Космическая опера, или Гитара Гварнери

Рано утром Полина постучалась в каюту к Вениамину. - Вениамин Игнатьевич, прошу в медотсек, пора на процедуры, - корабельная медсестра уже почти сутки самоотверженно лечила доктора - каждые три часа вставала по сигналу комма, будила пациента, делала уколы, и теперь едва сдерживала зевоту. - Иду, Поленька! Очередная экзекуция прошла в штатном режиме. Не считая того, что сонная Полина едва не раскокала ампулу. Стойко выдержав все испытания, доктор спросил: - Как там твои успехи с Дэном? - А, - отмахнулась девушка, - нормально. Он прекрасно все понимает, но не в его характере так сразу раскрываться, - она снова зевнула, уже в открытую. - Знаешь что, отправляйся-ка ты спать, а я за тебя завтрак приготовлю. - Мда? Я согласна, подремлю еще пару часиков, - Полина даже забыла сказать «спасибо» и поплелась к себе. Следующим посетителем был Станислав. Он рассеянно постучался и, не дождавшись ответа, вошел, опять глядя в планшет. - Вень, мне тут не спалось, проекты договоров перечитывал. Как думаешь, что еще можно добавить в список форс-мажоров? Давай я тебе зачита… - капитан перевел взгляд на друга и подвис на полуслове, - Вень, а… а как ты себя чувствуешь? - Получше, Стас. Температуры уже нет, только голова побали… - теперь замер Вениамин, - а ты чего на меня так смотришь? Станислав героическим усилием сдержал неприличный смешок. - Прости, Вень. Ты в зеркале себя сегодня видел? - Нет, а что? - Посмотри, - не удержавшись, капитан прикрыл планшетом предательскую улыбку. Вениамин посмотрел, попятился, сел на кровать и обхватил голову руками. - И как я теперь пойду с тобой на эти чертовы переговоры? На вторые сутки болезни противная краснота вокруг правого глаза уменьшилась. Вместо нее красовался маленький, но вполне конкретный, зловредный, отравляющий жизнь нормальным людям, невзирая на время, пространство, социальное и финансовое положение, ячмень. Кроме того, усилилась общая перекошенность лица, придавшая Вениамину Игнатьевичу вид ассиметрично-мефистофельский. - Ты стал похож на… на оскорбленного аристократа. Как будто тебе все вокруг должны. Ничего-ничего, пойдешь, как миленький, - уверил капитан. - Какая разница клиентам, оскорбленный ты аристократ или довольный жизнью. Наденем тебе темные очки. Для пущей солидности внешнего вида добавь пиджак и приличные брюки. У тебя есть пиджак? - Кажется, есть… - Отлично, а у кого из нас есть темные очки? - Ну… разве что у Теда. Очки и правда нашлись, но какого-то весьма молодежно-спортивного фасона – авангардно-овальной формы, чем-то напоминающие мотоциклетные. Увы, выбора не было. В конце концов, когда пришло время, одевали доктора всей командой, особенно старалась Полина. Она же вложила в каждый карман Вениамину по белому, стерильной чистоты носовому платку. - Вот, Вениамин Игнатьевич, руками в глаза не лезть, очки лучше не снимать. Здесь яркое солнце. Будут чесаться или слезиться глаза - платочки в карманах. - Спасибо, Поленька. Собираешь меня, как в далекий космос. Кстати, зачем такие сложности? Дай мне упаковку бумажных платков – и все дела. - Кончились, Вениамин Игнатьевич, - виновато ответила Полина, - когда Михалыч насморк подхватил. Я уже внесла в новый заказ. Главное, не забудьте - следующий укол через шесть часов, а таблеточка у вас во внутреннем кармане. - Ну, через шесть часов мы уже должны вернуться, - заметил Станислав, - так, Теодор и Дэн, закажите продукты. Список на рабочем столе. Полина, на тебе пополнение аптеки. Постарайтесь закончить сегодня. Старт пока не запланирован, зависит от исхода переговоров, но лучше быть готовыми. Флайер оставляю вам, если понадобится для закупок. Останется время – сделайте уборку. Если задержимся, обедайте без нас. Убедившись, что команда построена и настроена на работу, Станислав с