Безжалостный зверь

      Она вздрогнула, почти сорвалась с места. Напрасно: её настигли раньше, чем успела сделать мизерный рывок к мнимой свободе. Влажное после водных процедур тело накрыло её вмиг, лишая возможности к бегству. Твёрдо прижимая руками дичь к себе, Вескер злорадно рассмеялся. Да, она позабавила его, чему он несказанно рад. Ещё одна возможность показать ей, кто здесь хозяин, насколько тщетны попытки противостоять его воле.       Но нет, она сопротивлялась, брыкалась, пыталась ударить его. Крепкие руки сильнее стиснули женское тело, выбивая воздух из лёгких, причиняя боль. Раны давно ныли, а сукровица с кровью из них сочилась сквозь треснувшую корку. Джилл наконец-то замерла, по-видимому, не вытерпев болевых ощущений, лишившись к тому же живительного кислорода. Ловкий охотник, утихомиривший пойманную после надоевшей ему борьбы, едва усмехнулся – суровое сосредоточенное лицо не выдало ни единой эмоции. К затихшей лани он склонился, уткнувшись носом в шею, после мрачно констатировал:       - Новое сопротивление? Посмотри, к чему оно привело. Тебе больно, верно? Все запястья в крови – не пожалела себя. Слаба, беспомощна… и в моей власти. Чего мне ещё желать? – вкрадчивый голос доносил каждое слово до пойманной. Мурашки, прошедшие по её коже, ясно дали понять: она всё уяснила. Вопрос в том, надолго ли хватит её покорности?       - Не ответишь мне? Молчишь, значит, - языком провёл по шее, пробуя солёные капли пота на вкус. Да, сейчас ощущал привкус чужого поражения, своей победы.       Женщина в его руках слабо трепыхнулась, проверяя надёжность рук, схвативших её. Нерушимые, они не поддавались молчаливым уговорам.       - Тише, - сурово. Подчинилась в ответ. Усмехнулся смирению: «Ты никогда не изменишься, Джилл».       - Что теперь? – отрешённо спросила. Свою участь, уготованную негодяем, не отменить. Можно лишь тянуть время до последнего, только вот что даст данное? Возможно, ничего. Данные выводы хмуро отразились в мыслях.       - Теперь, думаю, не стоит объяснять словами, насколько тщетно твоё сопротивление. Сколько раз за вечер упоминал об этом, уже не помню. Однако, - тут он укорительно цокнул языком, - моя малышка не намерена понимать очевидное…       Куснул за ухо, несильно. Она не шелохнулась. Мужчина же усмехнулся вновь собственным мрачным идеям.       - Полагаю, разговор окончен. Пора посмотреть, что ты натворила.       Не размыкая хватки, приподнял ношу над полом, разворачиваясь в сторону покинутой ранее шатенкой спальни. Валентайн безвольно повисла в его руках, почти равнодушно наблюдая, как приближается к спальне, которую покинула буквально считанные минуты назад. В приоткрытой двери ванной, из-за которой свет освещает часть коридора, видны запотевшие створки душевой кабины, влажное белое полотенце, небрежно накинутое на крючок, рядом со входом на полу валяется грязная одежда. Но вот они миновали порог спальной комнаты, после чего нёсший дичь охотник остановился.       - Хм, как и предполагал… Тебе тяжело, Джилли? В таком положении лучше было бы не напрягаться, - укорительно покачал головой, удобнее перехватывая заёрзавшую девчонку в руках.       - Будет лучше, если ты отпустишь меня. Не поверишь, но я ещё способна самостоятельно стоять на ногах, - с сарказмом бросила в ответ. Действительно, крепкие руки мужчины причиняли неудобства ей.       