хХх
Если верить словам Хори Чие, то комнаты слуг располагаются в западном крыле на первом этаже, значит продовольствие должно храниться в восточной стороне. Одна только мысль о том, что они запихнули Сайко в холодильник как какое-то простое свежее мясо, помогает Хайсе отбросить посторонние мысли и сосредоточиться на их основной задаче. Однако, это все же самый худший из возможных сценариев. Если Сайко повезло, она все еще жива и находится где-то на первом этаже. Возможно, она не невредима, но жива. И в данной ситуации, Хайсе устроит даже такой вариант. Быстро оглядев местность на наличие кого-то из людей, Хайсе выскакивает из своего укрытия за аккуратно постриженным кустом, а Хиде хвостом следует за ним. Черный вход в особняк расположен с противоположной стороны здания рядом с кухней, следовательно, им не остается иного выбора, кроме как рискнуть и влезть с этой, чтобы встретить как можно меньше сопротивления. Прошлой ночью Хиде предположил, что охрана вполне вероятно может быть не особо сильной, так как хозяева-гули будут только рады жалким ворам-людишкам — обеду, который сам ползет в рот. В доме вполне может не оказаться даже обычных камер, если его хозяин достаточно сильно уверен в том, что следователи по гулям не прознают о нем. Хотя даже в таком случае, осторожность никогда никому не мешала. В то время, как они вдвоем крадутся под самыми окнами, чтобы их было сложнее заметить сверху, Хайсе сложно не сожалеть о том, что они не взяли с собой Ширазу или Урие, несмотря на это их заявление о том, что они сами будут исправлять последствия своих ошибок. Им бы сейчас очень пригодились острое обоняние и слух этих парней. Как минимум, это помогло бы как можно дольше избегать ненужных стычек с обитателями дома, пока они ищут Сайко. Но парней с ними нет, а значит, Хайсе придется напрячься самому. Они быстро приближаются к углу здания, но у самого поворота Хайсе чувствует, как его дергают за шиворот. Он оборачивается через плечо, и Хиде молча указывает пальцем наверх, на окно, очевидно, предлагая проникнуть в дом через него. Хайсе бросает на него удивленный взгляд, не понимая, почему Хиде выбрал именно это окно, но затем снова смотрит наверх. Из-за своего немного слабого зрения он еле замечает тонкую щель между створками окна. Хотя по правде говоря, он даже с идеальным зрением вряд ли обратил бы на такое внимание, если бы Хиде не остановил его. Хайсе как-то и успел забыть, насколько же он внимателен к мелочам. Хайсе приподнимается, натягивает на лицо респиратор и внимательно прислушивается. Они принесли с собой усыпляющий газ, который они распылят в случае, если встретятся с кем-то из слуг (все же, по возможности они будут его беречь и использовать, только если натолкнутся на большую группу), а так как он разработан CCG специально для гулей, Хайсе уж точно не стоит им дышать. Честно, если он потеряет сознание посреди битвы, это будет просто стыдно. Хайсе поднимается всего на несколько сантиметров выше края окна и заглядывает внутрь, мысленно надеясь, чтобы комната была пуста. Она напоминает библиотеку (или рабочий кабинет? Скорее, что-то среднее между двумя этими понятиями), и к облегчению парней, она пуста. Стараясь производить как можно меньше звуков, Хайсе открывает окно и забирается внутрь, прямо под его ногами оказывается довольно большой стол, на который он и ступает. Как бы он ни старался об этом не думать, Хайсе, как заядлому книжному червю, сложно не корить себя за то, какие грязные следы он оставляет на дорогом столе. Книжные шкафы стоят так тесно, что между ними может пройти только один человек, не задевая полок. Несмотря на то, что библиотека вовсе не большая, она очень уютная и приятно обставлена, Хайсе против своей воли чувствует стыд за такое грубое вторжение в ее пределы. Он слезает со стола и тихо приближается к двери, игнорируя свои мысли. Сейчас уж точно не время для подобного. Через секунду после того, как Хайсе опустил ладонь на дверную ручку, чтобы проверить, не заперта ли она (там открыто), как он слышит чьи-то шаги в коридоре. Он спешно поворачивается к Хиде и одним взглядом дает сигнал об опасности. Он в последний раз осматривает со своей позиции на окне и быстро подскакивает к Хайсе в место, которое будет не видно, если