Не зарекайся

Элиан открыл глаза и обнаружил себя на смятой постели. К вящему облегчению, его дорогого до отвращения супруга рядом не было, что, впрочем, привычно. Никакой досады сей факт не вызвал, разве что чувство тихой радости. С утра у Даррена обычно было плохое настроение, то есть еще хуже, чем в иное время суток. Так что Элиан предпочел проигнорировать тревожное волнение, вспыхнувшее где-то на грани сознания, и снова прикрыл глаза. Он определенно не встанет, пока прислуга не придет его будить. Когда еще представится столь редкая возможность проснуться не от грубого окрика или удара? О, его супруг был напрочь лишен каких-либо манер. В обществе себе подобных, под их испытующими взглядами он, разумеется, преображался до неузнаваемости, но наедине с Элианом не церемонился. - Ты всего лишь моя собственность, - скалясь, постоянно напоминал Даррен. – Знай свое место. Элиан знал и терпел, скрывая свою ненависть за холодной маской равнодушия и бесстрастности. Он не то чтобы не мог дать какого-либо отпора – не имел на то права. Впрочем, его надменный взгляд раздражал Даррена куда больше, чем любые гневные отточенные злобой слова или отчаянное сопротивление. Несмотря на последствия Элиан не мог отказать себе в удовольствии позлить супруга, в который раз показать, что подчинить его Даррен так и не сумел, пусть и пытался. Подобная дерзость, разумеется, не сходила ему с рук. С первой их брачной ночи Даррен дал четко понять о том, какой видел их дальнейшую совместную жизнь. После пришлось даже звать лекаря, которому выдали хорошие откупные за молчание, а сам Элиан приходил в себя несколько дней. Благо, что Даррен в это время его больше не трогал. Именно тогда окончательно были разбиты любые надежды, глупые, но все же имевшие право на существование. Горький и болезненный, но однозначно полезный урок, показавший, чего именно следовало ожидать от супруга. За два года брака Даррен никогда не бил его по лицу: боялся испортить товарный вид, опасался ненужных толков за спиной. Синяки и кровоподтеки надежно были скрыты под дорогой одеждой. Окружающие восхищались холодной красотой Элиана, завидовали его положению и… ничего не знали. Этой ночью Элиану приснился странный сон, словно его похитили. Похитили дерзко и явно не без участия прислуги, иначе как объяснить, что затея преступника удалась, пусть даже он сунулся в охраняемый дом графа. Не зря же после ужина у него болела голова и жутко клонило в сон. Элиан горько усмехнулся: несмотря на то, что он по собственной воле больше себе не принадлежал, но бессознательно все же стремился сбежать от Даррена. Его супруг не отличался ни добротой, ни терпением. Природа наградила Даррена красотой и статью, а родители – титулом и богатством. Всего остального этот человек был лишен. Оболочка, за которой скрывались одни пороки и никаких добродетелей. Однако Элиан вовсе не собирался строить из себя жертву обстоятельств. Это был его собственный выбор, никто не заставлял омегу силком становиться супругом Даррена, который ему совершенно не нравился. Он мог избежать подобной участи, но пожалел свою семью, для которой отказ Элиана от свадьбы мог стать фатальным. Ему было, что защищать, и данный факт лишь придавал сил. Так что приснившееся ему похищение далеко не вариант уйти от проблем. Стоило вспомнить о недавнем сне, как снова в сердце поднялась странная тревога. Что-то было не так, что-то, от чего он столь легкомысленно отмахнулся. Осознание заставило замереть, задержав дыхание. Да не может того быть… - И долго ты собираешься прикидываться спящим? – насмешливый и незнакомый баритон окончательно заставил Элиана проснуться и понять, что похищение ему вовсе не приснилось.