Безжалостный зверь

      «Что мне теперь делать? Он не отпустит меня – это точно. В любом случае меня ждёт не самое приятное событие. Или события», - она с холодком, пробежавшим по спине, вспомнила его намёки, - «Наедине со зверем. В конце концов, ты ведь сама понимала, что он не такой, каким казался. Правда?» - внутренний голос рассудительно задел за неявные догадки, каковые иногда лёгким неприятным уколом в сердце посещали её. Да, слишком суровый, непроницаемый, порой щедрый на непродолжительные разговоры с ней наедине, любивший больше молчать и слушать, с неким недоверием относившийся к миру – она чувствовала данное. Не питает доверия, зато подозрителен к каждой детали, попадающей в его поле зрения. Жесток, эгоистичен и…. Джилл устало сомкнула веки, спасаясь от потока нахлынувших мыслей. Слишком много для неё. Она не хотела больше думать о нём, ведь, - как ещё не могла отвыкнуть, - размышляла о блондине как о капитане, её командире спецотряда «STARS», но не как о предателе, посягнувшего на жизни всех, кто оказался в арклейском лесу. Что же до второго незваного гостя, обмякшим телом распластавшегося на ковре в коридоре, то внутренне она понимала: всё уже решено.       Обхватив голову руками, закрыла глаза, стараясь по возможности отдалиться ото всего совершающегося. Рядом лежавшая подушка, - её край упирался в бедро, - обещала гораздо большее спокойствие, ежели хозяйка уткнётся носом в самую середину, окончательно позабыв обо всём. Как из детства пришла глупая мысль, вполне наивно полагающая: «если ты этого не видишь, то, следовательно, ничего нет и ты в безопасности». Однако более взрослый женский голос, прозвучавший в голове Джилл, перебил наивное высказывание. «Да, конечно. Попробуй объяснить это тому зверю, что стоит в коридоре твоего дома, девочка. О, ещё лучше. Его же нет, так чего теперь бояться? Ведь закрой глаза и ничего нет. Особенно твоих ран», - с каким бы сарказмом ни прозвучали слова, в них была доля горькой правды. Боль не исчезала, страх не пропадал, халат по-прежнему, в чём нет сомнений, пах мускусом, сосок на правой груди саднило из-за неосторожного укуса мужчины. Вдобавок следы роковой ночи неизменно напоминали о себе. Всё, что происходит сейчас, более чем реально. И тщетные надежды, неловкие мысли не могут изменить данное.       Вначале шатенка подумала, что ей почудилось. Но нет, приглушённый ковром, звук повторился вновь. Он донёсся из коридора. Похоже на берцы – Вескер ходит. Шаги не приближались опасно близко и не отдалялись вплоть до спасительной тишины – кажется, он расхаживает на одном месте, будто бы впал в раздумья. Пусть - ей совсем не хотелось видеть его. Припав к подушке, уткнулась лицом в неё, будто прячась от него. Рукой проникла под подушку, намереваясь прижать ту ближе, но тут же отдёрнула, почувствовав холод металла. Внезапная догадка напомнила о забытом – боевой нож! Пальцы осторожно приникли ближе к холоду и секундой позже уверенно обхватили рукоять. Его нужно спрятать, пока он не заметил. Приподнявшись над поверхностью мягкой ткани, Джилл прислушалась. Слух донёс те же шаги, но теперь к ним прибавились неразличимые слова, скорее, упрёки бессознательно лежавшему пилоту, да редкие постукивания ногтей по дереву стоявшего в коридоре шкафа. Облизнув пересохшие губы, ощутив кончиком языка засыхающую кровь на нижней, Валентайн осторожно развязала поясок халата, ещё не придумав, чем может объяснить такое в случае внезапного появления блондина. Ткань легко поддавалась владелице, послушно повинуясь её воле, и вскоре предмет одежды оказался аккуратно сложен. Шаги в коридоре стихли, но вместо них теперь появились неясные шорохи. Донёсся затем удивлённый вздох, вновь шорох, что-то металлическое брякнуло тихо, но слышно. Опасливо глянув на тёмный дверной проём, за каковым находился коридор, а в нём объект опасения, женщина поспешно вытащила клинок из-под подушки во время очередного продолжительного шороха и не менее удачно запрятала в глубине халата. Как оказалось, весьма вовремя.       - Джилл…