Вескер, прищурившись с неким подозрением, окинул пленницу взглядом. Да, пожалуй, сейчас она не сможет сопротивляться ему. Пока. Он до сих пор не забыл про маленький сюрприз Валентайн, который она приготовила своему капитану. Подарок, завёрнутый в ткань халата, покоящегося под одной из подушек на спальной кровати. Всё-таки нужно соблюдать правила некой игры, поэтому нечеловек не спешил изъять опасную игрушку. Вместо этого он отпустил Джилл, позволяя ей свободно пройти по комнате, дать возможность встать подальше от хищника. Её взгляд сразу упал на кровать, где полусползшее на пол одеяло нарушало гармонию порядка. Наручники на руках тихо звякали при движении, хоть скованная уже не обращала внимания на них. Но обратил командир погибшего отряда.       Когда светловолосый покинул комнату, его заложница тяжело выдохнула. Теперь нет пути назад, а то, что ждёт впереди, не сулит ничего доброго. Вновь повториться ночь с карцером, только в другом формате, уже с окончательно безумным зверем. Валентайн судорожно сжала пальцы, так, что ногти впились в ладонь. Боль немного отрезвила затуманенный разум. Одновременно с этим Джилл приметила движение слева. Ей не нужно было полностью поворачиваться к вошедшему, чтобы понять, с чем он воротился. Звяканье связки ключей оповестило пленную о том, как в ближайшее время у охотника есть желание освободить дичь от оков, только вот белое полотенце в другой руке не дало пока никаких пояснений к грядущему. Ко всему прочему, женщина не желала смотреть на насильника – сейчас он был абсолютно нагим. Его же не стесняло данное обстоятельство, да и к чему – разве не в первый раз его увидит подопечная без одежды? Суть состоит в том – в последний ли раз? Прохлада комнаты по-своему ласкала влажную после водных процедур кожу. Одежда более не стесняла тело.       - Иди сюда, моя девочка, - с ноткой нежности. Та, к кому обратились, не шелохнулась. Лишь после, почувствовав пристальный тяжёлый взгляд диких глаз, послушно протянула руки, позволяя снять с себя металл. Ввиду того, что к наручникам спецотряда подходили ключи всех бойцов, то у сурового капитана не вызвало проблем снять их.       Презрительно отброшенные в сторону, – они напоминали о грязных помыслах щенка Брэда, – звякнули в тишине комнаты, ударившись об стену и упав рядом. Гнетущее молчание не продолжилось долго:       - Значит, прямо здесь и сейчас… - констатируя факт.       - Сама знаешь ответ, - недвусмысленно кивнув на кровать.       - Я… приведу её в порядок… Простынь сбилась…       Вместо слов он аккуратно уложил связку ключей на тумбочку, да отошёл от мебели, давая Джилл простор для действий. Малышка хочет навести хоть какой-то порядок, значит, нужно ей позволить. Это то малое, что ей разрешается. Вескер даже отвернулся к окну, делая вид, будто бы его заинтересовала улица, нежели то, как убирает подчинённая одеяло из-под подушек, стараясь осторожно скрыть халат. Мужчина не сомневался уже в том, что там утаено оружие, но такая мелочь не должна волновать его. Разве после особняка будет страшна пуля? Клинок? Нет, нет и ещё раз нет. Его организму не страшны мелкие царапины…       - Тебе страшно, Джилл Валентайн, - с некой грубостью выделив её имя, фамилию, обронил. Женщина за его спиной затихла, потом вновь принялась складывать одеяло, после положив его рядом с кроватью. Лишь тогда отозвалась.       - Да, - коротко и ясно. Без дрожи в голосе. «Значит, она не сломлена. Это хорошо, моя малышка», - ответ удовлетворил мужчину. Тогда он развернулся к ней. Взору предстала весьма приятная картина: нагая женщина протянулась к дальнему концу простыни, расправляя ткань, но вот… Джилл по-прежнему не могла не оставить себя без внимания. Её ягодицы, все в синяках, что нельзя не увидеть при тусклом уличном освещении и лунном скудном свете, так и манили. Вертикальный зрачок хищника сузился в предвкушении, в паху слабо отозвалось на краткий позыв похоти.       - Тогда подчиняйся. Я сделаю всё как надо, - как отдал приказ, воздерживаясь от желания. Большего она не ждала, и, встав к нему спиной, лишь презрительно хмыкнула. Это игнорирование пропустили мимо ушей.       