Дочки-матери

Зелена почти бежала по городу, качая головой, не в силах поверить в то, в какой ад превратился этот маленький городишко, мером которого была ее родная сестра. Она бы хотела всего этого не видеть, но, увы, бесполезно – изменения, которые произошли в городе за то время, пока она безуспешно пыталась выбраться из Оза, были уж очень, просто вопиюще заметными и сразу бросались в глаза. Что, черт побери, произошло в этом Богом забытом месте за те две с половиной недели, пока она отсутствовала? Городские часы на главной площади остановились на полдне, не пойми какого дня. Центральная улочка Сторибрука напоминала какую-то свалку. Зелена остановилась и с ужасом огляделась вокруг. Нет, это просто невозможно, кошмар какой-то! Автомобили на стоянке почти все выглядят как металлолом, с оторванными дверьми и разбитыми стеклами. Машина Круэллы, за которую Реджина надеялась получить много денег, теперь напоминает просто кусок железа, покалеченная и поцарапанная до неузнаваемости. Мусор с публичной свалки никто не выносил уже как минимум неделю. Не нужно видеть этого и идти в другой конец города, чтобы убедиться, достаточно отвратительного запаха, разносящегося повсюду. Ужасная мысль вдруг посетила ведьму: а что, если в городе не осталось ни единой живой души, что если все они погибли в борьбе с Темными? Она ведь никогда не отчаивалась и знала, повторяла, как мантру: «Злодеи всегда побеждают!». Она – женщина, которая смогла отобрать Кинжал у самого Темного и превратить его (пусть и ненадолго) в послушного щеночка. Она столько раз обвела Злую Королеву вокруг пальца. Она сделала Реджине невыносимо больно. Она побеждала всегда. Но сейчас была совершенно в этом не уверенна. Что если из этой схватки победителем ей не выйти? Зелена старалась бороться с подступающей паникой, но совершенно безрезультатно. Она только хватала ртом воздух, отчаянно цепляясь за последнюю надежду, что вскоре поймет, что же случилось. Она остановилась напротив лавки Голда. Дверь была плотно закрыта, как она ее не дергала, замок не поддался. Зелена горько усмехнулась: почему ее это нисколько не удивляет? Присмотревшись в окно, она поняла, что и в лавке произошли заметные изменения: видно было, что стол, стоящий у самого окна, перевернут и, судя по всему, банки с зельем разлиты. Ведьма до крови закусила губы: Голд умер, а никогда не оставил бы лавку в таком бардаке, не случись чего-то из ряда вон выходящего. О взломе не могло быть и речи, потому что замок сковывал дверь и не похоже, что его вообще кто-либо трогал за последнее время. Значит, именно Румпель бросил лавку с таким бардаком. Зелена прибавила шагу. В ужасе зажмурилась, увидев кровь на капоте машины Де Виль. Как она слышала, ее владелица почила в Преисподней, так что это не могла быть кровь Круэллы. Значит, пока ее, Зелену, сестричка отправила в Оз, в этом проклятом городишке лилась кровь, видимо, рекой. Зелена так кусала губы, что кровь пошла. Когда ее разлучили с ее маленькой горошинкой, в Сторибруке вышагивала орда Темных – бывших и настоящих. Ведьма качала головой, пытаясь отогнать назойливые, страшные мысли от себя. Рыжие пряди волос, совсем как у ненавистной матери, выбились из под шляпы, но она не спешила их заправлять. Это была такая мелочь, по сравнению с одержимостью, с тотальной необходимостью узнать, что же случилось с дочерью, что она готова была терпеть. У нее сперло дыхание от очень быстрой ходьбы и она остановилась. В ноздри ударил запах крови. Вероятно, она так быстро шла, что и сосуды лопнули. Она втянула носом воздух – хаотично и с вырвавшимся наружу странным звуком. В глазах помутилось. Зелена припала спиной к стене и обхватила себя руками. Попытки успокоиться ничего не дали, страх за дочь и неизвестность, в которую она погружалась, побеждали ее, как с этим не борись. Осмотревшись вокруг, она поняла, что стоит около городского кафе. Но сейчас и тут все было по-другому. Окна были наглухо забаррикадированы черной бумагой, на дверях висел амбарный замок. Одно из окон было разбито и кое-как, неумело, словно это делал подросток, закрыто фанерой. Зелена напрягала глаза так, что из них даже слезы потекли. Нет, со зрением у нее все по –прежнему было в порядке, но ядовитый дым, растекающийся по всему воздуху, резал глаза. Миллс только сейчас поняла, что этим черным смогом окутан весь город. Черные клубы, крутясь, как вихрь, поднимались ввысь, отравляя небесную синь неба. Зелена подняла голову и – словно издевательство – зажмурилась