***
Очнувшись, Драко обнаружил склонившегося над ним Гарри, который изучал поблекшие отметины на его груди, оставшиеся с того времени наедине в комнате Гермионы. Подавшись вперед, Драко схватил Гарри за воротник и дернул на себя, тот повалился сверху, и их лица почти соприкоснулись. — Скучал по тебе, — прошептал Драко, притягивая рот Гарри поближе к своему. Поттер никак не реагировал, его рот был закрыт, и Драко прихватил его нижнюю губу зубами и куснул. Гарри ахнул, и Драко мигом этим воспользовался, проталкивая язык к нему в рот, пробегаясь им по зубам, изучая нёбо, переплетаясь и состязаясь с языком Гарри, пока не вынужден был отстраниться, чтобы перевести дыхание. Он уткнулся носом Поттеру в шею. — Люблю, когда мой язык внутри тебя, Гарри. — Он прошелся руками от шеи к ягодицам. — Люблю быть внутри тебя. — Рука скользнула между их тел и принялась поглаживать Гарри сквозь одежду. — Люблю, когда ты во мне. С потрясенным воплем Гарри вырвался, скатился с кровати и грохнулся на пол. — Ну ни хрена себе, Малфой! Драко присмотрелся к ошарашенному Поттеру и заметил у него на лбу шрам. Огляделся вокруг и осознал, что лежит на койке в Больничном крыле, залечивая полученные в схватке с Волдемортом раны. Он целовал не того Гарри. — Проклятье. Поттер продолжал пялиться с пола, и Драко закатил глаза. — Не беспокойся, твое целомудрие в полной сохранности. Я не понял, что это был ты. Больше такой ошибки не повторю. Гарри поднялся на ноги, стараясь держаться на отдалении от Драко. — Ты назвал меня по имени, когда… Ты подумал, что я — это он? — Он? — Как тот Драко был здесь, так и ты был в другом месте, верно? — голос Гарри креп вместе с его уверенностью в своей правоте. — В месте, про которое говорил тот Драко. Там, где другие Рон и Гермиона и… и я. Драко неуютно поерзал на кровати, когда Гарри придвинулся ближе. — Сказал же, больше этой ошибки не повторю. — И вы с ним, с тем Гарри… Вы… — Мы трахались, — выплюнул Драко. — Понятно, Поттер? Трахались и всё! — Ложь была горька и обожгла язык. — Теперь проваливай и оставь меня в покое. — Нет, не может быть. Явно не просто трахались — по тому, как ты говорил, как меня целовал и трогал… — О, ради всего святого, Поттер, повзрослей уже! Я почувствовал твою реакцию, и не надо задвигать мне про свою палочку — что бы ни говорили о Великом Гарри Поттере, твой ствол не одиннадцать дюймов. Я почувствовал твою реакцию, и дело было не в каком-то глубоком чувстве. Если только ты не припас мне признание в вечной любви. Гарри сердито зыркнул на него. — Ты идиот, Малфой! — бросил он и стремительно вышел прочь. Драко был вынужден согласиться.***
Из-за того, что Драко лежал в Больничном крыле, ему пришлось пропустить похороны отца. Дамблдор как директор наведался позже с подробным отчетом о церемонии, на которую, впрочем, мало кто пришел. Драко обратил внимание, каким постаревшим выглядел Дамблдор, как будто жизнь утекала из него капля за каплей. Оставалось только гадать, сколько еще таких визитов с соболезнованиями пришлось нанести директору своим студентам и на скольких похоронах присутствовать. Драко получил от матери посылку с подробными указаниями, какие бумаги подписывать, чтобы вступить в права наследства, но никакого утешения это не принесло. В отличие от Малфоев, в последнюю минуту поменявших стороны, у нескольких других семей счета были заморожены до окончания расследования. Драко полагал, что должен быть благодарен сложившимся обстоятельствам, но это было выше его сил. Как только мадам Помфри решила, что он полностью здоров, Драко первым делом заявился в подземелья. Когда он проскользнул в кабинет, Снейп как раз проверял свои запасы зелий и повернулся к нему, удивленно приподняв бровь. — Я ожидал, что вы займете свое время подготовкой к ТРИТОНам, вместо того, чтобы докучать вашим учителям. — Зачем вы это сделали? — осведомился Драко. — Прошу прощения? — О, я ещё не решил, прощу ли кого-либо. Зачем вы, Дамблдор и МакГонагалл произнесли Заклинание Неизбежности? Привычное выражение отвращения слетело с лица Снейпа, сметенное удивлением. — Как вам стало об этом известно? — Не уверен, что вы следите за ходом этого разговора, — презрительно скривился Драко. — Я задаю вопросы — вы на них отвечаете. Теперь объясните зачем. Снейп сглотнул, затем коротко кивнул. — Полагаю, мы должны