Увидеть

Очнувшись, Савада словно попала в новый мир. Немного менее помешанный на кольцах и пламени, немного более простой. А еще рядом был Реборн, взрослый и почти чужой. Он смотрел на нее своими темными глазами, и этот взгляд заставлял ворочаться что-то внутри девушки. От этого взгляда хотелось скрыться, спрятаться, и вместе с тем он притягивал к себе. Тсунаеши не понимала, что с ней происходит, но была готова ловить каждое слово бывшего аркобалено. Разумеется, репетитор понял, какое влияние оказывает на бывшую ученицу, но пользоваться этим не стал. Лишь коротко пересказал последние новости да пожелал скорейшего выздоровления. Лукавая искорка промелькнула на дне темных глаз, когда Реборн уже направился к выходу. Интуиция подсказала девушке, что репетитор ждет ее шага, воспринимает происходящее как игру или же еще один способ для обучения. Однако в ее власти было все изменить, и она своей властью воспользовалась. Было немного нечестно привязывать свободолюбивого репетитора к себе с помощью поста Внешнего Советника, но Тсунаеши действительно нуждалась в его советах. Он был готов помочь ей, переживал за нее и ее дела, ему нравилось быть важным для нее. Тсунаеши чувствовала все это и действовала, не опасаясь ничего. Больше не было никакой одержимости, лишь четко поставленная цель, и, в конце концов, эта цель была достигнута. Даже такие загадочные типы, как Реборн, способны на любовь. Репетитор не смог устоять перед ее обаянием, отзывчивостью и влюбленностью. Она же по-прежнему любовалась его пламенем и старалась сделать так, чтобы и ее собственное могло соответствовать тому пылающему огню, который постоянно горел вокруг любимого. Тсунаеши видела это пламя, душа репетитора была открыта перед ней, как на ладони. Ощущать искорки любви, обращенной к себе, было так приятно, так сладко. Тсунаеши упивалась этим ощущением и чувствовала себя счастливой. Что же Реборн? Бывший аркобалено до конца так и не смог привыкнуть к тому, что стал прежним. Слишком давно он смирился со своим положением, слишком долго не пытался найти избавление от проклятья, разочаровавшись в прошлых поисках. Победив Кавахиро и вернув свой прежний облик, он все никак не мог принять, что все дороги открыты, можно вернуться к старому образу жизни, можно остаться с Вонголой, можно начать что-то новое. Единственным якорем в этом потоке безумных изменений оставалась Тсуна. Эта девушка почти выросла на его глазах, стала ему невероятно близкой. Почему он раньше не замечал, в какую красавицу она превратилась? Этот медовый взгляд, наполненный пламенем, эта уверенность, эта преданность и любовь. Он был нужен ей, а она — ему, поэтому Реборн остался рядом, чтобы помогать и поддерживать. Понимание того, что она нужна ему не только, как поддержка и якорь в жизни, пришло чуть позднее. Реборн вполне мог бы опоздать, потому что на Десятую Вонголу как раз обратили внимание все те, кто раньше воротил от нее свои носы. Впрочем, никто не опоздал, и Реборн смог признаться Саваде, предложить ей свою жизнь и потребовать того же взамен. Она была счастлива, а он, наконец-то, осознал спокойствие. Перед собственной свадьбой он дремал в засаде, пока напарник следил за обстановкой, и, разумеется, думал о Тсуне. Ее же он увидел во сне, сменившем поверхностную дрему. Тсунаеши стояла перед ним, охваченная ярчайшим, манящим пламенем, вся сила которого была обращена к нему. Завораживающее зрелище потрясло его настолько, что миссию он едва не провалил, но возвращаясь домой, думал лишь о своей невесте. Тсунаеши встретила его, взволнованная и запыхавшаяся, растрепанная и перепачканная в чернилах из потекшей ручки. Реборн же смотрел на нее и видел наяву потоки пламени. Видимо, это было то самое, о чем ему не раз рассказывала Тсунаеши. — Прекрасна… Как же ты прекрасна, Тсунаеши, — сказал он и прижал к себе уставшую девушку.