дверь откроется. — Один? — еле слышно произносит Хиде, и Хайсе кивает в ответ, так как он определенно слышал шаги только одного человека. Хайсе чувствует повисающее в воздухе напряжение, они оба думают о том, что собираются предпринять дальше. По возможности, они схватят хозяина этих шагов, вызнают у него, где держат Сайко, а потом вырубят. Роза привел домой живого полугуля. Быть такого не может, чтобы слуги не знали об этом. Хоть что-то, но должно им быть известно. Хайсе слышит, как этот человек проходит мимо их двери, и, не давая никакого сигнала Хиде, уже почти срывается с места, чтобы резко выскочить из комнаты и оглушить гуля, как в коридоре внезапно раздается шум чьего-то бега и чей-то женский голос окликает первого гуля. Сердце Хайсе буквально пропускает удар. Да они ведь буквально начали разговор в двух шагах от места их укрытия! Он слышит, как Хиде за его спиной громко сглатывает, взволнованный не менее. Это может означать в равной степени и то, что сейчас они узнают важнейшую информацию, и то, что их обнаружат прямо здесь. Без сомнения, они оба очень хотят, чтобы второй вариант не сбывался. — Извините, вы не знаете, во сколько нужно принести еду для гостя Шуу-самы? — все еще дыша слегка тяжело, спрашивает только что появившаяся девушка. Хайсе делает мысленное предположение, что первый занимает более высокое положение среди слуг, раз у него осведомляются о расписании. Хотя гораздо больше Хайсе занимает другое — гость?! У Гурмана в доме гость? Из-за этого могут возникнуть проблемы. — Мацумае ничего не говорила по этому поводу, так что, думаю, как обычно в восемь тридцать будет нормально, — отвечает другой голос, он более глубокий, но все же тоже женский. Хотя что-то такое необычное в ее голосе есть. — А что еще люди обычно могут есть на завтрак? — снова спрашивает первый голос, и Хайсе слышит, как они возобновляют шаг. Хотя стоп, — что люди могут есть на завтрак?! Гость Гурмана человек? Эта идея звучит абсолютно по-идиотски, но что, если… — Просто принеси ей хлеб из этого магазина неподалеку, как и в первый раз, — резко отвечает вторая девушка, а затем тяжело вздыхает. — Нет, я честно не понимаю, что за хрень происходит. Всего два дня назад Канае довольный ходит и всем твердит, что наконец нашел ингредиент, который снова вернет Шуу-саму к жизни. И чем это заканчивается? Этой девчонке удается каким-то образом очаровать его и уговорить ее не убивать. — Но нельзя отрицать, что Шуу-сама и правда стал чувствовать себя куда лучше после ее появления. То есть, вы вообще помните, когда он в последний раз сам просил Канае принести ему еду? «Ее». Загадочный гость Шуу-самы — это «она». Сердце Хайсе пускается вскачь. Ее совсем недавно привели в этот дом в качестве еды. Это все еще может быть чудовищным совпадением, но также возможно и обратное. Пусть Сайко и может вести себя немного эксцентрично с некоторыми людьми, но у нее есть своеобразное обаяние. Если и есть в этом мире кто-то, кто может понравиться гулю и отговорить его есть себя, думает Хайсе, то это Сайко, с ее интересной манерой речи, взглядами на жизнь и дружелюбием. В тот момент, когда шаги обоих слуг окончательно затихают, Хайсе резко выдыхает, хотя до этого момента он и не осознавал, что задерживал дыхание, его сердце колотится с бешеной скоростью. Он оборачивается и видит, что Хиде в глубокой задумчивости сверлит взглядом пол. — Думаю, с большой вероятностью, Сайко держат на одном из верхних этажей, — произносит Хиде то же, что было на уме и у Хайсе, поднимая глаза, и криво ухмыляется. На его лице странная смесь счастья и гордости — две эмоции, которые сейчас понятны Хайсе больше, чем когда-либо. Сайко жива. Она умудрилась продержаться несколько дней сама по себе в доме врага. Она абсолютно точно не так беспомощна, как они все привыкли думать. И чувствуя, как в нем снова оживает надежда, Хайсе отвечает ему, — в таком случае, нам стоит поторопиться и добраться до нее до того, как ее станут будить для завтрака.хХх