Когда до её кожи дотронулись грубоватые подушечки горячих пальцев, Джилл не дёрнулась. Восприняла невозмутимо, подавив порыв отпрянуть. И то верно – Вескер стоял за её спиной, так что достаточно одного быстрого движения, и женщина будет поймана. Никак не ожидала, что в один из моментов, когда чужие пальцы пройдутся по боку, недвусмысленно щекоча, мужчина молниеносно подхватит её на руки. Потеряв точку опоры, женщина слабо вскрикнула от неожиданности и боли, которую принесли резкие движения вкупе с грубоватым обхватом вокруг груди и бёдер.       - Хм… хм…, - вместо причитающегося объяснения он лишь задумчиво осматривал дичь, оценив, удовлетворительно хмыкал.       - Мне неудобно.       Её просьбе не вняли, попросту пропустив мимо ушей. Опасный взгляд встретился с её, позволяя пройти безмолвному поединку. Победа ничуть не улыбалась Джилл, лишний раз подтвердив безвыходность ситуации. Обречённо выдохнув, отвела глаза, не в силах выдержать нелёгкий взор. Слов не последовало – опалило горячее дыхание лоб, а затем и висок шатенки. Она позволила пройтись тонкими горячими, такими безжалостными порой, губами немёртвого любовника по своей коже. Даже когда чужой тёплый рот оказался рядом, она прильнула к нему с немой просьбой. Вескер всё понял.       Влажные губы к губам, когда он её почти бережно уложил на постель, считаясь с ранами, не потревожив лишний раз. Язык, властно захвативший в плен другой, чтобы отвлечь от грубых, но невероятно осторожных в то же время движений крепких рук, помогающих подчинённой более сильному существу Джилл принять удобное положение. Скомканная в ладонях простынь, не так давно расправленная, нынче свидетельствующая о покорившейся неизбежному. Тихий рык во время перерыва, когда в светлые короткие волосы вторгается женская ладонь, небрежно дёргая, нарочно распаляя зверя. Слабый стон, не боли и не наслаждения – чего-то другого, когда хищник небрежно пробует пальцами мягкую плоть дичи, почти проникнув внутрь. Мокро, поэтому он понимает ¬– она даже сейчас врёт, не признаваясь. Губы к губам, когда уже вторично ласкает и проникает внутрь, подготавливая, на деле даря отнюдь не усладу. Валентайн терпит, неосознанно двинув бёдрами навстречу. Во внутреннюю сторону упирается твёрдый орган мужчины – он, Вескер, желает её. «Как же ты быстро…», - мелькает в её голове мысль, пока она тянет ладонь навстречу и обхватывает невероятно важную часть капитана пальцами. Тот толкается навстречу, позволяя подруге обхватить больше. Сейчас орган горяч, пульсирует от кровенаполнения внутри пещеристых тел, головка чувствует всё – обострены ощущения сверх того предела, что был у человека.       - Давай, - сейчас способна лишь шептать, мельком поймав взгляд насильника.       Нет, он не намерен сразу приступить к делу. Толкнулся в её руку повторно, а губами мужчина перешёл на плечи, вылизывая место ужасного укуса, оставленного с карцера. Слюна, такая густая, вновь выделялась и заполняла весь рот. Вескер лизал, не переставая, не обратив внимания на болезненный стон партнёрши. Она его, значит, должна вытерпеть всё, что бы он ни преподнёс ей. Чувствовал, как Джилл сжала головку, даря ему удовольствие, от которого он зажмурился и низко прорычал, нечленораздельно выражая восторг. Остановился, чтобы перевести дыхание, затуманенным взглядом окинув малышку. Да, определённо, она необходима ему. По крайней мере, сейчас, для насыщения похоти.       