Столетняя война Эннора

Это случилось 26 января 3019 года Третьей Эпохи. Элронд не смел более задерживать Грэйхлима в Ривенделле, и он уехал, в то время как Истэним все еще не мог смириться с потерей и решил оставаться в долине до февраля. Каждый вечер Нибет слушал песни менестрелей; голоса эльфов уходили в небо, а оттуда их уносил ветер далеко за пределы Мглистых Гор. — Они скорбят по нему, — угрюмо сказал Истэним, вглядываясь в ночное небо. — И он услышит их скорбь, Истэним, сын Истэльма, — ответил голос позади Нибета. Выяснять кому он принадлежал не было смысла. Истэним часто слышал во снах голос Элронда, когда сбивался с пути, чуть ли не падая в бездну. — Он был целителем! — воскликнул человек, — Почему же не спас Арнара, почему позволил ему умереть? — Истэним яростно обернулся и взглянул на полуэльфа. Он был спокоен, лишь улыбка тронула его лицо. — Не думай, Истэним, что люди всесильны, что целители могут вылечить любую рану, и что самый сильный из эльфов не может умереть, — заложив руки за спину, Элронд подошел к Нибету, — Грэйхлим Элхарион не смог бы ему помочь. — Да он и не думал ему помогать, — сквозь зубы ответил ему Нибет, — Арнар не был болен, это был бред, беспамятство, но не болезнь, нет! Эти слова Элронд принял как неизбежное. Ведь полуэльф и сам понимал, что умер Арнар не просто так. Хирилл всегда отличался от остальных эльфов; рожденный в Имладрисе, Арнар являл собой храбрейшего из долины, а потому и покинул родные края, когда тому не исполнилось и ста лет. Многое прошло с того времени. Многое давно забыто, чего забывать не следовало. Арнар Хирилл в детстве носивший имя Итил, что в переводе с синдарина означает Луна, передал это имя своему коню, а сам назвался Арнаром, в честь своего прадеда, воевавшего под одним знаменем с Тенгелем, отцом Теодена Роханского. Покинув долину в Мглистых Горах, Арнар Хирилл отправился в Пустоши, где в то время разбойничали орки Белой Руки, там он встретил Джаарта Тирнауга и провел с ним ни больше ни меньше восемь лет. Никто точно не знает, почему Джаарт покинул место спутника Арнара, но поговаривали, что Тирнауг вернулся в Эребор и никто его больше не видел. — Мне вот что интересно, Истэним, сын Истэльма, ведь ты Хранитель Мудрости, но сейчас в тебе мудрости как в этом листе меллорна, что я держу, — на эти слова Истэним лишь горько усмехнулся. — Эта эпоха, когда ничто не вечно. Мы качаемся над пропастью Смерти. Наше отчаяние превращается в надежду, но кто знает, быть может завтра наша надежда снова обратится в отчаяние, — Истэним поднял глаза к небу, — Со смертью Арнара пришло отчаяние. И молвил тогда Элронд: — Твое отчаяние напрасно. Явится еще надежда для эльфов и людей. Возвращайся домой и хоть сейчас мы расстаемся навеки, я еще услышу о тебе, Хранитель Мудрости. Истэним Нибет последовал совету Элронда и, вернувшись в Бри, он зажил прежней жизнью; он допоздна читал, помогал Грэйхлиму, больше не держа на него обиды, а иногда выезжал в Арчет, где помогал людям заново отстраивать сожженный город. — Сколько ты пробыл в долине после моего отъезда? — спросил как-то Грэйхлим, когда у Истэнима появилась свободная минута и они оба сидели в «Гарцующем пони». — Дней пять, — начал Истэним, и губы его предательски задрожали, — дней пять, а затем уехал. Стоило ли продолжать разговор о том, о чем они не хотели говорить больше всего? Нет. Ни Грэйхлиму, ни Истэниму теперь не было дела до чужих хлопот. Элхарион больше не был способен помогать кому-либо. Целыми днями он проводил в библиотеке, или на озере за стенами Бри. Истэним же не помогал никому, ведь и о себе он заботился с трудом. — Истэним, — сказал Грэйхлим без улыбки, видно решив перевести разговор в другое русло, — сегодня мне принесли письмо от некоего Джаарта Тирнауга. Слышал, Арнар был с ним знаком. Но письмо я не читал, дожидался тебя. — Ну и что же? — поинтересовался Нибет, когда историк аккуратно развернул конверт. — Либо я глуп и не образован, либо это письмо — полная чушь, — отметил Грэйхлим. — Должно быть, я не образован. Истэним протянул руку, забирая письмо у Элхариона, повертел его в руках, как-то странно глянул на целителя и вздохнул. Оба замолчали. Я Джаарт Тирнауг из Эребора, пишу это письмо на имя управляющего трактиром «Гарцующий пони». Долго меня мучали мысли об Арнаре, и его смерть стала для гномов Эребора недобрым предзнаменованием. Истэним, если ты это читаешь, значит я не смог проститься с Арнаром как надо, не нашел подходящей минуты. Надеюсь, теперь ты понимаешь ценность жизни. Стойкость, честность и храбрость обременили Хирилла ответственностью куда большей, чем должно иметь эльфу. Но именно ему она была по плечу. Он дал нам надежду, что не все потеряно. Возможно, ты решишься на последнее маленькое путешествие к Одинокой Горе и послушаешь об историях, связанных с охотником из Имладриса. 2941 год Третьей Эпохи. — Либо наш многоуважаемый гном перепутал цифры, либо он дал нам подсказку, — усмехнулся Грэйхлим, — ты ведь помнишь, что именно в этом году произошла Битва Пяти Воинств? — Старик, видно, продолжает жить былыми днями, и к Арнару эта дата никак не относится, — пожал плечами Нибет, — Полно тебе, Грэйхлим, ошибся он, и думать тут нечего. — Если твои слова о Джаарте были правдой, что он уважаемый и мудрый гном, коим он слыл в Эреборе, то у меня нет причин сомневаться в том, что он написал именно эту дату, а не иную, — Грэйхлим высоко поднял голову и замолчал. — Мне бы твою уверенность, — Истэним вздохнул, отвечая на довольно-таки необычное заявление Элхариона.