После того, как они покидают эту небольшую библиотеку, скрываться становится куда тяжелее. В главных коридорах вечно снуют слуги — Хайсе никогда и не думал, насколько выматывает усыплять группу людей газом, а затем искать место, чтобы спрятать их тела, дабы избегать поднятия шума как можно дольше. Можно даже сказать, что в большей степени это выматывает эмоционально. Ни Хиде, ни Хайсе не обладают сверхчеловеческими чувствами, и приходится постоянно быть максимально сосредоточенными, чтобы элементарно натыкаться на как можно меньшее количество слуг. Их план основан на элементе неожиданности, и едва ли им это поможет, если они будут постоянно себя раскрывать. Проходит довольно много времени, прежде чем они находят лестницу, которая, судя по ее простоте и отдаленности от главных коридоров, используется в основном слугами. Они внимательно прислушиваются, но на лестнице тихо, и они бросаются наверх, перепрыгивая через две ступеньки за раз. По пути к третьему этажу они не встречают никого, кроме паренька с кучей подушек в руках (Хайсе даже становится интересно, есть ли за этим какое-то интересное предисловие), что в принципе можно считать почти успехом. А так как в это время большинство слуг точно должно быть занято внизу, дальше перемещаться по дому должно стать легче, думает Хайсе, пока одна из дверей, мимо которой они тихо пробегают, резко не открывается и из нее не выходит человек, сразу же их замечающий. Мир как будто замирает, пока они молча осматривают друг друга. Фиолетовые волосы, да и вся его внешность в целом. Хиде думает, что после того, сколько раз он рассматривал кадры съемки и фотографии с ним, этого гуля он будет до конца своей жизни помнить. Приблизительно в десяти метрах от них, с широко открытыми от удивления глазами и разинутым ртом, стоит Фиолетовый Чел. Ох, простите, Роза. У Хиде вечно вылетает из головы. У них нет времени на то, чтобы вернуться на первый этаж, а газ уже закончился, так как взять с собой много не было возможности (если бы они взяли с собой больше канистр с газом, это бы сковывало их движения и производило много лишнего шума). Лестница на следующий этаж слишком далеко. Похоже, им не осталось выбора, кроме как вступить с ним в схватку. — Мы здесь не для того, чтобы драться, — стягивая маску с лица, чтобы его было лучше слышно, Хайсе делает шаг вперед. Хиде тоже приближается, но стоит слегка в стороне, чтобы они не мешались друг другу в случае чего. — Просто верните нам нашу подчиненную, и мы уйдем. — Как вы… — Роза обрывает свои слова в тот момент, когда он замечает Хиде. Не похоже, чтобы его особо пугал тот факт, что он стоит перед двумя следователями по гулям. — Ты. Я видел тебя на аукционе. — Ох, ты тоже там был, когда Щелкун пыталась меня расчленить? — Хиде нервно мнется на месте, а большой палец его руки лежит на кнопке чемодана с куинке. Ему не нравится тот факт, что Роза запомнил его с той самой битвы на аукционе, несмотря на то, что он и правда привлек тогда много внимания к себе. — И этот Duft, — то, как гуль меняется в лице, когда он замечает запах Хайсе, поистине жутко. Он агрессивно скалится, а его глаза почти мгновенно заливаются черным и алым, горящим безумной ненавистью. В этот момент Хиде понимает, что их теперь точно воспринимают не просто как незваных гостей. — Ты..! Хайсе еле успевает поднять Юкимуру, чтобы заблокировать мощный лобовой удар Розы, и чуть не падает. — САСАКИ ХАЙСЕ!!! — гуль кричит так громко, что Хиде кажется, весь дом теперь знает об их проникновении. — Ты ведь тот самый..! Это из-за тебя Шуу-сама..! Хиде активирует свой куинке и уже собирается броситься вперед на помощь Хайсе, как тот кричит, чтобы он остановился, скрипя зубами от напряжения. — Иди и найди Сайко-чан! — кричит он, отражая следующую атаку Розы, а затем мощным ударом ноги отбрасывает его в стену. Точно. Временами Хиде забывал, насколько же Хайсе силен. — Ему нужен только я. Я его займу и выиграю нам время. Прежде, чем Хиде успевает ему возразить, Хайсе снова бросается в атаку, оттесняя Розу все дальше и дальше. Как бы Хиде не хотел помочь, он знает, что Хайсе абсолютно прав в этот момент. Их приоритетной задачей является спасение Сайко. К тому же, в таком узком коридоре он будет только мешаться под ногами, если влезет в эту драку. Хайсе силен. Он точно в состоянии продержаться достаточно долго, чтобы за это время Хиде успел найти Сайко и вызволить ее. Ну, по крайней мере, Хиде хочется в это верить. Хиде сжимает кулаки и, пересиливая себе, отворачивается от схватки Хайсе и идет открывать первую дверь.хХх
