Дочки-матери

       Зелена открывает глаза, жмурясь от так и не ставшего привычным красного ультрафиолета. Шторы в комнате плотно задернуты, но ядовитый свет заметен, не смотря на все меры предосторожности. Черт, так можно и ослепнуть!        Близоруко щурясь, Зелена обнаруживает себя, лежащей на твердом животе Аида, каждый раз при вздохе вздымающимся вверх. Привычно окунув лицо в густую поросль волос, Зелена целует по очереди уже изученные родинки - одну за другой, и, подняв глаза, с улыбкой тянется к его губам.        Аид тоже улыбается кончиками губ, заведя руку за ее талию, медленно погладив слегка обнажившуюся при движении спину, и дарит спокойный поцелуй ее губам, замершим от удовольствия.        Выгнувшись кошкой, Зелена неспешно путешествует по его телу своим, подтягиваясь выше - так, чтобы смотреть в его глаза и, утонув в омуте взгляда, только сладко-сладко прижимается к шее, где пульсирует тонкая жилка.        - Привет.        - Доброй ночи. Еще рано вставать. Спи - спокойно поглаживая ее по спине, говорит он.        Зелена вздыхает.        Может, он думал, что скроет от нее свое странное состояние? Может, не понимает, что беспокойство, которое исходит от него, передается ей слюной, кровью, каждым прикосновением и даже взглядом? Или рассчитывал, что она станет это терпеть, не попытавшись понять, в чем дело?        Его вселенская печаль переросла в безнадежность и она обязана выпытать, что же происходит с ним.        - Так и будешь от меня все скрывать? - почти ласково смотря на него, тихо спрашивает она. Бедро под ее пальцами напряглось и Зелена осторожно ныряет в область паха, пока ни к чему не прикасаясь, замирая.        - Я ничего от тебя не скрываю, Зелена - спокойно (во всяком случае, внешне) возражает он, отворачивая голову.        Лжет.        Зелена вздыхает. Мягко взбирается на его колени, даря себя его объятьям и принимается сладко посасывать выступающие на шее жилки, раскатывая маленькие родинки на животе.        Реакция мгновенна - он тут же вспыхивает, слегка потеревшись о его пах, она чувствует возбуждение и коварно улыбается в его рот, чтобы не заметил. Тонкие пальцы начинают неспешное путешествие по его плечам, спине, внезапно выгнувшейся в дугу, слегка сжимают ягодицы (но достаточно для того, чтобы он издал звук, отдаленно напоминающий мычание), ползут вниз по рельефным ногам, быстро проходят по коленям и поднимаются выше снова.        Для Аида, зажигающегося, словно вспышка от одного взгляда, одного дыхания, этого совершенно достаточно. Она чувствует его возбуждение и член, впершийся в бедро - наилучшее тому подтверждение.        Наконец, ведьма откидывает мешающее им одеяло, удобнее устраиваясь на нем, словно на троне и хихикает, получив ласковое покусывание уха в ответ.        У него возбуждающий взгляд, глубокий и томный, в котором Зелена тонет, будто в море. Зелена осторожно целует его закрытые глаза, проводит пальцем по веку, поднимаясь на его теле и осторожно двигаясь.        Это похоже на волны - теплые, удивительно ласкающие. Привыкший к власти, Аид должен бы перехватывать ее порывы быть сверху в первые же секунды, но - нет. Лукаво улыбаясь, он смотрит на нее, как она покачивается на нем, будто на волнах, и отправляется в путешествие по ее коже, по бедрам - вверх и вниз.        И, конечно же, делает все для того, чтобы она и не думала главенствовать. В момент, когда Зелена совершенно теряет контроль и ее цепкие пальчики перестают в исступлении царапать его грудь, Аид опрокидывает ее на спину, заставляя завести ногу себе за спину и проникает глубоко, максимально глубоко, без особых прелюдий, потому - сладко, начав медленно двигаться внутри.        Зелена буквально пищит от наслаждения, слишком чувственная, слишком долго подавляющая в себе все женские инстинкты, чтобы сейчас не наслаждаться симфонией тела. Закусив губу и издавая довольный стон, рыжеволосая бестия оставляет довольно ощутимые царапины на его теле, покусывая легонько спину и, путая пальцы в завитках волос, которые ей так сильно нравятся.        Полное, прекрасное ощущение его внутри, волнами перекатывается по телу, захватывая каждую клетку, возбуждая, хотя, казалось, больше уже некуда. Снова и снова обретая его губы в поцелуе, Зелена теряет там довольный, радостный стон.        