от яркого солнца, бьющего в лицо. Сторибрук мертв. Но над ним по-прежнему светит солнце. Она напряженно всмотрелась в затемненное кафе снова и то, что она там увидела, заставило ее завизжать от страха. Зелена привыкла не бояться. Отец-алкоголик сделал все ее страхи перед реальностью беспочвенными, потому что ее реальность была куда страшнее, Румпель научил не бояться магии и силы, Реджина – соперников. Но сейчас ей стало страшно, как никогда. Потому что в свете крошечного солнечного луча, пробившегося в окно, она увидела маленького Роланда. С оторванной головой и разбросанными повсюду пальчиками. Глаза мальчика были широко распахнуты и в них застыл вселенский ужас. Зелену вырвало. Скрутившись в болезненный клубок, она изрыгала на землю содержимое желудка, кажется, месячной давности. Спазмы в животе только усиливались. Она закрыла глаза, крепко-крепко зажмурилась, потом снова открыла и, убедившись, что ей это не почудилось, и истерзанное тельце маленького Гуда действительно пылится на полу кафе, завопила снова. Эта страшная картина породила в ней адское желание бежать. Далеко. Куда угодно. Из этого города. Из этого мира. Но она не могла этого сделать, ей нужно было найти дочь! Зелена попыталась магией открыть дверь, но ее откинуло на несколько метров назад. Падая, ведьма больно ударилась головой, но упрямо поползла к кафе, едва очнулась через несколько секунд. Она была беспомощна перед этой страшной силой. Была беспомощна впервые за свою жизнь. Это ужасно напрягало. Было страшно, как никогда. Зелена не нашла другого выхода, кроме как отчаянно забарабанить в двери кафе. Она стучала так сильно, что разболелись пальцы, согнутые в кулаки. Если бы она могла, проломила бы кулаками двери. Волшебница беспомощно металась от здания к зданию, всюду дергая двери и колотя в них с адской силой. Более ветхие она попыталась выбить, но безрезультатно – слишком хрупка была для этого и слишком устала. Добравшись до здания городской мерии, она увидела лишь разрушенные стены. Из груди ее вырвался душераздирающий стон. Она понимала: уж кто-кто, а Реджина бы никогда не допустила такого, разве что она мертва. Бессильная, Миллс рухнула на камни подле бывшей мерии. Запачкала полы мантии, лишилась остроконечной шляпы от резкого нападения ветра. Ей было все равно. Как статуя, она сидела неподвижно на горе холодных камней, ничего и никого не видя вокруг и только шепча яростные проклятья тем, кто отнял у нее дочку, ради призрачной надежды выиграть битву у Темных. Она не понимала, сколько прошло времени ее вынужденного ступора, но не отреагировать на то, что увидела, не могла. Навстречу ей, шатаясь, как пьяная, шла Голубая Фея. Ее глаза сверкали одержимостью, а на губах застыла улыбка сумасшедшего. Зелена мигом подскочила к женщине и без церемоний, схватила ее за грудки: - Где все? Где моя дочь, отвечай! Ее зеленые глаза сверкали гневом. В другой раз ведьма бы продумала план нападения и наверняка, наслаждалась бы издевательствами, но не сейчас. Ей даже было не до пояснений – Зелена знала, что Голубая и без них сообразит, чего от нее хотят. Губы феи растянулись в еще более странной усмешке, и, посмотрев мимо своей визави, она бросила, словно в пустоту: - Все пьют чай. Все радостные. Все вокруг веселятся. - Что ты несешь, чертова фея? – сквозь зубы прошипела Зелена. – Какое веселье? На мгновение в глазах Голубой появилось что-то похожее на понимание: - У Аида. Веселье у Аида. Он всех позвал. И твоя дочь тоже там. Наверняка, сейчас пляшет. Услышанное повергло Зелену в шок. Она отпустила Фею так же резко, как и притянула к себе, и бросилась бежать. Она бежала, как марафонец, стремящийся в любом случае, прийти первым, бежала так сильно, что во рту снова запахло кровью, но не останавливалась ни на минуту. Она не знала, верить ли словам безумной Феи, но у нее просто не было другого выхода. Добежав до автостоянки, она схватила кусок железа, бывший когда-то дверью Крумобиля, и, едва достигнув лавки Голда, стукнула что было сил им по двери. После нескольких отчаянных попыток, дверь была проломлена и Зелена буквально ввалилась внутрь, больно упав на колени. В лавке было пыльно и воздух спертый. Она часто задышала, и закашлялась, но ни на миг не останавливалась в поисках, шаря по полкам глазами. У Голда было много старых книг. Он когда-то говорил, что одна из них содержит заклятье, как открыть портал в мир мертвых, она прекрасно помнила это. И она найдет его. Как и свою дочь. Что бы не случилось – найдет.