The Looter

Это слишком тяжело. Он не знает, что говорить. Что должен сказать. Его ладонь поднялась и опустилась, сжимаясь в кулак. Как можно утешать, когда он сам глотает слезы? - Конечно, Северус… Я всегда готов помочь в эксперименте… Особенно таком, очень интересно, что получится. - Северус, а ты знаешь, как еще используют Патронуса? Об этом знают совсем немногие. - Северус, уже поздно. Джеймс спит. Иди-ка тоже, я беспокоюсь. Северус облизнул соленые губы, с силой проглатывая рыдания. Он должен поддержать Джеймса. Он уже попрощался. Быть может, сухо и косноязычно, но не в силах был иначе. Сказать то, что на душе? Насколько они ему дороги? Как много значат? Он просто не смог, потому что иначе сейчас у него не было бы сил поддержать Джеймса. Он бы плакал как он, прижимаясь лбом к холодному камню, царапая его когтями, что-то шепча и умоляя. Будто надеясь на что-то. В голове Северуса возникают и исчезают моменты жизни, связанные с Карлусом и Дореей. Их забота, их тепло, их нежность сейчас до боли сильно пронзают сердце, крича, что он все это потерял. Горло снова сдавливают рыдания, но он упрямо молчит, с силой сжимая одну руку другой. - Северус, милый, Карлус отбыл на другой континент, если у него будет свободная минутка, то он зовет тебя и Джеймса в гости. Говорит, там прекрасно. - Северус, я хотела тебе показать наш гобелен. Древний гобелен Поттеров. Смотри… Снейп тяжело сглотнул, смаргивая слезы. Те потекли по щекам и упали в траву. - Мама… Папа… - он не мог слышать этого полного слез и отчаяния голоса Джеймса. – Почему? – спрашивал он так, что сердце Северуса разрывалось на части, а слезы, уже не сдерживаемые, молча лились по его лицу. Все остальные уже простились. Разошлись. Регулус увел сопротивляющегося Сириуса, почти первым ушел Дамблодор, не найдя никаких слов, кроме официальных. И они остались наедине со своим горем. Джеймс задыхался от рыданий, не пытаясь прийти в себя. Северус опустился рядом, сжимая его плечи, прижимаясь к нему. - Все хорошо. Я буду с тобой, - уверенно сказал он, пытаясь скрыть свою боль. Пытаясь быть сильным. – Ты справишься. Мы справимся. Обещаю. - Их нет… - выдыхает Джеймс. – Их больше нет. Ты можешь это понять? Северус не мог. Он любил их очень сильно. Но смог провести вместе только два лета. Первое, когда они только познакомились и еще одно. Так мало. И так много. Джеймс, кажется, сейчас потеряет сознание. Ослеп от слез, дыхание еле прорывается через горло. Снейп с силой сжимает его плечи. Джеймс не сможет в одиночку справиться с этим. А значит сильным должен быть именно он. Поэтому Северус, несмотря на то, что ему немногим легче, поднимает Джеймса за плечи и прижимает к себе. Поттер вздрагивает, цепляясь за талию, плачет. - Не хочу прощаться с ними. Почему я должен проститься… Почему навсегда. Не хочу! Снейп гладит его по спине. - Сев… - Эйлин касается его плеча, и Северус смотрит на мать, которая вытирает слезы с глаз. – Уведи его к нам, ты знаешь, что ему надо дать выпить, чтобы успокоиться. Мама спокойна, ее голос не дрожит, а тверд. Только слезы текут по щекам, а она их смахивает. - Северус, ты и только ты должен быть сильным. У него больше никого нет. Род Поттеров закрывается на вас. - Да, мам. Поттер глянул на него, услышав это обращение. Боль в его глазах была слишком невыносима для Северуса. В тот момент Снейп понял, что простит ему что угодно, любой поступок, лишь бы не видеть этой боли в его глазах больше никогда. Северус с трудом отвел его к склепу, потому что переставлять ноги