Сайко просыпается от громкого шума чьей-то схватки. Ее сон был чуток в этот раз; на самом деле она никогда не думала, что такое возможно, до того, как попала в этот дом. Ну, это совсем не важно сейчас. Сайко резко садится, буквально чувствуя в ушах, с какой бешеной скоростью колотится ее сердце. Звуки, кажется, раздаются с этажа выше. Это Маман и остальные? Они уже нашли ее? Сайко крепко жмурится и максимально напрягает свой слух. Что там происходит? С трудом, но она различает звук ударов кагуне о куинке-сталь, а также неравномерные и тяжелые шаги. К ним примешивается стук чего-то о бетонные стены. И крики, призывающие Сасаки Хайсе умереть в муках. Сайко резко открывает глаза. Ее Маман здесь! И прямо сейчас он сражается с Канае, который как будто имеет с ним какие-то личные счеты. Он там один? Он что, пришел в одиночку? Сайко должна найти его как можно скорее. Она должна дать Маман знать, что она жива и невредима. Сайко мгновенно вскакивает с кровати и бежит к двери, но та заперта, как и в прошлый раз. Она стучит кулаками по деревянной поверхности и кричит, чтобы ее выпустили немедленно. Ей нельзя больше тут оставаться, не сейчас. Не сейчас. Ей нужно найти Маман. Она должна рассказать ему, что Цукияма не виноват в том, что ее похитили, и сделать так, чтобы они не ранили друг друга, пожалуйста. Пока не стало слишком поздно. По ощущениям Сайко проходит целая вечность, но не похоже, чтобы кто-то услышал шум, производимый ей. Она хмурится и отступает назад, решая, что другого выбора у нее нет. У Цукиямы уж точно найдутся деньги для того, чтобы починить одну дверь. У нее нет времени. Щупальца кагуне вырываются из ее поясницы, и она внимательно прицеливается. Если никто не собирается ее выпускать, она сама пробьет себе выход наружу, как и планировала в самом начале. Сайко делает глубокий вдох и затем со всей силой бьет одним из щупалец, пробивая сквозную дыру, но когда она тянет кагуне обратно, то ненамеренно вырывает почти всю доску. Упс. Она никогда не привыкнет к тому, насколько силен ее кагуне — хотя на то, чтобы им управлять, уходит много энергии. Сайко убирает кагуне и замирает, чтобы отдышаться, а затем резко открывает дверь, готовая идти на поиски своей Маман. Не проходит и секунды после того, как она выходит в коридор, как кто-то крепко хватает ее за запястье и тянет на себя. Сайко выворачивается и уже снова собирается выпустить кагуне, когда слышит знакомый голос. — Сайко-чан, тише. Это я. Сайко еще никогда не была так рада видеть Хиде, как сейчас. Но большая часть ее мыслей все еще занята Хайсе и тем фактом, что прямо сейчас он сражается с Канае, а он точно весьма серьезный противник и… — Маман… — начинает она, но замолкает, так как из-за страха ее голос слишком сильно дрожит. — Маман, он… — Сейчас сражается, да, — заканчивает за нее Хиде. Его собственный, хоть и нежный, голос тоже пропитан волнением. — Не волнуйся, мы отправимся ему на помощь прямо сейчас, а затем сразу же покинем это место. Ты просто молодец, что сломала эту дверь. Я бы ни за что не нашел тебя, если бы не этот шум. — Они приближаются к комнате Цукиямы-сана, — выдыхает Сайко, не особо осознавая, что там сказал Хиде в последних двух предложениях. Этот грохот перемещается и движется он в сторону покоев хозяина дома, Сайко точно помнит, что они в той стороне. Именно оттуда ее привели прошлым вечером. — Чьей комнате? — Хиде выглядит озадаченным. К сожалению, у Сайко совсем нет времени ему объяснять. Она обоими руками вцепляется в ладонь Хиде и смотрит ему в глаза, чувствуя, что его сердце бьется ненамного медленнее ее. — Пожалуйста, Хиде-сан. Нам нужно найти Маман! — она произносит этот с таким отчаянием в голосе, что оно пугает даже ее. — Как можно скорее. — Ты можешь определить, где сейчас Хайсе? — после короткой паузы спрашивает Хиде, и она горячо кивает. Хиде даже слегка улыбается ей, но между бровями у него все еще остается маленькая складка. — Тогда веди нас, Сайко-чан. Ни задерживаясь больше ни на секунду, Сайко срывается с места.хХх