Нюх давно донёс запах желанных женских соков. Облизав и без того мокрые от густой слюны губы, впился засосом в правую грудь, насильно принуждая жертву застонать. Валентайн, его умная девочка, исполнила желание капитана. Её болезненный стон, сорвавшийся с влажных от чужой слюны губ, растворился в комнате, приглушённый звуками возни и довольным рыканьем нечеловека. Зверь уже прочертил влажную дорожку до низа живота, с нетерпением преодолев слабое сопротивление Джилл в виде ослабевших рук, пытающихся отстранить голову мужчины от желанного тела. Горячий язык приник ближе к паху, отчего вяло воспротивившаяся поняла – теперь всё. Наглые, по-своему ласковые, собственнические касания похотливого животного приносили ей необычные ощущения. Неприятные, в то же время ослабляющие её силы, стремящиеся пробудить те же низменные инстинкты в ней, которые управляли в свою очередь разумом любовника-предателя.       Вязкая слюна давно смешалась с женскими соками, язык, проникая внутрь лона, чувствовал каждый оттенок вкуса, принадлежащего Джилл. Невероятно, но ранее он, Вескер, будучи человеком, не ощущал всего того, что пробовал сейчас. Прошлая жизнь казалась безвкусной, искусственной, ненастоящей, когда как ныне вирус придал ярких красок. Пожалуй, в глубине своего существа он понимал, насколько это реально и нереально в тот же момент. Этот вирус.… Как же жалок был человек, которым некогда являлся капитан спецотряда. Нет, если ранее мысли о слабости и беспомощности человека лишь посещали, оставляя некое смирение в том, что, как-никак, ты и есть тот же слабый и безвольный что-либо кардинально поменять в своём существе, то теперь же.…Ныне нечеловек, по-новому испробовавший лишь малую часть из того, что приоткрыла новая природа, понял – этому миру нужны перемены. Основополагающая мысль, возникшая чётко в его мыслях, никогда более не покидала разум учёного.       Всё это мимолётно пролетело краткими размышлениями в голове обезумевшего. И хоть его основные мысли занимала похоть, сильное желание завладеть женщиной, он пообещал самому себе поразмыслить над новыми устремлениями, едва-едва обозначившимися на горизонте, однако уже принявшими довольно привлекательную перспективу. Неужели… Кончено, раньше шла об этом речь. Только идея принадлежала не ему, а Спенсеру, где главным являлся старик, но не его детища. Но нет, он, Вескер, продолжит, усовершенствует и.… Нечеловек сильнее сжал ягодицы непокорной девчонки, когда та попыталась стиснуть колени дабы остановить завоевателя. Пока язык вновь и вновь прохаживался по разгорячённой плоти, истекающей соками и его слюной, мужчина поставил одной из целей найти Спенсера. Всё-таки стоит убрать преграды на пути. А пока…       - Н…нет… Прошу… Не надо… Остановись!... – она кусала собственную и без того истерзанную губу, стремясь приглушить слабовольные стоны. Животное, так самозабвенно ласкавшее её в промежности, доводило до края. Как бы ни было сильно отвращение, страх, но сейчас она словно заразилась от него чем-то ненормальным, заставлявшем хотеть насильника.       Вескера забавляли мольбы подчинённой. Она просит его остановиться, хоть на самом деле тело желает обратного. Разве не все эти запахи, влага и вкус тому доказательства? Вновь она попробовала сопротивляться ему, однако на этот раз он с рыком пресёк сопротивление, раздвинув ноги женщины шире. От боли Джилл вскрикнула – мышцы всё ещё давали знать о карцере. Будто извиняясь за грубость, язык мучителя прочертил мокрую дорожку по внутренней стороне ноги.       - Ненавижу…, - было наградой.       - И я тебя, Джилл… тоже обожаю, - с издёвкой, приподняв голову и взглянув на распластавшуюся под ним малышку. Глумливая усмешка исказила тонкие жестокие губы, блестевшие от неприличной влаги. С вертикальным зрачком глаза опалили взглядом, предостерегая. Подчинённая зверю заметила в них яркое отражение похоти, овладевшей командиром.       