Джеймс не хотел, а потом крепко обнял, чтобы аппарировать в свой дом в Кроукворте. Эйлин опустилась перед камнем могильных плит. - Карлус… Дорея… - прошептала она с нежностью. – Прощайте, мои дорогие. Обещаю, что пригляжу за нашими детьми. Я постараюсь… обещаю, что постараюсь. Эйлин сложила руки вместе, закрывая глаза. Каким богам молятся маги? Эйлин сама не знала. Просто пыталась найти в себе силы, их было почему-то так мало. Она так жалела. Жалела о столь многом, что не знала, как должна жить дальше. И все же, ради Северуса и Джеймса она были обязана. - Миссис Снейп… - Эйлин вздрогнула, когда ее плечо сжали. – Вы не одни. Ее подняли, и Эйлин увидела знакомого Северуса, который помогал им с похоронами. Конечно, не так, чтобы поняли маги, потому что это был магл. - Я помогу всем, чем смогу, - уверенно сказал Ларкинз, сжимая ее руку. – Для меня эти парни, как собственные дети. - Спасибо, - выдавила Эйлин. Она видела, как возле дальнего дерева стоит высокий юноша, внимательно наблюдая за ними. На его лице тревога и настороженность. - Вы и так… очень сильно помогли. Она знала, что Северус подрабатывает именно у него, и что сын очень высокого мнения о Ларкинзе, хотя мало что рассказывает. - Мне пора к детям. Ларкинз серьезно кивнул, крепко сжимая ее руки на прощание. Он не предложил подвезти. Он неплохо знал мир магов. И Эйлин вряд ли ошибалась – мальчик, который стоял на стреме – оборотень. Ему еще предстоит научиться скрывать свою сущность глубже. Странно, но разговор с этим уверенным маглом, хотя он больше молчал, ощутимо придал ей сил. ** Эйлин тихонько открыла дверь в спальню. Северус уже переодел их обоих в пижамы, а Джеймс спал, но очень тревожным поверхностным сном, тихонько всхлипывая. Эйлин села на кровать, уложила руку на его лоб, шепча заклятья. Поттер глубоко вдохнул, а потом слабо улыбнулся. - Что ты сделала? – встревожился Северус. - Ему нужен отдых. Не волнуйся, ничего такого. Просто видит во сне те моменты, что считает счастливыми. Эйлин усмехнулась. - В основном тебя. Снейп чуть нахмурился. - У него первые ссоры с тобой относятся к счастливым моментам… - улыбнулась Эйлин, убирая руку. Северус слабо улыбнулся. - Чертов Мародер… Эйлин кивнула. - Запомни, что я сейчас скажу, сынок. Этот парень еще натворит кучу ошибок, доставит тебе много боли, но поверь… больше, никто так сильно любить тебя не будет. - Мама? Эйлин смотрела на Джеймса. - Ты для него все. Хотела бы я… Чтобы меня любили так же сильно. Северус невольно обнял ее за плечи. Они посидели так какое-то время, поддерживая друг друга и убеждаясь, что Джеймс провалился в сон без сновидений. ** Поттер проснулся ночью. Голова раскалывалась, в душе было довольно пусто. И он не очень понимал, где он вообще. Джеймс огляделся в полутьме, разобрав шкаф с книгами, да электронные часы на тумбочке. А потом он ее узнал – комната Северуса! При мысли о нем Джеймсу немного полегчало. Растерев лицо руками, он с трудом поднялся с кровати, мучаясь жаждой. Не найдя тапок, да и не особо их разыскивая, Поттер, зевая, пошел вниз. Ему показалось, что он там слышал голоса? Действительно не послышалось. Шум добавлял радости больной голове, но коль скоро стали понятны слова, то в голову ударила кровь. - Какого хрена ты шляешься где-то без моего разрешения? А? А? Тобиас был ощутимо пьян, только вряд ли это сказывалось на его силе, скорее наоборот, было еще страшнее. Поттер, тихонько свирепея, начал спускаться дальше. Каждая ступенька отзывалась острой болью в висках, поэтому его мозг