Хайсе понятия не имеет, чем он так обидел этого парня, и похоже, что шанса узнать ответ на этот вопрос у него уже не будет. Роза не только силен (как будто этого мало?), но он вдобавок к этому еще и очень агрессивен. Каким-то образом Хайсе удалось поменяться с ним местами и увести в сторону, чтобы освободить дорогу для Хиде, который отправился на поиски, и теперь он дрался с Розой этажом выше, хотя точнее будет сказать, что он успевал только защищаться. Роза дрался с такой яростью, что Хайсе никак не мог выделить и секунды для контратаки. Как бы сильно он ни хотел завершить эту миссию без кровопролития, ему придется сражаться, если он хочет живым уйти от Розы. Хайсе блокирует очередной удар, отчего его руки снова пронзает тупая боль. Роза использует довольно необычный стиль боя, обвивая свой кагуне вокруг руки и сражаясь им как мечом — Хайсе эта манера кажется странно знакомой. Пусть его защита и не очень сильна, раз он гуль ринкаку-типа, но мощь его атак с лихвой покрывает это слабое место. Тот факт, что Хайсе не использует свой собственный кагуне, только ухудшает ситуацию. Он очень надеется, что Юкимура продержится достаточно долго, чтобы Хиде хватило времени найти Сайко. Ну, как минимум, другие слуги не лезут в их драку, ухудшая его положение. Вероятно, Роза довольно ясно дал понять, что это только его цель, и он порвет любого, кто попробует вмешаться. — Сдохни, проклятая свинья! — в который раз в ярости восклицает Роза и бросается в атаку, а Хайсе уже порядком поднадоели его немецкие ругательства. Он мог хотя бы объяснить Хайсе, за что так его ненавидит. Он вроде понял, что Роза винит его за что-то, что тот сделал с неким «Шуу-самой», но Хайсе даже не знает никого с таким именем. Что не так с этим парнем? Угх. К счастью для Хайсе, внутренние ресурсы этого гуля не бесконечны, и через некоторое время его атаки замедляются и теряют свою мощь. Хайсе наконец замечает слабое место между его выпадами и бросается вперед. Острие куинке движется по широкой дуге, Роза опаздывает всего на долю секунды, и лезвие делает глубокий надрез на его груди. И он был бы рад своему достижению, если бы оно снова не довело Розу до бешенства. — Ты… Ты, высокомерный выродок! — Роза настолько зол, что даже не обращает внимания на кровь, текущую ручьем вниз по его белой рубашке. — Такой мусор, как ты, не имеет ни малейшего права ранить меня! Что ж, у кого-то здесь точно реально завышенное самомнение. Он вообще первый начал эту драку. Хайсе начинает и сам закипать. Даже у его терпения есть пределы, и то, как какой-то абсолютный незнакомец по необъяснимой причине раз за разом грубейшим образом оскорбляет его и желает ему смерти, задевает его куда больше, чем должно бы. Хайсе надеется, что Хиде там поторопится и приведет Сайко поскорее, чтобы они наконец могли покинуть этот дом, прежде чем у самого Хайсе сорвет резьбу, и он не начнет избивать этого парня. Злость сделала атаки Розы гораздо безрассуднее, и Хайсе теперь куда легче находить уязвимые места в его защите. Однако из-за того, что Хайсе не выпускает всю свою силу, гуль все еще мало-помалу оттесняет его. Несмотря на голос в его голове, упрямо твердящий, что надо поскорее прикончить Розу и закончить этот балаган, Хайсе упрямо только защищается, не собираясь нарушать их изначальных планов. Он пришел, только чтобы спасти Сайко, не для того, чтобы убивать гулей. Внезапно Хайсе чувствует, что спиной он уперся во что-то твердое, и быстрый взгляд назад дает понять, что это дверь. Роза уже в двух шагах, готовый нанести последний удар, но Хайсе на одних инстинктах пригибается и ныряет вперед. Свободной рукой он обхватывает вытянутую вперед для атаки руку гуля и в ту же секунду перекидывает того через плечо, бросая в деревянную дверь, которая от подобного разлетается на части. Пока Роза приходит в себя, Хайсе отходит назад и устанавливает между ними дистанцию. Хиде уже точно должен был найти Сайко. Им нужно выбираться из вражеского особняка как можно скорее… Хайсе успевает отойти едва ли на пять метров, когда из ближайшей к нему стены вырывается длинное щупальце, пробивающее дыру в его боку. Хайсе вскрикивает, одновременно от боли и удивления. Роза отделил свой кагуне и поместил в стену в качестве ловушки? Это вообще возможно? Скрипя зубами, Хайсе использует свой куинке в качестве опоры и прижимает свободную руку к зияющей дыре в его теле. Кагуне, кажется, слегка задело его легкое. Кровь наполняет его рот, и Хайсе