***

      Вескер за то короткое время, что Джилл находилась в гостиной, решил, какой шаг совершить дальше. Ему нужно поговорить с Брэдом по-мужски, с глазу на глаз. И лучше там, где им никто не помешает, никто не услышит, разумеется, кроме малышки Валентайн, но она не посмеет воспрепятствовать ему – он позаботиться о настоящем. Подвал, как и предвиделось заранее, идеально подходил для такой предполагаемой «беседы» - как раз то место, где…. Впрочем, о данном после. Нужно теперь всё-таки решить вопрос с девчонкой. Пока что да, она покорна, не представляет опасности, но кто знает, что взбредёт в голову дерзкой и непредсказуемой шатенке, привыкшей зачастую находить даже из самых тяжких ситуаций неожиданный выход, сымпровизированный по ходу действий. Будет намного легче, если он, Вескер, заранее обезопасит себя от внезапных проделок непокорной, как бы он не желал вновь показать ей тщетность её стараний.       В очередной раз задумавшись, мужчина закончил мерить шагами небольшой условный круг по коридору, неспешно подошёл к по-прежнему бесчувственно валявшемуся на полу парню, равнодушно окинул того взором, после глубокого вздоха, призванного освежить мысли, опустился рядом с телом, одним коленом опёршись о мягкую поверхность ковровой дорожки. И откуда Джилл её взяла? Он не помнил, да и не об этом следовало думать сейчас. Заприметив, как один из карманов на штанах Викерса подозрительно топорщится, блондин, прищурившись недоверчиво, потянулся рукой к нему. Секундами позже пальцы проникли внутрь и вначале ухватили пачку чего-то неизвестного. Извлечённая на свет, он гордо продемонстрировала вначале марку фирмы «Contex», что лишь подтвердило ранее возникшие догадки насчёт визита нахального пилота, а после и название приобретённого товара. Презервативы с дополнительным тюбиком смазки вкупе в одной упаковке.        «Н-да, Альберт, вот и дела. Нужно будет обязательно показать находки ему в разговоре. Интересно посмотреть на лицо этого негодяя. Я ведь сразу, как увидел его взгляд, направленный на Джилл, догадался. Ох, получишь же ты у меня свою долю горького пряника, Цыплёнок», - невзирая на внешнее спокойствие, внутри нечеловека вновь разгорался, казалось, ранее утихомиренный до безопасного огонь кипящей злобы.       Придирчиво осмотрев пачку, ещё с неразорванной обёрткой, полицейский заключил: новая. Следовательно, Брэд тщательно готовился к встрече с его малышкой. Что же ещё мог притащить он с собой? Нужно отдать должное, что резинки неплохие, Вескер сам не раз использовал такие, предпочитая также другую разновидность товаров этой же фирмы ради удовлетворения собственных природных желаний. Переложив упаковку в карман своих брюк, продолжил обыск неудачливого гостя. Пальцы вновь выудили из кармана Викерса новый предмет, на деле оказавшийся жвачкой. Ехидно отметив про себя, как подчинённому необходима жевательная резинка ввиду отвратительного запаха изо рта – причиной тому больной желудок, не прекратил обыск и вскоре нашёл кое-что одновременно заинтересовавшее и, в то же время, разозлившее окончательно зверя-собственника внутри него. Наручники! Цыплячье сердце не побоялся принести настоящие, не какие-нибудь «игровые» для сладких утех, как делали многие, стремясь избежать некоторых неприятных последствий, а наручники из полицейского участка. Но на этом не всё – они взяты не из общего полицейского арсенала, а из того, что предназначался для членов спецотряда «STARS». О предоставленном явно известил инвентарный номер, предпоследние цифры какового указывали на принадлежность к арсеналу.       «Надо же! Брэд, ты меня удивляешь с каждой минутой. Неужели ты и впрямь решил было, что сегодня сможешь осчастливить мою малышку? Будем честными, ведь иначе нельзя: она не сдаётся без боя даже мне, что уж говорить о таком червяке как ты? Недостойном такого приза. И теперь, заранее зная такой исход как один из нескольких возможных, решил взять чужое силой. Готовился заблаговременно, значит. Что же ещё припас на сегодняшнюю ночь? Посмотрим-посмотрим…», - зловеще оскалившись в предвкушении, вновь запустил руку в карман, находки из которого удивляли.       На ладони нынче разместилась батарея-аккумулятор. Электрошокер? Серьёзно? Под курткой у щенка, стоило наугад похлопать ладонью, обнаружился вышеупомянутый предмет. Заряженный и спущенный с предохранителя даже. И как Брэд сам себя не ударил током? Нахмурившись, Вескер вновь исследовал «тайник», однако более ничего нового не нашёл. В другом кармане так же пусто. Обшарив куртку, кроме мелочи, смятого доллара, ключей, уже упомянутого шокера не нашёл. Без огнестрельного пришёл – данное к лучшему. Да и зачем ему стрелять в Валентайн, если она нужна ему живой? Хорошо, что таковая идея не пришла в голову трусоватого бойца.       - Джилл, - негромко, так, чтобы услышала его, окликнул женщину. Не сомневался, что ответит, пусть и не словами даже.       Не стал ждать, пока придёт. Выпрямившись во весь свой рост, презрительно глянул на до сих пор пребывающего в стране окружающего разум мрака Брэда, после чего, глубоко вдохнув, резко ударил того носком ботинка по боку. Тишину коридора нарушил болезненный стон, однако парень не стремился очнуться, подавая признаки далеко не приближающегося прихода в сознание. Удовлетворённо хмыкнув, губами обозначил едва заметную ухмылку, злорадную, предвкушающую. Сзади послышался шум: это Джилл. Повернулся медленно, не отрывая взгляд от бесчувственной жертвы. Шаги затихли рядом с ним, после чего блондин, наконец, обратил внимание на подошедшую. Нечеловеческие глаза внимательно оглядывали Валентайн, неизвестно почему решившую вдруг предстать перед ним, своим новым ночным кошмаром, нагишом, даже без привычных мягких домашних тапочек. Решила поиграть с ним? Или…. Ухмылка стала шире – пусть поиграет.       - Вескер, - он ослышался, или она позвала его? Совсем как в те моменты, когда они наедине, а желание правит обоими, - Мне холодно, - тут она с мольбой заглянула в его дикие огни, надеясь отыскать там то, что всегда нужно женщинам, будь то понимание, желание удовлетворить её потребности или же что-то иное. Ещё так она звала мужчину тогда, когда жаждала его горячих крепких рук вкупе с согревающими объятиями. Однако сейчас существовало некое противоречие. После той ночи, нынешнего вечера, кошмарных снов она желает его? Да, малышка Валентайн умеет удивлять. Либо она точно тронулась умом, либо задумала недоброе по отношению к нему.       Джилл коротко взглянула на Брэда, не догадываясь об истинных намерениях бывшего сослуживца, равно как о предпринятых им мерах по достижению поставленной цели, далее вновь обратилась к животному, живущему внутри её любовника. Вертикальные зрачки пугали, шатенка заметила, как сузились они, будто изучая наготу неожиданно благосклонной партнёрши. Хищническая усмешка не предвещала ничего хорошего, но это не поколебало уверенности в себе. Девушка, как будто решившись, плавно приблизилась к нему вплотную, тут же рукой обхватывая крепкую шею капитана, второю точно также обхватив плечи, приникла губами к уголку жёстких безжалостных губ. Закинув ногу на бедро блондина, скривившись на несколько секунд из-за боли, донимающей мышцы и порванные двое суток назад ткани, прижалась к командиру погибшего отряда. Не сказать по выражению его лица, что не ждал данного, скорее наоборот, ожидал именно такого поворота событий – ни доли изумления. Крепкие грубые ладони ухватили желанную лань, позволяя ей расслабиться и уже сильнее обхватить ногами его чресла.       - Ха-ха, Джилл, малышка, - в перерыве между поцелуями, неожиданной лаской вознаградившими зверя, - Неужели за то короткое время, что меня не было рядом, решила резко переменить своё отношение ко мне? – с ироничностью. Она не ответила, вновь накрыв его губы своими. Как следует распробовав этот поцелуй, Вескер узнал в нём кровь. Опять укусил её? Или же её губа продолжает кровоточить? Неважно.       - Иди… в гостиную, - тяжело дыша, неустанно глядя в его дикие омуты.       - Хочешь что-то показать мне? Давай же, - повинуясь, на деле искусно играя нужную роль, тем временем донёс лёгкую ношу до дивана, мягко уложив её после на мебель. Чувствовал, что она хочет. Нет, не получится. Он решил лишь слегка подыграть ей, но не более. Спасти Викерса – идея плохая и непродуманная. К тому же, тратить своё время на Цыплёнка? Уж лучше сегодня покончить с ним раз и навсегда.       Джилл видела в глазах капитана огонёк заинтересованности, чего, собственно, и добивалась. Нужно отвлечь зверя от второй жертвы, тогда, возможно, он забудет о ней на некоторое время, что даст дополнительный шанс спастись глупцу. С Валентайн достаточно крови в день трагедии в особняке Спенсера, а думать о дополнительной, каковая должна пролиться из тела неудачливого пилота, хоть особого расположения Джилл к нему не имела, совсем не хотелось. Не сейчас, не в её доме. Пожалуйста, только не при ней! И если она будет обходиться с ним, капитаном, так же, как и до рокового момента в карцере, то, вероятно, он будет снисходительнее и даже, может быть, оставит её после этой ночи в покое, не убив. Главное заключалось в том, чем именно укротить разбушевавшегося зверя внутри мужчины, правящего его инстинктами, мыслями, желаниями. Крепкие руки сжимали её плавную талию, привлекая ближе к охотнику, огненные глаза коего неотрывно следили за ней. Ладонь ласково прошлась по щеке, ощущая всю колкость двухдневной светлой щетины.       - Альберт, - тихо позвала, надеясь на знак, который даст понять: она на правильном пути.       - Хитрая малышка, - тут же негромко рассмеялся. Беззлобно, однако, такое не понравилось ей. Следующие слова развеяли призрачную надежду на наивное «спасение», - Нет, не выйдет. Меня не обманешь.       Шатенка попыталась возразить, но чужие руки более не сдерживали её в своей хватке. Наоборот, они мягко, но довольно настойчиво подняли её на ноги, поставив прямо перед капитаном-предателем. В его диких огнях пылало разочарование от сбывшегося ожидания подобного, тихое желание накинуться на манящее тело, приглушённая жаждой убийства едва заметная похоть. Нет, не получилось. У неё не вышло задуманное. Шатенка обречённо опустила голову, когда ушей достигла ещё одна фраза, вслед за ней и другие:       - Не стоит разочаровываться, Джилл. Звучит почти невозможно, но не я один желал обладать тобой сегодня насильно, - её голова резко взметнулась, голубые глаза неверующе сверкнули, впрочем, она ждала объяснений. Они последовали, не заставляя ожидать себя:       - Вот что я нашёл в его карманах. Не похоже, что он собирался выпить чашечку чая у тебя, - ехидная колкая усмешка, с холодом, свойственным глумливому блондину. Он с удовольствием, неприкрытым, продемонстрировал находки, каковые достал из собственного кармана, - Подумать только, не будь меня рядом, что могло произойти уже сейчас?       - Ничего нового, - неожиданно твёрдо, но приглушённо отозвалась, продолжая как будто под гипнозом смотреть на наручники, пачку презервативов, электрошокер и батарею к нему, неприятно удивившись такой находке. Её голос сквозил каким-то равнодушием, - меня просто бы взял такой же зверь, как тогда. Изнасиловал и бросил бы в комнате, как и ты в ту ночь. Даже наручники, - указала кивком, словно в подтверждение собственных слов, - приготовил. Тогда в карцере меня тоже приковали наручниками. Всё повторяется…       - Джилл, - раздражённо прорычал. Она снова провоцирует его! Однако он должен совладать со своей яростью, иначе… лучше не думать об этом «иначе».       - Да? Разве не так? Вескер, ты сделаешь то же самое, что и в ту ночь. На этот раз я не выдержу, понимаешь? – по её телу пробежала дрожь, но, вопреки данному, голос не дрогнул. Лишь небесно-голубые глаза продолжали с некой грустью, нескрываемым упрёком, смотреть на него, насильника и убийцу.       - Возможно. Не зли меня, малышка, могу вновь покусать тебя, - слегка оскалил зубы, а широкую ладонь протянул к ней, коснувшись укуса на плече, покрытого треснувшей коркой засохшей сукровицы и крови, - Будь хорошей девочкой и иди за мной.       Женщина несмело приняла жест, накрыв мужскую длань своей, после нерешительно перемявшись с ноги на ногу. «Где твои мягкие тапочки, моя девочка?» - с неожиданной для самого себя участливостью подумал, - «А, вот они…». Ещё вечером Джилл, забравшись на диван с ногами, до встречи с ожившим кошмаром, аккуратно задвинула ногой домашнюю обувь под мебель. Хозяйка дома не любила, когда они попадались на глаза, словно прося покинуть уютную гостиную и пойти наверх, в спальню, вздремнуть. С одной лишь оговоркой: в последнее время сон не будет спасительным. Теперь же женщина надела их вновь, подхватила с подушки аккуратно сложенный халат и под неотрывным взглядом Вескера покинула гостиную, там, в коридоре, остановилась, ожидая. Мужчина не заставил себя долго дожидаться, проследовав за ней, а после, опустив горячую ладонь на обнажённую поясницу шатенки, мягко подтолкнул её к лестнице, призывая подняться. Вот так, - она впереди, а он сзади, контролируя, - дошли до комнаты. Но, к недоумению командира погибшего отряда, подчинённая встала вовсе не перед дверью спальни, - их общей спальни, – мрачно отметил, а перед другой, предназначенной для гостей, каковых давненько не наблюдалось у Джилл. Сегодняшний вечер и ночь – исключения. Хозяйка дома не хотела провести время с коварным предателем в своей кровати, нет, то место не должно быть осквернено зверем, пусть до этого он пребывал там в обличье её любимого мужчины. Однако он раздражённо подтолкнул девчонку к нужному направлению, когда она воспротивилась, уже отпирая комнату. Недобро сощурившись, блондин единым махом захлопнул приоткрытую дверь, сгрёб непослушную девчонку рукой, прижимая к себе, уверенным шагом вошёл в спальню Валентайн.       Девушка сопротивлялась, просила остановиться, даже вскрикнула, когда пальцы больно сдавили бок, на что мужчина ответил глумливой усмешкой, испепеляющим взором награждая дерзкую. Напрасные мольбы не смогли пробить толстую корку льда, покрывавшую умершее сердце мужчины. Кровать так близка, и вскоре на неё он уложил свою ношу, для верности придавив руками, чтобы не дёргалась. Его малышка не желала успокаиваться, так что пришлось как следует проучить за неповиновение, гневно куснув в нежную шею, не до крови. Это вмиг подействовало недурнее всяких слов: Джилл замерла, по-видимому, не осознавая, что её просто наказали, не собираясь кусать дальше с намерением умертвить или оторвать кусок мяса. Её зрачки расширились от ужаса, как будто именно сейчас зубы зверя снова вопьются в плоть, пуская кровь, а над телом вновь совершат насилие. Ничего такого, разумеется, не последовало. Пока что. Хищник лишь с любопытством садиста, сдерживающего внутренние позывы к жажде крови, наблюдал за переменами в жертве. Помимо застывшего выражения страха на лице, по всему её телу пробежала мелкая дрожь, волоски, а он это отлично видел при лунном свете, проникающим через окно в комнату, встали дыбом, будто бы сейчас испуганной лани стало холодно. Руки дёрнулись, но напрасно, ведь были прижаты его дланями к покрывалу, укрывающему постель женщины. Их общую постель.       