Мифы и легенды Нижнего Зосово

      Как известно, в России очень плохие дороги — Цеппелины в этом убедились ещё когда в Зосово ехали. Но ехать-то всё равно надо, поэтому трое наших ребят и водитель таки поехали в аэропорт. Но дороги в России ещё и запутанные, так что наши герои взяли и заблудились. А машина вдобавок и сломалась! Поэтому парням пришлось застрять в каком-то Верхнеплантовске, названном в честь какого-то Верхнеплантова, а не в честь нашего любимого-родимого Роберта, как вы могли подумать. Однако Перси подумал, что это в честь него, ну да и ладно — всё равно Верхнеплантова этого никто не помнит, а Планта помнят все. И любят. Поэтому в честь Роберта. Однако мы немного отошли от темы, поэтому продолжим.       Машина резко остановилась прямо посередине дороги. Роберт чуточку испугался, Джонси стукнулся головой о спинку переднего сиденья, водитель выматерился и вышел из автомобиля, чтобы узнать, что же там сломалось. И только один Бонзо спокойно спал в салоне автомобиля и видел во сне вкусный самогон, ради которого он бы и сам не прочь остаться в русской деревне.       Как только водитель на улицу вылез, так увидел милиционера. Или милиционер увидел водителя, когда он только-только вылез из машины? Мифы и легенды об этом умалчивают. Самое главное ведь то, что они встретились, и эта встреча была весьма и весьма нужной на данный момент.  — Товарищ, у вас проблемы? — спросил милиционер у водителя.  — Yes! Машина has сломаться! — водитель пытался изъясниться по-русски, но что-то не выходило.  — Чего, мэн? — милиционер же пытался сказать что-то по-английски, но у тоже ничего не вышло.  — A car сломаться!  — Что? — Милиционер недоумевающе посмотрел на водителя.  — Bonzo, help! — Водитель открыл дверь машины и легко ударил по плечу барабанщика. Джон открыл глаза, посмотрел на милиционера и испугался.  — А что? Мы никого не убивали, ничего не воровали! Только Джимми хотели украсть, но он не укрался! — возмущённо воскликнул Бонэм.       «Так они ещё воровать хотели! — подумал блюститель порядка, почёсывая свой затылок. — Но они иностранцы… Может, их к председателю горсовета отвести?»  — А не отвести ли вас к председателю горсовета? — спросил у наших ребят милиционер.  — А там нам ничего плохого не сделают? — озадачился Бонзо и уж было не хотел идти, но увидев выходящих из машины Роберта и Джонси, понял, что лучше пойти.       Через пятнадцать минут. У председателя горсовета  — Здравствуйте! — сказал милиционер, без стука зайдя в светлый кабинет.  — Здрасте! — небрежно ответил председатель, даже не глядя на блюстителя порядка.  — У меня тут дело к вам одно есть… — застенчиво сказал милиционер.  — Докладывайте, — невнятно сказал председатель горсовета и опять погрузился в свои мысли.  — Тут четыре иностранца… Англичанины… Ой! Англичанцы! Нет, как их там… Английские люди!  — И по-русски они не говорят? — спросил председатель, вопросительно подняв брови.  — Нет, только один говорит, — сухо ответил милиционер.  — Тогда это не ко мне!       Милиционер уж было повернулся к двери и захотел уйти, но председатель остановил его:  — Будьте здесь, я к вам сейчас приведу того, кто в английском разбирается.       Милиционер остался. Председатель ушёл.       Говорить о том, где и как шатался председатель, я подробно не собираюсь. Он сначала пошёл к первому секретарю райкома партии, но тот видите ли, в английском ни бум-бум. Тогда позвали они первого секретаря райкома комсомола, однако и он английского не знал. Зато знал, кто этот язык знает. А знала его учительница английского из соседней школы. Поэтому они решили взять милиционера и иностранцев и пойти к ней.       А наш бедный милиционер ждал председателя и того, кто в английском разбирается целых два часа. За это время он успел разговориться с Цеппелинами (а точнее, с Бонзо, ведь только он знал русский), узнать, что они никакие не преступники и подучить пару-тройку английских слов. В целом, не зря время провёл. И всё-таки через два часа пришёл наш председатель и послал милиционера и Цеппелинов в школу к учительнице английского языка. Сам председатель пошёл вместе с ними.       