вам хоть это. — Он с достоинством подобрал мантию, прошагал к креслу и опустился в него, жестом предлагая Драко тоже присесть, но тот остался стоять. — Как вы уже бесспорно выяснили, я был шпионом. Сила Волдеморта росла. Я узнал, что он планирует атаку на Хогвартс, хотя и не сумел получить точных сведений, когда и как именно. Полагаю, меня тоже планировали застать врасплох. — Я думал, всем известно, что в один прекрасный день все сведется к битве Дамблдора против Волдеморта. — Все верно, но никто не мог предугадать, насколько усилилась мощь Волдеморта. В то время как Дамблдор… Дамблдор уже довольно стар. Даже учитывая потенциал Гарри, мы не были уверены в исходе противостояния. — И вы произнесли Заклинание Неизбежности, — холодно проговорил Драко. — Да. Когда ничего, как показалось, не произошло, мы сделали вывод, что оно не сработало. Мы были слишком заняты приготовлениями к грядущей войне, чтобы обращать внимания на изменения в обычных стычках гриффиндорцев и слизеринцев. — Что конкретно случилось? Снейп нахмурился: — Конкретно — я не знаю. Знаю только, что ваш отец сбежал из Азкабана. Судя по всему, он сразу же связался с вами. Предположительно чтобы убедить присоединиться к нему. — Вот только он разговаривал не со мной. А с паинькой гриффиндорцем, который был уверен в том, что его отец герой. Довольно болезненная ситуация, надо полагать. Для них обоих. — Вне всяких сомнений. — Снейп передернул плечами. — Но важен конечный результат. Ваш отец выбрал защищать вас, ослабил позиции Волдеморта и своей изменой переломил ход событий. Ваше последующее возвращение спасло мистера Поттера от смерти и позволило ему нанести решающий удар. — Вы хоть представляете, что сделали со мной? С Гарри? Вам вообще есть до этого дело? — Мы спасли мир, вот что мы сделали. Потерь было не избежать, кто-то должен был принести себя в жертву. Выходя, Драко как следует грохнул дверью. Как жертва войны он чувствовал за собой право это сделать.***
— Малфой, подожди! Услышав оклик Поттера на выходе из кабинета Снейпа, Драко прибавил темпа и устремился в противоположную сторону, не имея должного настроения разбираться с кем-либо в данный момент. — Малфой! — нетерпеливо воскликнул Поттер — он нагнал Драко, схватил за руку и развернул его к себе лицом. — Мне надо с тобой поговорить. — Какая жалость. А мне вот с тобой не надо. — Драко дернулся, чтобы уйти, но Поттер его удержал. — Я слышал, ты помогаешь семьям Крэбба и Гойла. Платишь их адвокатам, чтобы оспорить потерю поместий, — обвиняющим тоном начал Гарри. — Тебя это ни коим образом не касается. — Еще как касается! Их отцы были Пожирателями. — Их отцы мертвы. Винс и Грег — мои друзья и не сделали ничего дурного. — Они заслуживают наказания. — Ну надо же, Поттер, я впечатлен. Свято место пусто не бывает, и ты уже его занял? Гарри отступил назад, настороженный насмешкой в голосе Драко. — Что ты имеешь в виду? — Ты, по всей видимости, решил, что именно тебе следует судить, кто чего заслуживает. В том числе вышвыривать вдов и сирот из их домов и с их земель. Темный Лорд мертв! — Драко отвесил Гарри низкий поклон и поднял взгляд на его ошарашенное лицо. — Да здравствует Темный Лорд! — Это… Это… — Что, Поттер? Несправедливо? Извини, не знал, что в этом обсуждении должна фигурировать справедливость. Или в жизни вообще, коли уж на то пошло. С побелевшим лицом Гарри уставился на него. Драко вздохнул: — Кстати о справедливости, я должен идти готовиться к ТРИТОНам. Опять. Напомни мне выяснить, какой кретин придумал отложить экзамены из-за войны. Я задолжал ему жестокую расправу.***
Сидя за столом в Большом Зале этим же вечером, Драко принялся подсчитывать пустующие места, но вскоре сбился. За каждым столом кого-то не хватало, но большинство отсутствующих могли просто отправиться домой из-за смерти близких. На другом конце зала за Гриффиндорским столом сидел Поттер. Их взгляды встретились и задержались друг на друге на какое-то долгое мгновение, затем Рон что-то сказал, и Гарри отвернулся. Вот именно этого он когда-то и хотел, подумалось Драко. Он снова сидел за слизеринским столом, на своем законном месте. Гарри снова был идиотски бравым гриффиндорцем, Рон недоумком, а Гермиона всезнайкой. Все было так, как должно было быть. За тем лишь исключением, что не было. Оставшиеся за столом слизеринцы