Вениамином вызвали автоматическую пневмоплатформу, загрузились на нее и отбыли к зданию космопорта. Там их ожидал заказанный таксофлайер. - Чувствую себя идиотом, - прошипел Вениамин, садясь в такси. – Молодежные очки, перекошенная морда и старомодный пиджак. Убойное сочетание. Станислав одернул белый китель и постарался ободрить друга: - А по-моему, ты вполне-вполне. Вон та стюардесса так на тебя посмотрела! И вон еще одна девица, из-за колонны высунулась и глазеет. - Нет, - не поверил Вениамин. – Это они на тебя смотрят, Стасик. Пока летающая машинка везла их к отелю «Гранд-Мариотт», где их ждал первый заказчик, Станислав связался с двумя остальными и спланировал их встречи там же. В Переговорной № 5 отеля - для экономии денег и времени. А когда уточнил на сайте одного из заказчиков последние детали, машинально полез в новости. Взгляд тут же зацепился за знакомое словосочетание. - Веня, ты подумай, опять они тут со своей Санта-Лаурой. «Сегодня Кремону покидает последнее творение величайшего мастера нашего времени Фабио Гварнери – гитара Санта-Лаура. Она будет вывезена на Лиру, причем, совершит этот рейс знаменитый капитан Коррадо Катрани на своей пассажирской яхте «Канцона». Нашим читателям, безусловно, известно, что именно на яхте Катрани часто путешествуют по галактике знаменитые кремонские музыкальные инструменты, а также звезды музыкальной индустрии и шоу-бизнеса. Один источник, пожелавший остаться инкогнито, сообщил нам, что в рейсе на Лиру пассажиром Катрани будет звезда оперной сцены великий тенор Микелино Буонаротти, который проводил свой очередной отпуск на Шии-Раа, а теперь летит на Лиру к открытию ВМФ». Ну, ты подумай, Вениамин, и кого только интересует такая дребедень? - Стас, для кого-то ТТХ киборгов и типы межзвездных двигателей – тоже дребедень, согласись. А это там кто на снимке? Тот самый Катрани? С экрана пассажирам флайера улыбался загорелый подтянутый мужчина лет пятидесяти в белом капитанском френче и белой фуражке на седых коротко стриженых волосах. - О! Ты, наверное, теперь и читать можешь? – обрадовался Станислав, - А то я беспокоился, как ты будешь контракты изучать. Под мою озвучку что ли? - Читать могу, - подтвердил Вениамин, - трудновато, но могу, - в подтверждение своих слов он сдвинул брови над темными очками, скривил лицо, но все же разобрал следующие строки новостей: - «Согласно сведениям от надежного информатора, пожелавшего остаться анонимным, известный гитарист-виртуоз Амадей Конти сегодня уволил своего пресс-секретаря за распространение информации, якобы порочащей честное имя музыканта»… Вот. Все вижу, только напрягаться приходится, как при близорукости. - А ты знаешь, я, кажется, помню эту «Канцону». В соседнем слева от нас секторе видел такую, ну, побольше нашего будет, серебристая. Ничего не скажешь, класс «люкс». Красивая, ухоженная. Ладно, хватит светской хроники. Пришлось друзьям переключиться на предстоящие деловые встречи. Через четыре с половиной часа космолетчики, измотанные до предела, но довольные, возвращались в космопорт. Жизнь била ключом, все заказы состоялись, впереди маячили обычные трудовые будни и неплохой заработок. Предстояло развезти по заказчикам две тысячи упаковок дорогущих эксклюзивных моллюсков для сети модных ресторанов, четыре тонны древесно-стружечных брикетов на коптильную фабрику и сто стандартных двухсотлитровых бочек смолы на фармацевтический завод. Флайер высадил друзей на стоянке такси у космопорта. Они вошли в огромное здание, проследовали наискосок через просторное фойе, и тут взгляд Станислава упал на одно из многочисленных здешних кафе. - Может, по кофе, Веня? У меня мозг расплавился. А сейчас еще выяснится, что наши олухи не доделали свои золушкины задания. Придется опять командовать. А первая погрузка уже вечером. Устроим