Ороборо: Господин Демон

- 7 -

За час до рассвета Чонину пришлось уйти из клиники. Не потому, что его выгнали врачи. Потому, что позвал долг. Он почуял их ещё в полночь, но они в то время ничего не нарушили. Запретить им шляться среди смертных Чонин не мог. Не такие уж крупные фигуры, чтобы их появление вело к немедленным ответным мерам. Ну а мелочь всегда шлялась всюду. Кому они интересны? Только ему, если нарушат правила. Они сбились в стаю и нарушили. Чонин добирался до места на машине Сэхуна. Остановился в квартале от цели и дальше двигался пешком. Относительно. Его передвижение не предусматривало стены и ограды — он перебирался через них. И озадачил тварей своим явлением, спрыгнув с крыши соседнего дома на балкон. Выпрямился в распахнутых дверях и сразу заприметил тело в углу. С многочисленными следами мелких, но острых зубов. Чёрта с два нормально объяснишь смертным, как погиб этот человек, если они обнаружат тело. Ещё одно нарушение. Убивать смертных полагалось либо так, чтобы вообще ничего не осталось, либо так, чтобы это можно было выдать за обычное убийство. Бесы сгрудились вокруг шкатулки с драконом и явно пытались её открыть. Источник силы Чонин тоже чуял — внутри шкатулки. — От чтоб тебя! — пискнул один из недорослей и шлёпнулся на задницу, испуганно подёргивая носом-пятачком в попытках опознать запах. — А ну замри, смертный, — рыкнул на Чонина тот из бесов, что был крупнее прочих. — Шастають и шастають. Валите его! — Эй... — жалобно позвал товарищей тот, что шмякнулся на задницу, но его не услышали. Себе на беду. Чонин без труда обратил всех бесов в прах — такая мелочёвка, по сути, и внимания его не стоила. Только один из бесов уцелел — скукожился на полу, громко вереща от ужаса. — Господин, прости! Пощады! Мы не знали! — А ну заткнись, дрянь! — зашипели из угла. Вот это уже было интереснее, потому что Чонин его не чуял до тех пор, пока тот голос не подал. И сразу стало ясно, с какого перепуга бесы нарушили закон и сбились в стаю. Они и не сбивались. Их направляли. — Не смей становиться у меня на пути! — расправив кожистые крылья, прошипел тёмный. Не Чанёль, и на том спасибо. Хотя Чонин и не сомневался, что не один Чанёль управлял "куклами" и охотился в этих местах за источниками силы. Час от часу... — Но это же... — снова запищал бес, тыча в сторону Чонина кривой лапой и стараясь делать это с подобострастием. — Молчать! — рявкнул тёмный. — Никто не смеет мне мешать. Никто. — Ты нарушил закон. — Чонин повёл рукой в сторону шкатулки. Из неё выскользнуло призрачное облачко, подлетело к кончикам пальцев и растаяло у Чонина на ладони. — Таким, как ты, запрещено собирать источники силы в срединном мире. И запрещено проливать кровь смертных. Ты имеешь право на это только в специально оговоренных случаях. Скажи, что ты этого не знал. — Я не вызывал законника. — Это моя территория, пока я здесь. — Поразвелось... Ты, жалкий недодемон!.. Плод порочного союза!.. — Уговорил. Подыхать будешь долго и в муках, — вздохнул Чонин. К этому он привык. Когда являлся в облике человека, его вечно недооценивали. Тёмные. Тёмных впечатлял иной облик, но Чонин не захотел меняться. Этот день был первым, когда он мог управлять процессом. Благодаря Сэхуну. — Ты мне угрожаешь? — Тёмный хрипло засмеялся. Ну, его можно было понять. Небось, нечасто выбирался из собственных владений и ещё реже сталкивался с полукровками. — Нет. Ты слабее. — Слабее тебя, недоумок? — Тёмный даже опешил от такой, как ему казалось, наглости. — Здесь — да. — Чонин старался отвлечься от нитей ци, потому что ему они не требовались. Он пообещал гостю медленную смерть. За отдавленную любимую мозоль — тёмный позволил себе поднять вопрос происхождения Чонина и причислил его к демонам, пусть и недо. А это всегда было чревато. В случае Чонина — особенно. — Я — повелитель теней, идиот, — дохнуло холодом из угла, в котором исчез, растворился во тьме незваный гость. Все тени разом потянулись к Чонину, только позировать им он не собирался, а просто исчез, окутавшись клочьями тёмного