сидели поникшие и тихие. Да и в целом подавленное настроение студентов в Большом зале граничило с депрессией. Все переговаривались почти шепотом, словно боялись повысить голос. Заметив, как Забини делает вид, что не пялится на Булстроуд, а она, в свою очередь, притворяется, что не замечает его, Драко решил, что эти отношения перестали быть забавными. Он не мог больше сидеть и наблюдать, как эти двое боятся признаться друг другу. — Блейз, — громко начал он. — Ты собираешься поведать Миллисенте о своих чувствах, или мне сделать это за тебя? Миллисента и Блейз мгновенно развернули к нему головы. — Отлично, я сделаю, — продолжил Драко, не дав Забини вставить и слова. — Миллисента, Блейз уже два года как на тебя запал. Даже не запал — это слово и близко не объясняет то усердие, с которым он ведет себя с тобой, как полнейший кретин. Это, должно быть, любовь. Только так можно оправдать уровень его идиотизма. Миллисента во все глаза уставилась на будто окаменевшего Блейза. — И, Блейз, ты должен понимать, что она испытывает к тебе те же чувства. Иначе за все твои выходки из тебя бы давно уже сделали отбивную. — Они продолжали сидеть как громом пораженные, и Драко начал терять терпение. — Так, Забини, встал! Булстроуд, ты тоже. Они с опаской подчинились. Драко удовлетворенно кивнул. — Теперь идите за тот конец стола. Отлично. Забини, целуй ее, и желательно с языком, иначе я тебя прокляну. Не без некоторого волнения Забини обвил Миллисенту руками и легко поцеловал. Пару секунд они пожирали друг друга глазами, и затем Миллисента поцеловала его в ответ. Их поцелуи становились всё более и более страстными. Слизеринский стол принялся аплодировать и свистеть. По тому, что эта парочка вытворяла, Драко пришло на ум, что через девять месяцев ему придется стать крестным отцом малютки Драко или Драканы. Бросив взгляд на гриффиндорцев, он увидел, как Уизли и Грейнджер наблюдают за Забини и Булстроуд со смесью шока и одобрения на лицах. Поттер, однако же, пристально глядел прямо на него. Драко ему улыбнулся. Здесь всё тоже скоро переменится.***
Напевая себе под нос, Драко шагал к квиддичному полю. Он расправился с ТРИТОНами в рекордно короткие сроки. Это не составило особого труда, учитывая, что экзамены были точной копией уже пройденных им в другом мире. Драко был уверен, что наберет баллов больше, чем кто-либо. Когда-либо. Он уже был почти на месте, как услышал за спиной торопливые шаги и голос, зовущий его по имени. Он развернулся. — Поттер, таскаться за мной хвостиком у тебя уже становится дурной привычкой. — Я снова хотел поговорить. — Замечательно, — Драко указал на трибуны, где они и уселись, не рядом, но и не то чтобы очень далеко друг от друга. — Тогда после нашего спора… — начал Поттер. — Который я выиграл. — …я рассказал о нем Рону и Гермионе. Рон обозвал тебя по-всякому… — Идиот. — …а Гермиона сразу добавила, что это все чепуха. Но выглядели они при этом странно. — Они всегда странно выглядят. Гарри нерешительно тронул Драко за плечо. — Я серьезно. Все это выглядело так, будто они думают, что это возможно. Что я действительно могу стать… не знаю… опасным. — О боги, Поттер. Из-за этого тебя всего всколдобило? — Драко закатил глаза и встал. — Я сказал это, только чтобы поиздеваться. Тебе не стать Темным Лордом. Ты не из того теста сделан. Драко сошел с трибун и направился к сараю для метел, Гарри следовал по пятам. — Ты не можешь знать наверняка. Ты вообще обо мне ничего не знаешь. Драко повернулся к нему лицом. — Ошибаешься, Поттер. Я о тебе все знаю. Знаю, что ты любишь тосты с клубничным джемом и терпеть не можешь виноград. Знаю, что ты грызешь кончик пера, а потом стесняешься следов от зубов на нем. Знаю, что если уж ты что-то для себя решил, то окончательно — будь то достижение какой-нибудь недостижимой цели или кто именно тебе друг. Приблизившись, Драко понизил голос до шепота: — Я знаю о тебе больше, чем ты можешь себе представить. Гарри моргнул, на секунду захваченный врасплох, а затем оттолкнул Драко и помотал головой. — Ты знаешь его, другого Гарри. Не меня. — Может быть. Однако мне всё любопытнее узнать, сколько между вами сходства. Драко облизнул губы и с удовольствием отметил, что это действие Поттера, кажется, загипнотизировало. — Мне любопытно, застонешь ли ты, если я укушу тебя за плечо или проведу