Шли наши герои не так уж и долго, по пути не разговаривали. Пришли в школу, пошли искать учительницу английского — не нашли. Нашли только информацию, что она вокалистка в ВИА «Верхнеплантовские гитары», и то, что они сегодня выступают в Доме Культуры. Ну, и направились парни туда — что уж поделать.  — Интересно, а что они играют? — спросил Роберт у Бонзо, когда они шли к Дому Культуры.  — Советский блюз, наверное, — ответил Джон.  — Не-е-ет, — забавным голосом протянул Джонс. — Они играют Рахманинова на гитарах!  — Что?! Правда? — Плант удивлённо вытаращился на басиста.  — Не знаю. Может они вообще каверы на наши песни исполняют, — меланхолично сказал Джон Пол.  — Каверы… — вздохнул Роберт. — Коверкают нас, однозначно!  — Ну, раз уж каверы, тогда каверкают! — Всплеснул руками Бонзо.  — А может и не коверкают и не каверкают. Может они поют что-то другое, — с умным видом заявил Джонси.  — Ладно, это не так уж и важно, — сказал Перси. — Важно то, как выглядит эта учительница.  — Мне лично пофиг, — выразил своё мнение басист.  — А мне не пофиг! У неё наверное, красивые формы, длинные волосы…  — Я думаю, она вполне аппетитная, — отметил Бонэм.  — А поёт она прекрасным высоким голосом! — восхищённо сказал Плант.  — И готовить умеет. Пирожки. — Облизнулся барабанщик.  — А щи не умеет и не готовит. — Планти вспомнил вкус пульхерииных щей и скривился.  — Солёные огурцы, солёные огурцы! Блины со сметаной! — пропел Джонс.  — Это ты к Зосе в Зосово иди. — Отмахнулся Роберт. — А мне нужен борщ! Красненький такой, вкусненький борщ!       Через несколько секунд Плант разразился песней «Whole Lotta Borsch». Пелось там примерно так: Iʼm gonna give you my borsch, Iʼm gonna give you my borsch. Wanna whole lotta borsch, Wanna whole lotta borsch…       Позже полицейский говорил, что «Ванна холотоборщ» — его самая любимая песня. Да что тут говорить, Роберт её блестяще исполнил. Если уж председателю горсовета тоже песня понравилась, то Перси точно хорошо спел песню. А теперь же и Планту предоставилась возможность слушать хорошую музыку, ведь наши герои пришли в Дом Культуры слушать концерт.       Концерт, кстати говоря, удался на славу. Но Плант особо ничего не слушал — он любовался прекрасной вокалисткой. Стройная фигура, длинная коса, прекрасный высокий голос — всё это очаровало златокудрого Цеппелина. А когда она в конце исполнила «Babe, Iʼm Gonna Leave You», то счастью Роберта не было предела. В его голове даже промелькнула мысль, что эту симпатичную учительницу английского можно взять в коллектив. Правда, Пейджи бы не согласился, но он как бы остался в Зосово и решил посвятить себя чайному бизнесу, так что с ним теперь можно было не советоваться. Но потом Роберт передумал — вдруг ей не очень понравится с его друзьями? Поэтому лучше не брать девушку в коллектив, даже если она такая красивая и так замечательно поёт.       После концерта председатель горсовета и милиционер вызвали учительницу к себе — переводить надо. И тогда они решили не возиться со всеми троими иностранцами, а оставить только одного. Этим одним оказался Роберт, потому что Джонси казался слишком подозрительным и хитрым, а Бонзо — слишком пьяным, хотя он был более-менее в трезвом состоянии. А водитель вообще никому нужен не был. Поэтому троих выпустили на свободу, а Перси стали допрашивать в одном из кабинетов Дома Культуры.       Допрос был недолгим. Плант объяснил милиционеру и председателю, что Цеппелины совершенно невиновны, ничего плохого не делали, только подрались в бане и окатили девушку холодной водой. Также Роберт успел рассмотреть симпатичную учительницу поближе и обменяться с ней парой приветливых взглядов. Роберт совершенно не знал, что эта учительница — его преданная фанатка, мечтавшая о встрече с ним. И не знал он, что девушка уже превратилась в розовую лужицу. Конечно, внутри себя. Роберт бы в лужицу влюбляться не стал — они же не такие красивые, как девушки. Тем временем Бонзо и Джонси       Бонзо и Джонси послали водителя искать гостиницу, а сами пошли гулять по городу. Верхнеплантовск был городом новым, а также маленьким, что делало его совершенно не примечательным. И интересных мест там вообще не было. Разве что, только одно, да и то, интересным оно было лишь для Бонзо. Называлось это заведение очень просто и понятно — столовая. И наш вечно голодный барабанщик по простой и понятной причине решил туда зайти. Жрать он хотел. А Джонси этого не хотел. Поэтому басист остался стоять у дверей столовой, мёрзнуть и ждать Джона.       