тумана. Появился прямо перед противником с кристаллом в руке и невозмутимо вложил кристалл ему в грудь. Окутавшаяся дымкой рука прошла сквозь плоть и кости, словно сквозь туман или мираж. Руку он убрал, но кристалл остался в теле демона. — Ты же так хотел источник силы, верно? Наслаждайся. — Чонин бросил ладонь тёмному на голову и после с силой обрушил головой в пол. — Проваливай туда, откуда пришёл. Сквозь пол тёмный и провалился. Точнее, не совсем сквозь пол, а сквозь более существенные границы. Чонин, конечно, вряд ли отправил его в родовое гнездо, потому что банально не знал, где оно находится, но вот в преисподнюю тёмный вернулся уж точно. С источником силы в теле, не приспособленном для хранения таких предметов. Умирать ему предстояло не день и даже не два, а от силы его вряд ли что-то осталось, а если и осталось, из-за кристалла в груди тёмный не смог бы управлять этой силой. В конце концов, тёмному предстояло разлететься в клочья безвозвратно. Когда придёт время. А приход этого времени зависел от мощности источника силы. — И кто тебя только плохому научил? Зверство какое... Чонин мрачно посмотрел на беса, не повернув голову к Чанёлю. — Руки давай. — Господин! — зарыдал пуще прежнего бес, пряча руки за спину. — Скажи спасибо, что жив остался. Руки перед собой. Живо. Всхлипнув, бес вытянул перед собой дрожащие конечности и зажмурился. Потом заверещал от боли, когда кожу и плоть опалило печатью-клеймом. Чонин хмуро глянул на беса — того как ветром сдуло. — Твоя логика просто непостижима, — посетовал развалившийся в кресле с комфортом Чанёль. — Тёмного под нож без всякой жалости, а бесёныш, порешивший человека по чужому приказу, отделался лёгким испугом. — Тотальное уничтожение всего живого и не очень по части отца. У меня другая работа. Ты что тут забыл? — Тебя. — Чанёль сплёл пальцы и хитро улыбнулся. — Ты забыл сменить шкурку. — Не забыл. Просто не захотел. — А почему? Мастер Кай уповает на свою славу? Но, знаешь, слава не всегда приносит благо. Ты стал слишком беспечным, мой мальчик. Ты слишком привык к тому, что здесь никто не сможет потягаться с тобой. Ты здесь Закон, а это расслабляет. Но давай я тебе напомню, что для победы не всегда нужна сила. — Я тебя не понимаю, — устало отмахнулся Чонин и указал в сторону трупа. — Может, приберёшь? — С какой такой радости? Это же не я нагадил. — Твой коллега. Но ты мог бы прибрать просто из хорошего расположения. — К кому? — Ко мне. Например. Официально я в ранге демона, так что тоже в некотором роде твой коллега. И я уже молчу о родственных связях, кровных узах и прочей лабуде, которой ты обожаешь потрясать по поводу и без. Чанёль выразительно закатил глаза, но всё-таки шепнул пару слов и плавно повёл рукой, развеяв тело убитого в пыль. — Доволен? — Более чем. Так что там с твоими туманными намёками и погодой на завтра? — Ничего. Просто у Мастера Кая есть враги. Тебе не стоит забывать об этом. — А тебе не стоит забывать, что я всего лишь полукровка. Никому нет дела до меня. — Я уже сказал — ты стал слишком беспечным, мой мальчик. — Чанёль выбрался из кресла и шагнул к балконной двери. — Кстати, ты ошибаешься насчёт той своей сущности, от которой так стремишься избавиться. Советую тебе побыстрее понять это. Пригодится. В нужное время. — Лучше бы ты с отцом помирился и не лез в чужие дела. — Я, что, смертный, по-твоему, чтобы наступать на одни и те же грабли дважды? — разъярённо загремел Чанёль. — Нет, ты не смертный. Ты хуже. Потому что наступал на эти грабли семь раз. Чанёль рассерженно зашипел и исчез. От злости, надо полагать. И чтобы допечь Фаня какой-нибудь мелкой пакостью. Попытаться. Или чтобы наступить на грабли в восьмой раз. Очень даже может быть, если учесть, какой Чанёль в последнее время неуравновешенный. Его вечно кидало в крайности перед очередным примирением с Фанем. Как танцующее на ветру пламя. Чонин прошёлся по комнатам, педантично стирая все следы присутствия не совсем обычных существ и поглощая найденные источники силы. Между небом и землёй полагалось сохранять