Рассвет кровавой удачи

      Утро началось не совсем так, как задумывалось — вместо обыденного подъёма и проведения зарядки, а так же подготовки к отправке на намеченные позиции, меня, пинком капитанского сапога, выбросили из кабины «Ирландца».       — Сид! Живо поднимай свои кости с прохода! — капитан в одно движение поднял меня над землёй. Откуда в нём столько силы?! Хотя… если вспомнить тот случай в спортзале, всё встанет на свои места. — Янки напали и внезапно смогли уничтожить фронтовые соединения. Так что нам надо срочно кандёхать к месту дислокации батарей! — воздух разрывала пронзительно ревущая сирена боевой тревоги. Все бегали и суетились, пытаясь одеться, обуться и, похоже, преодолеть последствия похмелья, ибо некоторых тошнило прямо на бегу. — Ты меня вообще слышишь?!       — Слышу. Отпусти меня, — капитан мягко поставил меня на землю и, провалившись в разлом, ушёл. Чёрт. Мне надо срочно вернуть себе своё обмундирование. Но, похоже, на это у меня нет времени. Я вновь сел в своего железного коня, закрыл кабину, и активировав системы активной защиты, пошёл к точке сбора в ущелье Нюргун.       Капитан уже был там. Он, весь отряд «Панголинов», который вместе с капитаном и мной входил в группу «Зверобой», а вот «Медоедов» было не видно, что странно. Похоже, что они остались в лагере. Или просто у них было другое задание. Не моя забота. Взглянув на дисплей локатора, я понял, что бой будет жестокий и не многие с него вернуться целыми — в сетку координат не влезала вся серая масса танков, пехоты, мехов и авиации, которые просто — напросто пёрли на нас единой ордой.       — Твою — то мать! Да сколько ж вас, сволочи тут?! — гневно взревел капитан, стоя на одном из «Крестоносцев». — «Громобой»! это «Дракон»! Огневая задача: постановка фронтового заградительного по дальней от позиции группы «Зверобой» оборонительной линии с использованием гаубиц 150–го калибра фугасно — осколочными снарядами из всех стволов прямо сейчас!       — Огневую задачу принял! Выполняю! — вдалеке, слабо различимо на фоне рёва моторов двух десятков бронемашин, окопавшихся на гряде, являющейся последним рубежом обороны, опорной точкой, перед входом в ущелье, за которым ведутся активные работы по наладке постоянного энергоснабжения крупнокалиберных артиллерийских орудий, послышались множественные хлопки залпов.Спустя пару секунд земля прямо перед носом противника озарилась серией взрывов, от чего наступательные силы сбавили темп и практически остановились, стараясь не попасть под раздачу артиллерии. Но не у всех получилось уклониться. В авангарде противника вспыхнуло пламенем взрыва несколько танков и десяток мехов.       — Вот ведь психи! — раздалось в открытом эфире, раздражённым голосом. — Немедля отдайте нам эту гряду! Иначе мы просто раздавим вас! Нас в разы больше и вам никто не поможет! Даже сам Бог! — в ответ послышался постепенно нарастающий смех капитана. И с каждой секундой он становился всё более зловещим.       — Мы психи — безумцы? Да кто б сомневался! Мы все помешались на этой войне. Но вы, товарищи сепаратисты, похоже, не спешите отправиться к вашему Богу, и по этой причине, видимо, забыли, что победа зависит не только от Бога, но и от тех, кто её творит своими руками, — начал капитан, вдоволь насмеявшись. Да и смех, скорее всего, был демонстративным. — Вот почему, я хочу повторить вам ещё раз одну прописную истину — если в этом мире есть Бог, то он жестокое, напыщенное и бесконечно упёртое существо. И всем своим величием, это существо, называющее себя Богом, направляет нас по худшему пути. Как будто такая нам была предопределена судьба…       — Что за ересь ты несёшь?! — раздраженность голоса из эфира перешла в гнев. — Нет большей силы на поле боя, нежели Бог! Только он решает, кому сегодня жить, а кто умрёт на этом поле боя! А сегодня Бог с нами! А это значит…       — Поле боя не место для всяких божков! — капитан буквально сорвался на горловой крик. Таким я его последний раз никогда не видел. Он был на столько злой, что лицо его покрыла паутина из вен, глаза вспыхнули алым огнём гнева и, казалось, сама реальность искажается вокруг него. — Вот почему мы будем делать всю работу за него! Мы, солдаты, займём место Бога! Покажем Богу, что мы сами творцы своей судьбы!       — Мы вас предупреждали, — сказал раздражённый голос в эфире и отключился.       — Каков план? — спросил один из имперских танкистов по внутреннему каналу связи.       — Очень прост — продать свою жизнь как можно дороже, потому что мы — опорная точка. И значит, что враг через нас не пройдёт. Рассредоточиться по фронту наступления противника! Разрешаю делать что угодно, лишь бы вы вернулись живыми или мёртвыми, но своей позиции не сдали! Выполнять! — скомандовал капитан и продолжил наблюдать за войсками, но уже с высоты камня, и давая артиллерии новую огневую задачу.       Это было больше похоже не на битву, а на бойню — силы противника таяли просто с чудовищной скоростью под суровым натиском наших танков и гаубиц. Уж не знаю, это речи Драгона так распалили сердца и умы этих людей, либо его харизма и приказ продать свою жизнь как можно дороже. Но танки группы «Зверобой» вероломно шли на самоубийственные тараны противника, использовали остовы товарищей как трамплины для головокружительных кульбитов и атак сверху. И в числе таких безумцев неизменно был я, как самая быстрая и манёвренная боевая единица. Так и получалось, что на каждый взорванный танк Империи приходилось с полтора десятка бронетехники противника, и это если ещё не учитывая беглый огонь гаубиц по всему полю битвы, который инициировал и наводил Драгон. Вот ведь… больной ублюдок. Но. Стоит отметить, что ни один снаряд не упал на голову нашим товарищам по несчастью, оказавшимся именно в этом месте и под командованием именно нашего капитана.       — «Зверобой». Говорит штаб, — раздалось в канале внутренней связи. — Только что наш флот окончательно покончил с космофлотом противника и с ближайшей планеты — крепости Ишвария прибыл конвой с подмогой. Через пять минут на вашу позицию прибудут три броне — танковых батальона. Конец связи, — а вот это уже отличные новости. Потому, что дольше мы не протянем.       — Фигня! За пять минут ничего не бывает! — крикнул Драгон по внутренней связи. Судя по голосу, он был крайне недоволен сложившейся ситуацией, что с подкреплением, что с нами. — Кто из танкистов остался?!       — «Тесла» на связи! — так. Паша живой. Хорошее начало.       — «Катюша» на связи, камрады! — Канна тоже жива. Пока что всё идёт оптимистично. Но больше никто на связь не вышел. В эфире царило молчание. Гробовое молчание.       — «Ирландец» на связи! — наконец ответил я, разделавшись с очередным врагом.       — «Ирландец». Ты мог и не отвечать. Кто — кто, а ты уж точно не умрёшь. Да и тем более, зарево от убитых тобой врагов видно и с того света! — полу-радостно отпарировал капитан. Я вот даже не знаю — обидеться мне или принять это как комплемент. — Всё? это все, кто выжил?       — «Дракон». Это «Большой Брат», — на связь внезапно вышла Нэнси. Значит, всё не так уж и плохо, как я думал. Всё гораздо хуже. — Подтверждаю наличие всего четырёх, вместе с тобой, сигнатур дружественных войск в твоём квадрате. Так же, с севера к вашей позиции приближается большая группировка дружественной бронетехники, численностью, примерно, три батальона. Постой… Да какого хрена?!       —«Большой Брат» следит за нами… Что там у тебя? — Драгон слышался обеспокоенным. Ох не к добру это…       — Трап недобитый только что угнал один из яликов, красный, если не ошибаюсь, и вошёл в воздушное пространство планеты. Ой. Его сбили. Если ты поднимешь голову в сторону солнца, то сможешь увидеть его полыхающий бортик на девять часов, — повернувшись в указанном направлении мы и впрямь увидели полыхающий бортик маленького судна. И ещё с пол сотни таких же, ежесекундно вспыхивающих и пикирующих бортиков Империи и противника. На радаре загорелась красная точка в пяти километрах от нашей позиции. Сигнал S.O.S.       — Сказочный идиот…зачем его только из больницы выпустили…—веско заметила Канна, метким попаданием, взрывая боеуклад очередного танка противника. — И кто его вообще выпустил?!       — Нет, ну твою же мать! — рявкнул капитан в канал. — Если после такого он ещё и жив останется — я ему не только руки оторву! Вот ведь, чудо криворукое! — капитан раздухарился не на шутку. Это плохо. Очень плохо.       — Капитан! Врагов всё больше! По всем законам тактики и стратегии бой окончен! Если мы ещё здесь задержимся — нас просто сметут! — Паша прострелил одним снарядом сразу три танка противника, а я докончил дело своими ракетами. И он прав. Долго в таком темпе мы не протянем.       — Ну нет, господа! Хрена с два этот бой закончится так просто, пока в живых остаётся последний, хотя бы один, но живой «Зверобой»! Так что удерживайте позиции до прихода подкрепления любимыми методами, хоть говном в них кидайтесь, но гряду сдавать нельзя! — о корпус «Ирландца» что — то стукнулось, а затем на дисплее внешнего обзора появилось лицо капитана. — Сид. Гони к точке приземления того долбака. У меня к нему разговор есть.       — Понял, — резко выкрутив ручку газа до отказа, я сорвался с места и пошёл на пролом сквозь ряды противника, выжимая из двигателя всё, что мог. Но буквально через пятьсот метров меня подбили прямым попаданием гаубицы противника…        Очнувшись, я с трудом выбрался из обломков своего мини танка и первым, что я увидел сквозь кровавую пелену на глазах был капитан. Вид у него был, как у бешенного зверя. Бешенного и чертовски опасного зверя — лицо искажено свирепым оскалом, тело испещрено рытвинами разрезов и отверстиями от пуль, но это не останавливало. Он скакал от врага к врагу, отрубая конечности, кромсая броню противника на лоскуты, как хорошо заточенный нож сырое мясо без костей. А когда меч его сломался, он начал рвать броню голыми руками, вгрызаясь зубами в глотки противника, отбирая оружие, высаживая обойму, а затем используя пушку как дубину. Суровый натиск и слепая ярость — вот как можно было описать его действия и состояние в данный момент. Он буквально рвался один на сотню, имея лишь грубую силу и горячий, дурманящий кровь, норов и упиваясь каждым убийством. Надо помочь ему… Дрожащей рукой я потянулся за штатным ПП, но было поздно. Внезапно начался артобстрел и один снарядов угодил прямо в капитана. Его разорвало вместе с парой противников, а меня крепко приложило об остов «Ирландца». Я хотел выбраться и попробовать занять оборону. Но то, что я увидел далее заставило меня резко передумать. Но было уже поздно. Сквозь вновь подступившую кровавую пелену в глазах, я увидел разорванное на куски тело капитана, точнее, его, относительно, целую нижнюю половину и ошмётки верхней половины. Воздух вокруг останков капитана начал дрожать и искриться.       — Макс! Беги оттуда! Живо! — голос Нэнси был непривычно испуганным. К чему бы это? Но посмотрев прямо перед собой, я всё понял. Части капитана начали быстро сращиваться обратно и подниматься в воздух. Затем, как гром среди ясного неба, раздался механический рёв. Он давил на психику, внушая непреодолимый страх, пробирающий до самого нутра, а вся техника, которая нас окружила, застыла без движения, будто ей в один момент выжгли всю электронику под чистую. И источником этого рёва был капитан, с которым произошла странная метаморфоза, видимая только во временном разрыве: татуировка на его спине ожила и окутала его тело, затем, из тени, как из скорлупы, вырвалось нечто искажённое, нечто звероподобное, трансформирующее маску капитана в