Он приблизился ближе к ней, и она не сразу поняла, что его горячий мокрый рот накрывает её губы. С неприличным чмоканьем проходил собственнический поцелуй. Руки упёрлись в крепкую грудь, покрытую густым светлым волосом, но капитан погибшего отряда не намеревался прекратить грязные действа. Он чувствовал, как с каждой секундой в ушах бьёт ток крови, вполне привычный при данных обстоятельствах. Желание немедленно овладеть и одновременно порвать женщину на части почти затмевало всё, однако холодный разум пока побеждал.       Головка члена упёрлась во влажную кожу женского живота, отчего партнёрша вздрогнула и сильнее упёрлась в мужскую грудь. Не помогло – будто издеваясь, обладатель крепкого достоинства упёрся сильнее органом, предвкушая сладость грядущего полового акта. Джилл разочарованно убрала руки от равнодушного зверя, по-прежнему терзавшего её рот. Развратное чмоканье, похотливый язык внутри её рта раздражали. И вновь был этот запах – некий мускус, принадлежавший только зоологическому созданию. И сейчас, когда Вескер вспотел и находился чересчур близко, запах стал ощутимее, хоть и нельзя сказать, что он был сильным. Чувствуя мускус, Джилл вспомнила халат – капитан тёрся об него, оставляя своеобразный след. И сейчас ткань одежды, лежащая под подушкой, хранила последний шанс на спасение.       Желание схватить нож и мигом вонзить во врага отпало – сейчас зверь на взводе, готовый оттрахать её по всем немыслимым собственническим желаниям и правилам, а злить его – себе во вред. Не успеет она протянуть руку, как дикий опередит действия. Если он сейчас относительно нежен, то лучше не думать о том, что могло бы ждать в случае провала: оно не оставляло надежд на выживание. Страх блокировал мысли Джилл, по крайней мере, на данном этапе.       Нечеловек, самозабвенно целуя, неспешно двигал бёдрами, отчего член тёрся об живот мисс Валентайн, отнюдь не радующейся данному обстоятельству. В очередной раз, когда орган заскользил вверх, она поймала пальцами его, с силой сжав головку до боли. Тут же почувствовала результат: быстрый укус в губу породил капли крови, раздражённый рык, когда чужой рот оторвался от её уст, настиг слух. Вертикальные зрачки дико смотрели, опасность, казалось, настигла Джилл за непродуманное действие. Мужчина раздражённо зашипел, а его оппонентка, почувствовав угрозу, мигом убрала пальцы.       - Ну что ж, - когда сумел обуздать желание тут же наказать жертву и укусить сильнее в плечо, оторвав кусок мяса, - после Брэда я ещё добрый, так что тебе повезло, моя малышка Валентайн. Тебе придётся лишь загладить свою вину…       Недобро смотрели его глаза, обещая нечто, что наверняка понравится хищнику, и отнюдь не по вкусу придутся его дичи. Она внутренне приготовилась к худшему, но внешне сохранила спокойствие и с вызовом в своих человеческих глазах ответила безмолвно оппоненту. Этот поединок закончился ничьей – Вескер прервал его до того, как малышка могла бы сдаться, ведь животный вертикальный зрачок пугал в дополнение к тому, что суровый взгляд командира часто не удавалось с достоинством выдержать.       - О наказании поговорим позже. Сейчас же… Пора приступить к удовольствию, не так ли, моя девочка? – глумливо и с нетерпением.       - Давай же…, - с вызовом.       - Как пожелаешь…, - с не затаённым злорадством.       Не успела она сообразить, что происходит, как Вескер, ловко подхватив её под бёдра крепкими руками, умело принял исходную позицию и, мощно двинув бёдрами, с громким рыком ворвался внутрь женского лона. Крик огласил комнату, когда Джилл с выступившими слезами на глазах дёрнулась, тщетно пытаясь слезть с твёрдого органа насильника. Светловолосый, уткнувшись носом в шею дичи, оскалившись от переполнявших эмоций, возвратно-поступательными движениями вбивался в женщину, нещадно пропуская всхлипывания и попытки умолить его остановиться мимо ушей. Острые ощущения, пришедшие с рождением нового существа, поражали нервные окончания своей информацией, богатой и насыщенной, живой по сравнению с прошлыми ничтожными человеческими ощущениями, залёгшими в памяти.       