Dance my princess I know the time is breaking over I don’t belong to your tomorrow I know you’ll run away from sorrow… (Dark Lunacy – Defaced)
Ди уже третью ночь присутствовал на бале. И третью ночь Вильгельмина выбирала его своим кавалером. За что вся мужская половина гостей награждала дампира ненавидящими взглядами. Особенно почему-то старался телохранитель вампирессы, действительно оказавшийся оборотнем. Значит, тот шипастый волк, встреченный по дороге в замок, всё-таки был шпионом аристократки. Интересно, и почему он так «любит» охотника? Боится за госпожу? Или ревнует? Да и сама вампиресса вела себя весьма странно. Она ведь знает, с какой целью пришёл её новый гость. Так почему же продолжает вести себя так беспечно? Или она считает, что пока таскает охотника за собой, то находится в безопасности? Ди сомневался, что Батори настолько глупа, что верит в это. Тогда... что же она затеяла? Вынужденный сопровождать вампирессу, дампир случайно смог разгадать суть её чар, лишающих разума всякого мужчину. Лёгкое, почти невидимое марево вокруг неё. Тонкий терпкий аромат, дразнящий ноздри. Когда Батори использовала свой дар, марево вокруг неё становилось гуще, а запах усиливался. И мужчина превращался в безвольную марионетку в руках безжалостного кукловода. Единственным, избежавшим подобной участи, был сам Ди. Ещё одним увлечением аристократки, помимо странного желания манипулировать, были танцы. Она могла танцевать ночами напролёт, буквально растворяясь в музыке и забывая о реальности. В такие моменты с неё словно спадала маска, открывая скрытые эмоции. Печаль... Тоска... Отрешённость... Боль. Её движения завораживали, заставляя вслушиваться в музыку, растворяться в печальных переливах мелодии... Охотник и не заметил, как вышел из толпы, вступил в свободный от присутствующих круг, в котором танцевала Батори. Дампир быстро опомнился, но сомкнувшиеся на его запястьях тонкие бледные пальцы не дали ему раствориться в толпе. Кроваво-красные глаза встретились с чёрными, приковывая их, заставляя раствориться в кровавой бездне. Вампиресса потянула Ди за собой, в самый центр свободного пространства. Дампир не смог ей противиться, не смог противостоять гипнотизирующей, манящей мелодии, так и зовущей закружиться в танце. Зовущей забыться... ...Они протанцевали до самого рассвета, так и не прерывая зрительного контакта. Глаза в глаза. Такт в такт. Лишь только когда едва заалевший восток оповестил о начинающемся утре, они отступили друг от друга. Вежливо поклонились друг другу, благодаря за танец, и, развернувшись, разошлись в противоположные стороны. Молча, не проронив ни слова.***
Ди лежал на кровати в отведённой ему комнате, пронзая потолок бесстрастным взглядом. Сквозь распахнутую настежь дверь балкона в комнату врывался игривый ледяной ветер, слегка колыхая тяжёлые шторы и почти ласково перебирая тёмно-каштановые пряди дампира, расплескавшиеся на чёрном бархатном покрывале. Судя по тому, что дампир не обращал на холодный ветер никакого внимания, холод не доставлял ему неудобств. Ди лежал так уже несколько часов, потеряв счёт времени и не удостаивая вниманием ехидные желчные колкости и противное хихиканье со стороны карбункула. Паразит измывался над тем, что вампирессе достаточно только пальчиком поманить, чтобы дампир послушно подставил шею. Но охотник оставался безмолвным. Эта вампиресса была очень странной. Она не излучала никакой агрессии, что уже не свойственно вампирам, и была слишком уж мягка для вампиров. А этот танец... Она будто выкладывала в нём всю себя, до последней капли. И упрямо старалась раствориться в нём, отрешиться. Забыться. На миг дампиру казалось, что на её лице проглядывает отчаяние. Но она вновь надевала ироничную улыбку, заставляя думать, что все остальные эмоции, кроме этой – лишь мираж. В ней было нечто чарующее, загадочное. И это не было заслугой её чар – почему-то именно к Ди Батори их не применяла. Это было что-то иное. И проскальзывало в её взгляде что-то... Не то грусть, не то горькая ностальгия. В общем, очередная загадка. Интересно, сколько ещё загадок припас в своих стенах Даркфайр?***