А Джон вошёл в столовую и видит… Нет, это не было едой. И Питером Грантом не было. И самогоном это тоже не было. Увидел наш Бонзо девушку. Аппетитную девушку. Поэтому он облизнулся, подошёл к ней и обнял её. Девушка сразу испугалась, но из объятий Бонэма не так-то просто выбраться! А Джон ей не очень понравился — лохматый какой-то, да и самогоном пахнет (Джон у нас самогон каждый день с Амвросием пил). Поэтому она, как-то выкрутившись, освободилась от объятий Бонзо, смахнула непослушную кудряшку со лба и строго сказала:  — Почему вы так плохо себя ведёте, молодой человек?  — Вы мне нравились! — воскликнул Джон в ответ.  — Что ж, нравилась — это дело похвальное, — отметила девушка, чуть покраснев. — Но не мешайте мне работать!  — А вы поваром работаете? — поинтересовался барабанщик, глядя на синий фартук и поварской колпак девушки.  — Да.  — А в вас в столовой нет такого вкусного… Эх! — Бонзо вздохнул. — Самогона…  — Самогона нет, есть водка, — сказала девушка.  — А можно водки?  — Конечно! Вам можно и бесплатно!  — А почему? — Удивился Бонзо.  — Ну, я же вам нравлюсь! И поэтому выпью вместе с вами.       Бонэму эта идея очень полюбилась. И через несколько минут он уже сидел с девушкой за одним столом и оживлённо разговаривал с ней. Девушка полностью отвлеклась от работы — конечно, если рядом есть такой замечательный собеседник, то о работе можно и позабыть. Аппетитная пышечка поведала Джону, что её зовут Тамара и родом она из Нижнего Зосово. Бонзо оказался более общительным — он рассказал Тамаре о том, что он из Англии, что его зовут Джон, а также обо всех его приключениях в России и за рубежом. Рассказал он и о вкусном самогоне, о странных щах, о бане и драке с Робертом, ну, соответственно, и о Зосе. Оказалось, что Тамара — троюродная сестра Зоси. Это было не так уж и удивительно — боевая Тамара чем-то напоминала девушку Джимми. Чем именно — Бонзо было трудно сказать. Но что-то было.       Тем временем Джонси       Джонси стоял и мёрзнул. Мёрзнул и стоял. Мёрзнул, а потом сел. Сел. Встал. Опять сел. Опять встал. Короче, приседать начал, чтобы согреться. Однако тепло ему не становилось. Стал тогда он танцевать вприсядку, думая, что он согреется. Мог бы танцевать получше и денег заработать, но Джонси плясал не очень хорошо (даже слишком не очень хорошо), поэтому денег ему никто не дал. Только несколько людей, смеясь, прошло мимо. Получается, Джон Пол мог бы денег заработать на том, что смешит людей. Но он до этого не додумался, решив, что глупо выглядит. Поэтому наш герой перестал танцевать и встал по стойке «смирно». Стоял он, стоял. В сосульку не превратился. А Бонзо всё не идёт… Зато идёт какая-то симпатичная рыжая девушка. И идёт она по направлению к Джонси.  — Извините пожалуйста, где здесь улица Ленина? — спросила девушка, близко подойдя к басисту.       Никакой улицы Леннона Джонси не знал, Ленина вообще не знал, а девушку совершенно не понял. Не знал он русского языка — что уж поделать?  — Извините пожалуйста, вы не знаете, где улица Ленина? — девушка повторила слова, слегка повысив голос. — Или вы глухой?  — I donʼt speak Russian, — холодно сказал Джонси.       Девушка не знала, что такое спикрашен. Спи крашен, что ли?  — Я не крашеная и когда сплю, тоже не крашусь, — сказала девушка.       Басист промолчал.  — Так вы не знаете, где улица Ленина? — Рыжая красавица всплеснула руками.       Не дождавшись ответа от парня, девушка схватила его под руку, воскликнув:  — Пойдёмте тогда вместе искать!       И Джонси отправился с девушкой искать какую-то улицу Ленина. Он немного боялся идти с ней, но ему она очень даже понравилась. Особенно много веснушек на щёчках и красивые зелёные глаза. Ради них он бы и на улицу Ленина отправился, да и обратно в Зосово тоже поехал, если обладательница прелестных глаз и веснушек его попросит.