уродливую, наполненную острыми зубами пасть, отрастившее на руках и крепкие костяные наросты, а на спине иллюзорные чёрные крылья, выгнувшее колени капитана в обратную сторону и сделавшее их похожими больше на задние лапы зверя. В реальном мире капитан не изменился. Только от татуировки по всему телу распространились чёрные узоры, напоминавшие чешую дракона и в руках сам собою появился источающий чёрный свет клинок. Когда рёв затих, Оно моментально появилось прямо передо мной, занеся клинок для удара, но принюхавшись, резко исчезло и в следующую секунду вся техника в радиусе пяти метров стала грудой металлолома, а пилоты застыли в остовах в неестественных позах. Да что здесь произошло?! — Макс! Ты меня слышишь?! Ответь, Садальски, чёрт тебя подери! — Искра кричала не своим голосом. Она была на взводе, но больше всего в её голосе слышался страх. И, по — моему, это была самая адекватная реакция, на произошедшее сейчас.       — Садальски на связи… — устало просипел я в комм, поднимаясь на ноги и осматривая уже затянувшиеся шрамы от недавних ран, — Что это только что было?       — Я не знаю! Нэнси спятила! Она перехватила управление кораблём и рвёт всех без разбору! Я не знаю с чем это связано, сейчас тебе необходимо остановить этот ком чистой ненависти ко всему который мы зовём капитаном! Так что, живо найди себе транспорт и ищи этого зверя, пока он не натворил дел! — сказала она и затихла. Опять. Опять я попал в сомнительную ситуацию, центральной фигурой в которой является капитан. Как же меня это, чёрт возьми, задолбало! Надо будет высказать все мои недовольства капитану и попросить отдых. Хотя бы неделю. Тяжело вздохнув, я нырнул в разрыв и тут же вернулся обратно. Там всё пропахло страхом, болью, кровью и смертью. И тот царапающий взгляд. Отовсюду. Придётся по — старинке. Руками. Начнём, пожалуй, с того, что найду того слащавого засранца в девичьем платье.       Добравшись до места крушения, я обнаружил, что противник достиг нашего ялика раньше и пытался захватить пилота, но тот, довольно бодро сопротивлялся.       — «Большой Брат»… я нашёл трапа… — доложился я, начав осторожно приближаться к противнику с тыла, но вдруг мимо меня пронеслась незримая тень. И в следующий момент, обезумевший капитан начал, один за одним, ломать хребты противника чёрным клинком, вырывать конечности, вгрызаться в плоть противника. — Я нашёл обоих… как мне утихомирить нашего капитана?       — Попробуй физический контакт и проникновение. Достучись до его человеческой сущности зовом и он вернётся. Только постарайся выбрать наиболее удачный момент для нападения. Если ты умрёшь от его рук — я не смогу тебя поднять с того света… — Нэнси была в бешенстве на столько, что не могла контролировать дрожь и кровожадность в своём голосе. Впервые слышу её такой. Внезапно, Драгон, разорвав последнего противника, выгнулся назад и вновь издал тот рёв. Это был наилучший момент. Провалившись в разрыв, я в один быстрый рывок подскочил к существу, закрыл его глаза рукой и мысленно воззвал к тому капитану, которого помню. К тому, кто сейчас дремлет внутри жёсткой и когтистой оболочки зверя. Я не надеялся на успех, но внезапно пришёл отклик. Звериная натура моментально отступила, вернув тело капитана в норму. Получилось. Выйдя в реальность, я отпустил очеловечившегося Драгона, который жадно хватал ртом воздух. — Не знаю как, но у тебя вышло! Молодец, Сид! — в голос Нэнси вернулся азарт битвы и губительный азарт.       — О… не плохо меня жмыхнуло… — устало сказал капитан, распрямляясь и разминая рукой шею. Затем он заметил смотревшего на нас недопилота нашего ялика. Подобрав с земли кусок арматуры, капитан метнул его в стену, рядом с головой нашей цели. Зачем быстрым рывком подскочил к нему, схватил за грудки и резко поставил на землю. Этому горе — пилоту ещё и ногу левую оторвало… сказочный идиот…– Долбана ты колюжа! Какого ляда ты творишь, шавка мелкая?! Тебе совсем жить на этом свете надоело?! Или у тебя твои соевые мозги окончательно превратились в хлюпающую жижу из всякого дерьма?! За каким лядом твоя вертлявая задница поднялась с больничной койки и понесла тебя сюда?!        – По правде говоря… Мне просто наскучило там лежать без дела когда снаружи такое веселье! — спасённый развёл совсем новёхонькими, но уже изрядно потрёпанными, протезами рук. Во время этого жеста, они заметно дёргались и глючили. И как он смог такими руками сбежать? — Ты ещё умудрился подсунуть мне самое скучное существо во всей мульти-вселенной в виде той швабры — цесаревны Российской Империи!       — Наскучило? Наскучило?! –Драгон схватил его одной рукой за горловину одежды и достаточно легко поднял над землёй на вытянутую руку.– Из — за того, что тебе, поганый выродок, стало скучно меня разорвало взрывом! Ты спутал нам все планы, кусок женоподобного дерьма, и, как итог, двести тысяч убитыми. А всё из — за тебя! — в ответ на такой выпад, спасённый лишь рассмеялся и раскинул конечности в разные стороны       –И это новый рекорд! Двести, серьёзно? Да я превзошёл сам себя в этот раз, У-ху-ху…– затем он скрестил руки на груди. — Да и не обещал я сидеть там безвылазно, я обещал только информацию, и слово я сдержу. Если, конечно, вы не убьёте меня первыми.       — Ты мне тут поговори ещё, недобитышь поганый! Тебя за такие выходки даже убить мало. Как ты вообще сбежать смог?! С такими — то руками?! Так ещё и ял угнал.       — Что за гневные звуки неуважения в мой адрес, кэп? — обиженно, но с нежностью спросил соевый. — У твоей подружки — игрушки очень длинный язык. Я и воспользовался полученной от неё информацией и ресурсами дабы пойти прогуляться. Кстати за тот же длинный язык я её и наказал, как капитан я такое оставить просто так не могу. А с руками да, беда… Но и не из такого дерьма вылезал. — он демонстративно вытащил из кармана ключ — карту цесаревны. — Такие дела, — лицо Драгона стало более хитрым, нежели злым. Свободной рукой он отобрал ключ цесаревны, смял его и выкинул подальше. Я тут, похоже, очень лишний. Да и ладно. Такие разговоры во время затишья — святое дело. Да и, в конце концов, я могу отдохнуть, покуда эти двое языками начешутся.       — И что же ты сделал с обладательницей этого ключа?       — Да так… Взял первый попавшийся предмет и запихнул ей глубоко в задницу. То был, вроде, рожковый гаечный ключ Примерно… на 20? — бедная цесаревна. Вот сейчас, именно сейчас, мне стало её очень жалко. Но это не отменяло того факта, что она — лишь расходный материал. Не более, чем живой кусок мяса, которая повелась на слащавую внешность этого… даже не знаю, как назвать это соевое чудо в изодранной форме горничной, протезами вместо рук и с оторванной ногой. Последнее его, похоже, не сильно волнует.        – Хах… а ты смешной… –Драгон опустил соевого на землю, оправил одежду и подмигнул в знак уважения.– На 90 надо было брать. Ладно. Раз уж ты меня порадовал –прощаю. В конце концов трагедия — это смерть одного. Смерть многих — статистика, а на статистику не обижаются. Да и не ради имперцев мы сюда… — внезапно Драгон втянул меня за шкирку в разрыв.       — Что ты задумал, капитан? — спросил я в лоб. Он лишь хитро улыбнулся в ответ.       — Есть у меня одна идея… смотри зорче, друг мой — то перевооплощение порядком истрепало моё тело. Если выразиться точнее — все мои внутренности сейчас похожи на жидкое пюре. Надо использовать это, — затем он расплылся в ехидной улыбке и обнулил разрыв. Капитан упал без сознания. Из его рта, носа, глаз и ушей начала струиться кровь. Соевый, заметив это схватился за еле живую фуражку на своей голове       — Какого черта вообще происходит с кэпом?! Слышь, очнись! –закричал он, затем напрыгнул на капитана сверху и принялся трясти его. Потом он повернулся в мою сторону с таким видом, как будто я прямо здесь и сейчас должен ответить на его вопрос. — Эй, женатик! Какого хрена?! — вот. Ещё один вопрос. Такое ощущение, что у этого существа нет ни малейшего представления о вежливости. Но по озабоченности в его голосе можно было судить, что он очень переживает за капитана. Так вот, в чём мне надо было подыграть. Намёк понят. Я прикоснулся к шее Драгона. Так. Чисто для проформы, но пульса, который я ожидал найти, не нашёл. Вот ведь симулянт…       — Он мёртв. Судя по цвету кожи и состоянию тела, у него было обильное внутреннее кровотечение из — за повреждения внутренних органов. Точнее смогу сказать после вскрытия.       — Погоди-погоди! Он просто взял и умер? Совсем умер? — соевый продолжал смотреть на меня, потыкивая Драгона в щёку пальцем.       — Да. На этот раз, похоже, совсем. А тебе — то до этого какое дело?       — Да твою мать, не тупи! Он выполнил свою часть сделки, а я — нет! Так не пойдёт! — соевый снова повернулся к Драгону и стал отвешивать ему пощёчины.       –Не! Смей! Умирать! Чёртов! Придурок! — очень интересная реакция. Значит, наш капитан ему не безразличен. Теперь не безразличен. Ну. Посмотрим, что из этого выйдет. Надо продолжать подыгрывать.       — «Панголин — главный», это «Штаб». Если вы меня слышите, то доложите ситуацию, — вовремя, что не говори. Вот они как знали сейчас позвали.       — «Штаб», слышу вас громко и отчётливо. Поставленная задача была успешно выполнена. Но мы потеряли большую часть нашего контингента в районе ущелья…       — Наконец — то мы до вас достучались! Вы внезапно пропали с радаров в районе штаба противника. Мы уже решили, что вы переметнулись на сторону врага. Почему вы покинули свою позицию без приказа? — началось… сейчас ещё не хватало, чтобы нас под трибунал за дезертирство отдали.       — Мы спасали шкуру одного непутёвого выродка. Он гость нашей гильдии, так что имеет такой же приоритет спасения, как и член гильдии.       — Понятно. Хвалю за проявленную отвагу. Но вынужден сообщить, что вы находитесь в самом тылу противника, а значит — в самом горниле артобстрела. Советую вам убраться из этого квадрата. У вас есть шесть минут. Потом по этой области начнёт работать та батарея, которую вы обороняли. Конец связи, — отлично просто! Мы остались в самом пекле событий в очень неприятном положении — «труп» капитана и обрубок соевого, я один не вытащу. Надо что — то думать. Армия вряд — ли захочет рисковать своими пилотами и слать их в зону действия вражеских систем ПВО. Значит, нужны те, кому плевать на свою жизнь, но они очень дорожат жизнью капитана и меня. Бинго.       — Внимание крейсеру «Тесса». Говорит Сид. Позывной — «Панголин — главный». Я, позывной «Дракон» и спецгруз гильдии застряли в глубоком тылу сепаратистов. Запрашиваю транспорт для эвакуации.       — Слышу тебя «Панголин — главный». Пеленгую ваш сигнал…готово. Транспорт отправлен. Расчётное время прибытия — две минуты. Конец связи, — вот тебе и удача. Скоро мы будем довольно далеко от этого места. Но не стоит забывать и о главной цели всей этой котовасии — расследование. Значит, надо проникнуть в штаб противника и перекопировать их базу данных до того момента, когда вся база, вместе с данными накроется медным тазом. Провалившись в разлом, я направился прямо в штаб противника.       