- Ты просто должна вслушаться в музыку и следовать за ней. Шаг... Поворот... Ещё шаг... – глубокий, красивый мужской голос не могла заглушить даже отражённая эхом огромного бального зала музыка. Казалось, будто голос проникает прямо в мозг, игнорируя другие источники звука и не давая рассредоточиться. - У меня не получается! – чуть капризно и с нотками отчаяния в голосе произнесла девочка, безуспешно пытаясь повторить все па за мужчиной. В очередной раз сбившись, она вырвала свои руки из рук мужчины и отступила на несколько шагов, грустно смотря в пол. - Простите... У меня совершенно не получается. – дрожащим голоском проговорила она. Расплакаться ей не позволяли лишь гордость и стыд. - Ничего. Не страшно, если не получается с первого раза. Ведь можно попробовать ещё раз. А потом ещё. И ещё. Пока не получится. – мужчина мягко улыбнулся, изящным жестом протягивая девочке руку, тем самым предлагая продолжить урок. Тяжело вздохнув, девочка покорно вложила свою ладошку в протянутую руку. - У меня тоже не всё сразу получалось. – подбодрил девочку мужчина. Та одарила его весьма скептическим взглядом. Действительно, глядя на этого грациозного, элегантного хищника трудно было представить себе, что он когда-то чего-то не умел. Да и странно было себе представлять великого Предтече, самого древнейшего из всех не-мёртвых, не умеющим ничего. Перед этим пасовала даже самая богатая фантазия. - Вот видишь, у тебя получилось. А ты говорила, что не справишься. Услышав эти слова, девочка споткнулась от удивления, но не сбилась с такта. Оказалось, она задумалась и не следила за собой, в то же время прекрасно повторяя все па за мужчиной. - У тебя прекрасно получается. – мягко улыбнувшись, мужчина похвалил свою ученицу. Та лишь радостно улыбнулась в ответ, тряхнув кроваво-алыми локонами. Теперь она понимала, что это такое – наслаждаться танцем. Растворяться в музыке, следовать за ней... Когда танец превращается в полёт, заставляя забыть о реальности. - Просто Вы хороший учитель, мой господин...***
Your dreams Your prayer I can’t believe Can’t be just pain Your days, your ways In all this tears In all this screams… Рыдающий голос звенел от отчаяния и боли. Грустная переливающаяся мелодия затапливала комнату, оставляя на губах режущую горечь грусти. Тоска... Отвратительное чувство! Она разъедает тебя изнутри, отравляя мысли лучше любого яда, сжигая заживо гораздо больней и эффективней, чем солнечные лучи. Бывали моменты, когда хотелось собственноручно расцарапать грудь, вывернуть рёбра и выпотрошить внутренности, лишь бы избавиться от этой тупой, постоянной, сводящей с ума боли в центре груди. Или взять серебряный кинжал и пронзить им не-мёртвое сердце... Но депрессия разжимала свои ядовитые когти и затаивалась в глубинах души, ожидая следующего раза, чтобы вновь вгрызться в мысли, тело и душу... Если, конечно, последняя имеется у вампиров. И вновь втягивались когти, а кинжал убирался в самые дальние концы замка под неодобрительное ворчание Вольфа. До следующего приступа депрессии. Люди всегда жаловались на то, что их жизнь слишком коротка, с некоторой завистью поглядывая на бессмертных аристократов. Вот только глупые люди не понимали... а может, и не хотели понимать, что бессмертие вполне может обернуться проклятием. Жизнь человека коротка, но всегда наполнена событиями. Люди всю жизнь суетятся, куда-то торопятся, стараясь за короткое мгновение своей жизни успеть как можно больше. У них постоянно есть какая-то цель, вслед за которой