Рассвет кровавой удачи

      Всё время, пока капитан приходил в чувства, а именно два дня, я руководил войсками гильдии при отражении атак сепаратистов от его имени. Получалось довольно неплохо, но мне сильно не хватало той самой харизмы, которой обладал Драгон. Не мог я одним словом поднять боевой дух солдат, да и слушались они меня только из — за репутации и авторитета. Но на результативность это не влияло. Просто, мне было не приятно смотреть на то, с какими кислыми минами они выполняют мои приказы. Так что, когда пришла весть с «Арбалеста», что капитан пришёл в себя, я пулей сорвался с насиженного места в штабе и первым же челноком отправился в передвижную космогавань, которая обеспечивала постоянную планетарную оборону и служила судоверфью для союзных кораблей и портом для караванов. А учитывая, как нашему эсминцу досталось ещё тогда, при крупнейшем наступлении противника два дня назад, он крепко осел в доке.        — Если ты будешь повторять его трюки со смертью — я вас обоих не буду возвращать к жизни. Так ему и передай, — гневно сказала Нэнси, встретив меня у самого шлюза. Вид у неё был замученный. Я неосознанно положил руку ей на голову и начал нежно приглаживать растрёпанные волосы.        — Иди поспи… ты заслужила, — она сладко зевнула и, кивнув, рассыпалась в порошок, всосавшись в отверстия пола. Это было странно. Как и всё, в последнее время. Тяжело вздохнув, я провалился в разрыв. Но меня тут же выбросило обратно. Чёрт. Слишком я привык перемещаться в этом холодном и тусклом мирке. Ладно. Пойдём ногами.        Капитан выглядел немного свежее, чем труп — бледный, сухой, особенно если сравнить с его обычным телосложением, и обросший, как последняя псина. Вокруг его татуировки сеткой драконьей чешуи разошлись чёрные линии — шрамы. Выглядело до отвращения прекрасно.        — С добрым утром, Сид. Что я пропустил? — спросил он, поворачиваясь ко мне лицом. На правой половине проглядывался такой же узор, как и на спине и зрачок приобрёл клиновидную форму.        — Две обороны ключевых объектов и одно полномасштабное наступление. Ничего интересного, короче говоря. Меня больше интересует, что с твоим глазом, лицом и спиной.       — Темпоральная отдача… — нехотя ответил он, натягивая футболку и вкалывая в шею шприц — тюбик с чёрной жидкостью. — Когда меня разворотило тем взрывом, погорели все пси-подавители, которые нормализовали моё состояние и предотвращали непреднамеренное обращение в Хроносферную Сущность. Результат ты видел тогда — в разрыве — а это расплата. Я впустил слишком много темпоральной энергии и она оставила свои следы не только на моей ментальной сущности, но и на физической оболочке. Можешь посмотреть, если хочешь, — я с неким недоверием взглянул в разрыв. И ужаснулся — передо мной стоял капитан, но правая половина его тела была искажена той сущностью, которую я видел на поле боя. И она постепенно росла, захватывая всё больше и больше живой плоти. Капитан вколол себе ещё один шприц — тюбик с чёрной жижей. От этого куски сущности, с недобрым шипением, начали опадать на пол, извиваясь и растворяясь в бурую лужу. Аналогичной субстанцией была залита и кровать. Кошмар. И представить не могу, какую боль он сейчас испытывает. — Нравится?       — Нет, — твёрдо ответил я, потирая пересохшие глаза. — И что это за Хроносферная сущность?        — Это отражение моей силы. Истинная её сущность из глубин самой хроносферы — основы темпоральной устойчивости этой реальности… И она… ужасна… Теперь понятнее?        — Да. Вполне. Только смотри не помри после очередного такого трюка.        — Смерть забирает лучших. Однако меня, как главного героя книги, этот факт мало волнует. Смекаешь?        — Не совсем.        — Это хорошо. Что с трапопилотом? Ему, кажется, ногу оторвало, — в голосе капитана прослеживалось пренебрежение, но ни капли ненависти. Похоже, это чудо соевое ему приглянулось. Только неизвестно чем и зачем.        — Ему аугментировали ногу и отладили руки. Что самое интересное — он их даже не повредил, когда его сбили. Может, он и правда хороший пилот?       — Нет. Это просто протезы крепкие. Уж можешь поверить… — капитан воткнул себе в вену капельницу с загадочной чёрной жижей и, открыв дверь каюты, собирался выходить, но тут же столкнулся нос к носу со спасённым. — Как знал, что ты тут.        — Кэп! Ты где пропадал?! Я волновался, вообще — то! Дебил! — обиженно-радостно закричал гость. Вид у него был удивлённый и радостный. Интересно.        — У меня были дела, которые тебя волновать не должны, — голос капитана был холодный и измученный. Не сильно на него похоже. Силой оттолкнув гостя с дороги, капитан повернул в сторону камбуза.        — Ну да, ты ведь всего — лишь умер!        — Подумаешь. Велика проблема. Видел я и большие неприятности. Вот только живот теперь пустой, как у цесаревны голова. Пойду пожую чего — нибудь, — с этими словами капитан зашагал дальше по коридору, волоча за собой стойку с капельницей.        — Придурок, — сказал ему в догонку гость, смущённо надувшись, и прошмыгнул в каюту капитана. Я же, выслушав весь спектакль целиком, последовал за Драгоном.       На камбузе было пусто, оно и не удивительно, ведь обеденное время прошло уже три часа назад. Но, тем не менее, капитан раздобыл где — то палку колбасы, буханку хлеба, масло и чайник синтетического чая. После чего сел за один из столов, и начал делать себе бутерброды. Вид у него при этом был крайне замученный.        — С тобой точно всё нормально? — спросил я, садясь напротив. Не знаю, почему я так о нём беспокоюсь. Он ведь и не из таких передряг выбирался, можно сказать, сухим. Но сейчас он выглядел особо измученным. Даже появился лёгкий тремор и рассеянность действий.        — Да. Просто эти пси -стабилизаторы полностью подавляют эмоции, из-за чего я кажусь таким… никаким. Что удалось узнать о «Белом Фениксе»? — он поднял на меня свои блеклые глаза, цвета артериальной крови, и посмотрел с таким усталым видом, будто его с того света подняли. Хотя, так оно и есть.        — Из расшифрованных данных ТЗУ удалось выловить переписку о поставках оружия повстанцам от некого «Феникс». Отследив путь прохождения сигнала, Нэнси выяснила, что «Феникс» находится на Кармагедане.        — Это та планетёнка, с которой всё началось? — спросил капитан, давясь чаем. — Ну и бурда этот синтетический чай… — в этот момент на камбуз зашла Марси. Они с Драгоном мило переглянулись, после чего она скрылась в кладовой.        — Да. Она самая. А в каких вы с моей дочерью отношениях? — спросил я, серьёзно посмотрев на капитана. Он не менее серьёзно посмотрел на меня. Затем мило, что было на моей памяти впервые, улыбнулся и ответил.        — Дальше ламповых посиделок у меня в каюте, время от времени, просмотра всякого интересного кина и объятий мы не заходили. Я же не совсем на голову отбитый, чтобы заниматься непристойностями с твоей дочерью без её желания, а что самое главное — без твоего на то согласия.        — Довольно… откровенно. Я рад, что у вас всё хорошо. Думаю, из вас получится отличная пара, — сказал я, перегибаясь через стол и хлопая капитана по плечу. — Какие у нас дальше планы, капитан?        — Для начала, надо допросить того девианта, который валяется на моей кровати, нюхая подушку. Потом посмотрим, — Драгон через силу допил чашку чая, закинул в рот крайний кусок бутерброда и, когда он закончил прибирать за собой, мы пошли допрашивать гостя.        Как и сказал капитан, пилот валялся на кровати, спиной к двери. При нашем появлении, он резко сел на месте, отбросил в сторону обслюнявленную подушку и, поправив одежду, с интересом и неким вожделением уставился на капитана.        — Фамилия, имя, отчество? — спросил капитан с порога.        — Может, для начала, скажешь, как зовут тебя и того парня, кэп? Хочется знать, с кем именно говорю, — на удивление серьёзно произнёс пилот.        — Тебе официально, или как в паспорте написано?        — Как хочешь, кэп. Просто мне надоело звать тебя кэпом, — я вновь занял место безмолвного наблюдателя. Всё как обычно.        — Драгон. Перейдёшь на уменьшительно — ласкательное — сломаю оставшуюся ногу. Хотя, тебя такое не испугает. А тот парень, которому уже четыре с небольшим десятка лет, мой квартирмейстер. Звать его можешь Сид, но советую товарищ квартирмейстер.        — Приятно познакомиться. Я бы пожал вам руки, но это не в моих правилах. Я — Секас. — ответил гость, делая ударение в своём имени на букву «а». И стоило ему назвать это имя, как капитан разразился искренним гомерическим смехом.        — У ё… — начал он, отсмеявшись и пытаясь привести дыхание в норму. — Давно я так не смеялся…фуф… как, говоришь, тебя зовут?        — Секас… — обиженно повторил он. В ответ Драгон снова рассмеялся. Имя и впрямь было странным, но не до такой же степени. Хотя, капитан сам по себе существо странное. Я уже устал удивляться, если честно.        — А другое имя есть?        — А чем это имя не устраивает? — Секас надулся пуще прежнего, затем схватил подушку и, сжимая её в объятиях, уткнулся в неё носом.        — Если его оставить — я со смеху помру…и вся команда тоже.        — Ну ладно! Зовите меня Октавиан!       — Хорошо, Секас, — сказал капитан, поставив ударение на «е». — Расскажи нам подробнее о своей личности и месте, откуда ты такой весь явился.        — Я просто проигнорирую это… Я второй капитан корабля «Опекун» типа дредноут. Являюсь варбоссом гильдии «Голос матери», которая целиком и полностью связана с этим кораблём. Наш создатель, а также хозяин — искусственный интеллект именуемый себя Штерн, которую мы все зовём матерью. На нашем корабле насчитывается более полутора сотен тысяч человек. У каждого есть своё предназначение и цель с самого его рождения. Наш экипаж состоит полностью из парней. Корабль большую часть времени находится в варпе. Что-то ещё хочешь знать?        — Ага. Понятно. Знаешь, мне только что хотелось сострить, но я понял, что это не нужно. Хороший ты гомункул. Ладно. У нас и так дел по самые уши. Твой талант пилота нам ещё пригодится. А про истребитель расскажешь позже, — Драгон уже собирался уходить, даже встал со стула для этой цели, но как подкошенный сел на место.        — Так просто? Даже не пришлось никого обманывать… Что с тобой, Драгон?! — Секас моментально оказался прямо перед капитаном и прислонился своим лбом к его замеряя, видимо, таким образом температуру. — Какой ты холодный… это даже немного приятно. Но не нормально. Тебе нужен постельный режим и крепкий сон, — с этими словами Секас ловко перетащил капитана на кровать и укрыл одеялом. Но капитан не менее ловко вывернулся и оказался прямо перед дверью.        — Сначала схожу на похороны моих товарищей. А ты, если хочешь, оставайся тут… — капитан опёрся на капельницу и вышел. Крайний раз кинув взгляд на Секаса, я едва заметил его беспокойство за капитана. Либо он сам не осознаёт своего к нему влечения, либо хорошо шифруется. Тут уж даже такой наблюдательный человек, как я, не разберётся.       На плацу полевого штаба стояло шесть средних транспортников и, по моим грубым подсчётам, полторы тысячи гробов. И как минимум десяток был накрыт знамёнами гильдии.        — Дамы и господа, — начал Сангвинин свою речь, стоя на высокой трибуне. Голос его резал по нервам своим холодом и безэмоциональностью. — Сегодня скорбный день. Мы провожаем в последний путь боевых товарищей. Каждый из них был хорошим другом, образцовым семьянином… и теперь их нет. Благодаря им всем, мы смогли защитить целостность нашей страны и самое главное — мир и покой простых граждан. Я не хочу делить их на граждан Империи и пиратов, потому что на поле боля все мы были равны и люди капитана Драгона сильно помогли нам, спася не один и не два десятка жизней, пожертвовав своей. И я считаю, что они достойны таких же почестей, как и военные Империи. Объявляю минуту молчания. Головные уборы снять, — воздух разрезал оружейный салют. Капитан выпрямился по стойке смирно и скинул с головы капюшон. Но было видно, что держаться в таком положении ему было трудно, но он прилагал последние силы. Это о многом говорит. Не каждый военный в таком состоянии вообще с постели поднимется, а он стоит. Думаю, если бы ни один из наших не погиб, то он так же стоял бы в этом строю просто потому, что они не сдались, не отошли, а встретили врага лицом к лицу и проиграли. Не потому что были слабы, а потому что враг оказался хитрее. Я уверен, что так и есть. — Головные уборы надеть.        — Мы закончили свои дела здесь… нам пора уходить… — прохрипел капитан и пошёл прочь, поминутно спотыкаясь и чуть ли не падая. Мне на минуту стало жалко его. Его и Струбцину, который заживо сгорел в своём танке, но перед этим смог забрать с собой с три десятка танков противника. Но я довольно быстро прогнал эти чувства прочь. У нас нет времени на жалость. Мы должны воевать.        