Ещё относительно недавно, в засаде у окраины леса, он самоудовлетворял себя, подбадривая воображение и возбуждение картинами возможных половых актов, однако никак не мог представить, что это будет настолько… по-новому. Горячие стенки влагалища обхватывали его член, отнюдь не приветливо – он ведь являлся несколько нежеланным гостем. Хоть перед этим актом зверь старался подготовить Джилл к сексу, её реакция на его действия говорили сами за себя: ей больно и ничуть не лучше, чем в карцере. Её ногти впивались в спину, расцарапывая кожу до крови, изредка кулаки ударяли по плечам, только вот напрасно: Вескеру эти попытки сопротивления ничего не говорили. Всё его внимание сконцентрировано было на единственном центре, откуда поступало как электрические разряды наслаждение – на головке члена.       Крепко стиснув зубы, нечеловек смотрел в одну точку, будто абстрагировавшись от всего внешнего. Его не волновало, что слюна, обильно вытекавшая изо рта, замочила всю шею жертвы. Всхлипывания, жалкие угрозы, хриплые попытки криков не достигали ушей, минуя их. Однако возбуждали груди его малышки, при столь интенсивных движениях колыхавшиеся и задевающие твёрдыми сосками его кожу. Невероятно быстрые для человека движения помогали получать необходимое. Он бы абсолютно не удивился, если после этого акта извращённой односторонней страсти мисс Валентайн окажется абсолютно порванной.       Приоткрыв рот, хватал губами горячую солоноватую от пота женскую кожу, отстранялся лишь затем, чтобы вдохнуть новую порцию воздуха. Сейчас его нюх улавливал запахи их соития, будоража и без того взведённое до предела сознание похотливого животного. Мускус перекликался с кровью, запахи соков с женским потом, к тому же подбадривало совокупление и боль партнёрши.       - Животное!, - хрипло бросила ему в ухо, наконец-то вместо бессвязной мольбы и хриплых полувскриков. Он услышал. И ответил неслабым толчком. Она закричала, а он захватил губами её рот.       - Я всегда им был, - в горячие приоткрытые губы, от которых ощутимо чувствовалась кровь.       - Ах… не…., - с трудом перебивая вскрики, - сомневаюсь….       - Джилл, - крепче стиснул бёдра, на что малышка вскрикнула – ещё от прошлого раза там оставались синяки.       Двигаясь внутри неё, блаженствовал. Ему наплевать на то, что испытывает раненная лань. Похоть диктовала свои условия, увы, не столь щадящие для объекта сексуального вожделения. И если женщина желала, чтобы кошмар как можно скорее окончился, то её партнёр вразрез не согласился бы с ней.       Понимая, что при таких обострённых ощущениях он не сможет вдоволь насладиться своей девочкой, капитан-ублюдок отпустил одной рукой испробованное на ощупь нежное бедро, затем, проведя до паха, сжал пальцами основание детородного органа. Это немного помогло. По крайней мере, отсрочит разрядку на несколько мгновений. Глубоко вдохнув, упёрся руками по обе стороны от дичи, тем самым нависая над нею, затем уже более сдержанно продолжил толкаться. Несмотря на достаточное количество слюны, ему казалось, что губы пересыхают, и лишь затем его язык проводил по ним, смачивая. Со стороны, особенно для женщины, беспомощно распластавшейся под насильником, данный жест казался недвусмысленным. Иногда жертва закрывала глаза, чтобы не видеть этого, только даже это не помогало. Капли слюны попадали ей на грудь, шею, иногда на лицо.       