немного тормозил в откликах на реальность. - Еще и чьего-то бастарда отсыпаться притащила? Что, на молоденьких потянуло? Шлюха! Или что, еще одного где-то успела прижить? Поттер задохнулся от гнева, но зажал рот рукой – подкатила тошнота. Эйлин что-то отвечала, но он сейчас не слышал. Силой заставив организм не бунтовать, Поттер продолжил спуск, замирая, когда увидел Тобиаса и Эйлин. Тогда-то Поттер и почувствовал, как боль из головы уходит, потому что его всего пронзает дрожь, вызванная яростью и гневом, ненавистью и презрением. Эмоции, сплелись тугой плетью, заставляя до зубного скрежета стискивать зубы и сжимать руки в кулаки. Как он смеет? По бледной шее Эйлин уже растекался синяк, а Тобиас держал ее за волосы на затылке, больно дергая. - Я хотела проститься со своими друзьями… - У тебя нет друзей! – рявкнул Тобиас. – У тебя есть только я… Приблизив свое перекошенное гневом и алкоголем лицо к ней, он чуть оторвал от земли. - Поняла?! Что надо сказать? – Эйлин сжала зубы, собираясь вытерпеть, но потом увидела Джеймса. Поттер же видел, как сузились зрачки женщины, может, от страха. Джеймс же слушал, как кровь стучит в висках, потихоньку зверея. Ему казалось еще слово… Еще хоть только одно слово, и он… - Я не могла не пойти, - уверенно сказала Эйлин. – Они наши родственники. Да, на гобелене Поттеров появилось имя Северуса. Тобиас собирался что-то ответить. Очень гадкое, судя по его ухмылке. - Отпусти ее, - глухой голос Джеймса был мрачен, полон еле сдерживаемых чувств. Пальцы нервно дрожали, желая лишь одного – задушить этого ублюдка, что смеет к ней прикасаться! Только не к Эйлин! Матушку он в обиду не даст. Где Северус? Эта мысль заставила его оглядеть комнату, но Северуса в ней не было. Впрочем, Тобиас сам невольно ответил Джеймсу. - О-па, проснулась спящая красавица! Сколько свистоплясок ради нее! Мой ублюдок аж на цыпочках ходит! Среди ночи пошел лекарства по подворотням искать! И что я слышу? “Отпусти”? – попытался передразнить его Тобиас. - Тобиас не надо… - попросила Эйлин, - не зли его, прошу тебя! Джеймс чувствовал, что горит изнутри. Будто еще немного и вспыхнет как спичка. - Не зли?! Ты попуталась совсем, сучка драная? Что он мне сделает? Поттер тяжело дышал, сжимая руки в кулаки. Он этого так не оставит. - А? Я тебя спрашиваю! Отвечай! – сначала он дергал Эйлин за волосы, а потом швырнул с такой силой, что она ударилась об стену, теряя сознание. Это стало для Поттера последней каплей. - Эйлин… - прошептал он, чувствуя, как злоба и ярость подавляют остальные мысли. Нет ничего. Только желание бить. Бить так долго, пока эта мразь не испустит дух. - Ну-ка вставай… - говорил Тобиас, склоняясь к ней, но его потянули за шкирку, резко дергая назад. Поттер, глянул на почти упавшего на пятую точку, а потом подскочившего на ноги Тобиаса, почти по-звериному оскаливаясь. - Ответить тебе? - его душили черные эмоции, выплескиваясь через край. Это отражалось в голосе и даже, когда он стоял, не двигаясь. Вздулись венки на висках и руках, чуть дрожали напряженные до предела плечи. Он не мог ни успокоиться, ни внять голосу рассудка. Все, что он понимал, что чувствовал, что этот магл не имеет права на жизнь. Он потерял родителей из-за какой-то дурацкой Драконьей Оспы. Разве он может потерять Эйлин из-за какого-то идиотского магла? Эйлин… Она же что-то говорит? - Ты ее не тронешь. Больше. Никогда, - прорычал он, мотнув головой. Тобиас бросился к двери из зала, но та захлопнулась, слившись со стеной. Поттер смеялся, даже не зная, что