они идут по жизни: вырасти, обучиться, получить власть, обзавестись семьёй, прославиться... Целей у них много, всех и не перечислишь, но их стремление просто жить заслуживало уважения. Каковы бы ни были условия жизни, люди способны приспособиться ко всему. Научились вполне спокойно выживать в неприветливом Фронтире, где опасность поджигает на каждом шагу. Приспособились убивать населяющих Фронтир тварей, в десятки раз превосходящих по силам человека. Смогли, наконец, скинуть власть бессмертных, неуязвимых вампиров... Люди – наиболее слабый народ. Но и в тоже время – самый сильный. …From the deep my call There is one reason for your life One more reason for your life… - Госпожа, солнце встало уже больше часа назад. Вам уже давно пора спать. Голос дворецкого вывел её из раздумий. Призрак стоял перед ней с бесстрастным выражением лица, но его глаза буквально излучали негодование и беспокойство. «Глупая девчонка, опять ты рискуешь собой? Когда же ты наконец прекратишь эти рискованные игры со смертью?». Мина была уверенна, что в голове Вольфа сейчас крутятся именно такие мысли. Поведение слуги одновременно забавляло и удивляло её. Ведь, по сути, в смерти Вольфа виновата именно она, но тот почему-то считает иначе, сделав заботу о вампирессе своей священной обязанностью. Поэтому-то довольно часто призрак больше походил на строгую няню, чем на слугу. - Сейчас пойду. В том, что я засиделась до рассвета, нет ничего фатального. Привычная вялость сковывала тело. То, что днём вампиров сковывает сонливость, и они спят весь день беспробудно, всё-таки, не совсем правда. Вампир может бодрствовать днём (находясь, конечно, при этом в тёмном подземном склепе или любом другом закрытом от солнца помещении). Только днём не-мёртвые становятся более вялыми и уязвимыми. Поэтому и предпочитают спать в это время. - Он в недоумении. Осматривает замок, ищет что-то... Нам принимать какие-нибудь меры? Уточнять, кто такой этот загадочный «он», не требовалось. Уважение и опаску, которые послышались в голосе дворецкого, Вольф мог проявить только к одному существу – охотнику. Остальные «гости» вызывали у него лишь презрение: всего лишь жалкие крысы, набежавшие попировать на дармовщину. Вампиресса отрицательно качнула головой, безразлично наблюдая за кровью в бокале, искрящейся рубиновым светом от горящей свечи. Язычок пламени качнулся, пуская зловещие блики по комнате, заставляя тени загадочно пробежаться туда-сюда. - Пусть ходит, где ему вздумается. Ничего интересного он всё равно не найдёт. - Госпожа... Вы ищете в нём Его? – вкрадчиво поинтересовался дворецкий, внимательно вглядываясь в лицо хозяйки. - Нет! Бокал брызнул осколками, а по судорожно стиснутым бледным пальцам заскользили кровавые капли. - Нет. – уже спокойно произнесла Мина, с досадой рассматривая текущую по руке кровь и рассыпанные по кушетке осколки. - А мне показалось, что да. – сурово отрезал призрак, продолжая сверлить госпожу суровым взглядом. – Да, они похожи, но Вам не стоит тешить себя ложными иллюзиями. Ни к чему хорошему это не... - Вольф, хватит. – не приказ, а именно просьба прозвучала тихо и устало. – Я не маленькая наивная девочка и прекрасно знаю, чему верить, а чему нет. Дворецкий ничего не ответил. Лишь упрямо поджал губы и нахмурился, оставаясь при своём мнении. Мина поднялась с кушетки и медленно направилась к застеклённым дверям, ведущим на балкон. Двери услужливо распахнулись перед вампирессой, впуская в комнату поток ледяного, свежего воздуха. Свеча потухла, и комнату озаряло лишь утреннее, льдисто-белое небо. Ночь неохотно уступала своё место дню: тонкая полоска неба у земли на западе ещё сохранила тёмный окрас. Но солнце немилосердно прогоняло ночную тьму. Как и существ, которым она покровительствовала. Дети Тьмы затаились по тёмным уголкам, пережидая