После Зимы

Задумчиво кусая кончик ручки, Тетсуя сверлил взглядом лист бумаги, на котором была написана цифра «1». «Хм, что же написать… Угораздило же меня пообещать Кисе-куну, что я это сделаю…» Дело было в том, что как-то раз после тренировки его выловил тот самый Кисе-кун, и он же предложил прогуляться. Куроко, естественно, не ответил согласием, и Рете пришлось действовать тяжелой артилерией — ванильным коктейлем. Наобещав аж три стакана шейка, Кисе получил согласие и, топча в компании Фантома до кафе с лучшими шейками в городе, громко и непрерывно трещал обо всем на свете. Куроко даже не пытался слушать его, но один вопрос зацепил его внимание. — Почему именно Акаши-чи? Тетсу перевел свой взгляд с книги в руках на сокомандника. — Что Акаши-кун? Кисе тряхнул головой и улыбнулся. — Я хотел узнать, чем тебя привлек именно Акаши-чи. Куроко невидящим взглядом уставился в книгу. И пошел дальше. Кисе догнал его, молча шагая и явно ожидая ответа. — Хм, Акаши-кун умный и талантливый, он прекрасно владеет собой и, в основном, всегда прав. Его талант в сеги и логическое строение ума поражает, он умеет найти выход из любой ситуации… — Так, стоп! Стоп! Фантом недоуменно уставился на блондина. Потом пожал плечами: — Ты сам меня спросил. Кисе взлохматил волосы на затылке. — Я имел ввиду в плане внешности. Куроко моргнул. — Внешности? — Да, внешности, — просто ответил он. — Хм, внешности. Тетсуя остановился, уперев взгляд в землю. Кисе также остановился, немного странно посмотрев на Тень. — Подожди, Куроко-чи… Куроко бросил вопросительный взгляд на модель, приподняв левую бровь. — Ты что, не думал о внешности Акаши-чи?! — дождавшись задумчивого кивка, Кисе воскликнул. — Серьёзно?! Куроко хмыкнул: — Что в этом такого? — Такого быть не может, — покачал головой блондин, — все, кого я знаю, в первую очередь обращают внимание на внешность. Как говорится, встречают по одёжке… Голубоглазый пожал плечами. — Меня это не особо волнует. Кисе вздохнул: — Ох, ладно, я всегда знал, что Куроко-чи особенный, но чтобы так… Хех. Ребята двинулись вперед. — Ну, так что насчет внешности нашего капитана? Куроко мазнул по нему взглядом. — Я не думал об этом. — Ладно, Куроко-чи, не буду навязываться. Не показывая своего изумления, Тень скосила взгляд на говорящего. Чтобы Кисе, да и не навязывался. — Но пообещай мне… Фантом вздохнул. Началось. — …что на досуге Куроко-чи подумает, чем в плане внешности нравится ему Акаши-чи, хорошо? Посмотрев на решительно настроенного Кисе, Тетсуя довольно тяжело вздохнул. — Нет. И скрылся за дверью кафе, до которого они таки добрались. Кисе потерянно моргнул. — Куроко-чи! Теперь же, сидя за столом дома и сверля взглядом лист бумаги, Куроко не знал, о чем ему писать. «Чем привлекает Акаши-чи Куроко-чи?» — в голове звучал веселый голос модели. Действительно, чем же? «Руки», — задумчиво ответил Куроко. Руки у Акаши-куна крепкие, с четко очерченной линией мышц, но не накачанные. Скорее жилистые, а мышцы сжатые, как пружины, всегда в напряжении. Ладони узкие, но не женственно, а скорее изящно. Изящно узкие. Куроко усмехнулся про себя. Пальцы длинные, тонкие, с аккуратными и гладкими пластинами ногтей. Костяшки пальцев отчетливо видны, особенно при сжатии в кулак, а ребро ладони крепкое. На обратной стороне под тонкой кожей змеятся ниточки вен, запястье кажется почти хрупким, но только на вид. Сама ладонь теплая, почти горячая, сухая и гладкая. Её прятно держать в руках, грея свои всегда ледяные пальцы. «Плечи», — кивнул голубоволосый. Плечи у капитана широкие, как и грудь, на вид крепкие и дарующие чувство защиты. Четко очерчены мышцы спины и шеи, немного выпирающие ключицы. По таким плечам хочется провести ладонями, ощущая силу, скрытую в этих крепких костях и мышцах. Волосы. Волосы Акаши-куна не поддаются критике. Шелковистые, немного жесткие, они забавно топорщатся, если провести по ним рукой с желанием пригладить. Непослушные, как у него самого. Яркие, привлекающие внимание, на солнце горящие адским пламенем. Тонкие, блестящие. Лучшие волосы в мире. Глаза. Глаза матово-алые, с лисьим зрачком и темным ободком, делающим взгляд глубоким и чувственным. Завораживающим, гипнотизирующим. Подчиняющим своей воли, не позволяющим думать о чем-то постороннем, о чем-то, кроме их дьявольской притягательности. Глаза миндалевидные, с густой кромкой длинных темно-рыжих ресниц, а тонкие разлетающиеся брови создают эффект увеличения глаз. Само лицо Акаши-куна будто выточено из мрамора. Тонкая аристократически-бледная кожа с почти незаметным румянцем, который появляется только при морозе или жаре. Плавная линия челюсти, волевой подбородок, высокие скулы и лоб. Кожа гладкая и чистая. Ни родинок, ни шрамов, даже нет подростковых прыщей. На ощупь бархатная. Кажется, будто капитан перескочил через этот период жизни людей. Нос прямой, с немного поддернутым вверх кончиком. Губы… Губы тонкие, четко вычерчены, нижняя немного более пухлая. Губы бледные, горячие и немножко влажные. Будто все время их облизывает. Что же ещё? Может… ноги? У него ноги длинные, стройные, сильные. Такие ноги в основном у бегунов и атлетов. Неширокие бедра, крепкие икры, слегка выпирающая голень и узкие, небольшие ступни с прямыми пальцами. Сама фигура у Акаши гибкая, стройная, походка пружинистая и плавная. Как у дикой кошки. «Акаши-кун очень пропорционален», — как-то раз сказала Момои-сан. «Что же», — хмыкнул Куроко, — «Момои-сан права. Почти всегда». Подтянувшись, Фантом со стоном встал со стула. По ягодицам прошла игольчатая волна. Отсидел, наверное. Ещё раз потянувшись и оглушительно зевнув, голубоглазый направился на кухню. Уже заваривая любимый жасминовый чай, Тетсуя вдруг вспомнил, что он, в принципе, тогда соврал Кисе. «Ведь, если бы я не думал об Акаши-куне в плане внешности, как сказал Кисе-куну, то я бы точно не напридумывал всего этого. Про ноги или глаза, например». Постояв и подумав, Куроко пожал плечами. Ну, что сказал, то уже сказал. Ещё раз пожав плечами, парень открыл шкавчик и достал оттуда большую глиняную кружку. Забытый на столе листок под светом ночника все также светил одной только цифрой «1».