смех его истеричен и страшен. Потом замолк, оскалившись. - Никогда в этом доме не будет использоваться чертова магия! – заявил Тобиас, пытаясь не выглядеть испуганно. – Никогда! - Уверен? – спросил он, расплываясь в улыбке. – Я тебе покажу одно… Чертовски замечательное заклятье… Но ненависть внезапно отступила, потому что он наконец-то четко услышал голос матушки Северуса. - Джеймс! Все хорошо! – Эйлин с трудом уселась на полу. – Пожалуйста, солнышко. Хватит. В мозгу что-то щелкнуло, вставая на место. К черту этого мудака! Главное, что с Эйлин все в порядке. Он просто уведет ее отсюда. Подальше. - Эйлин… Поттер бросился к ней, опускаясь на колени. - Ничего не сломано? Где болит? – Джеймс ощупал ее плечи и ребра, пока Эйлин, усмехнувшись, пыталась разобраться в его путанном сознании и запрятать злобу и жажду мести куда подальше. Но, кажется, волнение за нее смывало черные чувства куда быстрее, чем она даже думала. Как Карлус и говорил, очень жестокий, вспыльчивый, но добрый мальчик. Дьявольская смесь далеко не двух древних родов. - Джеймс! – закричала Эйлин, пытаясь предупредить. Тобиас зашел со спины, замахнувшись на него столовым ножом. - Умри, чертов маг! – рыкнул он. Джеймс мгновенно вывернулся, нырнул под руку, выкручивая запястье и всаживая нож на всю длину Тобиасу в грудь. Произошло это рефлекторно и за одно мгновение. Тобиас повалился на колени и упал на бок. А Поттер упал на пятую точку, отползая к стене. - Черт… Я не… - Джеймса затрясло. – Что я… Эйлин была бледной, как смерть, но сумела сжать его руку. - Я не хотел… Вернее хотел, но… Поттер только сейчас понял, что Северус отменил его заклятье и был в зале, сжимая пакет в руке. Он все видел. Поэтому Джеймс не порывался объяснять, хотя очень хотелось. Снейп быстро подошел к окну, открыл его и пронзительно свистнул. Вдали послышался ответный вой. Северус же повернулся в гостиную, присел на корточки перед отцом, проверяя пульс. - Мертв, - констатировал он, приподнимая бровь. Северус глянул на Джеймса и Эйлин. Рука Снейпа судорожно сжимала другую. - Джеймс… Поттер поднял на него глаза. - Что мне оставалось? Но Северус уже обнял его, опустившись рядом. - Спасибо, что защищал мою мать. Ты молодец! – он с силой встряхнул его, убеждая в своих словах. Снейп не стал говорить, что то, что он сделал – нехорошо. Он сейчас мыслил другими категориями. Что если бы Тобиас убил Джеймса. А его мать? Чтобы он сделал? Северус в отличие от этих двух не видел смысла выпадать в прострацию. Ему не было жаль отца. Ему было страшно за свою семью. - Мама? Эйлин выглядела плохо. Северус теперь обнял ее, спрашивая, можно ли поручить ее заботам Джеймса, потому что ему надо будет уладить одно дело. Эйлин кивнула. - Конечно… Мы позаботимся друг о друге. Миссис Снейп сжала руку Джеймса. - Хорошо. Джеймс, позаботься о нашей маме, пока я не вернусь. Джеймс только кивнул, понимая, что хочет сделать Северус, когда Мардред взвыл совсем рядом. Ну что ж… Снейп трансгрессирует Тобиаса так далеко в лес, как сможет, а оборотни не оставят от мертвого тела ни косточки. Джеймс не знал, что Северус чувствует, не мог прочитать. Не знал, что на самом деле думает Эйлин. Но, так или иначе, здесь оставлять ее он не мог. Накинув ей на плечи шаль, он поднял женщину на руки. - Вещи соберем потом, - сказал Поттер, аппарируя домой. В дом, где было непривычно пусто, но он все равно считал его домом. ** В особняке Поттеров, Эйлин первой взяла себя в руки. Джеймса она уложила спать в гостиной, правда сам он заснуть не мог, зато