чистоту, и он отвечал за это по праву рождения. Покончив с выполнением обязанностей, Чонин наведался к дому господина Чона — коллекционера из списка Сэхуна. Остался сидеть в машине с прикрытыми глазами. Он чуял присутствие "куклы". "Кукла" терпеливо ждал своего часа. Где-то рядом. Близко. Но Чонин не мог найти "куклу" в нынешнем виде и не мог опознать. Мог лишь чуять. Меняться ему по-прежнему не хотелось, но время оставалось, поэтому он решил пойти иным путём. Он впервые воспользовался ключом, чтобы попасть в дом Сэхуна, поднялся в спальню и помедлил, но всё-таки открыл пенал и достал карты Сэхуна. Сила в них была, пусть и небольшая. Усевшись за столом, Чонин принялся отделять законченные карты от заготовок, но на седьмой карте помедлил. Он понимал, что именно сейчас собирается сделать. И понимал, насколько неразумно вручать в руки смертного подобную силу. А если Чанёль прав, и Сэхун всё-таки не признает его... Закусив губу, он решительно сложил карты вместе с заготовками в одну колоду. Пускай. Он мог сделать Сэхуну подарок. И мог просто поверить в Сэхуна. Даже если Сэхун оттолкнёт его, всё равно ведь не изменится. Останется всё тем же — искренним, чутким, ранимым, слегка помешанным на справедливости и ответственности, необычным. И уж Сэхун точно не станет делать ничего во вред другим. Хотя бы осознанно. Чонин настолько сильно хотел побыть с ним рядом хоть немного, что намеренно форсировал события и подспудно ждал возмущения. Но Сэхун промолчал, пусть и заметил перетащенные в дом вещи. Промолчал, хотя Чонин фактически поселился у него в доме. Конечно, Сэхун не догадывался о правде, поэтому и реагировал так спокойно. Но даже это... — Просто подарок, — подвёл черту Чонин, подровнял пальцами колоду на столе, поднёс к губам левую ладонь и согрел долгим выдохом, пробудив личную печать. Резко прижал руку к колоде и убрал. На рубашке верхней карты засветился его знак. Отпечатался на каждой карте в колоде. Светился он всего несколько секунд, а затем исчез. Не пропал, просто погас, оставшись на картах пусть не на вечность, но очень надолго. Хватило бы многим поколениям смертных. Но им эти карты не достанутся. Картами при своей жизни будет владеть только Сэхун, а потом... Потом карты заберёт Чонин. Просто так. Как память, наполненную ци Сэхуна. Или же эти карты уничтожит другой Господин после смерти их владельца. Как запретный источник силы. Потому что у смертных не должно быть предметов, выходящих за рамки обычности. Смертные могут владеть источниками силы, но только получив их теми путями, что признаёт закон. Источник силы, лишившийся законного владельца, изымается — так надо. Иначе на него наложит лапу тот, кто будет хитрее и шустрее. Нарушив закон, вестимо. И всё пойдёт... не то чтобы прахом, но нехорошо. Не так, как должно. Чонин провёл пальцами по волосам, отбросив их со лба. Сосредоточился и коснулся колоды, подержав её немного в руках, резким движением подбросил, закрыл глаза, выждал чуть и щёлкнул пальцами. Когда он открыл глаза, большая часть карт рассыпалась вокруг него, но несколько зависли в воздухе, словно замороженные. Чонин медленно собрал их и разложил перед собой на столешнице. Четыре. Он расположил пальцы левой руки так, чтобы коснуться всех четырёх одновременно, и закрыл глаза, чтобы увидеть наибольшую вероятность. Сэхун, дом господина Чона, "кукла" и кровь. Ожидаемо, но... — Если долго нарываться, можно и нарваться всерьёз. Встряхнувшись и сердито фыркнув, Чонин собрал карты и положил на место. Поспешно переоделся, прихватил вещи для Сэхуна, закинул сумку в машину и рванул обратно в город. Добраться до клиники без приключений не вышло, потому что на дороге его опять поджидали. Та часть пути, что проходила через лес, вечно преподносила сюрпризы. И это уже начинало утомлять. Откуда такое внимание к клочку земли в Корее? Демонам больше развлекаться негде, что ли? Чонин притормозил у обочины и распахнул дверцу. "Кукла" покачивался метрах в десяти от переднего бампера и пытался держать голову ровно. Точно не работа