Гравитационное орудие «Данганронпа». Вот что я увидел посреди того штаба противника. Увидел и сразу вспомнил, как попал в гильдию. Кошмар. А ведь я мог просто воспротивиться воле захватившего нас Дока и благополучно лежать в могиле. А не вот это вот всё, но не судьба, видимо. Проникнув в серверную штаба, я оперативно начал передачу данных на специальный ТЗУ, который способен работать в условиях временного разрыва. И всё бы было хорошо. Только вот за спиной появился кто — то не свой. Это можно было понять уже по тому, что он свободно двигался в среде замороженного времени. Обернувшись, я увидел милую девушку с чёрными волосами, белом балахоне и в маске чумного доктора, сквозь окуляры которой мерцали голубые глаза, полные жажды убийства. Не спуская с неё глаз, я полез за пистолетом, но она в один рывок повалила меня на пол и начала бить. Вот ведь… бестия. Скинув её с себя, я резко потянул нож и хотел было её ударить, но она извернулась и полоснула меня кортиком по предплечью. Это будет сложно. Но не зря же я тренировался с капитаном мастерству владения оружием. Резко выхватив пистолет, я выпустил в неё всю обойму, но она благополучно увернулась от всех пуль, а как только пистолет стих, кинулась на меня в рукопашный бой. В этом и была её главная ошибка. Вместо перезарядки, я запустил в неё пистолетом и, конечно же, промахнулся. Но этой уловкой, я смог отвлечь её, а затем схватил за волосы и отточенным движением отделил голову от тела. Всё оказалось на много проще, чем я предполагал. Но не стоит расслабляться. Она могла быть не одна. Да и лишний ГВР лишним не будет, по — этому, я хладнокровно вырезал его из её бездыханного тела, забрал ТЗУ, который давно закончил закачку и убрался с этой базы как можно скорее.       — Так. Слушай и запоминай, девиант, –начал я, вернувшись к месту его крушения и вынырнув из разрыва. –Через две минуты сюда прибудет наш СТЧ, который доставит нас на «Арбалест». За это время ты можешь сбежать, Хотя на одной правой далеко не ускачешь. Но выбор за тобой.       — Одной правой? О чём ты? — он посмотрел на свои ноги. Левой ноги не было до самой ляхи, что его сильно удивило. Найдя взглядом его оторванную ногу, я, по частям, подкинул её ему под нос.       –Ай, блин! Моё колено! — он схватил разодранный в клочья коленный сустав своей ноги и начал на него орать. — Чтоб тебя! Валял я всё это конём! Болит просто ужас как! Сначала этот дурак мне руку оторвал и съел, на пару с тобой! Теперь нога! Да какого хрена?! —  он лёг на капитана, прижавшись к нему всем телом, и начал легонько колотить его кулаками по груди и тихо хныкать.       — «Панголин — главный», это «Ведьма — 1». Захожу на посадку. Готовьтесь к погрузке.       — Понял тебя, «Ведьма — 1». Конец связи, — всё как всегда вовремя. Интересно, как там дела у остальных?       Капитана и соевого девианта увезли на «Арбалест», а я направился в штаб, для того, чтобы доложиться и получить нагоняй за то, что покинул поле боя без приказа. Хотя нет. Сейчас моё начальство Драгон. Но сейчас может случиться всё, что угодно.        — Ваш отряд сильно помог нам, товарищ Сид. За такую отвагу и самопожертвование при обороне ущелья, я бы, на месте начальства, наградил бы вашу гильдию орденом Спарты и присвоил бы каждому участнику той обороны звание «Спартанец». Но, увы, решать не мне, — начал Сангвинин, когда я описал ему ситуацию с моим исчезновением с поля боя. — Так что, как понимаете, наказывать вас не за что. Надеюсь, ваш капитан получил то, зачем пришёл?        — Да. Думаю, что в скором времени, мы вас покинем.        — Что ж… В любом случае, был рад иметь с вами дело, — он добродушно улыбнулся и протянул мне свою сухую, но крепкую руку, которую я с удовольствием пожал, и попрощавшись, вышел на улицу. В глаза сразу же больно ударил свет закатного солнца, освещавшего своим багровым светом ровные ряды мешков для трупов. А ведь в каждом из этих мешков, лежит целая личность, у которой осталась целая жизнь наполненная радостью. А теперь всё кончено для каждого из них. К такому я никогда не смогу привыкнуть.        — Сид! Помоги выгружать двухсотых! — Канна была весела, как обычно. Похоже, мне надо научиться быть таким же — не показывать своих переживаний всем. И надо начинать сейчас. Так и сделаем.        — Да! Сейчас! — крикнул я, натянув на своё лицо жалкое подобие улыбки и быстрым шагом направившись к грузовику с трупами.