тайм-аут? - С удовольствием! - согласился уставший доктор. – Черт, опять глаз зачесался. Пока Станислав делал заказ подошедшей симпатичной официантке, Вениамин снял темные очки, вытащил из кармана один из платков и с величайшей осторожностью промокнул слезящийся глаз. Затем, увидев, что к ним на подносе в руках официантки подъезжают красивые высокие стеклянные стаканы с изящными шапками белых сливок, так небрежно сунул платок в нагрудный карман, что свисающий край остался на виду. - Вень, платок поправь, - заметил Станислав. -Ага, - видно, Вениамин очень хотел скорее взбодриться, потому что его рука промахнулась мимо кармана и потянулась к стакану. - Опять на тебя девчонка пялилась, - констатировал космодесантник, когда официантка отошла к дверям в служебное помещение. Еще ему показалось, что она что-то говорит в свой видеофон и бросает вороватые взгляды в сторону их столика. - Может, все-таки, на тебя? – не поверил скромный Вениамин. – Ты себя недооцениваешь, Стасик. Помнишь, я предрекал тебе еще в прошлом году: капитанская фуражка, сигара в зубах – и все девушки твои! - Эх, Веня. Тогда я был свободный холостяк-пенсионер, а теперь чувствую себя каким-то многодетным отцом-одиночкой. Кофе был неплохим, сандвичи – тоже. Но наблюдательности капитана это не притупило. Ему показалось странным, что спустя минут семь после того, как они с Вениамином сели за столик, пустое кафе оказалось забито народом до предела. Причем этот народ был как на подбор молодым, симпатичным и исключительно женского пола. Девушки садились за столики по четверо-пятеро, но делать заказы не торопились. Они о чем-то тихо и напряженно переговаривались друг с другом и бросали теперь уже явственно различимые взгляды на обоих мужчин. В руках у некоторых были букеты цветов. - Что-то мне здесь разонравилось, - пробормотал Станислав, опасливо оглядываясь вокруг. В глазах девушек явно проблескивало какое-то хищное нетерпение. – Похороны, что ли, намечаются? Веня, ты допил? Уходим. Как хорошо, что я сразу же расплатился. - С-стасик, - слегка дрожащим голосом вопросил доктор, который тоже почувствовал неладное. – П-папка с контрактами при тебе? - Ага… - Держи крепче. Может, это месть конкурентов? З-засада? - Не знаю. Валим отсюда. Друзья осторожно встали и плавно, спиной к выходу, стараясь держаться лицом к основной массе странных девиц, начали отступать. Не тут-то было. Девицы тут же, как по команде, повскакали с мест и начали окружать. На беглый взгляд их было больше полусотни. Плюс присоединившаяся к ним официантка. Наконец космолетчики оказались прижаты к колонне у выхода из кафе и окружены плотным кольцом молоденьких и хорошеньких девушек. Но почему-то это друзей нисколько не радовало. Может быть, если бы это были вражеские диверсанты, террористы или, на худой конец, киборги, капитан бы тут же выработал план боя, осуществил прорыв и вернулся с победой в расположение части. Но как воевать со стаей молодых фурий, его в академии не учили. Их с толпой девиц разделяло не более трех метров. Наконец напряженное молчание было прервано визгливым выкриком официантки: - Он! Я вам говорила – он! Девочки, смотрите – среднего роста, плотный, блондин, в очках и с платочком! – она торжествующе ткнула пальцем, теперь уже ясно, что именно в Вениамина, - Это Микелино Буонаротти! Вперед! А-а-а! Она первая ринулась на друзей. За ней - остальные. С визгами, писками, восторженными воплями, размахивая руками и потрясая всеми выпуклостями стройных и не очень стройных фигур. - Синьор Микелино! - Великолепный Микелино! - Сладчайший тенор Микелино! - Вы мой кумир, синьор Микелино! - Я люблю вас! - А я обожаю! Станислав оказался слегка оттерт в сторону и вынужден был наблюдать, как его друга обнимают, целуют, тискают, тычут в лицо колючими букетами сумасшедшие девицы. Вялые