их одобрение. Поэтому, выбрав меньшее из зол, она потащила танцевать пухлого виконта-де Пирожье, убив при этом двух зайцев: сделав счастливым неказистого, некрасивого и не особо знатного дворянина и избавившись от выбора кучи напыщенных индюков, которые лили бы ей в уши свои тупые комплименты.       В танце мальчишка был весьма неуклюж, оттоптал ей все ноги, но Арья и сама не слыла мастерицей в этом деле, поэтому башмаки партнера тоже изрядно поистерлись. Когда объявили конец бала, девушка готова была прыгать от счастья. За окном уже была глубокая ночь, туфли страшно натерли ножки, корсет не давал наесться до отвала, а уж от скуки она страдала хуже, чем кто-либо.       Музыканты перестали играть, и на высоком балконе появились трое. Сердце замерло в груди. У нее всегда были такие предчувствия на нехорошие моменты. Король хлопнул в ладоши, и как по волшебству улей придворных смолк, почтительно опустившись в реверансе перед великолепно одетым монархом. Шелк, бархат, металл — все красиво сочеталось на короле, отбросив прежнюю геометрию и конструкцию маньеризма. Ему не надо было произносить «Я король» для ясности, даже те, кто видел монарха первый раз в жизни, понимали, что это он и есть.       Да, таковым был Людовик-солнце, несмотря на свой весьма еще юный возраст.       — Мои дорогие подданные! — голос у короля был очень сильным, окутывавшим огромную залу, донося каждый звук до ушей слушателей. — Мы живем в смутные времена, многие хотят узурпировать мой трон, но я не позволю им этого сделать. Я клянусь вам, что приложу все усилия, чтобы подавить народные восстания и претензии на Французскую корону других королевств. И в такое неспокойное время Мы, Людовик XIV де Бурбон, Луи-и-Дьёдоннее, также Людовик Великий, король Франции и Наварры, решили заключить крепкий союз посредством брака между двумя сильнейшими вассалами. Бургундией и Бретанью! Сегодня объявляется официальная помолвка Арьи из дома Старков и Эйгона из дома Таргариенов.       Зал разразился фальшивыми аплодисментами и окрасился недовольными лицами. Захомутать дочку Старков или сына Таргариена — означало стать ближе к королевской семье, ведь титул «герцог» был совсем не пустым звуком. Ими были родственники королевской семьи, только они могли обладать этим титулом. То есть все герцоги члены королевской семьи имели право вступить на трон, если усопший король не оставлял кровного брата или наследника. Кронпринц, наследующий дальше, герцог Орлеанский, был следующим кандидатом на престол. Детей у Луи пока не было.       Хотя если посудить, то ветвь Бурбонов держалась крепко и уже достаточно долго, уходя своими корнями в древних королей Валуа.       — Расступитесь же, — восторженно вещал король, так обожавший зрелищность, — дайте молодым выйти на середину, чтобы мы могли как следует рассмотреть их!       Первой вышла Арья, скромно опустив голову, прикрывая ридикюлем пятно от пирожного. Ну сама невинность! Вторым вышел Эйгон, бросая на Арью свирепые взгляды. Вот угораздило! Вот ведь чертовщина! Он-то мечтал о воинской славе. О морях, о том, как будет крушить пиратов направо и налево. Как будет спасать из плена прекрасных дев подобных красавице Элларии Сэнд, прибывшей компаньонкой испанской инфанты. Она была такая невероятная, такая экзотическая, совсем не похожая на местных дам со двора и даже на будущую королеву Элию Мартелл, принцессу Испанской короны.       А вместо этого ему подсовывают суррогат! Дерзкую, невоспитанную, ошалелую деревенщину, не знакомую с правилами этикета, шокировавшую юношу в первую же минуту. А та, похоже, и рада была. Теребит свое девственное платьице и шаркает ножкой по паркету.       Их отвели на улицу, в одну из освещенных беседок, оплетенных симпатичными вьюнками. По лавочкам расселись матроны, горькими взглядами наблюдая за тем, чтобы помолвленные не вышли за рамки дозволенного. Слышать приглушенные голоса они не могли. И хвала богам!       — Ты действительно думаешь, что мы поженимся? — Серебристые волосы Эйгона стали еще прозрачнее и красивее в лунном свете. Юноша приблизил свое лицо к ней, и фиолетовая поволока недобро блеснула в его глазах. — Ты самая нежеланная невеста для меня. Я побрезгую прикоснуться к тебе в первую брачную ночь. Ты страшная, некрасивая, и морда у тебя лошадиная.       Арья закусила губу. Стало до боли обидно. Не за его слова про ее некрасивость. В чем она-то виновата? Это решение короля, а не ее.       — Знаешь что, а это будет весело — превратить в ад твою никчемную жизнь. Ты хочешь войны? Ты ее получишь.       Девушка мило улыбнулась Эйгону и легко удалилась, словно ее здесь и не было.