кашляет, сгибаясь пополам от жуткой боли. Это плохо. Когда Роза вообще успел провернуть что-то подобное? Сколько еще ловушек он устроил в этой комнате? — Маман! Хайсе поднимает широко раскрытые в испуге глаза. — Нет! Не смей подходить ближе! Время идет как в замедленной съемке, и Хайсе видит, как Хиде тянет Сайко на себя за долю секунды до того, как из пола вырывается такое же щупальце и едва не проделывает дыру в Сайко. Ее глаза размером с блюдца, и Хайсе кажется, он за всю жизнь не видел ее более испуганной, но она почти сразу же вырывается из хватки Хиде и бросается вперед, ни капли не боясь попасться под другие ловушки. Хайсе кажется, его сердце не ударило ни разу за все то время, пока Сайко бежала к нему, но она достигает его невредимой, а Хиде движется прямо за ней. — Маман, у тебя кровь! — восклицает она после короткого объятия. Душа в себе стоны, Хайсе нежно ерошит ее волосы и уверяет, что эта рана совсем не серьезная, и он сейчас ее залечит. Бросив на девушку быстрый взгляд, он замечает, что помимо нескольких небольших царапин она невредима, и облегченно вздыхает. — Хайсе, — Хиде обрывает их разговор одним-единственным словом и кивком головы указывает в сторону двери, проломленной телом Розы. Сразу же поняв его намек, Хайсе выпрямляется и поворачивается в ту сторону, заслоняя Сайко собой. Гуль уже поднялся и теперь со всей возможной осторожностью медленно вылезал из кучи обломков. Хайсе замечает, что его какуган исчез, но он все еще смотрит на него с такой злостью, будто пытается убить взглядом. — Сасаки Хайсе, — Роза почти выплевывает эти слова. Его одежда порвана и испачкана, а волосы растрепаны, но Хайсе не может не отметить, что даже в таком виде, он производит впечатление очень сильного и опасного гуля. — Я понимаю, что после всего произошедшего между нами конфликта подобное звучит странно, но, похоже, мой господин желает говорить с тобой в своих покоях. Все, на что способен Хайсе, — это уставиться на него во все глаза в полном недоумении. Да он умом тронулся, если считает, что Хайсе вот так просто возьмет и примет его приглашение, учитывая тот факт, что тот убить его пытался всего минуту назад. Если даже его слуги настолько дикие, Хайсе даже представить сложно, каким человеком является Гурман. По правде говоря, он бы предпочел отклонить это предложение и просто пойти домой. — Маман, все в порядке, — абсолютной неожиданностью для Хайсе становится то, что разубеждает его Сайко. — Он не плохой. Он пообещал Сайко, что не причинит тебе вреда. — Что? — Хайсе все еще как-то сложно даже осмыслить всю эту ситуацию. Она говорит о Гурмане? Гурман пообещал Сайко не причинять ему вреда? Значит ли это, что этот гуль знает о нем? Ну, Роза же его знает, так что это не звучит так уж дико. Но все же. — Сайко-чан, ты уверена? — спрашивает Хиде, и его сомнение абсолютно понятно, потому что во всем происходящем удивительно мало смысла. Он бросает настороженный взгляд на Розу в дверном проеме. — То есть… не думаю, что тебе нужно отдельное напоминание, но его слуга вполне серьезно пытался убить тебя и Хайсе всего пару минут назад. — Цукияма-сан — мой друг, — отвечает ему Сайко, и при звуке этого имени что-то щелкает в голове Хайсе. Цукияма..? — Он бы никогда не позволил кому-то причинить вред мне или Маман. — Погоди, погоди, — Хайсе поднимает обе руки вверх и старается заново осмыслить все только что произошедшее. — Ты сказала, что он пообещал тебе. Я правильно понимаю, что ты рассказала ему, что мы придем? Он не собирался делать свои голос и взгляд такими обвиняющими, но ситуация выходит какой-то уже фантастической. Что вообще здесь происходит? — Пожалуйста, Маман, — умоляет его Сайко и вцепляется в его рукав. — Я до сих пор жива только благодаря ему. Он сейчас в ужасном состоянии, но ты можешь ему помочь! Хайсе правда не представляет, каким образом он может помочь человеку, которого он точно видел только в своих снах, но волнение Сайко выглядит абсолютно искренним, так что в итоге он все же смягчается, пусть и с неохотой. Хиде возражает почти сразу. — Со мной все будет в порядке, Хиде, — произносит Хайсе, стараясь не выдать своего волнения. — Он не сделал Сайко-чан ничего плохого, и она ему доверяет. Я буду в порядке. — В таком случае, я пойду