возражения бедного доктора напрочь заглушались визгливыми истеричными выкриками. На все несмелые «Девочки, вы ошиблись», «Вы приняли меня за другого», «Какой я тенор, я и петь-то не умею» ушлые прелестницы с хохотом отмахивались: - Ха-ха! Мы знаем ваше отношение к поклонницам, синьор Буонаротти, но для нас-то вы сделаете исключение? - Как это не вы? А эти неповторимые овальные очки? Это фирменный знак Буонаротти! - А платок? Вы же не станете отрицать, что именно с платочком в руках вы поете свою знаменитую «Ветреное сердце кинуло меня»! А как сексуально вы машете этим платочком в финале песни! - О-о-о! От вашего жеста меня кидает в дрожь! - А как эротично вы подносите к глазам платок в вашей «Арии слёз»! - Не пытайтесь нас обмануть. Вот и капитан Катрани с вами! Ведь именно с Катрани вы сегодня отбываете на Лиру на праздник ВМФ! - Катрани! Да, Катрани тоже здесь! – среди полусотни романтичных девиц выделился десяток более практичных. Они тут же вторым кольцом окружили Станислава и начали свою битву. - Капитан Катрани, - одна из поклонниц подошла совсем близко, обдавая космодесантника приторным запахом духов, от которого тот чуть не расчихался. – Возьмите меня к себе на «Канцону». Хотя бы горничной. Я буду каждый день, - девица высунула язык и хищно обвела им свои накрашенные губы, – выл-ли-и-изывать вашу каюту. А когда вы в очередной раз будете катать на своей яхте Микелино Буонаротти… или Никколо Баскани… моей почетной обязанностью будет стелить им в каютах постель… А, синьор Катрани? - И меня! - И меня тоже возьмите! Размалеванные надушенные фурии окружали все плотнее. Их шаловливые ручки уже начали расстегивать пуговицы кителя. Краем сознания капитан все же фиксировал положение на соседнем фронте. Там дела шли совсем плохо: - Автограф, синьор Буонаротти! - И мне автограф! - Отпечаток пальца! - Нет, отпечаток ладони! Вот здесь, прямо на футболке, на груди! А вашу ладонь я намажу помадой или тушью! - Нет, поцелуй! В губы! Вдруг из задних рядов послышался такой пронзительный визг, что перекрыл весь гомон близстоящих поклонниц: - Пустите! Да пустите же, дуры! Никак не могу пробиться через вас! Да я у мамы колечко с рубином спёрла и продала, чтобы купить билет из нашего захолустья в столицу! Пустите!!! Сквозь плотное кольцо в первый ряд пробралась, наконец, истеричная воровка из провинции. Это была такая тощая, носатая, невзрачная и не очень юная девица, что даже самые рьяные поклонницы, оглядев ее с явной жалостью, дали ей подойти вплотную к Вениамину. - Я тоже хочу автограф! - затараторила она, - Нет, поцелуй! Нет! Я хочу от вас ребенка! Ребенка хочу! Ребенка-а-а! – от истошного визга заложило уши. Воодушевленная толпа фанаток с энтузиазмом подхватила: - Ре-бен-ка! Ре-бен-ка! Ре-бен-ка! Веня в ужасе вжался спиной в колонну. Надо было его спасать. Станислав собрал в кулак всю волю, вдохнул побольше воздуха и гаркнул: - Смир-р-рна!!! А-ат-ставить базар!!! Затем он добавил пару фраз, значения которых возвышенные поклонницы оперы знать не могли, но по выражению лица и интонации капитана, видимо, догадались. Дружное скандирование смолкло. Станислав решительно стряхнул со своих лацканов два десятка изящных наманикюренных пальчиков, и, бесцеремонно растолкав практичных и романтичных, пробрался к деморализованному другу. - Уважаемые дамы, - решительно начал он, - Кто там опять встревает? А ну, молчать!!! Уважаемые дамы, вы стали жертвой заблуждения. Перед вами не Микелино Буонаротти и не капитан Катрани. Позвольте представиться – Станислав Петухов, капитан «Космического Мозгоеда», порт приписки – Новый Бобруйск. А это – мой судовой врач Вениамин Бобков. Вы обознались, девушки. Посмотрите внимательно. Может, он и напоминает в общих чертах вашего Буонаротти, но это не он. А очки надел, потому что… Веня, предъяви