языком по твоей груди. Любопытно, тот же ли у тебя мускусный запах. И что ты будешь чувствовать, вздрагивая подо мной. Любопытно, какой на вкус твой рот, твоя кожа, член, задница. Любопытно, какой у тебя будет вид, когда тебя снедают страсть и возбуждение, и когда ты всецело принадлежишь мне. И будет ли это тот самый вид, который у тебя сейчас. С трудом сглотнув, Гарри сделал шаг назад. Наконец он совладал с дыханием и с подозрением прищурился. — Ты опять издеваешься? — Возможно. — Драко отвернулся и, открыв сарай для метел, быстро выудил две метлы. Выходя, он бросил одну Гарри. — Прокатиться не хочешь? — хитро спросил он. — Ты же пошутил, правда? — Драко самодовольно усмехнулся, и Гарри послал ему злобный взгляд. — Не представляю, как ты умудрился поладить с тем твоим Гарри без того, чтобы он мечтал тебя убить. — Вообще-то, мы не все время ладили. Ссор тоже хватало. — Какой сюрприз. И из-за чего ссорились? Отвечая, Драко не сдержал зловредной ухмылки: — Самая крупная ссора была после того, как я поцеловал Снейпа и Гарри приревновал, — и оттолкнувшись, он взмыл в небо, оставляя остолбеневшего Поттера за спиной. — Эй, — донеслось сзади, — ты все еще надо мной издеваешься?***
— Ты не можешь так делать! — орал тем же вечером Гарри на Драко, который вальяжно расположился в гриффиндорской гостиной. Комната была полна народу, когда, ко всеобщему изумлению, Драко вошел внутрь. После того, как он сообщил Браун, что поражен стойким игнорированием ею возникшего на щеке уродливого воспаления, сообщил Томасу, что Пивз каким-то образом выяснил, где тот прячет свои рисунки, и взглянул на Лонгботтома так, что тот умчался к двери, — начался массовый исход из гостиной. И теперь Гарри, Рон, Гермиона и Драко были единственными, кто в ней остался. — Ты не можешь вламываться сюда, когда тебе вздумается, — продолжал Гарри. — Вламываться? Я не вламываюсь. Рон, друг мой, сделай доброе дело — заставь Гарри прекратить меня оскорблять. — Я тебе не друг. И хватит звать меня Роном. — Действительно, не друг. А хочешь им стать? Я тебе заплачу. — Ты не можешь купить дружбу Рона, — рассерженно вмешалась Гермиона. — Не можешь, — согласился Рон, а затем добавил: — А сколько ты предлагаешь? Гермиона болезненно ткнула своего парня локтем в ребра. — Я подумывал о чем-то менее грубом, нежели деньги, — протянул Драко. — Возможно тебе могли бы понравиться билеты на игру Пушек Педдл. — Вау! — воскликнул Рон. Гермиона смерила его убийственным взглядом, и он быстро сымитировал безразличие: — В смысле, моя дружба не продается. — Сезонный абонемент, если быть точным, — добавил Драко. У Рона вырвался хнычущий звук, но он тут же захлопнул рот. Драко ухмыльнулся: — И с использованием ложи Малфоев минимум на одну игру плей-офф. Рон повернулся к Гермионе: — Пожалуйста! Мы ведь не будем с ним лучшими друганами или типа того. Она отрицательно покачала головой. Рон угрюмо посмотрел на Драко. — Моя дружба не продается. А теперь простите — я должен пойти в комнату и побиться головой о стенку. Бросив последний молящий взгляд на Гермиону, которая опять помотала головой, Рон стал подниматься по лестнице. — Как насчет вас, мисс Грейнджер? Ваша дружба продается? — Разумеется, нет! — фыркнула Гермиона. Драко поднялся с дивана и приблизился к ней. — Как мой друг вы смогли бы навещать меня в Малфой Мэнор. А вы знаете, что у нас есть в Малфой Мэнор? — Нет, и мне это не интересно. — У нас есть библиотека. — Гермиона округлила глаза, но промолчала. Драко продолжил искушать, подходя все ближе: — Вы можете себе представить, сколько книг содержится в той библиотеке, мисс Грейнджер? — Не могу. Драко наклонился и прошептал ей на ухо: — Я тоже. Отступив на несколько шагов, Гермиона ткнула в него пальцем. — Ты… Ты просто злодей! — Нет, вовсе нет. Ну ладно, может, и да. Но если бы я был настоящим злодеем, я бы упомянул подвалы. — Подвалы? — Именно. Там мы храним самые редкие и уникальные книги. Некоторые тома, полагаю, вообще могут существовать в единственном экземпляре. У Гермионы отвисла челюсть. — Также в подвалах имеются просто горы свитков, которые столетиями писали Малфои, верившие, что жизнь их так значима, что достойна быть запечатлена в мемуарах. Вообразите себе всю эту историю. Всё это знание. Всё это тщеславие. — Моя… — Гермиона перевела дыхание и продолжила: — Моя дружба не продается. А теперь прошу меня простить — я должна пойти помочь Рону. Взмахнув мантией, Гермиона скрылась на лестнице. С улыбкой проводив ее взглядом, Драко развернулся к Гарри. — Даже не думай, Малфой! Меня тебе не купить. Драко начал к нему подкрадываться. — Какая жалость, — его голос звучал умиротворяюще, но блеск в глазах его изобличал. Он придвинулся ещё ближе, и Гарри подавил желание шагнуть назад. Драко слегка надул губы, и Гарри очень не хотелось признавать, насколько восхитительное зрелище представлял его рот. — Для тебя я припас самое лучшее, — проворковал Драко. Их лица были в дюйме друг от друга. Гарри сглотнул: — Что же? Рот Драко придвинулся еще ближе. — Себя. Дыхание Драко коснулось губ Гарри, и тот задрожал от предвкушения. Оставалось сделать маленькое движение вперед — и их рты встретились бы. Он уже почти чувствовал Драко, ощущал вкус его губ... Тут Драко резко отстранился, и до Гарри не сразу дошло, что они не поцелуются. Он твердо решил, что испытанное при этом чувство не было разочарованием. — Очень жаль, Гарри Поттер. Это было бы весело, — произнес Драко и направился к двери. — О, и помнишь, я пару дней назад сказал, что твое целомудрие в полной сохранности? — Гарри кивнул. — Я соврал! — и подмигнув, Драко удалился. Как только за ним закрылась дверь, Гарри стало очень интересно, не надо ли помочь Рону и Гермионе побиться головой о стенку.***
На следующее утро за завтраком Драко уселся рядом с Гарри и лучезарно ему улыбнулся. Гарри на это лишь застонал. — Ты что здесь делаешь? — поинтересовался Рон с набитым яйцами ртом. Драко передал ему тарелку с пирожными, и тот, не задумываясь, взял себе пару штучек. — Я посчитал, вы будете рады погреться в лучах славы рядом со студентом, отлично сдавшим все ТРИТОНы, — он потянулся за чаем и налил себе чашку. — Ты сжульничал, — отозвалась Гермиона. Драко приложил обе руки к сердцу в клятвенном жесте. — Я отнесся к экзаменам со всей серьезностью и честностью. Оба раза. — Должны же быть какие-то правила против такого! — вскипела Гермиона. — Ага, должны, — весело согласился Драко и выдал ей свою самую очаровательную улыбку, а затем обернулся к Гарри. — Поттер, а ты как поживаешь этим утречком? От его улыбки на душе странно потеплело, и Гарри поспешил спрятаться за маской враждебности: — Так что ты здесь забыл? — Хотел обсудить наш с тобой поход на Выпускной бал. Рон подавился соком. Гермиона поперхнулась маффином. Лицо Гарри приобрело пунцовый окрас. — Я не буду… В смысле, не иду я с тобой никуда! Я даже не гей. — Ну конечно, нет, Поттер. Ты бисексуал. — Драко придвинулся ближе, и их лица теперь разделяли считанные дюймы. Дыхание щекотало кожу Гарри, а голос сделался низким и хрипловатым. — Теперь насчет нашего с тобой вечера. Тут рука Драко улеглась под столом к Гарри на бедро, и тот коротко вскрикнул, чем вызвал недоуменные взгляды Рона и Гермионы. — Я… Я не могу пойти с тобой. Я уже иду с… с Джинни! — соврал Гарри, заприметив сестру Рона недалеко за столом. Услыхав свое имя, Джинни к нему обернулась. — Мы же встречаемся сегодня вечером, да, Джинни? — с нажимом произнес Гарри, сигналя глазами на Драко и надеясь, что она придет на выручку. — Сегодня? А, да… сегодня. Ага, мы с Гарри собирались пойти вместе. Рука Драко проползла еще пару дюймов выше по бедру, когда он подался вперед и прожег Джинни взглядом. — Только это было до того, как ты слегла с той кошмарной безобразной сыпью. Живо распознав угрозу, Джинни коротко пожала плечами и, бросив «Я пыталась», вернулась к своему завтраку. — Ну да, — запнулся Гарри, — поэтому я пригласил Лаванду. Рука Драко теперь хозяйничала в опасной зоне, которая грозила увеличиться с каждой секундой. Гарри подталкивал локтем сидящую рядом Лаванду до тех пор, пока она не была вынуждена отвернуться от Парвати и посмотреть на него. — Я как раз рассказывал Драко, что позвал тебя на Выпускной бал, — выпалил он. — Да, он меня позвал. Это было очень романтично, — кивнула она, завидев его отчаянное лицо. — Именно поэтому, — угрожающе произнес Драко, — ты ужасно огорчилась тому зловещему предсказанию, предрекающему, что именно с тобой случится, если ты пойдешь с Гарри. — А, точно. Совсем забыла. Извини, Гарри, — и Лаванда торопливо развернулась к своей подруге. Раздосадованный, Гарри мрачно воззрился на