Я хочу ребенка

Двое альф сидят в коридоре родильного отделения, прошло уже более восьми часов, как они находятся здесь. Как и обещал брат их у входа уже ждали люди из медперсонала с каталкой, как только машина остановилась те сразу же бросились к машине и помогли кричащему от боли омеги выбраться из машины и уложили на каталку, прямиком в родильное отделение и закрыли перед самым носом альф двери сверху над головами альф загорелась красная лампочка, а на дверях, точнее на стеклах написано «посторонним вход запрещён». Они сидят и прислушиваются к крикам за дверями перед ними. Крики то затихают, то начинаются с ещё более громкой тональностью. Оба альф кусают губы и их глаза бегают от одной точки на стене к другой на полу и в обратном направлении. Старший альфа чувствует боль своего сокровища и его съедает беспомощность и безысходность, потому что он к сожалению ничем не может помочь своему омеге. Маленький альфа сидит и ели сдерживает свои слёзы, он понимает, что омме больно и плохо, понимает, что ему нужно поддержка от него и отца, но их не впускают. Оба держатся за руки выражая поддержку друг другу, но это мало помогает им. — Позовите их! Быстро! — слышится крик Мёна. Через секунду перед альфами появляется Син и хватает обоих за руки таща в сторону, где сейчас находится Хань. Те как только оказываются внутри готовы бежать к Ханю, но их не отпускает Син давая такой же костюм, что и на нём, за считанные минуты они одевают его и маску, моют и сушат руки и заходят в следующие двери, тут же быстро оказываются возле омеги, которая снова начинает кричать, сжимая руками ткань под собой. Лицо бледнее чем обычно, капельки пота скатываются по лицу и шеи, зубы стиснуты и крик приглушается. Чонин хватает его за руку и переплетает пальцы, ощущая сильную хватку своего мальчика. Чонин сдирает маску и наклоняется к омеге смотря в затуманенные глаза и шепчет: — Ханнии, малыш, я здесь, я с тобой! — Чонин-аааааааа — вначале на бледном личике появляется улыбка, тут же улыбка искажается и оглушающий крик разрезает тишину и режет слух всех присутствующих. Эльфёнок стоя на стульчике салфеткой стирает капельки пота с лица и шеи. Чонин целует руку и держит крепко обеими руками. Омега снова затихает и уже через пару минут крик той же силы разрывает тишину, после которой слышится детский пронзительный плачь. Пару минут и в руках ещё не пришедшего в себя омеги, на груди оказывается малыш, завернутый в пелёнку, который продолжает плакать. — Наш малыш, Кёнсу-я! — шепчет Хань и дотягивается до лобика губами, оставляя легкий поцелуй, малыш немного затихает. На спинке у маленького сверточка лежат две руки, одна отца, а вторая «братишки», от такой ласки малыш успокаивается окончательно. Хань держится из последних сил, его взгляд направляется на своего альфу и тот замечает вымученную улыбку и просьбу. Чонин без слов понимает и берёт на руки ребёнка. Через пару минут они все оказываются в отдельной палате. Хань, Кёнсу и Чанёль спят, а Чонин сидит на стуле и охраняет сон дорогих для его сердца и души людей. Сон потихоньку настигает и его, но чуть малейший шорох и он открывает глаза, ища источник шума. Через некоторое время в палате слышны лишь тихие посапывания, всех четырёх. Утром в палату входят Син и Мён и их взгляд зацепится за альфу, который держит на руках малыша и кормит его смесью, а омега спит рядом с маленьким альфой на кровати. — Как вы тут? — тихо спрашивает Мён. — А? Хорошо! Всё хорошо! — отвечает альфа и обводит взглядом свою семью с улыбкой, замечая ответные улыбки и теплый взгляд, от сына и супруга. — Давай выйдем, чтоб не разбудить Ханя и Чанёля. — также тихо говорит Син. — А мы не спим, да сыночка?! — тихо и немного хрипловато говорит Хань, улыбаясь. — Да, омма! — таким же тоном говорит мальчик и с улыбкой, смотрит в глаза омеги. — Ох, вот как?! — удивлёно произносят оба врача. — Кхм..Ну мы хотели сказать…- начинает Син. — Сказать что, через пару дней мы вас выпишем, хоть малыш и родился раньше положенного срока, он всё равно очень крепкий и без патологий. Вобщем у вас здоровый малыш и с ростом, и с весом всё в порядке! Так что нет смысла вас долго держать здесь. — продолжил Мён. — Ох, а я переживал, что будет, что-нибудь не так. — облегчённо сказал Хань. Через пару дней их и правда выписали, Чонин и Чанёль каждую минуту были рядом с Ханем и Кёнсу. На работе Чонина потеряли сотрудники, звонили и говорили, что завал на работе, а начальства нет на месте, никто не знает, что делать. Чонин по телефону и разгребал каждый завал, с помощью своего помощника. Он не хотел оставлять свою семью одних, поэтому решил, что некоторое время, а точнее, примерно с годик будет работать на дому. Работа работой, а семья важнее. За две недели каждый научился всему, что нужно для воспитания малыша. За две недели они научились попеременно просыпаться по ночам и успокаивать Кёнсу, что было очень редко. Малыш Кёнсу был спокойным и не капризничал по пустякам. Он только предупреждал родителей, что нужно кушать или менять памперс и пелёнки. — Чонин-а, а давай десятого июля обвенчаемся? — как-то предложил Хань. — Ммм..