с вами, — по голосу Хиде становится понятно, что возражений он не приемлет. Он поворачивается к Розе, и прежде чем Хайсе успевает что-то сказать в протест, произносит, — мы либо идем все вместе, либо никак не идем. Я даю свое слово, как следователь по гулям, что не причиню вреда твоему господину, если он сам не будет нам угрожать. Роза выглядит так, как будто готов плюнуть ему в лицо (нет, честно, они уж точно не в том положении, чтобы выдвигать условия), но внезапно из комнаты, на входе в которую стоит гуль, раздается чей-то настолько слабый голос, что Хайсе не в силах разобрать слова. Гурман, похоже, сказал что-то, что тот слышать не хотел, потому что когда Роза снова к ним поворачивается, его лицо буквально красное от ярости. — Отлично, — Роза едва ли не шипит сквозь зубы. Хиде и Хайсе убирают свои куинке обратно в чемоданы и идут вслед за гулем в сторону комнаты Гурмана, не отрывая внимательных глаз от него, чтобы при любой опасности моментально среагировать. Но судя по тому, что он больше не предпринимает никаких попыток им навредить, Роза любит своего господина больше, чем ненавидит их. По правде говоря, Хайсе всегда считал свою комнату довольно большой и хорошо обставленной, особенно по японским меркам. Но место, в которое они зашли, больше его комнаты раза в два, а то и в три. Все шторы, кроме одной, опущены, так что покои накрывает густой полумрак. Как только они проходят в дверь, Сайко сразу же бросается вперед и подбегает к слишком большой кровати с увесистым балдахином, стоящей посреди комнаты. То, что Сайко чувствует себя так свободно в окружении этих гулей, помогает Хайсе немного расслабиться. — Цукияма-сан, — произносит она, а Хайсе подходит ближе, чтобы тот, кто лежит на кровати, смог рассмотреть его получше. Хиде остается позади и молча стоит. — Это тот, кого Сайко называет Маман. Хайсе внимательно изучает очень худого человека с проступающими на лице костями черепа, которого CCG знает под именем Гурман. Его глаза впали, цвет лица какой-то нездоровый, а сидеть он может только с поддержкой множества подушек. Он совершенно не похож на его фотографию в архиве CCG и на того человека, которого Хайсе видел в своих снах, но по этому тонкому ощущению узнавания в своей голове, он понимает, что все же это один и тот же человек. В комнате повисает абсолютная тишина, и Хайсе честно не знает, что он должен делать. Должен ли он представиться? Отблагодарить его за то, что он не убил Сайко? Выразить недовольство грубостью его слуг? Он не успевает определиться, потому что Цукияма делает слабый жест рукой, подзывая его, и Хайсе подходит почти к самой кровати и встает рядом с Сайко. Хайсе резко вздрагивает, когда костлявые руки Цукиямы внезапно хватают его за запястья. — Ты… ты ведь Канеки-кун, да? Хайсе сложно сказать, что сбивает его с толку больше — это имя или слезы, которые текут бурным потоком по лицу Цукиямы. Он смотрит в эти глубокие, полные надежды глаза гуля, и чувствует, как у него болит сердце. Хайсе до ужаса неприятно даже думать о том, что ему придется ответить на этот вопрос, потому что нет, даже гуль не должен выглядеть так, как будто вся его жизнь сейчас зависит от того, услышит он да или нет. Потому что нет, Хайсе не тот человек, которого тот хочет увидеть. — Боюсь, вы меня с кем-то путаете, Цукияма-сан, — Хайсе старается сделать свой голос как можно более мягким. Хэх. Такое странное чувство. У него и правда начинает немного болеть грудь. — Меня зовут Сасаки Хайсе. — Но этого просто не может быть, — хватка Цукиямы становится крепче, а голос яростнее. — Ты выглядишь так же, как он. Даже запах твоей крови и то, как ты произносишь мое имя, абсолютно такие же. Я не могу ошибаться! Ты — это он! — Извините, Цукияма-сан, — Хайсе говорит это абсолютно искренне. Его пальцы слегка дрожат. — Но я не тот, за кого вы меня принимаете. — Ты… ты говоришь правду? — то, как болезненно кривится лицо Цукиямы, вынуждает Хайсе стыдливо отвести глаза. — Ты не помнишь? Совсем ничего не помнишь? Даже странно, насколько спокойно Хайсе встречает этот вопрос. Он даже не спрашивает, откуда тот знает про его амнезию. Хайсе отрицательно качает головой. — Нет. Мне очень жаль. Мне очень, очень жаль. Хайсе все еще смотрит в сторону, не в силах справиться