Драко. — Ты намереваешься запугивать всех, с кем я соберусь пойти? Ладонь под столом накрыла его пах и легонько сжала. — А я должен? Гарри зажмурился и коротко застонал. — Хорошо. Ты победил. — Он распахнул глаза, не обращая внимания на задохнувшихся от ужаса Рона и Гермиону. — Малфой, ты пойдешь со мной на Выпускной? — Надо же, Поттер, я думал, ты никогда не попросишь! — Драко убрал руку и встал из-за стола, сияя широкой улыбкой. — Заходи за мной около восьми. О, и постарайся сделать что-нибудь со своими волосами. У меня высокие стандарты. Жизнь была проще, когда его преследовал Волдеморт, решил Гарри. По крайней мере, все, чего тот хотел, — это просто убить его.***
На них наконец перестали пялиться. Теперь Драко и Гарри, стоявших рядом на Выпускном Балу, сопровождали только перешептывания да взгляды исподтишка. Драко пообещал наимучительнейшие расправы всем, кто будет нелюбезен с Гарри, и, когда тот появился в гостиной Слизерина, убедился, что Поттер готов к выходу. Он похвалил мантию Поттера и мужественно промолчал об остальном его виде. Гарри, однако же, и не подумал сказать ответный комплимент, несмотря на то, что Драко чуть ли не наизнанку вывернулся, чтобы выглядеть еще более сногсшибательно, чем обычно. Ситуация повторилась и когда они достигли Большого зала. Драко говорил что-то, по его мнению, вежливое — Поттер его игнорировал. Предлагал канапешку — ноль реакции. Драко даже зашел так далеко, что отметил, какую премилую пару являют собой Грейнджер и Уизли. И снова тишина в ответ. В конце концов, терпение его лопнуло. — Да ладно, Поттер, я понимаю, что мое блистательное присутствие лишило тебя дара речи, но будь добр, сделай над собой усилие и хоть похрюкивай время от времени, чтобы я знал, что ты всё еще существо разумное. — Проваливай к черту, Малфой! Выдержка Драко рухнула в один момент от отзвука слов другого Гарри. Он ощутил, как кровь отхлынула от лица, и увидел вопросительный взгляд Поттера. Весь его лоск слетел, и он нетвердыми шагами отступил назад. — Я… Прости меня, Поттер, — запинаясь, проговорил Драко. Гарри пораженно уставился на него, но Драко было плевать. Он развернулся и ринулся к выходу. Ему надо было уйти отсюда, надо было подышать. Он миновал входные двери и продолжал шагать, пока не оказался у хижины Хагрида, на том самом поле, где в другом мире они с Гарри победили василиска, где Гарри его поцеловал. С трудом дыша, Драко поднял взгляд к небу, гадая, как заставить эту боль исчезнуть. Внезапно за спиной послышались шаги, и Драко догадался, что за ним кто-то шел. Это гарантированно был Поттер, стремящийся, по своему обыкновению, спасти всех и вся. — Что случилось? — спросил Гарри, остановившись рядом. Драко хотел солгать, хотел выдать какой-нибудь едкий комментарий, который бы заставил Поттера в спешке смыться к друзьям, поджав хвост. Он уже было открыл рот для ядовитой реплики, но вместо этого наружу вырвался всхлип, который удалось подавить, правда, недостаточно быстро. — Драко? Расскажи мне. — «П-проваливай к черту, Малфой» — это было последнее, что тот Гарри сказал мне. — Поттер рядом резко втянул воздух. — Я узнал, что действие заклинания, перенесшего меня, заканчивается. Я должен был рассказать ему, предупредить. Он… Он подумал, что я его бросаю. Что хочу оставить его. — Драко прерывисто вздохнул. — Я никогда бы его не оставил, если бы у меня был выбор! Протянув руку, Гарри в утешающем жесте опустил ее Драко на плечо. Драко продолжал, устремив взгляд к небу: — Не надо было этого делать — принуждать тебя идти со мной на бал. Ты — не он. Я знаю. Я просто… Просто хотел как-то все исправить. Для себя. Для него. Ему было так больно. — Он это переживет, — тихо ответил Гарри. — Ты этого не знаешь, — горько усмехнулся Драко. — Я даже не знаю, переживу ли это сам. — Другой Драко… Он был не так уж и плох. Драко обернулся к Гарри, выгнув бровь. — Мне от этого должно стать легче? От того, что ему будет отлично заменить меня моим двойником? — Ну, а ты разве не то же самое пытаешься проделать со мной? Наступила долгая пауза. — Возможно, — наконец тихо ответил Драко. Он снова посмотрел на звезды. Когда Гарри притянул его за плечо к себе и обнял, Драко удивился, но ничего не сказал. Было умиротворяюще вот так стоять — обнявшись, слушая доносившуюся из Большого Зала музыку. Гарри откашлялся