Корни Гедониста

Трандуила разбудил бодрый зычный голос Глорфинделя. — Ну-ка вставай, Ороферион! Довольно без дела прохлаждаться! — говорил он, весело тормоша юного принца. — Заспались мы с тобой. Мои-то ребята в Гондолине на рассвете поднимались, с первыми лучами солнца, а сейчас — погляди! — уже день на дворе! Трандуил нехотя разлепил веки. Из окна широким потоком лилось ослепительно-белое сияние ясного зимнего дня. Пятна света, то золотистые, то серебряные, лежали на узорчатых коврах, на потолке и на стенах, занавешенных гобеленами. Ярко блистала позолота на громадном старинном сундуке, переливались бронзой подсвечники, янтарем и медом отливали резные ставни, а волосы Глорфинделя, распущенные, буйной гривой рассыпавшиеся по плечам, горели золотом. Когда он наклонился, чтобы сдернуть с принца одеяло, Трандуил заметил, как дивно сверкают капельки влаги на его ресницах. Руки Глорфинделя были обжигающе-холодными, а по могучей обнаженной груди сбегали быстрые струйки: он только что облился ледяной водой. Трандуил, пригревшийся в постели, принялся игриво отбиваться от Глорфинделя. — Не надо, лорд Глорфиндель! Хватит! Не хочу вставать, — он перевернулся на живот, уткнулся лицом в подушку и попытался натянуть на себя одеяло. — Ну уж нет, Ороферион, — добродушно проворчал Глорфиндель. — Экий ты лежебока! Вчера я малость дал слабину — ай да винцо у короля Орофера! — но уж сегодня я за тебя примусь как следует. Даром, что ли, наказал мне твой отец за тобой приглядывать? — тут Глорфиндель, к изумлению Трандуила, неожиданно выдернул его из-под одеяла, подхватил на руки и поднял с кровати легко как пушинку. Не успел Трандуил опомниться, как уже стоял на ногах. — Вот и славно, — сказал Глорфиндель. — Одевайся — и пошли. Глядишь, до завтрака еще успеем позабавиться. Трандуил встрепенулся. В один миг он вспомнил прошлую ночь, довольные стоны Глорфинделя, его сильное разгоряченное тело и возбужденный член, толкающийся Трандуилу в горло… Лицо юного принца осветилось улыбкой. Он прильнул к Глорфинделю, вновь поражаясь и восхищаясь, насколько тот могуч и крепок, и провел ладонью по его груди и животу. Предвкушая грядущее наслаждение, Трандуил огладил член Глорфинделя под тканью штанов — возможно, совсем скоро легендарный герой наконец-то овладеет Трандуилом по-настоящему… Глорфиндель со смехом отстранил принца. — Вот так да-а-а, малец! Неужто тебе после вчерашнего еще мало? — хохотнул он — и вдруг задумался. — А вот что было-то вчера, а? Выпил я лишка, что творил — не помню… — Глорфиндель, замявшись, потер затылок. — В прежние времена, помнится, я и после самой буйной попойки соображал неплохо — да видать, не было в Гондолине такого доброго винца, как в Ороферовых погребах. Не слишком ли я куролесил с тобой, Ороферион? Не обижал тебя? — Глорфиндель обеспокоенно оглядел всё еще неодетого Трандуила. — Вроде, порядок, — в конце концов определил он. — А всё же в следующий раз ты со мной поосторожней. Не искушай меня, значит. Ты, конечно, парнишка хоть куда, но как бы я тебя не помял ненароком. В хмелю-то чего только не отчебучишь. Вот раз мы с ребятами отмечали окончание дозора… — и Глорфиндель, натягивая верхнюю одежду, по своему обыкновению пустился в воспоминания о Гондолине. Трандуил был разочарован. Судя по всему, говоря о «забавах», Глорфиндель имел в виду что-то другое. Но что? Следуя за Глорфинделем по еще пустым коридорам дворца — лишь изредка прошмыгнет мальчишка-хоббит или проплывет дородная хоббичья дама с горой свежевыстиранного белья в руках, — Трандуил терялся в догадках, что именно Глорфиндель хочет успеть до завтрака. Дворец постепенно просыпался. Слышался говорок слуг, где-то звенела посуда. Хоббичьи девушки — румяные, крепко сбитые, с аппетитными круглыми грудями и попками — разжигали камины и прибирались в комнатах; завидев Глорфинделя и Трандуила, они приседали в поклоне и весело желали доброго утра. В воздухе поплыл дразнящий аромат свежеиспеченного хлеба и пирогов с дичью — это Глорфиндель и Трандуил оказались над кухней. Трандуил жадно вдохнул этот запах. Он почувствовал, что с радостью променял бы любые «забавы» на хороший сытный завтрак, приготовленный расторопными