Прошло около минуты, как Джилл вполне осознанно, без накатившей волны недавнего страха, посмотрела на него. Вескер всё так же нависал над нею непоколебимой горой, всматриваясь в её лицо. Его яркие, слегка светящиеся огнём в полумраке спальни звериные глаза с вертикальным зрачком участливо глядели на лежащую перед мужчиной, отмечая каждую деталь со свойственной полицейскому хваткостью. С появившимся намерением перехватить ход событий шатенка приоткрыла губы, словно желая что-то произнести. Взгляд зверя перешёл на её уста, ожидая. Именно этого желала добиться Джилл. Она медленно облизнула пересохшие губы самым кончиком языка, прекрасно осознавая, насколько падок тот мужчина-любовник на данный жест. Без удивления восприняла следующее, внутренне отметив, что привычки всё-таки остались. Почему-то ей казалось, что со смертью и последующим «воскрешением» капитан изменится, он будет другим, нежели ранее. Однако, как показала данная ситуация, это было не так, к внутренней тайной радости девушки. Горячий рот накрыл её, мокрый язык попытался проникнуть внутрь, не без успеха, секундой позже Джилл и Вескер слились в глубоком влажном поцелуе. Довольно похотливым со стороны доминанта.       И всё. Ладони не отпускали её руки из плена, на что втайне надеялась Валентайн, так что кроме иного выхода, как предаться грубоватой ласке, не оставалось. Впрочем, терять нечего: она - пленница зверя, каковой не отпустит жертву до тех пор, пока не насытиться. Халат лежал рядом, уже не совсем аккуратно сложенный, как ранее, из-за того, что его поспешно бросили на кровать, но он не выдал своего секрета, тем не менее, сейчас он был так же далёк для Джилл, как звёзды на небе. Коварный блондин не освобождал её, продолжая усердно работать языком, отчего глубокий поцелуй становился не просто влажным, скорее мокрым. Слюна не вызвала противных ощущений, как в карцере, хотя вязкой жидкости хватало: блондин периодически сглатывал, однако меньше её от такого не становилось. У него вправду стало ко всему прочему, не считая насыщенного мускуса, кошачьих глаз и неизвестно чего, ещё и повышенное слюноотделение? Раньше не замечала такого.       - Сразу понятно,… насколько ты… голоден, - наконец-то он отстранился от женщины, давая передышку, возможность дышать как ей, так и самому себе. Замечание сказано прерывисто, при учащённом дыхании.       - Можно предположить, что тебе понравилось,… моя малышка, - не замедлил с ответом. Дышал не так, как она, намного легче, чему Джилл всегда втайне завидовала. Держать дыхание в ритмичном состоянии всегда проблемой оказывалось для неё.       Предполагая дальнейшее развитие событий, женщина внезапно с долей ликования поняла: он не держит её более, а ладонями упирается уже в постель по обе стороны от неё. Немного, кончено, но попытаться стоит. Намереваясь дотянуться до халата, или, по крайней мере, переключить интерес на руки, быстро перевернулась на живот, пытаясь выбраться из-под Вескера, чтобы затем достигнуть цели. К разочарованию рискующей, капитан мигом среагировал, тяжело опустившись всем весом на строптивую, безжалостно вминая в ложе. Крепкие пальцы ухватили хрупкие по сравнению с мужскими ладони, с силою сдавив, отчего пребывавшая теперь под нечеловеком сдавленно вскрикнула. Минутная возня в тишине комнаты окончилась победой сильного соперника, уверившего оппонентку в тщетности попыток высвободиться из-под него.       - Дерзкая девчонка! – прорычал сквозь зубы с нескрываемым ожесточением.       - Ах, отпусти меня, - не менее агрессивно.       - Ну что ж, придётся тебе поразмышлять над своим поведением, Джилли. А я пока разберусь кое-с-какими делами…, - на этом он её довольно грубо подтолкнул к краю кровати, где находилась у мебели ножка. Словно почуяв неладное, женщина заёрзала под ним, желая вырваться, на что он с новой силой придавил ту к постели. Непокорная вновь попыталась дёргаться под ним с намерением сбросить с себя, на что не вытерпевший тщетных усилий ухватил её зубами за ухо.       - Ай, больно. Отпусти меня! – взмолилась, мигом растеряв всю свою энергию. Зубы предателя напоминали о звере в карцере, об укусах, украсившись уродливыми шрамами плечи, как и другие участки тела, шатенки. Такой метод заставлял невольно подчиниться. В ответ на её просьбу услышала невнятное рычание, сквозь которое различила: «И не подумаю!». На глазах выступила влага и Джилл надеялась, что это не слёзы, однако они продолжали застилать всё, что видела, перед ней.       Тем временем Вескер достал из кармана наручники, каковые обнаружил ранее у Брэда. «Ха-ха, Цыплёнок, да ты мне здорово пригодился, однако. Поверь мне: твоя смерть наступит отнюдь не скоро и довольно мучительно», - мрачная мысль промелькнула в затуманенном жаждой крови и проявляющейся похотью разуме зверя. Приковать Валентайн к кровати, снова, - отличная идея. Минутой позже так случилось. Джилл с ужасом осознала то, с каким моментом её жизни вновь ассоциируется данное происходящее. В карцере он тоже приковал её к койке, вот и теперь…. Тяжесть чужого тела исчезает, но будущий насильник не спешит приступать к делу. Вместо этого он встаёт с кровати, обходит, останавливается напротив пленницы. Она не поднимает голову, чтобы видеть его, тогда он сам опускается перед ней на одно колено, зловеще сверкая пламенем глаз с добавкой в виде колкой ухмылки.       - Я отлучусь ненадолго. Веди себя хорошо, малышка, - вертикальные суженные зрачки пугали, а ещё шатенку угнетала перспектива остаться одной в комнате, в терзаниях неизвестности будущего. Что, если он решил позабавиться, просто оставив её так на ночь? Или на все сутки? Он элементарно уйдёт, предоставляя жертву велению Судьбы. Кажется, нечеловек прочёл данные мысли в напуганных небесно-голубых глазах Джилл, так как произнёс в напавшую на спальню тишину следующее:       - Не беспокойся, Джилли. Думаешь, я брошу тебя здесь? Нет-нет-нет, моя девочка, не беспокойся. Один раз я обещал вернуться. Как видишь, сегодня я вернулся. И я не оставлю тебя, пока не накажу как следует. Ты вела себя плохо - прекрасно понимаешь это. О, Джилл-Джилл–Джилл, когда же мы вновь воссоединимся? Признаюсь, с нетерпением жду такого момента. Но не сейчас, нет. Знаешь, а ведь не будь здесь меня, Брэд, глупый щенок, оттрахал бы тебя как следует. Наручники, резинки, шокер…. Да ты сама всё видела. Можно сказать, что я спас тебя. От него и…, - тут его речь была прервана.       - И только? От него? Ты не можешь спасти меня от самого себя. Не знаю, что хуже: быть его игрушкой на одну ночь или твоей жертвой до собственной смерти? Мог бы оставить меня после того, - она по-прежнему видела тонкую усмешку собеседника. Под конец уголки его губ дрогнули, а после он негромко рассмеялся, впрочем, немного с издёвкой.       - Даже так. Ну что ж, когда-нибудь у нас будет время подробнее поговорить об этом. И ещё одно запомни, - недобро опалил её пламенем взгляда, - я сам решаю, когда оставить тебя и что с тобою делать. Ты принадлежишь мне, Джилл Валентайн, усвой данное наконец.       И Альберт Вескер встал, по-прежнему не сводя взгляда с дерзкой женщины, впрочем, в прошествии краткого раздумья ухватил рукою шатенку за мягкие волосы, заставляя поднять голову, склонился лишь для того, чтобы впиться укусом в её губы. Полузадавленный вскрик, и она снова свободна от горячего рта садиста. Но какой ценой: после такого ощутимо саднила растревоженная плоть. Капитан, не оглядываясь, покинул спальню его малышки, намереваясь чуть позже вернуться снова, сейчас же спускаясь вниз. Мрачная ухмылка исказила его тонкие губы, каковые хранили багровые капли чужой, неожиданно вкусной, как и в особняке, крови.       «Ты прекрасна, желанна и сладка, моя Джилли», - подумал, ощущая на языке ещё немного вкуса её боли.