Влага внутри нее сменяется жарким вулканом, что взорвался, едва Аид буквально протаранил ее собою. О, это полное невероятное ощущение мужского тела рядом, его внутри - то, чего она никогда и никому не отдаст!        Зелена обретает способность соображать только через несколько секунд, возможно, одних из самых сладких в своей жизни и, счастливо жмурясь, хихикая, снова открывает глаза, удивительно медленно возвращаясь в реальность.        В реальность, где над ее головой сияет мрачное ультра-красное небо Преисподней.        В реальность, в которой, не смотря на улыбку, глаза у ее любовника - два озера страданий.        В реальность, где ее милая доченька повзрослела за несколько минут, потому что у нее, ведьмы, не было выхода.        В реальность, где хитрая, умная, коварная и изобретательная волшебница, превращается с каждым днем в слабое, несчастное существо, за которое все решают, делают и даже думают, другие.        Но Аиду Зелена ничего не скажет о своих переживаниях, даже не заикнется. Она должна помочь, и, если он эту помощь отвергает, значит, она сделает это без его согласия.        Пора приходить в себя.        Осторожно оттолкнув его, как всегда намеренного очистить ее от следов спермы, Зелена максимально нежно прижимается губами к его губам.        - Все хорошо. Ты же знаешь, здесь нам это вовсе не нужно. Все в порядке.        Она иногда думает, что Аид - это ребенок, которого бросила мать. И, сколько бы лет не жил древний Бог, создавший мир вокруг себя, он всегда остается лишь травмированным ребенком. Может, именно это с такой силой толкает их друг к другу - не оторваться.        Он встает, одеваясь, Зелена тоже. Обмениваясь иногда легкой улыбкой со своим несчастным страдающим возлюбленным, Зелена напряженно думает о том, что секрет, который он хранит, возможно, куда более странный, чем можно представить.        И точно знает - прямо сейчас он напряженно думает об этом секрете. Умей Зелена мысли читать, уже давно бы все поняла. Но - теперь у нее есть куда более простой, хотя и менее приятный способ разузнать правду.        Подав ему руку, которую он, как истинный джентльмен, тот час же заводит под локоть, Зелена ласково проводит пальцем по его щеке, идеально гладкой, выбритой. Кожа у хозяина Ада на удивление нежная.        Он молчит. Они оба молчат, слушая собственные шаги, пока он ведет ее к ее спальне. Остановившись около двери, притягивает к себе, забирая на миг в объятья. Целует. И как-то рывком, жадно, выдыхает:        - Пожалуйста, пообещай мне, что, в следующий раз, когда я открою портал, вы с дочкой вернетесь в Сторибрук. Пожалуйста, Зелена. Я прошу.        - А ты будешь с нами? Мы могли бы попробовать. Я хочу попробовать, Аид.        - Да, - кивает он, забирая ее в сладкий плен небесно-лазурного взгляда. Наверное, это должно было сработать успокаивающе и ведьма должна теперь перестать изводить себя подозрениями, но - нет. Теперь, смотря на него, так тщательно скрывающего порыв слиться с ней в единое целое, навсегда приковать ее к себе, никогда не отпускать, и взгляд, который дарят только тогда, когда он последний, когда следующего может и не быть, Зелена понимает с пугающей ясностью - он лжет. И тайна его гораздо страшнее, чем можно предположить на первый взгляд.        Аид скрывает ужас.        Но - нет, она не должна показать, что понимает это. Отчаявшееся животное, попавшее в капкан, его спасатель не должен испугать. Животному нужно помочь выбраться, любой ценой хватаясь за его жизнь.        Поэтому, поцеловав Аида на прощанье, Зелена скрывается в тишине их с дочерью комнаты. Целует старательно выводящую на бумаге какие-то милые каракули Келли в нежный висок и, заплетя девочке косу, тепло улыбается:        - Малышка, подождешь меня еще немного? Мама сходит по делам ненадолго, а, когда я вернусь, мы пойдем гулять. Ладно?        - Ладно - кивает Келли с охотой. - А можно я нарисую папу? Я подарю ему потом этот рисунок!        - Хорошо!        Ведьма еще раз целует свое драгоценное сокровище и покидает спальню, заперев дверь на ключ.        Сама же идет с четко обозначенной целью узнать все в мельчайших деталях.        И точно знает, кто скажет ей ответ.        Ей нужен Румпельштильцхен.