Давай я не против. Так у нас остаётся две недели до десятого, тогда давай после завтра поедим в церковь и поговорим с пастором? Так потом съездим и закажем костюмы, так и нам нужно будет составить список продуктов и нанять поваров, а так же заказать торт. Я ведь ничего не забыл? — Нет ничего, только родителям нужно будет сообщить о дате! — Точно, солнышко, нужно им самым первым сообщить, чтоб заранее готовы были. До десятого числа они успели многое. И договорится о венчании, и нанять поваров, и заказать костюмы и торт. Вобщем всё было готово было к свадьбе. Они решили, что их свадьба пройдёт не традиционно, а более в европейском стиле. За день до свадьбы Хань с Кёнсу и с родителями уехал в бывшую квартиру, а Чонин с Чанёлем в дом его родителей. Чтоб не мешать нанятым поварам и специальным нанятым людям для декора. После венчания они войдут в свой дом уже, как супруги давшие клятву быть вместе пока смерть не разлучит, любить друг друга разделять радость и горе вместе, быть счастливыми и грустить вместе. В разных концах города с самого утра царит суматоха и ажиотаж. Каждый быстро собирается и бегает с криками: «Как можно было проспать, в такой важный день?». Они проспали не так уж и много, всего-то час, но ведь ещё же нужно умыться, принять душ, сделать причёску, одеться и одеть малыша Кёнсу, при этом нужно поесть всем, включая и самого себя. К полдвенадцатого все уже были готовы, Чонин ехал к Ханю на красиво украшенной машине, за рулём сидел один из охранников. Вроде ничего не обычного просто свадьба, а волнуются все, даже рядом сидящий Чанёль, лишь один малыш Кёнсу ничего не понимает и смотрит на всех своими большими глазками, да смакует свои пальчики. Мама Ханя устроила небольшой выкуп своего сыночка, Чонин хоть и не ожидал такого, но справился на отлично. Немного выпив для, так сказать «поддержки духа», все расселись в машины и поехали в церковь. Дав клятву, надев кольца и скрепив свою любовь поцелуем, Чонин внёс маленькое дополнение. Он при всех оставил метку у основания шеи Ханя. Позже небольшое путешествие по красивым местам и конечно же фотосессия всей семьёй. Хань держит на руках Кёнсу и рядом стоит Чонин обнимает его одной рукой и другой держит Чанни у всех счастливые улыбки будто застыли на губах. Уже ближе к вечеру они приехали в их дом и праздновали до полуночи. Гостей было не много родители обоих да Син с Мёном и директор Ли с супругом, так что после гулянья все остались до утра в доме молодожёнов. А новоиспечённые супруги уложив детей добрались до своей спальни и кровати впереди у них ночь любви. Только закрыв дверь и оказавшись у кровати, у обоих словно крышу снесло, слетели все замки или что там ещё могло произойти. Оба как изголодавшиеся звери накинулись друг на друга в страстном поцелуе, одежда в считанные минуты оказалась разбросана по полу комнаты. Чонин исследовал тело омеги губами, руками и оставлял метки, срывая тихие стоны с припухлых и искусанных губ. Спустившись к низу живота альфа облизнулся и ухмыльнулся заметив, что супруг уже возбуждён, он обхватил член омеги рукой и медленно стал двигать рукой, оголяя сочащуюся головку, опалив ее дыханием и проведя языком он вобрал плоть возлюбленного почти полностью. Хань выгибался в спине до хруста и стонал сквозь прикушенную губу. Альфа двигался то быстро, то медленно, с хлюпаньем выпустив член изо рта, он спустился ниже и языком проник в анус омеги, оставляя как можно больше слюны вперемешку с естественной смазкой вытекаемой из ануса, через пару минут он заменил язык пальцами. Хань скулил, стонал, неестественно выгибался и комкал простыни тонкими пальчиками, губы искусаны в кровь. Чонин поцелуями поднялся до губ слизывая капельки крови и впиваясь в губы сладким, страстным и в тот же момент нежным поцелуем, добавляя второй палец и сгибая или разводя их как ножницы, подготавливая своего омегу. Его член уже давно требует разрядки, тихие стоны слетающие с губ омеги заводят, так же как и прогибы в спине. Добавив третий палец и наконец найдя простату он надавливает на нее и с уст омеги срывается громкий стон вперемешку со скулением. Это окончательно доводит альфу и он заменяет пальцы членом, медленно входит до основания и с его уст срывается рык, а с губ Ханя стон. Хань хватается за плечи альфы и впивается короткими ноготками в кожу. Когда он привыкает к новым ощущениям, то обвивает ногами талию альфы и тихо шепчет: — Ну же…давай…двигайся… Повторять дважды не нужно, Чонин так же медленно почти полностью выходит и входит, движения плавные тягучие, потихоньку становятся всё быстрее и быстрее, полу-стоны, полу-рыки, полу-скулеж сливаются воедино и приглушены страстными поцелуями. Пару движений и смена позы, Хань стоит в колено-локтевой позе и стонет в подушку, сжимая её же пальцами. Так Чонин постоянно попадает по простате. Движения всё резче и резче, Хань выгибается и встаёт на колени поворачивается в бок и его губы тут же ловят, губы альфы. Руки альфы исследуют тело и когда оба чувствуют приближение оргазма, Чонин ускоряется и берёт Ханя за руку опуская её на его же член, начинает двигать, подстраиваясь под толчки, другой рукой омега держится за шею альфы и целует, кусает губы альфы. Они кончают вместе, Хань на простыни, а Чонин ему на попку и поясницу успевая выйти с приглушёнными стонами, поцелуем. Лениво целуясь они опускаются на постель и шепчут между поцелуями: — Люблю! — Люблю! — Вместе! — Навсегда!