и слегка отстранился. — Малфой, раз уж ты затащил меня на это свидание, нам не следует зря терять время, как думаешь? Драко пожал плечами, и Гарри продолжил: — Это мой последний бал в Хогвартсе, и я вроде как хочу танцевать. Потанцуешь со мной? — Поттер, я не принимаю жалости. И от меня самого ее не дождешься, коли уж на то пошло. Гарри отодвинулся, так что Драко теперь мог видеть его лицо. — Это не жалость. Потанцуй со мной. — Не буду! — помотал головой Драко, вырываясь из рук Гарри. Гарри сократил между ними расстояние. — Будешь. На его лице появилось знакомое выражение решимости. Выражение, которое говорило, что ничто теперь Гарри не остановит, и Драко почувствовал дрожь предвкушения. Разумеется, он не собирался облегчать Поттеру жизнь. Он сделал еще шаг назад, и Гарри последовал за ним, делая шаг вперед. — Нет! — Да. Едва Драко снова начал отступать, Гарри схватил его за бедра и рывком притянул к себе вплотную. Прижавшись к Драко, он прошептал ему на ухо: «Потанцуй со мной» и прихватил мочку зубами. Губами обвел линию подбородка, а затем переместился на шею. — Потанцуй со мной, — повторил Гарри приглушенным голосом. Он слегка куснул шею Драко, и у того вырвался стон. Проклятье, подумал Драко, Поттер играет грязно. И с ухмылкой, медленно появившейся на лице, он протянул: — Ну, раз ты так мило просишь, я, пожалуй, соглашусь. Когда, обмениваясь многозначительными взглядами, они возвращались на бал, Драко решил, что из этих отношений что-то все-таки могло бы получиться.***
— Последнее, что я помню, — как мой отец умер, защищая меня, — вздохнул Драко. — Я очень надеюсь, что другой Гарри смог все это пережить. Гарри навещал его в Больничном крыле, где Драко приходил в себя от ран, полученных в другом мире. Занятия закончились, и большинство студентов разъехались по домам. Драко подозревал, что единственной причиной, по которой Рон, Гермиона и Гарри остались, был он сам, и не мог не испытывать благодарности. — Уверен, тот Драко ему помог, — негромко, но твердо отозвался Гарри. — Не знаю. Тот Гарри, похоже, рьяно меня недолюбливал. И у меня сложилось впечатление, что это чувство было взаимным. Гарри подался вперед и взял Драко за руку. — Поверь. Он ему помог. Драко демонстративно взглянул вниз на их сплетенные руки, и Гарри медленно выпустил его ладонь. В определенный момент другой Драко дал Гермионе письмо, рассказывающее про разные миры. Когда Гарри нашел Драко в ту грозовую ночь, истерзанного, истекающего кровью и что-то стонущего про Волдеморта, это письмо очень помогло прояснить ситуацию. Когда Драко очнулся, то был несколько озадачен тем, что его девушка теперь встречалась с его лучшим другом, а все вокруг были в курсе, что сам он гей. И то, что последнее уже являлось признанным фактом, было весьма непривычно. В другом измерении ему не потребовалось много времени, чтобы выяснить, что его двойник тоже был геем. В первую же ночь, после того, как он сообщил остальным слизеринцам, что идет спать, им было получено довольно занимательное и детально описанное предложение компании от парня с шестого курса. Теперь, пока Драко поправлялся, Рон и Гермиона частенько навещали его, обычно в компании Гарри. В этот раз, когда они уходили, оставляя его наедине с Гарри, их хитрые улыбки заставили его заподозрить, что другой Драко не ограничился одним только заявлением о своей сексуальности. — Это было так странно, — проговорил Драко. — Я все пытался и пытался их убедить, что я на их стороне. И чем больше они меня отвергали, тем враждебнее я себя вел. — Он осторожно провел пальцем по чистому лбу Гарри. — У тебя другого был шрам на лбу, оставленный Волдемортом. В виде молнии. Я сообщил тому Гарри, что это, должно быть, буква «И», от слова «идиот». — Уверен, это прошло просто замечательно, — едва подавил смех Гарри. — Даже лучше: каждый день после этого я встречал его новым оскорблением, начинающимся на «И». Имбецил, инфузория, ишак… Не в силах больше сдерживаться, Гарри расхохотался. Через какое-то время ему удалось взять себя в руки, чтобы быть в состоянии говорить. — Не могу представить, почему они сразу же не бросились к тебе с распростертыми объятиями. — Да уж, это нелегко понять, — фыркнул Драко, а затем улыбнулся: — Я и правда вел себя непостижимо. И все, чего я хотел, — просто быть другом Гарри. Они уставились