Она могла смахнуть их со своей кожи, избавляясь от следов похотливого животного, но её пальцы с силой стиснули плечи командира погибшего спецотряда, впившись ногтями в кожу. Валентайн видела, как там проступила кровь, только вот это ничуть не привлекло внимания зверя. Ей казалось, что пока держит его, таким образом, то он ещё не сорвётся. Но стоило чуть отпустить – такой мысли не могла допустить, ведь она вселяла страх. Вертикальные зрачки смотрели будто бы сквозь неё, что радовало.       Мускус животного явно ощущался, а когда при очередном мощном толчке груди особенно сильно всколыхнулись, зверь, встретившись взглядом с человеком, жадно накинулся на них, до боли сжав губами кожу. Вскрик не остановил его. Напротив, подбодрил. Толчки вновь участились, а нечеловеческая скорость ошеломляла партнёршу – она уже не чувствовала того, что ощущалось вначале, только вот теперь какое-то притупление, а затем и резкая режущая боль были в низу живота.       На самом завершающем этапе, когда Вескер полностью лёг на Джилл, усиленно трахая дичь, она, запустив руку под подушку, вспомнила. Нельзя было никак забывать об оружии. И теперь, когда очередной сдавленный рык похоти сорвался со рта зверя, истязаемая поняла, и мысль молнией пронеслась в общем потоке бессвязных слов и криков, не вымолвленных и забытых в самом зарождении: именно сейчас наступил нужный момент.       Пока насильник насыщался, его дичь незаметно запустила под подушку руку, крепко обхватив родной боевой клинок. Металл придал уверенности для дальнейших действий. Несмотря на то, как Джилл трудно сконцентрироваться, она отбросила посторонние раздумья, максимально, насколько возможно, сосредоточилась и, выгадав удобный момент, в который Вескер припал губами к женской груди, покусывая, смачивая слюной, похотливо слизывая капли пота и крови, нанесла решающий удар.       Казалось, что сейчас бывший любовник озвереет и либо убьёт её на месте, что наиболее вероятным представлялось, либо остановится и умрёт, что было желанным. Однако, вопреки ожиданиям, не случилось ни того, ни другого. Валентайн сжалась в преддверии жестокого ответа, хоть напряжение в мышцах неприветливо отозвалось болью. Про то, что творилось в промежности и в нижней части живота, говорить не стоило. Вескер, совершая мощные толчки, как будто бы сбился с ритма, почти неуверенно двигая бёдрами, затем, как если бы из механизма убрали мешающую деталь, вновь возобновил темп, лишь поменяв угол. Он подходил к завершению, жаждая, усиленно завершая свой акт извращённой любви.       Джилл не верила своим глазам: с ножом под лопаткой, наверняка с повреждённым лёгким, он продолжал соитие, как будто бы сталь не являлась помехой. Алая, вполне человеческая, кровь уже текла по широкой спине самца-зверя, пачкая руки малышки Валентайн, неуклюже обхватившей партнёра за спину. Либо в пылу Вескер не заметил преграды, либо… это его последние движения. Джилл не знала, что и думать. Спустя время последний толчок и запоздалый победный рык с вырвавшимися изо рта алыми каплями похотливого возвестили: любовь окончена. По крайней мере, на данный момент. Липкая красная жидкость уже успела запачкать постельное смятое бельё. Изо рта светловолосого упало немало крови на лицо любовницы. Вертикальные зрачки, расширенные от удовольствия и от боли, скорей всего, уставились на виновницу неприятности. Хрипло выдохнув, капитан погибшего спецотряда тяжело опустился, не упал, на подчинённую, накрыв её своим телом. Тяжёлое дыхание прерывалось на вначале непонятные Джилл звуки. И лишь после до неё дошла догадка, столь ужаснувшая её: он смеялся. Искренне и даже беззлобно. Только вот с затаённым ликованием.       - Хах,….