Сквозь реальность

27 февраля Все такое странное. Что с этой больницей? Я не писал неделю, потому что я не знал, что неделя прошла. Я был уверен, что сегодня двадцать первое. Я не видел ни одного врача за эту неделю, наверное, все было жутким. А еще, кажется, ничего не ел. Меня снова тошнит, и я чувствую кипящую пустоту в желудке. Может мне накололи странных лекарств? Слава Богу, что я хоть сейчас понял, сколько времени прошло. Зато я отлично помню ежедневные (так ведь?) проведывания Хосока. Мне говорят, что меня скоро выпишут. Хосок не может врать. Ты не врешь? 1 марта Сегодня первый день весны и сегодня первый день, когда не пришел Хосок. Я чувствую себя странно одиноким, но где-то понимаю, что он не может физически таскаться сюда каждый день. Наверное, я сошел с ума, если верил в это. Интересно, какая сейчас погода? На улице, наверное, ночь. Поэтому я могу взглянуть в окно, Хосок? 1 марта. Вечер. Черт. Черт. Черт! Я аккуратно приблизился к плотным шторам и лишь слегка подвинул одну. На мою правую щеку упал опаляющий луч света. Я отшатнулся, как прокаженный. Только через пару секунд мне пришлось ощутить, как начинает вскипать кожа на месте прикосновения с солнцем. Это больно. Это похоже на предсмертную агонию, наверно. Я кричал, но не помню, появлялись ли врачи, кололи что-то или нет, но сейчас я пишу ужасно дрожащей рукой. Или просто все вокруг дрожит? Болит до сих пор. Я уверен, что останется уродливый шрам. Будет ли Хосок любить меня с этим ужасом прямо на лице? Мои глаза опухли от слез, волосы грязные, воспоминания смазанные. Я запутался сам в себе. Мне хочется почесать щеку, но даже легкое прикосновение приносит невыносимую боль. Врачи наотрез отказывают хотя бы продезинфицировать. Почему я тут, Хосок, ты же говорил, что я не сумасшедший? 7 марта Какого черта за окном все еще снег? Я просыпаюсь каждое утро, надеясь, что он закончится, как будто от этого зависит, закончится или нет безумие, которое происходит со мной. Я ничего не понимаю, разве любовь не сильнее всего? Я хочу рассказать тебе правду, о которой молчу. Мне больно. Каждое, даже самое нежное прикосновение Хосока вызывает нереальную боль. Как будто ожог или укол иглой, я не могу объяснить на словах, но это больно. Я не говорю ему об этом, не дай Бог он узнает, я не переживу без его теплых рук. Но с каждым разом все хуже. Он приходит, а я могу не узнать его. И только через пару минут до меня доходит, что это Хосок. Мой Хосок! Как я могу забывать это? И с каждой минутой его тонкие пальцы приносят все больше и больше боли, а губы - дискомфорта. Я люблю его, но как тут, черт возьми, любить, если это так больно? Ко мне закралось предположение, что это все из-за того, что он ходит под дневным светом. Его руки пропитаны толпой, солнечными лучами и пахнут, как дневной воздух. Я с ужасом осознал только что, что не помню, приходил он сегодня или нет. Прикасались ли его руки ко мне сегодня или нет. Целовали ли его губы меня сегодня. Были ли мы рядом сегодня. Любили ли мы друг друга сегодня. Надеялись ли мы вместе на лучшее завтра сегодня. Если бы Хосок знал, чем обернется помощь тому парню в аптеке, стал бы он помогать сегодня? Вряд ли. Вряд ли бы я пошел в ту аптеку сегодня. Прости Хосок.