Чанёля. Чанёль делал "кукол" намного аккуратнее и из живых смертных, порабощал их волю и покупал души, а после использовал полученный материал на все сто. С другой стороны, Чанёль был старым демоном с пунктиком на мастерстве, интригах и проказах. Опытным. Это ему не помешало связаться с Фанем, но непредсказуемые выходки вполне в характере "мамы". Чанёлю нравилось веселиться и шокировать общественность. Чего только стоила выходка "мамы" в облике Клеопатры, когда он велел завернуть себя в ковёр, чтобы добиться встречи с Цезарем. Фань ещё вечно ехидно интересовался у Чанёля, не стал ли Цезарь заикой после этой выходки. "Кукла" на дороге склонился в почтительном поклоне. Ножа в руках у него не наблюдалось, но это ещё ни черта не значило. — Приветствую тебя, Господин Демон. — Смерти ищешь? — скучным голосом поинтересовался Чонин. — Я всего лишь посыльный, Господин. Посыльный к Мастеру Каю. С заказом. — "Кукла" выпрямился, поднёс руки к груди и раздвинул края старой раны. Внутри, словно в кармане, поблёскивал кристалл-двойник. — У него есть законный владелец, Господин. Он желает получить печать работы Мастера Кая. Чонин повёл левой рукой. Кристалл обернулся облачком, серебристой дымкой. Зависнув над ладонью, облачко медленно вернуло себе форму кристалла. Большой и мощный источник силы. Не местный и окутанный нитями ци владельца. "Кукла" сказал правду — кристалл не принадлежал смертным. — Господин, заказ будет оплачен так, как ты того пожелаешь. Чонин сомневался. Он не любил принимать заказы с тёмной стороны, пусть сам тоже считался демоном. Но кристалл притягивал и завораживал. Чонин уже отчётливо представлял себе, какая великолепная печать из него получится. — Господин? — "Кукла" снова склонился и поглядел на Чонина исподлобья. Ему не нравилось находиться в непосредственной близости от существа, застрявшего между небом и землёй и не являющегося при этом смертным. Никому это не нравилось, потому что положение Чонина само по себе походило на насмешку. Он появился на свет из-за нарушения закона, чтобы после представлять этот самый закон. Ну не смешно ли? Представитель закона, нарушающий закон самим своим существованием... — Я... согласен, — наконец решил Чонин, обратил кристалл вновь в серебристую дымку и сжал в руке. — Плата — все мои печати, которые есть у заказчика. Он вернёт их и получит новую печать. У него их... семь. Отдаст все. — Одна из них сломана, Господин, — неуверенно отметил "кукла". — Мои печати нельзя сломать, — скупо усмехнулся Чонин. — Можно найти способ открыть, но не сломать. Семь старых печатей за одну новую. Или так, или никак. "Кукла" наклонил голову ещё ниже и глухо пробормотал: — Заказчик согласен с назначенной ценой. Господин, ты дозволишь мне уйти? — Дозволю. — Чонин забрался в салон и проводил взглядом пошатывающегося "куклу". Пытался понять, тот или нет, но ничего не получалось. Отпустить "куклу" было плохой идеей, но убивать посыльных — дурной тон. "Кукла" сам по себе не из слабых, а встреча с Чонином позволяла ему запомнить запах и манеру движения будущего противника. Если им придётся ещё раз столкнуться и уже не в нейтральных обстоятельствах, как противник этот "кукла" будет гораздо опаснее прочих. Интуиция и недавняя вероятность, что показали карты, говорили, что встретиться придётся-таки. Сэхун спал в палате, когда Чонин вернулся в клинику. Врач заверил Чонина, что с Сэхуном всё в полном порядке, и его можно будет забрать домой, как только он проснётся. Заодно врач вручил список, с которым Чонин сгонял в аптеку. Наверное, особого смысла в закупке всяких мелочей для перевязок не было, потому что Чонин легко мог всё исправить, соединив нити ци нужным образом. Он уже делал это, когда Сэхун повстречал "куклу" в доме коллекционера. Исцелить руку сразу, разумеется, будет глупостью, потому что потом придётся что-нибудь объяснять. Но Чонин мог ускорить процесс заживления раны. Именно этим он и занялся, когда в очередной раз оказался в палате. Сэхун всё ещё спал, поэтому Чонин устроился на стуле у койки, внимательно