ненавистный день. Ветер взметнул нападавший на балкон рассыпчатый снег, частью задув его в комнату, а частью припорошив застывшую у перил вампирессу. Снежинки запутались в алых волосах, в чёрном кружеве платья, сверкая россыпью бриллиантов. Мина горстью зачерпнула снег с перил и горько улыбнулась. Снежинки даже и не думали таять, преспокойно лежа на мертвенно бледной ладони. Вампиресса разомкнула пальцы, и снег белой пылью заструился сквозь них. ...Here I’m Please, don’t cry Till the end to say good bye Here I’m And hear my prayer I’m still here and in your days... Строки песни казались до невозможного циничными. Чего ждать? «Чтобы в конце сказать «Прощай»»... Конец уже настал. Вот только прощаться уже не с кем. Слова горечью оседали на губах, пеплом разъедали глаза. Тот, что обещал вечно оберегать, мёртв. Все мертвы... Может, настал и её час? Что может держать её в этом мире? Кому она здесь нужна?.. Этот охотник... Увы, но дворецкий был прав. Они действительно были похожи. И кружась с ним в танце, Мине на короткий миг казалось, что это Он. И она продолжала танец, упиваясь кратковременной и зыбкой иллюзией. Глупо... Очень глупо. Но она ничего не могла с собой поделать. И людям, и вампирам любовь одинаково кружит головы. Самое ужасное, мучительное... и в то же время, самое прекрасное чувство... - Госпожа, Вам следует отдохнуть. Мягкий голос и опустившаяся на плечо рука заставили Батори вздрогнуть, вырывая из горестных тяжёлых дум. - Да, ты прав. – она согласно кивнула, медленно поведя плечами, сбрасывая оцепенение. Сейчас она была безгранично благодарна Вольфу. За его постоянную опеку и незримую, но ощутимую поддержку. Если бы не он, тот серебряный кинжал, который дворецкий с ворчанием постоянно прятал, уже, наверное, давно попробовал бы плоти аристократки. Поддавшись порыву, Мина резко развернулась и благодарно прижалась щекой к бесплотной груди. - Спасибо... И не надо уточнять, за что именно она его благодарит. Он понимал её без слов. По-отечески мягко улыбнувшись, он успокаивающе поглаживал вампирессу по голове. Сейчас она была особенно похожа на маленькую испуганную девочку, как бы дико это не звучало по отношению к вампиру, разменявшему не одно тысячелетие. Люди не правы, считая, что вампиры безэмоциональные, бездушные твари. Они тоже нуждаются в тепле. Просто у каждого свой способ его добычи. Кому-то было достаточно пить тёплую кровь, упиваясь своей силой и властью. Кому-то нравилось окружать себя игрушками, покорными их воле. Но были и те, которые нуждались в тепле духовном. Бессмертие и одиночество почти всегда являются синонимами. Бессмертие – лишь тяжкое бремя, которое рано или поздно утомляет любого, каким бы могущественным он не был. И легче нести это бремя вместе с кем-то. Иначе непомерный груз рано или поздно тебя раздавит. Возможно, именно поэтому все вампиры и вымерли – просто были раздавлены тяжестью прожитых веков. …Perfect day for the rain. Hear my song to say goodbye Till the end of this life… Страшно, если есть конец. Бессмысленно, если всё вечно. Она достигла своего предела. Того момента, когда тяжесть прожитых веков стала непомерным грузом, готовым вот-вот раздавить её. И бессмысленно цепляться за этот мир. Зачем? Мина никогда не понимала людей, их стремление жить, урвать хоть немного жизни сверх того срока, что дарован им Судьбой. Они готовы идти по головам, только бы прожить лишний день. Глупые... Неужели они не понимают, что неважно, сколько они будут сопротивляться или хитрить, стараясь уйти от Смерти. Это так же глупо, как стараться не дышать. Леди с косой всё равно рано или поздно настигнет их. Это закон природы. Его не отменить и не обхитрить. Всё, что можно сделать, это встретить свою кончину с достоинством. И вампиресса была готова к этому. Давно уже готова. И вот этот миг настал...