Малышка…. Моя Джилли…, - ему с трудом удавалось выговорить слова. Не столько из-за ножа в спине, сколько всего из-за невосстановленного дыхания, - Твой… последний подарок… на сегодня?       - В-Вескер?! – она готова отпрянуть, однако нет возможности.       - Вытащи его, Джилли….Будь послушной девочкой,… - не просьба, приказ. Она замялась на секунды, а огненные глаза с суженными вертикальными зрачками подстегнули её выполнить озвученное.       Неотрывно глядя в звериные, кипящие остатками удовлетворённой похоти, сытые и жестокие глаза, изнасилованная неловко потянулась к рукоятке ножа, лезвие которого полностью вошло в спину врага. Не стоило подчиняться, делать этого, нужно оставить предателя умирать, только эти глаза.…Если посмотреть в них, то уже нельзя ослушаться. С чавканьем и вначале не поддаваясь, клинок покинул плоть командира-убийцы. Кровь активнее побежала из раны.       - Ох…, - несмотря на силу воли, привычку к крови, происходящее вызывало малопонятный ужас.       Вескер хрипло дышал, было видно, что всё-таки внутреннее кровотечение дало знать о себе. Мужчина в очередной раз вдохнул, затем уже на тяжёлом выдохе с его рта вырвались новые капли крови. Звериной крови – Джилл уже не могла воспринимать в данный момент его как человека. Он как будто бы уже устало склонился к ней, упёрся подбородком между грудей, остался недвижим, лишь шумно дыша, иногда что-то внутри его горла булькало.       Валентайн боялась пошевелиться, дабы не вспугнуть его. Изредка шумное дыхание прерывалось на невнятный смех Волосы дыбом вставали, когда девушка слышала его, а капли изо рта оппонента попадали на неё. Зверь ликовал и абсолютно не воспринимал ранение всерьёз. Чувствуя себя проигравшей, изнасилованная осторожно обхватила ладонями голову светловолосого, медленно стараясь отвести от себя. Огненные глаза с неким затаённым торжеством сверкнули, стоило голове предателя достаточно приподняться над жертвой. Их взгляда достаточно, чтобы остановить. И после слова, подтверждающие невозможное:       - Меня не убить, малышка. Проверь и увидишь: раны уже нет.       Он оскалился, ожидая. Когда её пальцы прошлись по спине, она не поверила. Нет, точнее поверила, но не желала признавать очевидного. На месте, где липкая кровь должна была литься из колотой раны, обнаружена лишь гладкая кожа без единого повреждения. Свидетельством бывшего наличия удара ножом служила только тёмная алая жидкость.       - Нет… Нет, это всего лишь…, - она наткнулась на жестокий взор мужчины, - сон… Мне просто снится кошмар, верно?       - И ты спрашиваешь это у меня? – с поддельной толикой удивления. Он злорадствовал, - Джилл-Джилл-Джилл, ты не уйдёшь от меня. Пока я сам не захочу этого. Сама понимаешь – захочу этого не скоро. Мне нужно… кое-что особенное…       Недоговорённость пугала. Резкое движение и нож, отстранённо лежащий на постели, отшвырнут за пределы досягаемости, а женщина жёстко прижата к кровати. Не успев понять, что происходит, Джилл уже оказывается на животе, а после… «У него не мог так быстро встать!» - ошеломляющая мысль, когда в ягодицы кое-что упёрлось.       - Не надо…       - Молчи, - процедил сквозь зубы.       Крепкие руки без труда приподняли её бёдра, а в следующий миг твёрдая плоть насильника ворвалась внутрь. На этот раз Джилл не кричала в голос, только уткнувшись в подушку, подавляла вскрики и рыдания. Этой ночью зверь вряд ли смилуется. Её последняя попытка исчерпала чашу весов, теперь оставалось подчиниться и терпеть. Хриплый рык и горячая слюна, падающая каплями на спину, напоминали о ранее высказанном предупреждении не пресекать черту. Джилл нарушила границы, и сейчас, в эти мгновения боли и унижения, получала своё собственное нравоучение от жестокого животного, капитана Вескера.