заклятье вполне. Разговаривать сейчас о чем-либо было бесполезно. Эйлин стоило самой прийти в себя. Она прошлась по особняку, заглядывая на кухню и в кладовку. Два домовика сидели там, взявшись за руки, подняв на нее полные надежды глаза, они снова уставились в пол. Нет, хозяева не вернутся. Смерть это конец всему. Эйлин прекрасно понимала, что всего этого бы не случилось, если бы она раньше ушла от Тобиаса. Но она не могла уйти до сих пор, так о каком раньше можно говорить? Она не могла порвать эту связь, причем не уверена была, что любила его. Так почему? Что ее держало? Почему она заставляла страдать себя и Северуса? А теперь и Джеймса. Эйлин тихонько уселась на кухне в одиночестве. Вскоре возле нее появился горячий крепкий чай. Эйлин закрыла лицо руками. Это она сделала из Джеймса убийцу? Женщина тяжело выдохнула. Ей сейчас казалось, что жизнь ее сплошная ошибка. Почему она не послушалась Карлуса? - Пусть мы не можем быть вместе, поезд уже ушел, да. Но ты посмотри, что ты делаешь? Ты серьезно? Магл? Вот этот магл? Хорошего в ее жизни был только Северус, но и его жизнь она превратила в ад. Каждое лето – сплошные муки. Если приезжал на Рождество – тоже самое. Эйлин не знала, сколько она так просидела, издеваясь над собой, проснулась она в своей комнате в кровати. В той самой комнате, что выделила ей Дорея. Было утро. Она вышла в коридор, услышав внизу голоса. Северус и Джеймс разговаривали друг с другом в гостиной. Джеймс прижимался к нему, а Северус держал за обе руки. Поттер что-то рассказывал, улыбаясь, а Снейп слушал тоже слабо улыбаясь. Северус умилялся сентенциям Поттера, а потом положил им конец, взлохматив волосы и уронив себе на колени. - Мама? – Джеймс заметил ее первым, потому что фактически смотрел вверх. – Эйлин! Он подскочил, но не бросился к ней. Сжав руки он сам смотрел, как женщина спускается вниз. Он винил себя, наверное, но недостаточно. Ему было важнее, что она будет о нем думать, а не то, что именно сделал. Как Карлус и говорил, ему нужен кто-то, кто будет разделять плохое и хорошее за него и для него, но, кажется, не в этот раз. Эйлин считала, что это она виновата, что сердце Северуса ожесточилось. Сейчас же она обняла обеспокоенного Джеймса. - Ты поступил плохо, - сказала она, - но у тебя не было выбора. Это не оправдание, но ты не виноват. Это случайность. Самозащита… Как говорят маглы. Джеймс обнял ее за спину. - А вот то, что было минутами ранее… Ты хотел убить его непростительным заклятьем. Северус поджал губу. - Ты не должен давать эмоциям захлестывать себя. Северус закрыл лицо руками, вспоминая, как полыхал Запретный Лес. - Контролируй их! Иначе в итоге ты нанесешь вред тем, кого любишь и будешь страдать! Не пускай это на самотек, не надейся, что кто-то будет их контролировать вместо тебя. Это невозможно. Северус сжал амулет – подарок Карлуса на Рождество. Он же обещал, что приглядит за его сыном… Как бы “невозможно” не было – Северус собирался постараться. - Если бы я был дома, этого бы не случилось. Снейп не собирался читать нотации, что правильно, а что нет. Непростительные заклятья на то и непростительные. Но если тебя убивают, разве ты должен просто смотреть? Конечно, есть масса других заклятий, которые точно так же приведут к смерти. Так какая разница? Если суть не меняется, придраться к форме? Эйлин погладила Джеймса по голове. - Ты меня спас. Спасибо. - Вы будете по нему скучать? Эйлин покачала головой. Нет. Джеймс кардинальным образом разрубил ту нить, которую она тронуть не решалась.