хоббитами-поварами. К счастью, вскоре Глорфиндель свернул на лестницу, ведущую в другое крыло дворца, куда не доносились соблазнительные ароматы кухни. Они оказались в крытой галерее, выходящей на мощеный двор для тренировок — как обычно, лорд-воспитатель Аронмир вывел пажей и оруженосцев пострелять из луков. Трандуил вспомнил, что еще совсем недавно он сам вместе с другими высокородными юношами поднимался ранним утром, разбуженный беспощадным воспитателем, умывался, наскоро одевался, завтракал за длинным столом в огромной шумной пажеской трапезной и бежал во двор упражняться в стрельбе, беге, выездке или фехтовании; а летом они наперегонки плавали в чистых лесных озерах или, разделившись на отряды, лазали по деревьям… И вместе с радостью — наконец-то он, Трандуил, вправе распоряжаться своим досугом так, как ему вздумается, а не так, как прикажет лорд-воспитатель! — юный принц ощутил светлую грусть по безвозвратно ушедшему детству. Поравнявшись с Аронмиром, Трандуил чуть наклонил голову — так приветствуют равного, — а лорд-воспитатель низко поклонился в ответ. Трандуил с трудом сдержал самодовольную ухмылку. Лорд Аронмир, его строгий наставник, кланяется ему как своему господину! Трандуил расправил плечи, обвил рукой талию Глорфинделя и гордо прошествовал мимо бывших товарищей, чувствуя на себе их удивленные и завистливые взгляды. — Ну-ну, Ороферион, гляди не лопни от важности, — Глорфиндель легонько подергал Трандуила за ухо. Трандуил, смутившись, убрал руку с его талии — благо, галерея закончилась и пажи потеряли их из виду. Теперь они шли по широкому коридору, выложенному мрамором. Его своды были так высоки, что захватывало дух, а сверху, из витражных окошек, лился приглушенный свет, окрашенный во все оттенки зеленого. Трандуил никогда не бывал в этой части дворца — здесь король Орофер принимал знатных гостей и устраивал торжественные пиры, куда не допускались юные эльфы. Лишь однажды они с Эрнилем и двумя другими самыми бойкими мальчишками из озорства пробрались в самое начало коридора и не осмелились пойти дальше. Но зато сколько разговоров было потом среди пажей об их смелой выходке! Двигаясь вслед за Глорфинделем по мягкому ковру, устилавшему пол и заглушавшему любые звуки, Трандуил ощутил, как его охватывает безотчетный страх перед этим местом. Ему чудилось, что в любой момент из-за одной из дверей появится отец и прогонит вон самонадеянного мальчишку, дерзнувшего проникнуть в самое сердце дворца. Тишина и пустота вокруг действовали на Трандуила угнетающе. Под этими головокружительно-высокими сводами он чувствовал себя совсем маленьким. И пусть Трандуил знал, что теперь, став взрослым, он имеет полное право входить сюда, когда пожелает, он не мог избавиться от неприятного волнения, дрожащего где-то в животе. Для чего Глорфиндель привел его в эту часть дворца?.. Остановившись перед высокими дверьми, обитыми медными полосами, Глорфиндель достал большой узорчатый ключ и, отперев замок, с силой толкнул двери. Медленно, тяжело — так, словно их уже давно не открывали — створки подались. — Ну вот, — протянул Глорфиндель, с довольным видом оглядывая открывшуюся ему картину. — Знаменитый Оружейный Зал твоего отца. Еле вытребовал у лорда-оружейника ключ, — он шагнул за порог, и Трандуил, затаив дыхание, последовал за ним. Поначалу принц очутился в густом сумраке. Он различал очертания каких-то предметов, стоявших по обе стороны зала, чувствовал запах пыли и металла, и еще чего-то душного и таинственного — так пахнет в давно покинутых комнатах. В столбе света, падающем из дверного проема, плавали пылинки. Глорфиндель громко чихнул. — Да уж, распустилась дворцовая братия, пока отца твоего не было, — сказал он неодобрительно. — Разве ж это дело — оружейная пылью заросла? За оружием приглядывать надо, как за молодым любовником: холить его, ублажать, что ни день раздевать… из ножен вытаскивать, то есть. А не то и глазом моргнуть не успеешь, как потеряешь, — Глорфиндель нажал на какой-то невидимый в полумраке рычаг. Раздался скрежет механизма, и в зале один за другим зажглись светильники. — О как! Гномья выдумка, — объяснил Глорфиндель. — На славу потрудились гномьи умельцы. Уж не