на одеяло, избегая смотреть друг другу в глаза. Драко смутно вспомнилось, как обезумевший от беспокойства Гарри склонился над ним, корчащимся под дождем от ран. И как приходя в себя, он несколько раз открывал глаза и заставал рядом Гарри, сидящего в кресле у койки и потирающего локоть. Прямо как сейчас. Драко решил, что постоянное потирание локтя было своего рода нервной привычкой. — И вы с тем Драко… — решился он наконец, — …вы были друзьями, так? Гарри откашлялся. — Больше, чем друзьями. Намного больше. — О, — повисла пауза. — Может, ты бы согласился быть другом и мне? — Думаю, мы можем попробовать. — А поскольку ты слизеринец, то в какую категорию мне стоит тебя отнести — лизоблюды или головорезы? — Драко ухмыльнулся, и до того знакомым было это выражение, что у Гарри перехватило дыхание. Он легонько ткнул кулаком в непокрытый бинтами участок кожи на руке Драко. — Ай! — Драко нарочито потер руку, как будто удар зверски болел. — Однозначно, головорезы! — Ублюдок, — ласково сказал Гарри. — Недоумок. В конце концов, подумал Гарри, возможно из этих отношений что-то все-таки могло бы получиться.***
Эпилог — Один год спустя
— Поттер, пошевеливайся. Мы уже скоро должны быть там. — Я не пойду. — Гарри стоял в дверях спальни, скрестив руки на груди и наблюдая, как Драко одевается. — Там будет полно слизеринцев. — Ну разумеется! На крестинах моей тёзки просто обязано быть полно народу. — Поверить не могу, что Миллисента с Блейзом назвали ее в честь тебя. — Поверить не могу, что младенец вполне симпатичен. Он бросает вызов породившим его особям. — Мне без разницы, насколько она симпатична, я не пойду. Ты в курсе, как они со мной обращаются? Глаза Драко сузились, и его тон сменился с дразнящего на зловещий. — Тебе что, угрожали? — Если бы, — произнес Поттер, и Драко заметно расслабился. — С угрозами я еще могу справиться. — Тогда что? Я же хожу на все ваши маленькие гриффиндорские посиделки и всегда мил с твоими друзьями. — Ты не мил, Драко. Если бы ты всегда был мил, Рон бы не радовался как ребенок, что Перси, Фред и Джордж прикидываются ветошью, когда ты оказываешься поблизости. — Только потому что тогда на мне были эти отталкивающие розыгрыши Чары… — Вообще-то, я думаю, это из-за того случая, когда ты проклял Джорджа и Фреда и у них появлялась эрекция всякий раз, как Перси входил в комнату. — Что ж, — улыбнулся воспоминаниям Драко, — Перси Уизли — видный молодой человек. Кстати, меня любит не только Рон. Ты в курсе, что Гермиона меня просто обожает? Мне кажется, она хочет от меня детей. — Если ты подразумеваешь под «детьми» книги, то вполне можешь быть прав, — проворчал Гарри и затем недовольно вздохнул: — Ты знал, что за обедом на прошлой неделе Пэнси буквально похлопала меня по голове? — И все? Поттер, ты им просто нравишься. После того, как великий, героический Гарри Поттер толкнул пылкую речь, восхваляющую идеи всепрощения и единения Магического Мира, их жизнь сделалась значительно проще. — Они ведут себя не так, как будто я им нравлюсь. Они больше ведут себя, как будто… — на него медленно снизошло озарение, и он окинул Драко подозрительным взглядом, — …как будто я — домашний питомец. — Разве? — закашлялся Драко. — Уверен, ты неправильно толкуешь их поведение. — Я так не думаю. Это бы объяснило реплику «хороший мальчик», которую я постоянно слышу. — Хочешь сказать, ты не был хорошим мальчиком? Гарри начал надвигаться на притворно улыбающегося Драко. — Что ты им сказал? — Ничего. Правда, ничего! Ну разве что, мог сказать, что ты готовишь мне по утрам чай и что встречаешь дома с работы каждый день, и что… что, может, всем следует завести себе по собственному гриффиндорцу. Гарри толкнул Драко. Сильно. — Ну, знаешь, — продолжал Драко с хохотом, — для компании и защиты. Не шибко умные, но легко обучаемые. Гарри снова толкнул Драко и повалил его на кровать, оказавшись сверху. Смешок, вырвавшийся у Драко, сменился стоном. — Не говоря уже о том, какими любящими они могут быть, — Драко запустил пальцы в волосы Гарри и притянул его к себе. В результате они явились на крестины с опозданием и вид имели взъерошенный и раскрасневшийся. И лишь гораздо позже Драко понял, что надел не свою мантию. На нем была мантия Гарри. Он снова был слизеринцем в гриффиндорском обличьи. И Драко решил, что с этим все-таки можно жить.