«А, впрочем, прошлое безжалостно проходит, Оставив мимолетный след в глазах. Но, знай, что тот, кто навсегда уходит, Еще вернется по своим следам».
Это было похоже на сумасшествие. Я стал видеть её, слышать смех и тихий шёпот. Она снилась мне и кричала о помощи, и только на кладбище я мог почувствовать умиротворённость. Теперь я понимаю, почему она так любила это место. До конца меня добивали алкоголь и сигареты. И вот, в сотый раз я сидел в гостях у Эбби и просил её рассказать о Мелиссе. Мне так хотелось слушать о ней снова и снова. — Эбби, ну, пожалуйста. — умолял я девушку, допивая последние капли дорогого виски. Она готовила что-то для Алисы, пока я, пьяный, находился в их квартире. — Послушай, Джастин. Почему бы тебе не заняться поиском Мелиссы? Она в опасности, и я это знаю. Она не может жить в социуме, она же никому не доверяет. Нужно найти её. — Расскажи о ней, и я уйду! — разозлился я и ударил кулаком по столу, из-за чего Эбби вздрогнула и повернулась ко мне. — Что ты хочешь знать? — она сдалась, но продолжала готовить. — Кто такой Билл, чёрт возьми?! И почему она постоянно плакала из-за него? — этот вопрос мучил меня на протяжении длительного времени. — Билл, он приходился ей братом. Они всегда были очень близки. Мелисса родилась мёртвой, и её как-то удалось спасти, и Билл постоянно приглядывал за ней. Их разница была в два года, незнакомые люди думали, что они встречаются… Да и я поначалу ревновала его к Мелиссе. Но потом, я, наверное, повзрослела и поняла, что они родственники и им свойственно любить друг друга. Билл всегда говорил ей, какая она красивая, добрая и… Почему-то странная. Её детство прошло красочно только благодаря ему, потому что она была необщительным ребёнком. Билл знал это и постоянно знакомил её со своими друзьями, она подружилась с некоторыми. Многие до сих пор спрашивают у меня: «Где Мелисса?». Я слушал её, нахмурив брови, и пытался не пропустить ни слова. Хотя, после каждого сказанного ей предложения, я улетал к себе в мысли и пытался понять Мелиссу. Эбби повернулась ко мне и поджала губы, я взглянул на неё. Она держалась, но я видел, что в её глазах застыла пелена. — А ты кем приходишься Биллу? Эбби несколько минут молчала, будто это была великая тайна. И эта тайна была только для избранных. — Невеста, а Алиса — его дочь. — она провела рукой по щеке и я был уверен, что она плакала. Ей было больно, точно так же, как и мне сейчас. — Почему она ушла? Я думал, она любила меня. — Джастин. Лисса не привыкла к такой заботе и, когда ты забрал её, стал ухаживать за ней, конечно же, она поняла, что ей нечего тебе отдать взамен. Поэтому она и сбежала. — Нет. Это глупо… — я хотел продолжить, но Эбби перебила меня. — Думаешь, мы не знаем, что вы хотите от нас?! Её пытались изнасиловать два раза, ты понимаешь, как ей были противны прикосновения? Но тебе она доверяла и не боялась. Но потом же до неё дошло, что она должна что-то отдать тебе… — теперь я перебил её. — Она могла бы отдать мне свою любовь! Я отдал ей всё то, что у меня было! Боже, это бессмысленно, я никогда не пойму её. Ненавижу! — крикнул я и выбежал из дома, попутно надевая кожаную куртку. И я точно не знал, кого или что я ненавижу. Я не знал, ненавижу ли я её или это, происходящее вокруг. Но одно только знал точно: если она ушла, значит, ей было легко бросить меня. Знаете таких двуличных людей? Вот, наверное, она такая же. Наверное. Я шёл по ночному городу, и мимо проезжали машины, проходили весёлые люди, не замечая меня. Я как будто был приведением, будто перестал жить. Я резко остановился, когда услышал женский крик. Он был таким раздирающим и казался тихим, но я слишком хорошо слышал его. — Иди сюда. — слышится мужской голос, потом крик. — Фокс, твою мать! — снова женский крик, я хотел идти на него, но он прекратился. Фокс. Почему мне кажется, что я где-то слышал это имя. Но это имя такое странное. Словно прозвище. Я забил на это и пошёл дальше.***
Рыжие волосы были разбросаны по лицу, они давно были пропитаны кровью. Девушка сплёвывала алую кровь, ожидая нового удара, но его не было. Несколько секунд она просто лежала, а потом подняла голову. Увидела, что несколько парней о чём-то разговаривали. Она не знала, что будет так тяжело. Кровь капала на мокрый асфальт, иногда скатываясь по губам, скулам и шее. Она чувствовала отдалённость от всего живого, как будто умерла. Её снова пнули в живот, но не так сильно, как в первый раз. А какой это был по счёту? Десятый или пятнадцатый… Она не помнила. Помнила только ощущения, но этого хватило ей, чтобы застонать от боли. Её снова ударили, только сильней. Ветер бил по оголённым участкам тела, так как в некоторых местах одежда была порвана. Девушка поднесла окровавленную от ссадин руку к губам и подышала на неё. Согревая и вытирая слёзы, она потихоньку теряла сознание. По щекам скатывались незаметные слёзы, они смешивались с кровью и попадали на губы. Она облизала их и почувствовала противный вкус. Это было не утреннее кофе, не земляника, не то, что она любила. Не его губы. Это бы солёный привкус, смешанный с кровью. — Подними голову. — наконец сказали они. Она сжала кулачки, которые были в ссадинах и, сглотнув, подняла голову. Резким движением кто-то ударил её по лицу и она, столкнувшись с асфальтом, отключилась. А последняя мысль была: «Будь счастлив, Джастин».