доказательство. Вениамин дрожащими пальцами снял очки, и миру явился пламенеющий ячмень. Почти минуту физиономия доктора изучалась сотней внимательных пристрастных глаз. Потом кто-то из девиц вздохнул, кто-то нерешительно пробормотал: «А может и не он…», кто-то более решительно: «И вправду не он. У того глаза темные и нос не курносый, а острый». - Ну так мы пойдем? – с надеждой спросил Станислав, и, не дождавшись ответа, схватил Веню за руку и потащил прочь. - Постойте, - раздался робкий девичий голосок, - а это не вы, случайно, возглавляли битву за легендарную базу Альянса и разгромили эскадру пирата Балфера? Толпа фанаток встрепенулась и уставилась на друзей с требовательным ожиданием. - Нет, - отрезал Станислав, - я плохо стреляю, и у меня этот … ревматизм и геморрой. Разочарованные девицы рассредоточились по кафе и перекидываясь фразами типа: «Никуда от нас не денется», «Все равно сегодня улетает, отловим», заняли позиции для дальнейшей охоты. - Все, Веня, кажется, отбились, - сказал Станислав, застегнул китель, посмотрел на затисканного друга и посоветовал: - Помаду с лица сотри. И пиджак поправь, перекосился весь. Кстати, а я как выгляжу? - Ф-фу ты, - Вениамин перевел дыхание и, вытащив один из платков, стал вытирать лицо. – Ты ничего так. Следов помады нет. Даже фуражка не сбилась. Кремень ты, Стасик. Нервно посмеиваясь, друзья двинулись дальше, углубляясь в просторный зал космопорта. Их окружила привычная суетливая толпа посетителей – людей, гуманоидов и ксеносов. Но, не прошло и двух минут, как Станислав с замиранием сердца почувствовал посреди массы народа предательскую пустоту. В центре пустоты находились они с Веней. Через несколько шагов, кинув взгляд вперед, друзья сбавили темп, а еще через несколько - попятились. - Что это? – простонал Вениамин. - П…ц, - констатировал его друг. Впереди их опять ждало сборище. Более многочисленное и страшное. С микрофонами, камерами и голографическими аппаратами. Журналисты. - Может, это не нас ждут? – с надеждой спросил Станислав. Работники СМИ оживились и защелкали своим оборудованием. Друзей ослепило несколько вспышек. - Нет, Стасик. Кажется, именно нас. - Обходим справа, - скомандовал капитан. Они взяли правее, но именно из правого коридора, соединяющего этот зал со смежным, к ним уже приближалась… Еще одна толпа фанаток. Их было много. Очень много. И настроены они были решительно: подняли крик сразу же, как только парочка космолетчиков попала в их поле зрения. - Буонаротти! Катрани! Видимо, это была конкурирующая группировка. У конкурентов не принято обмениваться информацией. Станислав лихорадочно просчитывал пути отступления. Вениамин тихо бормотал что-то, похожее на молитву. Вдруг из ближайшей двери служебного помещения космопорта выбежали пара десятков молодых людей в строгих черных костюмах и со специальными гарнитурами в ушах. Они быстро и умело выстроились цепью между космолетчиками и всей массой народа, жаждущей обрушить на капитана с доктором свою любовь. Служба безопасности, определил Стас. Но чья? Может быть моя, если я – капитан Катрани? Парни в костюмах стояли спиной к друзьям и фасадом к почтенной публике. О выражении их лиц можно было только догадываться, но энтузиазм этой самой публики слегка поутих. Послышалось звонкое цоканье каблуков, и из того же служебного помещения вышла высокая молодая женщина в деловом костюме. Она приблизилась к космолетчикам и вежливо поинтересовалась: - Капитан Петухов? Доктор Бобков? - Да, - настороженно выговорил Станислав, - с кем имею честь? - Виттория Прицци, помощник мэра Кремоны. Господа, настоятельно прошу вас проследовать за мной. Мэр Джильи приглашает вас для серьезного разговора. Станислав и рта раскрыть не успел, как строгая дама отрезала: - Вопрос жизни и смерти. На карту поставлена честь Кремоны.