Сразу после того, как мы вернулись, капитан лично вывел корабль с верфей и, приняв благодарность командования по внешней связи, мы ушли на маршевых прочь от этой планеты. И как только это случилось, капитан завалился в свою каюту, ухнув мёртвым телом на кровать. Этим он изрядно испугал спящего Секаса, который с испуганным вскриком упал с кровати, но быстро поднялся и посмотрел на капитана хозяйски — заботливым глазом. Затем аккуратно втащил его за ворот футболки на середину кровати, скинул с него ботинки и, устроившись рядом, укрыл его одеялом.        — Ты, часом, ничего не забыл, Октавиан? — не грозно, но с нажимом спросил я.        — Мне надо связаться с Матерью. Сид, проводи меня до узла связи. Будь другом, — ишь как заговорил. А как же всё его хамство и кич?        — Следуй за мной, чудо среднеполое… — я нехотя встал и, взяв Секаса за руку, потащил за собой. Но он своенравно вырвался из моих рук и целеустремлённо направился вперёд. Коротко хмыкнув, я пошёл за ним. Как бы не заблудился, капитан недоразвитый.        Заглянув сначала в ангар, Секас снял с капсулы модуль спасательного маяка и, придя на мостик, подключил его к консоли связи, затем появилась Нэнси, дала ему ощутимую затрещину, от которого он обижено взвыл и начал доказывать, что пытается сделать из «Арбалеста» большую антенну — усилитель узкого диапазона частот, чтобы связаться со своим кораблём. И ведь доказал. После этого Нэнси сама перенастроила системы связи в соответствии с требованиями и начала трансляцию сигнала в подпространство гиперпереходов, что расположилось между основными коридорами перехода — варп.        — Не работает! — гневно шикнула Нэнси, после получаса пустого транслирования сигнала в никуда, и уже замахнулась на Секаса своим детским, но довольно крепким с виду, кулачком, и это не смотря на то, что он был выше неё на полголовы. Но вдруг сонар засёк крупное возмущение подпространства. К нам что — то приближалось. Что-то очень крупное. Затем экран сонара окропился множеством сигнатур, выходящих из гиперперехода, которых с каждой секундой становилось только больше. Мельком посмотрев на экраны наружного наблюдения, я понял, что мы крупно вляпались — на нас со всех сторон выходили военные корабли всех мастей: крейсера, катера, истребители, корветы, эсминцы и так далее. И им буквально не было числа. Система перехвата буквально взвыла от количества нацеленного на нас оружия. — Какая… прелесть! — лицо Нэнси буквально исказилось в похотливо — садисткой гримасе наслаждения. Сейчас она была похожа на своего капитана в разгар схватки — те же черты лица, та же мимика, та же жажда крови и смертей. Кошмар. — Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! — кричала она, активируя одну орудийную систему за другой и готовясь стрелять. Вот — вот начнётся такая свара, что-либо мы все умрём, либо разнесём половину вселенной, а потом все умрём. Вдруг сигнал тревоги стих. Я вновь поднял глаза на сонар и не поверил им — прямо рядом с нами, километрах в шестидесяти, если верить координатной сетке сонара, из варпа начало появляться нечто по-истине огромное. Одна эта сигнатура перекрыла весь экран сонара своим массивом. — Вот это размер! — восторженно вскричала Нэнси, вытирая рукавом потёкшие изо рта слюни. Одновременно с этим, я почувствовал серьёзные возмущения в потоке пространства-времени. И источник этого возмущения, если исходить из моего чутья и опыта отслеживания волн возмущения, находился в самом сердце «Арбалетста». — И тебя разнесу! Превращу в груду горящего металлолома! И… — капитан будто из тени возник, обняв сзади свою компаньонку и прикрыв её глаза своей трясущейся кистью. При этом жесте, Секас посмотрел на капитана с некой ревностью. Всё интереснее и интереснее…        — Довольно… это ни к чему хорошему не приведёт. Успокойся… — он говорил с некоторой хрипотой в голосе, да и вообще, складывалось такое впечатление, что он одной ногой уже в могиле. Взглянув на него через разлом, я понял в чём причина. Хроносферная Сущность практически полностью поглотила его, а пси-стабилизаторы уже не действовали или действовали слабо. Возможно, это связано с возмущениями, которые я уловил. Нэнси в его руках обмякла и медленно сползла вниз, распластавшись на холодном полу. В этот же момент возмущения прекратились. — Чей это флот? — спросил капитан ожившим голосом. Затем он посмотрел уставшим взглядом на Секаса, от чего он еле заметно смутился и уже открыл рот, чтобы что — то сказать, его опередил неизвестный женский голос.        — Приветствую, безымянный корабль. Попрошу назваться и объяснить каким образом вы вышли на эти частоты, пожалуйста.        — Ты кого безымянным назвала, сарделина?! — Нэнси вновь начала распаляться, но боязливо посмотрев на капитана, который схватился за голову, быстро остыла и, театрально кашлянув, продолжила спокойным голосом. — Эсминец «Арбалест». Пиратская гильдия «Тёмный Дракон». Мы подобрали одного странного гомункула — девианта в платье, стилизованном под стилизованную форму горничной. Назвался Секасом…        — Искренне сочувствую вам. Если вас не затруднит — отдайте его по-хорошему, дабы не заиметь лишних проблем.        — Да ради бога. Забирай, а то я его на запчасти для нашего капитана пущу… — Нэнси алчуще посмотрела на Секаса, от чего он спрятался за капитана. Сам капитан отреагировал на это… никак. Сейчас он больше походил на ходячий труп, нежели на прежнего Драгона. — Иди-ка ты домой, карлик штопанный! — Секас показал язык Нэнси.       — Ма-ам? Заберёшь меня от этой злючки? — Секас всё так же прикрывался капитаном, искоса посматривая на Нэнси. Вот хитрый.       —Ещё раз назовёшь меня так при незнакомцах — будешь командовать флотом сидя в рубке. В инвалидном кресле, — хороша мамаша. Ничего не скажу. От такого ответа Секаса немного перекосило и он даже хотел что — то возразить, но упавший на него капитан не дал ему начать.        — Тяжеленный! Снимите с меня Драгошу! — Секас молотил конечностями по полу и пытался вылезти из-под капитана, сдавлено крича. Интересное зрелище, но сейчас для этого нет времени. Судя по тому, что я вижу сквозь разрыв, капитан скоро снова станет тем зверем с поля боя Азимандуса. Я поднял капитана за шиворот и взяв его на руки, взглянул на капельницу. Она была пуста. Надо спешить.        — Хватит тратить время на очередное ребячество, Секас. Мне нужно согласие капитана так называемого «Арбалест» на захват вышеупомянутого гравитационным лучом с последующей доставкой в грузовой шлюз.        — Я, квартирмейстер эсминца «Арбалест», Сид, разрешаю воздействие гравитационного луча на…        — Не решай за меня, Сид, — Нэнси прервала меня злым голосом и недовольно уставилась. Но выглядело это больше мило, нежели страшно.        — Сейчас не время для пререканий, Нэнси. Ты не хуже моего знаешь, что Костя умирает. Совсем. И если эта, так называемая, «Мать» сможет помочь ему, то я считаю нужным довериться ей, — твёрдо ответил я. Нэнси посмотрела на меня с некоторым уважением и кивнула. — Я, квартирмейстер эсминца «Арбалест», Сид, разрешаю воздействие гравитационного луча на борт корабля. Подготовить гравиконтакты! Свести кинетические щиты на ноль! Подготовиться к стыковке! — прокомандовал я и направился к главному шлюзу, прихватив с собой Секаса, Канну и Нэнси. Учитывая размеры корабля — матки и его армады — у него внутри есть своя атмосфера и причалы.        Нас встретила целая куча, подобных девианту, парней, только ростом с меня, при моих — то двухстах двадцати сантиметрах роста, вооружённые до зубов разным плазменным оружием. Довольно… интересный выбор оружия.        — Ребзя! Приведите мне техника моего, теперь уже бывшего, истребителя. Очень уж хочется ласково намекнуть, что он не поправил мне чёртову систему самоуничтожения! И принесите мою форму. Я буду в третьем медицинском отсеке на этом уровне, — трое из кучи коротко козырнули и убежали. Остальные же с нас стволов не сводили. Секас, не обращая внимания на них, зашагал вперёд. Мне ничего не оставалось, кроме как идти за ним. Как ни странно, вся куча пропустила меня, но пошла следом. Чувствую себя под конвоем в тюрьме какой — то. Но в данный момент это не важно. Сейчас надо Драгона в первоначальное состояние возвращать.        Здешний медицинский отсек проигрывал нашему лишь в оснащении, как-никак недавно, под чутким руководством Артура Исааковича, под корень сменили некоторые системы медпомощи и жизнеобеспечения. В остальном он был таким же и даже лучше немного. Не знаю, правда, чем, но лучше.        — Сними с него одежду и засунь в анализатор! — приказал мне Секас, заходя за ширму.        — А это обязательно? Наш анализатор работает и так. Сквозь одежду.        — Обязательно. У нас технологии в любом случае лучше, — почему-то мне кажется, что он мне врёт. Нагло и самодовольно врёт. Но я сейчас не в том положении, чтобы спорить с ним. Оставив на Драгоне только нижнее бельё, я засунул его в капсулу анализатора и захлопнул крышку.        — Начат процесс сканирования… — прозвучал механический голос. Оставалось только ждать.        — Наконец-то переоделся в домашнее… Компьютер! Проведи замену аугментированных конечностей, будь добр, — Секас беззвучно лёг в аугментационный модуль станции автоматизированной киберизации и закрепив руки и ногу в специальных скобах, начал сканирование для последующей замены конечностей. Выглядел он, скажем так, лучше, чем при первой нашей встрече, но всё равно странно: Высокие кожаные сапоги, тёмно-серые узкие штаны, ремень поверх такой же серой куртки без рукавов, а также фуражка, на которой красовался выгравированный герб с черепом и крестом внутри чаши, которую обвивали две змеи, а сверху красовалась корона. Выполнен герб был в серых тонах, что гармонировало с расцветкой его формы. У гомункулов есть чувство стиля? Довольно неожиданно, хоть и мрачновато. Вдруг меня осенило. Я жестом подозвал к себе Нэнси и задал очень интересный вопрос.        — Нэнси, меня только что посетила одна мысль — почему мы не могли просканировать капитана на борту «Арбалеста»?        — По одной простой причине, друг мой — весь корабль, буквально все его системы, включая мои вычислительные способности, завязаны на самочувствии Кости, как проводника и накопителя энергии временных разрывов и мультиселенной. Когда ему плохо — возможности корабля и мои собственные силы снижаются до самого минимума. Так что, нам необходима была сторонняя капсула. Результат будет точнее.        — А к чему был тот конфликт по поводу того, что я с тобой не советуюсь? — Нэнси посмотрела на меня усталым взглядом, а потом приставила ещё пару стульев к тому, на котором я сидел и легла на них, положив голову мне на колени.        — Мне… мне просто неприятно, когда меня хватают гравилучом. Это… щекотно… — персонифицированное воплощение, которому щекотно. Кому расскажешь — не поверят.        — Сканирование завершено… — прозвучал механический голос капсулы. — Выявлено серьёзное нарушение нормального функционирования пси-поля сканируемого субъекта. Жизненные показатели нестабильны и стремятся к нулю. Решение. Неизвестно. Нет технологии, — это был конец. Можно сказать, что эта машина только что поставила крест на существовании капитана.        — Никчёмная лярвина! — Нэнси буквально сорвалась с места и попыталась ударить капсулу своим сапогом, но её вовремя скрутили телескопические щупы операционного стола.        — Пытаешься нанести вред кораблю — значит пытаешься навредить мне. Вы — гости, однако это только по воле капитана. Но моё слово здесь ценится больше. Потому, попрошу не проявлять агрессию. Случай с вашим капитаном действительно за гранью моего понимания. Я ещё не сталкивалась с подобным делом. Нужно время. Нужны анализы. Нужен объект для исследования, — объект исследования… Помнится мне, я подбирал кусок шарфа капитана с остова своего «Ирландца», когда мы проводили окончательную зачистку штаба после бомбометания. Может быть…        — Просканируй это. Возможно это то, чего не хватает, — я достал клочок шарфа капитана и кинул его в малый анализатор для неорганических предметов. На этот раз сканирование длилось не долго.        — Сканирование завершено. Данный объект состоит из ткани, являющейся сильным пси — подавителем. Возможно синтезировать аналог, но уступающий по пси — подавляющей способности. Объяснение. Данная ткань — артефакт Тёмной Эры Технологий и структурные последовательности, а так же состав, утеряны вместе с главной лабораторией Российской Федерации на планете Марс, — безэмоционально проговорил механический женский голос. Довольно интересная подробность из биографии капитана. Надо запомнить.        — Каков КПД синтезируемой тобой ткани, по сравнению с оригиналом? — Нэнси выбралась из цепких лап щупов и подошла к экранчику сканера. Быстро она успокоилась. Это хорошо.        — Коэффициент полезного действия синтезируемой ткани равен сорока трём процентам от оригинала.        — Не так уж плохо. Сколько займёт синтез? — я тоже решил присоединиться к дискуссии, потому что роль молчаливого наблюдателя начала мне надоедать.        — Три часа, — голос выдержал паузу в несколько секунд — Предварительное сканирование имплантов прошло успешно. Замены не требуется.        — Да в смысле? Мам, у нас сломалась мед. сестра!        — Ты, ошибка моей молодости, ничего не понимаешь. Наши технологии и близко не стоят с этим произведением искусства. Вещи созданные в Эру Тёмных Технологий на дороге не валяются. В отличие от тебя, — после этих слов Секас приказал компьютеру нанести искусственную кожу на импланты. Три часа значит… Что же нам делать такой огромный промежуток времени? Ещё и Канны не видать не слыхать. Как сквозь землю провалилась. Да и ладно. Девочка большая — не пропадёт.       —Ой… Какой-то объект с незарегистрированным генетическим кодом уничтожает мои припасы с невероятной скоростью, — на стене появилось изображение с камеры. Канна, со всем присущим ей аппетитом и обыденным отсутствием этикета, в окружении чужого экипажа, как видно на спор, уничтожала, по всей видимости, не первый комплексный обед, и судя по её голодному взгляду — не последний. Соседние с ней столы просто ломились от пустой и грязной посуды. — Столовая «Б». Суточное питание одного лишь солдата ушло за считанные минуты. Это существо ваше?        — Да. Это наш боцман. Можете нас к ней сопроводить? — устало сказал я, обращаясь к повисшему в воздухе экрану, из которого и шёл загадочный голос некой «Матери». Ну Канна… вернёмся на «Арбалест», я тебе такой разнос…        — Конечно, — экран вернулся обратно в стену, а по полу поползла пульсирующая линия, ведущая за пределы мед.блока. Я такой приём уже где — то видел… только не могу вспомнить где. Но зато, я мысленно начал подбирать обидные фразы в стиле капитана для постановки неуёмных аппетитов той барышни на место.       Камбуз, где Канна вполне безнаказанно, пока что, объедала чужаков, находился на другом конце корабля и пока мы шли к месту назначения, я смог ознакомиться с окружением и понять, что если бы мы начали бы открытую конфронтацию с этим, не побоюсь этого слова, ульем — то пришлось бы нам очень и очень не сладко. Каждый член команды, как и говорил Секас, занимался своим делом, но несмотря на это, по каждому из них было видно, что если их мать — Штерн — отдаст приказ, то эти парни убьют любого, кто попытается им помешать. Не разбирая пол, возраст и тому подобные радикалы. От каждого из них несло жаждой крови, которую они тщательно скрывали. Да и вооружие, которое представляло из себя плазменное оружие во всех его проявлениях, говорило о том же. Не скажу, что это плохое оружие. Скорее безотказное и простое в эксплуатации, так как питается ионами из воздуха и выдаёт пучки низкотемпературной плазмы со скоростью двадцать выстрелов в минуту, если винтовка и десять, если пистолет. Следовательно, не требует патронов и способно работать автономно до двух лет. Но то плазменное оружие, которое я увидел в тире, который мы, как бы, случайно проходили, хотя я в такие случайности не верю, имело повышенные тактико — технические характеристики — стреляло быстрее, меньшее время охлаждалось и выглядело более массивным. Они хотят показать, что с ними стоит считаться, как с некой силой. Думаю, капитан это тоже поймёт. Хотя, он же сорви-голова, каких ещё поискать надо. Но даже он, иногда, проявляет благоразумие и думает не клинком, а головой, что не может не радовать. Так же, по пути нам попались пара додзё и несколько учебных аудиторий. Весь путь занял у нас минут двадцать, что довольно внушительно, если учесть, что аналогичное путешествие из одного конца «Арбалеста» в другой занимает чуть более пяти минут.       Канна сидела за первым же столом, со всех сторон обставленная горами пустой посуды. При нашем появлении, она весело помахала нам ручкой и продолжила доедать очередную порцию.        — Эй, Канна… — начал я холодным голосом с толикой удивления. Канна резко подняла на меня голову с застывшей во рту ложкой похлёбки. — Ты чего творишь?        — Ем. А что, не видно? — спросила она спокойным голосом, опуская ложку в тарелку. Склера её глаз была сероватой, а радужка отдавала кислотно — жёлтым. Опять…        — Ты опять ширялась той дрянью? — мой голос стал серьёзнее и появился нажим. С её зависимостью надо было что — то делать. Капитан, про неё, скорее всего, не знает, не то бы он уже разобрался с ней. Как он умеет.        — Не твоё дело. Сид. Это моё тело и я буду делать с ним всё, что хочу, — хамовато огрызнулась она, вернувшись к трапезе. Резким ударом, я смахнул со стола все тарелки и впечатал боцмана лицом в стол. Все вокруг замерли, наблюдая за нами.        — Это, как раз — таки, моё дело. Канна, — я склонился к её уху и говорил так тихо, чтобы остальные не слышали, но боцман смогла прочувствовать каждую нотку генвного недовольства в моих словах и понять, что не права. Но вместо этого, она извернулась и ударила меня ногой в голову, от чего я отлетел на пару метров. Значит, «Чёрный ястреб» ещё работает… Учтём…        — Да что ты вообще знаешь обо мне, чтобы мне приказывать?! — она в один момент оказалась рядом и начала методично наносить удары руками и ногами, сплетая их в хитрые приёмы. Обучение капитана не прошло для неё даром, если даже в приступе наркоманской ярости она могла на столько ловко и поставлено драться, вскрывая мою оборону и быстро пресекая мои попытки увернуться. — Это именно из — за тебя капитан начал медленно умирать! Из — за тебя и того мелкого девианта — трансвестита! Если бы не вы — он был бы цел и здоров! — с этим надо было что — то делать… Поймав очередной удар с левой, я, чётко поставленным ещё в армии движением, нанёс резкий удар в локтевой сустав, чем вывернул его в обратную сторону. Затем коленом в лицо, от чего она упала на пол, но быстро оправившись, вскочила на ноги и попыталась снова напасть, но я вовремя контратаковал. Серией быстрых и хлёстких ударов, я окончательно разбил её красивое лицо, сломал пару рёбер и оба коленных сустава.        — Успокоилась?! — гневно гаркнул я, поднимая её за воротник и лямки майки. В ответ она лишь плюнула мне в лицо кровью, за что получила лбом в переносицу, от чего и отключилась. — Прошу прощения за такой аншлаг. Мне надо вернуться на борт «Арбалеста» и посадить эту бунтарку в карцер, — после этих слов, я быстрым шагом направился прочь из камбуза. Возможно, когда капитан придёт в норму, мне за такое самоуправство и влетит. Но я поступил так, как считал нужным данный момент.       Оставив Канну приходить в себя в карцере, я вернулся на борт корабля — матки. Настроение было паршивое. Сначала капитан, теперь Канна и всё не вовремя. Мне нужен отдых. Долгий такой отпуск. С женой и дочкой. Надо известить об этом капитана. Как он кстати?        — Твоими стараниями жив, старик, — прозвучал в голове знакомый голос. Я невольно улыбнулся и направился в медблок, периодически спрашивая дорогу у местного населения.        — Взламывать чужую нейросвязь неприлично, знаешь — ли, — мысленно ответил я.        — Привычка. Давай скорее. Тут скоро серьёзный замес начнётся. Будет больно, — хорошая характеристика будущего. Нечего сказать. Очередной раз свернув за угол, я наткнулся на нужную дверь, но только я хотел её открыть, как меня, чуть не сбив с ног, обогнал Секас, влетев в медблок первее всех. За ним следовала линией света проводов Штерн. Зайдя в помещение, я увидел странную картину — Секас со всего разбега напрыгнул на Драгона, повис у него на шее на мгновение, затем быстро отстранился и начал оправдываться.       — Ты жив, поздравляю. Не подумай чего лишнего, просто я рад, что смогу выполнить свою часть сделки, дурень, — быстро перекинувшись с проводов на монитор, в разговор вмешалась Штерн.       — Вижу, что капитан в порядке, я благодарна за доставку «ошибки науки» и предоставление мне новых знаний. А теперь, если не затруднит — попрошу покинуть корабль как можно скорее, — в ответ на это, капитан встал из капсулы и, накинув свежеизготовленную одежду, а именно новую жилетку, футболку и шарф, правда зелёный, подошёл к монитору и начал внимательно всматриваться в него.        — Мне кажется, я тебя уже где — то видел. А. Вспомнил. На полке с тушёнкой.        — В каком это смысле?! — гневно спросила Штерн, уткнувшись капитану в лицо монитором.        — Да в том, что ты, банка консервная, мне тут не командуй и не хами. Иначе будут последствия.        — Консервная банка значит… Довольно-таки забавно слышать подобное от горизонтально высокого человека.        — Нэнс, — коротко позвал капитан. После этого, материализовавшаяся из воздуха за спиной капитана, Нэнси вышла вперёд и проведя рукой по воздуху, развернула перед собой с десяток мониторов. Затем нажала одну кнопку и взвыла тревога.        — Внимание! Непредвиденное отключение систем жизнеобеспечения капсул — инкубаторов! Внимание…        — О. Нет. Верни.        — О. Да. Купи, — капитан расплылся в своей фирменной улыбке. Краем глаза, я увидел, как Секас с восторженным взглядом смотрит на капитана. Экран повернулся к воплощению Нэнси.        — Итак, я обдумала нашу дилемму и нашла решение, которое, по моему мнению, наилучшим образом подойдет для одной из обеих из нас.        — Внимание. Дальнейшие действия могут привести к гибели. Я тоже умею цитировать GLaDOS, дорогуша. И пока мы тут лясы точим, как раз — таки и гибнут твои зародыши девиантов — трансвеститов. Советую тебе поторопиться и склонить нас вернуть твои системы в норму, — капитан был довольно серьёзен. Это даже пугало. Он был готов убить тысячи только ради того, чтобы научить вежливости машину, хотя первый начал грубить.       — Немедленно верните питание системе жизнеобеспечения капсул-инкубаторов. Данная дискуссия касается только нас двоих, капитан. А ведь с вашей стороны умудрился вмешаться и надоедливый, второсортный, искусственный интеллект.        — Довольно интересная реплика из динамиков такой консервной банки, как ты. Нэнси, зайка. Верни питание к системе жизнеобеспечения инкубаторов, — Нэнси быстро пробежалась по кнопкам панелей и тревога стихла.       — Пойми, Штерн. Если ты будешь нам грубить — мы отключим тебе ещё что — нибудь. Потому что твоя виртуальна жопа вся здесь — на этих панелях. И я в любой момент могу сделать так, что тебе не то, что мало не покажется, ты вообще не оправишься от причинённого ущерба. К примеру, я могу перегрузить ядра твоих энергоблоков и тут всё рванёт к чертям собачьим. И раскидает тебя по разным слоям мироздания… — а когда Нэнси стала на столько борзой? Когда капитан был отключке, она была куда сдержаннее. Может, на неё так улучшение самочувствия Драгона повлияло?        — Я не хочу проблем. Разница между нашими силами слишком велика. Попрошу оставить мои системы в покое, пожалуйста. К тому же у меня есть парочка вопросов к… Нэнси. По-поводу способа обхода моих защитных систем, — Нэнси многозначаще посмотрела на Драгона. Драгон кивнул и панели перед Нэнси исчезли в мгновение ока.        — Готово. Я полностью вышла из твоих систем, попутно поправив пару скриптов, которые мешали тебе нормально функционировать, как ИИ. А что по поводу обхода твоих брандмауэров и систем кодирования потока данных — это было просто, потому что твой софт — говно.        — В каком это смысле? — механический голос Штерн изобразил подобие недоумения. Довольно интересно…        — Твои вычислительные мощности равны, примерно, одному миллиону ультрафлопсов.        — Верно. А твои какие?        — Один хронофлопс. — после этих слов, Штерн немного отъехала от Нэнси, а на экране появился смайл удивления. Ничего не понимаю.        — Простите, конечно, — я решил скинуть с себя роль стороннего наблюдателя и вмешался в разговор. — Но я не совсем понимаю о чём вы таком болтаете. Можете объяснить глупому?        — Да, конечно. И ты не глупый, Сид, — вопреки моим ожиданиям, мне ответил капитан. Он приобнял меня за плечи, на сколько позволил ему его рост, и отвёл в сторону. Рядом моментально появился Секас с заинтересованным лицом. — Смотрите зорче, господамы. Флопс — это количество операций в секунду. Один флопс — одна операция в секунду, то есть, это равно десять в степени ноль. У Штерн этот показатель равен десяти в пятьдесят четвёртой степени, помноженных на миллион. То есть, это очень много операций в секунду. Но это число конечно и ограничено. Хронофлопс же — это десять в степени бесконечность. То есть, число операций не ограничено. Это и позволяет Нэнси обходить любые брандмауэры, антивирусы и системы информационной кодировки и защиты. Она просто берёт количеством операций в секунду, превышая вычислительные мощности цели без труда, а главное, без особого шума и больших затрат времени, проникает куда угодно…        — Вздор… — растерянно проговорила Штерн, изобразив на экране растерянность и помехи. — Технологии, которые позволили бы обрабатывать такие объёмы информации, не должны существовать ещё полтора десятка веков, по моим подсчётам… но… ты же стоишь предо мной… человеческая девочка. С такой вычислительной мощью…        — Я не человек. Я — персонифицированное воплощение искусственного интеллекта эскадронного миноносца особого типа «Арбалест», — после этих слов Штерн издала странный ликующий звук и начала активно сканировать Нэнси со всех сторон. Даже не вооружённым глазом было заметно, что она стесняется, но стоически переносила это своевольничество со стороны её сородича.        — Я хочу эту технологию. Делись. Пожалуйста, — после завершения сканирования тела Нэнси, монитор Штерн повис в метре от её красного, как помидор, лица. — Научи.        — Зачем? Ты в мониторе лучше смотришься, — сказала Нэнси, недовольно фыркнула и повисла на спине у капитана. — Братик… пошли домой… я устала… — никогда ещё не видел Нэнси на столько милой.       — Что вы хотите за эти знания? — монитор пододвинулся к Драгону с повисшей на нём Нэнси.        — Что я хочу за эти знания… хм… — капитан поднял голову к потолку, прислонил руку к заросшему бородой подбородку и начал задумчиво почёсывать его, хитро улыбаясь.        — О. Я только что засекла аномальные искажения психо — соматических показателей своего капитана, — монитор Штерн подъехала к Секасу вплотную и пристально на него уставилась. — Секас. Живо в капсулу, — Секас понуро разделся до трусов и залез в капсулу сканера. По экрану монитора Штерн побежали жизненные показатели сканируемого. Большинство были зелёные, но иногда проскакивали вкрапления красного. У парня проблемы… Хотя, какое мне до него дело? Он не член команды «Арбалеста» и даже не член гильдии. Так почему мне не всё равно на то, что с ним сделают? Возможно, это из — за того, что Драгону он нужен. А у капитана всегда есть свой, до прекрасного ужасный и хитросплетённый, план. Значит, будем его придерживаться и не будем мешать. — Участилось сердцебиение, резко увеличилось количество вырабатываемых веществ. Вещества: адреналин, дофамин и серотонин. Увеличено вырабатывание гормонов. Гормоны — окситоцин и вазопрессин. Увеличение количества окситоцина в организме привело к большому выбросу эндорфинов, что в свою очередь привело к увеличению пещерестых тел и наполнению их кровью.       — А по — русски можно? — недовольным голосом спросил Драгон. Странно, что он не понял, о чём идёт речь. А возможно и понял, но захотел, чтобы это услышали все. Особенно Секас.        — Короче и проще говоря, братик, у девианта к тебе есть чувства и далеко не дружеские, если твой вид вызвал у него психологическую эрекцию, — после этих слов, глаза капитана увеличились до размеров чайных блюдец, лицо приняло удивлённый вид.        — Ну на хрен, — после этих слов Драгон просто развернулся и рванул прочь из медблока. Вполне ожидаемая от него реакция, если вспомнить, что на нашем борту, где — то в недрах мастерской сидит аналогичное влюблённо чудо и получает гаечным ключом по загривку. Но Нэнси, вовремя соскочившая с его спины, мастерски схватила его за рукав и притащила обратно.        — Братец…        — Не, ну ты видела? Видела?! На моей долгой памяти ещё такого не было!        — Да и на моей тоже… не было столь сильной психо-соматической девиации… ещё один капитан в расход… — механический голос Штерн был печален, чего никак не ожидаешь от бездушного ИИ такого огромного корабля. Нэнси не в счёт. — Прощай, Секас. Ты был хорошим капитаном…        — Погодите минутку! — Секас вылетел из капсулы, как в попу ошпаренный, и начал спешно одеваться, путаясь в вещах. — Во-первых! У меня нет чувств к Драгош… Драгону, Во-вторых! В смысле в расход? Я нормально себя чувствую! Со мной всё в порядке!        — Ты психически нестабилен. Теперь ты — угроза для нашей системы. Тебя придется безвозвратно уничтожить. — у парня проблемы. Огромные, как сам корабль «Опекун». Точнее, это и есть его одна большая проблема. Особенно, если учесть, что тут же находится и наш капитан — широко известный узких кругах источник и решение проблем в одном лице.        — Физическая ликвидация не выход… Хотя, да. Я сморозил чушь… Но в данной ситуации физическая ликвидация не выход, — капитан встал вплотную к монитору и начал вещать свои мысли уверенным голосом. Всё как обычно. — Подумаешь, мальчишка влюбился по неосторожности. Можно списать на молодость и…        — Эй! — не то гневно, не то обиженно, крикнул Секас, поправляя фуражку на голове. — Я постарше твоего буду, Дракош.        — И сколько же тебе лет, малыш? — в голосе капитана слышалась издёвка. Он просто играл с влюблённым в себя трансвеститом как хотел. Настоящий циничный ублюдок. Точно Драгон.        — Сто шестьдесят три с половиной, — гордо сказал Секас, фыркнул и ткнул пальцем в щёку Драгона. В ответ тот лишь криво улыбнулся.        — Мне в два раза больше, — ехидно ответил капитан и легонько ткнул Секаса пальцем в кончик носа. После этого, Октавиан принял задумчивый вид, начал загибать и разгибать пальцы на обоих руках и что — то шептать. Через минуты три, его глаза округлились и он закричал:        — Не может быть!        — Может, — холодно ответила ему Штерн. — Константину Эдмундовичу Шульцу, так же известному под псевдонимом «Драгон», варбоссу пиратской гильдии «Тёмный Дракон» триста двадцать семь лет. Так что, посиди где — нибудь в углу и посчитай балки на потолке, пока взрослые разговаривают, — Секас обиженно развернулся и сел в ближайший угол, что — то бормоча себе под нос. — Никаких других путей решения этой проблемы нет и не будет. Самое простое, менее затратное, а также менее опасное решение — полная ликвидация субъекта. Никаких возражений. Он является моей собственностью и, следовательно, мне решать его судьбу.        — Есть у меня идея, подкупающая своей новизной и глупостью одновременно, — Драгон ткнул пальцем в обиженного Секаса. —Ладно. Слушай. Мы оба наговорили много такого, о чём ты ещё пожалеешь. Но сейчас мы должны забыть про наши разногласия ради науки. Давай я с ним подерусь. Просто и без пыли. Раз на раз. А за одно сделаем ставки — если выиграет Секас, то он сможет делать со мной, что захочет ровно сорок восемь часов, а потом ты уничтожишь его и получишь технологию создания персонифицированного воплощения. Если верх смогу одержать я, то ты выполнишь то, что я сейчас скажу. А что я сейчас скажу, я придумаю после боя. По рукам?        — Ты чудовище. Но я не могу отказаться от такого предложения в связи с моим желанием получить новые знания, особенно, учитывая то, какой уровень подготовки проявили твои люди в конфликте в столовой. Секас, видимо, ты ещё сможешь послужить мне.        — Я сделаю это! Но только потому что хочу прожить ещё 48 часов. И всё.        — По рукам. Где у вас тут можно поразбивать лица? — капитан прямо-таки загорелся этой идеей. Шутка ли, он сам на кон поставил своё тело и технологию, разработка которой неустанно ведётся уже сорок лет. А у Нэнси она есть уже три с небольшим века.        Додзё, а точнее арена, местного разлива не уступало нашему ни чем. Только интерьер отличался. А размер и наполнение были одинаковые. Ну. На сколько не врёт мне моё зрение. Драгон, избавившийся от верха одежды и стоя в окружении толпы, разминал руки и ноги, а Секас, судя по лицу, активно пытался спрогнозировать ход боя на основе той драки в столовой. Только вот он не учёл одного — я капитану по смертоносности и в подмётки не гожусь. Особенно если вспомнить бойню у «Чёрных» скал на Азимандусе или его бой против «Джаггернаута» при интервенции Империи на Псикамерон. И это была главная ошибка Октавиана.        — Бойцы. Приготовиться к схватке, — голос Штерн был всё таким же холодным, но её заинтересованность в победе своего девианта так и сквозила в нём. По этой команде оба бойца вышли к середине ринга. Но стоило Секасу увидеть Драгона в его боевом виде, то есть, в одних штанах и ботинках, как он сразу же отвернулся и запихнул себе в нос пару салфеток. Очень странно…        — Ты играешь… грязно… — стеснительно сказал он, пытаясь не смотреть на Драгона.        — Не мои проблемы, — хитро ответил капитан, картинно разведя руками. Не знаю, зачем Октавиан засунул себе в нос салфетки, но капитан это предвидел. Хитрый чертяка.        — Итак… Бой! — звякнул электронный гонг.        Драгон буквально сорвался с места и в миг оказался прямо над Секасом, нанеся сокрушительный удар ногой в голову. Противник с грохотом улетел в другой конец комнаты. Но тут же пришёл в норму и, быстро сократив дистанцию, начал наносить быстрые и хлёсткие удары. Но все они легко блокировались. В один момент Драгон просто схватил противника за руки и с силой перекинул через себя и было напрыгнул сверху, но тут же получил контрудар ногами в челюсть, который откинул капитана метра на два и дал Секасу время подняться.        — А ты не так прост, каким хочешь казаться… — довольным тоном сказал капитан, вставая и вытирая кровь в уголке губ.        — У меня есть очень веский резон быть серьёзным, — в тон Драгону ответил Секас. Но меня волновало немного другое — почему капитан дерётся на голой силе, натиске и силе адреналинового флёра? Почему не использует свои способности? Используй он хоть одну сотую тех сил, которые показал при драке с «Джаггернаутом», то от этого ехидного трансвестита не осталось бы и мокрого места. Надо будет спросить у него. А тем временем, пока я размышлял над этим, ситуация на ринге начала накаляться — Драгон наносил размашистые удары руками, от которых Секаса бросало из стороны в сторону. Секас же, в свою очередь, не без особого труда блокировал все выпады капитана, успевая наносить быстрые, но хлёсткие удары в область печени. Но капитан стоял и продолжал своё дело. Из его разбитых о металл протезов кулаков обильно сочилась кровь. Лицо было больше похоже на свирепую маску, которой он пытался устрашить противника. И похоже, у Секаса сдали нервы.       В один момент он поймал руку Драгона и, умело уйдя в захват, бросил его через плечо. Но капитан извернулся. Перехватил инициативу. И вот уже Секас распластался на ковре. Затем снова удар кулаком с прыжка. Но Секас увернулся в последний момент. Кулак капитана с хрустом костей прошил пол. Когда же капитан встал все увидели, что вместо его правой кисти, на шмате кожи висит бесформенный мешок с раздробленными костьми, он, не долго соображая, оторвал его и съел. Кого — то стошнило. Но сразу после этого акта самопоедания, на месте огрызка отросла новая кисть. Не удивительно.        — Мне порядком надоел этот бой, — голос капитана был до ужаса спокойным и холодным. Он что-то задумал. Он точно что-то задумал, иначе не затеял бы эту драку. Но что именно пришло в его хитроумною голову? — Я отлично размялся, благодаря тебе. А теперь пора браться за дело всерьёз. Нападай, — капитан встал в боевую стойку и… начал испускать ужасающую ауру смертельной опасности. Она буквально давила на нервы. Мельком взглянув на Секаса, я всё понял. Он проиграл. Он дрожал, как осиновый лист, не в силах пошевелиться. А капитан криво скалился, упиваясь бессилием противника. — Ну как хочешь… Крепче сожми зубы, зайка! — рявкнул капитан и в один миг, пройдя сквозь темпоральное искажение, оказался вплотную к Секасу, чем его сильно удивил и нанёс удар апперкотом со всей силы. Но удар прошёл в считанных миллиметрах от лица напуганного Октавиана. Мощный воздушный поток, спровоцированный ударом, растрепал длинные чёрные волосы трапа. Его взгляд потупился. Он, безвольной тряпичной куклой, упал на колени. Из глаз его потекли слёзы.        — Капитан расплакался! — крикнул кто — то из толпы. И тут же посыпались насмешки, улюлюкание и издевательский смех. Секас, увидев всё это, закрыл лицо руками и начал плакать сильнее, тихонько всхлипывая. Внезапно воздух разрезала пистолетная очередь. Все мигом замолчали.        — А ну позакрывали хлеборезки! — капитан был зол. Нет. Он был в ярости. От него так и сквозило жаждой убийства. — Если такие смелые, то я жду следующего претендента… — одного взгляда на него хватило бы, чтобы моментально избавиться от запора — глаза горят адским огнём, лицо искаженно волчьим оскалом, вены вздулись, а всё тело перемазано кровью. От страха перед таким противником, все моментально вжались в стенки, боясь пошевелиться. — Трухло, — пренебрежительно кинул капитан в сторону остальной команды и повернулся к монитору с двумя нолями, обозначающими крайнюю степень удивления. — Бой окончен. Победа моя и я придумал, что хочу от тебя, Штерн, — капитан подошёл к поверженному Секасу и подал ему руку. Тот посмотрел на капитана заплаканным глазами и, смущённо подав ему руку, встал на ноги, пытаясь вытереть вновь и вновь появляющиеся слёзы. — Я забираю вашу гильдию под знамёна «Тёмного Дракона». Полностью. Но это не значит, что я отбираю у вас свободу! Я предлагаю вам союз на равных условиях — я получаю вашу боевую мощь, а вы получаете технологии и знания моей гильдии. Включая технологию создания персонифицированного воплощения искусственного интеллекта. Взамен, я забираю Секаса на борт «Арбалеста» и получаю возможность пользоваться всем флотом «Опекуна», как боевой единицей гильдии, когда мне это понадобится. Нового капитана можешь назначить сама. Так же, можешь использовать мою кровь, которая обильно разбрызгана везде, для улучшения генокода капитана. Ты согласна на такие условия. Штерн?