знаю, чем они твоему отцу не угодили — как дело было сделано, наотрез отказался им за работу платить. Такой уж он, Орофер, упрямый да привередливый… и жадный, что тут скажешь, — Глорфиндель рассмеялся. Его смех эхом разнесся по залу. Он прошел вглубь оружейной, узнавая на ходу и расхваливая достоинства развешенных по стенам мечей, щитов, копий, секир и булав, а Трандуил молча озирался, с благоговением любуясь старинным оружием. Юный принц словно попал в сказание о древних героях и древних сражениях. Тускло мерцало золото и взблескивали самоцветы на богато украшенных рукоятях. Фигуры Трандуила и Глорфинделя причудливо отражались в гладких или, напротив, иссеченных поверхностях щитов. Кольчуги, панцири и шлемы, надетые на деревянные болваны, казались уснувшими воинами. Глорфиндель с уважением прикасался то к светлому эльфийскому клинку, то к топору спесивого гномьего царя, а то и к изогнутому ятагану орочьего военачальника, и рассказывал Трандуилу, что знает или слышал о них. Череда великих героев былых времен, павших в жестоких сражениях, проходила перед мысленным взором принца. Знаменитые имена, звучащие, как звон стали, эхом проносились меж увешанных оружием стен и исчезали в тишине. Образы павших воинов словно призраки витали вокруг — и иногда Трандуилу чудилось, что за его спиной безмолвно встает века назад погибшая армия. Неожиданный скрип двери заставил Трандуила вздрогнуть. — Ах, это вы, лорд Глорфиндель, — раздался неприятный голос королевского псаря, показавшийся Трандуилу слишком громким и резким для этого почти священного места. — Вам не следует тут находиться. Король запрещает нам входить в его оружейную. — А ты и не входи, кто ж тебя сюда звал, — весело отозвался Глорфиндель. — А мне Орофер ничего такого не говорил, а наоборот, просил меня за принцем приглядывать. Вот, решил поучить мальца воинским умениям. Довольно ему с деревянными мечами в игрушки играть, пусть к настоящему оружию привыкает. Дело я говорю, а, Ороферион? — Глорфиндель положил руку Трандуилу на плечо. Лорд Туралдар смерил Глорфинделя неприязненным взглядом. Он опасался открыто выступать против могучего воина, но не отказал себе в удовольствии заявить: — Ваше старание, лорд Глорфиндель, весьма похвально, но впредь потрудитесь поставить в известность меня, прежде чем вторгаться в святая святых королевского дворца. Глорфиндель нахмурился. — С чего бы это? — громыхнул он, наступая на Туралдара — тот попятился. — Ты у нас кто, псарь? Вот и иди ко всем… псам! — и Глорфиндель расхохотался: похоже, он и сам не ожидал от себя такой остроумной шутки. Трандуил тоже рассмеялся, донельзя довольный, что вездесущему Туралдару наконец-то указали его место. — Как я его, а? — сказал Глорфиндель, когда лорд Туралдар поспешно ретировался. — Раз псарь, пускай и идет ко всем псам, ха-ха! Совсем разбаловались Ороферовы подданные, как я погляжу, — Глорфиндель повернулся к мечам, отыскивая среди них подходящие. — Без короля-то каждый королем себя мнит. Вчера вон недомерок этот толстопузый мне вина не дал… Ну, положим, тут он прав был, не стоило мне столько вина хлестать… Но не суть. Сегодня, видите ли, я у псаря должен дозволения просить, чтобы открыть оружейную Орофера, соратника моего боевого. Тьфу, балрога им в постель! Вернется твой отец — задаст им! Глорфиндель, наконец, выбрал мечи и протянул один Трандуилу: — Ну, держи этот. На первый раз тебе клинок полегче, а то вдруг тяжело покажется с непривычки. Трандуил нерешительно взвесил меч в руке. Так вот о какой «забаве» говорил Глорфиндель! Что ж, этого следовало ожидать от знаменитого воина, не представляющего жизни без поединков и сражений, но всё же… всё же юный принц до последнего надеялся, что его ожидает урок отнюдь не фехтования. Перехватив меч поудобнее, Трандуил лукаво посмотрел на своего противника. Что ж, если Глорфиндель хочет испытать его боевые умения, пусть — Трандуилу необходимо лишь продержаться совсем немного, чтобы усыпить бдительность простодушного воителя. А после принц пропустит какой-нибудь выпад… или не успеет вовремя отразить удар — разумеется, совершенно случайно — и меч выпадет у него из руки, а сам Трандуил окажется в объятиях победителя.