с этом тяжелым и вязким чувством стыда. Сайко сказала, что только он может помочь поправиться этому гулю. Но теперь Хайсе думает, не это ли было изначальной причиной. Может ли быть, что он когда-то знал Цукияму? Может, именно поэтому он извиняется снова и снова? Может, поэтому он видел этого гуля в своих снах? Может, поэтому он испытывает эти отвратительные угрызения совести, источник которых даже не может внятно объяснить? Он не знает точно. Его голова раскалывается. — Ясно, — наконец, произносит Цукияма и отпускает его руки. Только теперь Хайсе понимает, насколько они онемели. — Видимо, закончилось все этим. Цукияма слабо усмехается и вытирает дрожащими руками глаза. Хайсе не знает, что он может ответить на подобное, и только плотнее сжимает губы, стараясь не позволить своему чувству стыда съесть его изнутри. — Что ж, это все, что я хотел услышать, — продолжает Цукияма, и его руки снова опускаются на кровать по бокам от его костлявого тела. Его глаза красные и такие, такие усталые. Он криво усмехается. — Полагаю, сейчас ты на меня нападешь, раз уж я отчасти ответственен за похищение твоей подчиненной. И в ту же секунду Сайко вскрикивает и хватается за одежду Хайсе. — Маман, не надо! Хайсе удивленно смотрит вниз на нее. Он видит ужас в ее глазах и моментально вспоминает горестное смирение, с которым совсем недавно на него смотрел Цукияма, когда Хайсе сказал ему, что не является человеком, которого тот желал видеть. Нет, он не может сделать этого. Он не смог бы убить его, даже если бы захотел. Он не сможет отнять его жизнь, просто не сможет. — Вы сохранили Сайко-чан жизнь, — произносит Хайсе, когда он наконец находит более-менее подходящие слова и смелость посмотреть этому гулю в глаза. — И за это я вам по гроб жизни обязан, Цукияма-сан. К тому же, — он слегка пожимает плечами, но выходит неискренне, — целью нашей миссии было не ваше уничтожение. Я не обязан убивать вас. — Ох, приятно слышать, — выдыхает Цукияма, и похоже, что он не врет. Затем, он чуть наклоняется вперед и смотрит прямо Сайко в глаза. — Не нужно так расстраиваться, крольчонок. Мы прощаемся не навсегда. Мы друзья. Мы обязательно еще встретимся. — Вы обещаете, что будете стараться поправиться и станете чаще выходить на улицу? — спрашивает Сайко, и ее голос опасно дрожит. Хайсе с удивлением понимает, насколько сильно они привязались друг к другу всего за пару дней, настолько, что даже называют друг друга друзьями и обещают обязательно потом встретиться, несмотря на то, что находятся по разные стороны баррикад. Хорошо это или плохо, Хайсе пока не решил. — Я постараюсь, — Цукияма слабо кивает и бросает осторожный взгляд на Хайсе. Хайсе осторожно наблюдает за тем, как Сайко отвечает ему таким же слабым кивком, а затем начинает зачем-то рыться в прикроватной тумбочке гуля. Вскоре она достает из нее небольшой блокнот с ручкой и что-то быстро карябает на листке. — Это адрес электронной почты Сайко, — она отрывает страницу и кладет ее на тумбочку под стекло. — Пишите мне в любое удобное время, ладно? — Обязательно, — Цукияма отвечает ей с нежной улыбкой. Затем он снова смотрит на Хайсе. — Сайко-чан хорошая девочка. Береги ее, Сасаки-кун. Честно говоря, Хайсе думает, что он и без его просьбы не спустил бы с Сайко глаз как минимум следующие две недели. — Обязательно. — Канае покажет вам выход, — произносит Цукияма, и Хайсе тихо бурчит свое «спасибо», ему сложно отбросить в сторону назойливое ощущение, будто он предает гуля уже второй раз. Ведь даже первого раза не было, не так ли? — Я был рад встретить вас обоих. — До встречи, Цукияма-сан, — говорит Сайко и бежит следом за Хайсе и Хиде. Хиде напряженно смотрит на гуля, между его бровями глубокая складка, а уголки губ опущены. — Хиде? — только когда Хайсе произносит его имя, Хиде отрывает глаза от Цукиямы, и сразу же его лицо становится спокойным. — Закончили? — его голос звучит как-то странно. Он… напряжен? Или чем-то обеспокоен? В голове самого Хайсе такой бардак, что он не берется сейчас копаться еще и в чужой. Он решает не думать об этом. — Ага, — тихо отвечает Хайсе, и наконец он позволяет себе слабую улыбку облегчения. Сайко спасена. Они выполнили свою миссию. Это утро наконец подошло к концу. — Давай, отведем Сайко-чан домой.