----
В ночных неконтролируемых мечтах он возвращался на зеленую планету и чувствовал запах заварного хлеба, звёздного топлива — знакомые ароматы дома. Он цеплялся ручонками за одежду матери, державшей его на руках. Вот только это был не он. Мать плакала, слезы лились на тунику Рей, которая бережно обнимала пожилую женщину, потерявшую обоих любимых людей. Изображение под веками иногда менялось, медленно, словно нехотя. Кайло Рен видел падающего отца и слышал крик матери, зовущей его по имени, переходящий в пронзительное «нет» девушки-джедая, которая стояла высоко над пропастью, где погиб Хан Соло.----
Когда, наконец, Рен появился перед своим господином, тот заставил его страдать. Владыка рылся у рыцаря в голове, и несмотря на отсутствие преград для прощупывания своей памяти, Кайло Рен морщился и скрежетал зубами. Боль от вторжения в мозг прошла в течение нескольких дней, улеглась где-то у сердца комком неразрешённых противоречий и стыда. Господин помог подавить его и убедить, что все произошедшее было правильным. Рыцари Рен, некоторые из которых присоединились к Ордену после уничтожения прочих учеников идиота-дяди, начали многомесячный цикл последнего этапа подготовки. Кто-то погибнет на пути к финалу, уступит в бою и будет прикончен — рыцарям Рен не может быть никакого оправдания. Они не имеют права на малейшую слабость. Слабаки исчезнут, чтобы освободить тренировочное пространство на площадках для более способных и жестоких, на которых Сноук возлагает большие надежды. В один из таких тренировочных дней Рен осознал, что между девушкой и ним существует какая-то связь. Ночью он плохо спал, и, очнувшись, судорожно вскочил, сбрасывая последние остатки сна. Мантия и маска остались на столе нетронутыми, в то время как Рен натянул тунику и брюки, вдел ноги в мягкие сапоги, скрадывающие звук шагов. Умывшись, он приступил к классическим упражнениям, которые помнил еще с юношеских лет и пребывания в Академии джедаев. Они были неизменно полезны, и, видимо, универсальны как для джедаев, так и для ситхов. Кайло сел на холодный пол и попробовал начать медитировать, но ему не удалось сконцентрироваться. Не хватало внутренней сдержанности и отчужденности от внешнего мира — он много раз слышал это не только от Сноука, но и от Скайуокера. Критика никогда не помогала ему в обучении, вызывая лишь гнев. Гнев — дар великого деда, которому приятно поддаваться снова и снова, достигая состояния ярости истинного ситха. Кайло сжал кулаки и шумно выдохнул, погружаясь в видение.----
Дядя Люк сидит на полу в странной позе. Он должен следить за маленьким Беном в квартире на Корусанте, пока мама отлучается на скучнейшие заседания Сената вместе с верным Трипио. Папа улетел вместе с Чуи, никого не предупредив. Снова. Уже поздно, и Бен давно должен спать, но он совсем не хочет лежать под одеялом с вышитыми на нём созведиями. Какой сон, если дядя Люк в гостях? Дядя тихо выдыхает в то время, как Бену уже начинает казаться, что джедай превратился в статую. Фигура мужчины вырисовывается на фоне светлых огней города, словно отпечаток на стекле. — Истинный джедай может почувствовать, когда маленький безобразник вылезает из кровати в то время, как должен сладко спать, — его голос не похож на мамины поучения, он больше смахивает на отца, позволяющего не ложиться допоздна. Дядя всё еще не повернулся, но понял, что в комнате есть ещё кто-то кроме него. Невероятно, непонятно. Волшебно. — А вы можете мне показать, как это делается? — спрашивает Бен, высовывая голову из-за угла дивана, за которым он спрятался, подкрадываясь к медитировавшему джедаю. Накануне они не ложились спать до утра, смотря голограммы и подначивая друг друга попробовать кусочек странно выглядящей еды, которую им доставили на дом из закусочной трандошан*, которая находится в КоКо-Тауне*, куда мама иногда берет Бена. Мгновение Люк обдумывает просьбу племянника. Он знает, что в мальчике есть Сила, это закономерно, но стоит ли начинать так рано? — Иди сюда, Бен, — подзывает джедай, похлопав по месту рядом с собой. Бен бросается к нему и садится лицом к окну, боясь дышать и шевелиться, чтобы стать похожим на Люка во время медитации, которую он видел уже десятки раз. Дядя ерошит копну темных волос, и пряди попадают мальчику в глаза, неприятно уколов его. Бен осторожно отстраняется. — Первое, что надо сделать — сосредоточиться на своём дыхании. Медленно выдохни. Да, вот так, Бен.----
Призванный меч влетел в руку из-под кровати, куда он закатился ночью. Кайло не был склонен внимательно следить за своими вещами. Необычный учебный комплекс представлял собой огромный лабиринт, переплетение извилистых коридоров, где было легко заблудиться. Ноги сами несли Рена в его центр, на открытый учебный двор, окруженный галереей с колоннами, увитыми зелёными лозами. Они перетекали на землю, прожилками пронизывая стыки каменных плит. Никто*, покрытый серой чешуёй, стоял на тренировочной площадке, нетерпеливо вращая рукоятку меча. Он только закончил серию упражнений с учебными дроидами, потрескивающими и искрящими разрезанными проводами в углу двора, куда их стаскивали глухонемые служащие комплекса — рабы, лишённые языка и барабанных перепонок с целью пресечь любые контакты с рыцарями, которым никто не должен был мешать. Никто следил за Кайло немигающим взглядом ящерицы, едва не облизываясь от предвкушения схватки. Тау Рен — таково было имя, которое он взял после того, как отказался от своего прошлого, подобно другим братьям и сёстрам Ордена рыцарей Рен. Кайло Рен признавался среди них негласным лидером, несмотря на его довольно юный возраст. Его успехи и рвение были неоспоримы, и даже рьяные завистники признавали, что Кайло делал всё, чтобы скорее достигуть заветного звания ситха. Они уважали грубую силу, с помощью которой Рен всегда умел улаживать отношения с другими учениками, но возникавшее недовольство среди членов Ордена с недавних пор стало заметно и Сноуку. Слух о провале Кайло Рена, облетевший весь Орден с невероятной скоростью, должен был сыграть на руку его недоброжелателям, которые всегда хотели скинуть любимчика Сноука с достигнутых высот. После прибытия для дальнейшего обучения Кайло уже уничтожил двух соперников в поединке, чтобы доказать, что он нисколько не потерял от того, что его победила неизвестная девчонка, только познавшая возможности Силы. — Опоздал, — вместо приветствия выдал Тау, потягиваясь и расправляя плечи. Кайло взошёл на площадку, краем глаза взглянув на кучу искрящего мусора, в который превратил дроидов тёмный джедай перед встречей с ним. — Пытался медитировать. — Объяснил Кайло, пожимая плечами и принимая исходную позицию: — Бой до первой крови. Как правило, он всегда называл условия. Или спарринг, или смертельная дуэль в зависимости от текущего настроения, но в тот день он не хотел убивать единственного, с кем мог поддерживать хоть какое-то подобие беседы. — Я так понимаю, ты обращался к реликвиям? — меч Тау зажёгся, заглушив часть заданного вопроса. Кайло прищурился. Большинство рыцарей использовали древние голокроны* для улучшения процесса медитации. Ей способствовали шёпот ситхов былых времён, вливающий в слушателя ненависть, страх и гнев. — Мне не нужна поддержка, — Кайло взмахнул мечом, и клинок вспыхнул. Его луч стал чище, неровные всполохи и протуберанцы уменьшились — хозяин пересобрал меч. Невзирая на предложения подыскать более стабильный алый камень для сердцевины меча, он решил сохранить меч таким. Тау хмыкнул, видя, что лезвие всё так же нестабильно, в отличие от его собственного, ровного клинка оттенка густой багровой крови. Он и Тау были широко известны долгими и яростными поединками.Они были прекрасно подходящими друг другу партнёрами, объединенными в постоянную пару для максимальной эффективности обучения. Кайло погрузился в транс, отдаваясь бою. Укол, выпад, поворот. Блок, вращение. Некогда отдаваться посторонним мыслям или воображать. Чёрная туника с воротом под горло намокла от пота, волосы прилипли ко лбу. Водяные часы отмерили полдень — бой начался на рассвете. Вокруг площадки собрались свободные от занятий ученики, сохраняющие тяжелое молчание. Обжигающая близость чужого лезвия к руке заставила Рена отбросить мысли об усталости и сражаться яростнее. В тело влилась новая энергия, отчего Кайло начал двигаться с новыми силами, непринужденностью, какой не чувствовал уже давно. На тяжелые выпады Тау он отвечал давно забытыми быстрыми контрударами. Серый и зелёный цвета, знакомый внутренний двор, похожий на место, где бились Тау и Кайло. Он был уже не на базе Ордена, он переносился сквозь пространство, с легкостью проскальзывая в другую голову. Он — Скайуокер, обучающий её второй форме — форме Макаши. Он мог чувствовать шорох обуви по каменным плитам, бисерины пота на шее, горячее и горькое дыхание в лёгких. Слабый запах солнечного света и искристых шоколадных глаз. Кайло вспыхнул от гнева, с усилием вырывая себя из очередного видения. Рыцарь превратил свои сильные атаки в более изысканные удары Макаши, только что подсмотренные в чужом бою. Он потеснил Тау Рена к краю круга, сделал обманный манёвр левой рукой, стремительно взмахнул правой, с зажатой в ней мечом, и почти удивился, заметив в разрезе туники никто глубокий шипящий порез на серой чешуе. Тау прерывисто засвистел, выпуская из лёгких раскалённый воздух. Бой кончился. Мечи погасли. Зрители, такие же безмолвные, как и прежде, стали расходиться, оглядываясь на тяжело дышащих бойцов. — Ты стал быстрее, рыцарь. Кайло незаметно улыбнулся похвале, жадно вдыхая аромат солнца, не исчезнувший после видения.