осмотрел левую руку и почти невесомым касанием пальцев подправил одну из нитей. Повязка на руке ему не мешала — он видел нити всегда и сквозь любую преграду. Для него они светились и проступали отчётливо, расчерчивая всё вокруг причудливой паутиной. Фань когда-то говорил, что так недолго и с ума сойти, когда видишь весь мир по-другому. Может быть, но пока Чонин оставался в своём уме, хотя не раз спрашивал, можно ли как-то избавиться от такого "таланта". Ответ не утешил. Как он не мог стать смертным, так не мог и лишиться Глаз Смерти. Зато он мог видеть сущность Сэхуна. Видеть всё, что скрывалось внутри высокого парня с застенчивой улыбкой и задумчивыми глазами. И уже неважно, насколько невозмутимым и спокойным мог прикидываться Сэхун. Чонин всё равно видел истину и хорошо понимал, почему Сэхун мог заинтересовать Фаня настолько, что там, наверху, им понадобилась душа. — Ничего, им тоже иногда полезно обламываться, — шепнул он, запустив пальцы в светлые волосы. Погладил и тронул губами висок. — Кого ты там собираешься обломать? — сонно отозвался Сэхун и неловко забросил ему на плечо правую руку. — Да так... Ещё поспишь или уже выспался на пару лет вперёд? — Пока не знаю. — Сэхун приоткрыл глаза и слабо улыбнулся. — А что? — Если выспался, то нефиг валяться тут. Лучше дома поваляйся. Рука болит? — Хм... — Сэхун с лёгким удивлением ответил через минуту: — Нет. Просто немного неудобно ей двигать. — Ничего, скоро и это пройдёт. Ну так как? Вставать и собираться будешь? Пока твои коллеги не нагрянули с визитом. — Чёрт... Надо в любом случае заглянуть к шефу и дать показания. Тебе, кстати, тоже. Спустя час они торчали в уже хорошо знакомой комнате для допросов и разгребали бумаги. Их показания не расходились с показаниями жертвы — девицы, подвергшейся нападению. Поскольку в деле всё было предельно ясно, с формальностями покончили быстро, после чего Сэхуну велели ехать домой, вновь освободив от работы. Правда, они всё же задержались, чтобы проверить данные на господина Чона. Тот возвращался сегодня и должен был попасть домой в девятом часу вечера. Шеф позволил Сэхуну нанести визит коллекционеру, но уже завтра. — Посмотришь, что у него за камни. К двум другим коллекционерам мы уже приставили наблюдение. Не думаю, что Чон заберёт камни из банка прямо сегодня, поэтому вряд ли ему грозит опасность, — подытожил шеф. — Я говорил с патрульным, с которым ты шляешься по подворотням. Поскольку он пообещал присмотреть за тобой и поохранять, имеет смысл перекинуть ребят от твоего дома на более важные позиции. Ты мне только скажи, тебя такой расклад устроит? — Более чем, — совершенно честно ответил Сэхун. При его отношениях с Чонином лишние глаза только мешали. Дома уже Чонин спровадил Сэхуна на диван, а сам пометался по комнатам, чтобы притащить Сэхуну подушек побольше. Он даже попытался заварить чай для Сэхуна. Ну, как результат... хотя бы рассмешил. — Уймись, а то я себя чувствую неловко, — сквозь смех попросил Сэхун. — Со мной же всё в порядке, просто чуть неудобно левой рукой орудовать. Тебе вообще разве не надо на работу? — Дежурство сегодня с восьми. Тогда посплю. Если что, буди. Чонин добрался до кровати и отрубился, едва коснувшись головой подушки. Сэхун занялся приведением гостиной в порядок. Не то чтобы там царил погром, но попытки Чонина сделать чай без эксцессов не обошлись. Сэхун после приготовил чай сам, посидел немного за кухонным столом, разглядывая чашку Чонина, потом не выдержал и поднялся в спальню. Он улёгся на одеяло рядом со спящим Чонином, полчаса разглядывал его, ну а там рука сама потянулась, чтобы отвести со лба длинноватую тёмную прядь. С губ Чонина слетел низкий мурчащий звук. Он придвинулся ближе и уткнулся лбом Сэхуну в грудь. Сэхун же озадаченно пялился на него, пытаясь понять, что он только что услышал. В целях эксперимента запустил пальцы в густые волосы Чонина и поворошил. Чонин закинул на него ногу и снова... У Сэхуна безбожно лезли ассоциации, которых ему хотелось бы избежать. Всё равно это казалось полным бредом. Чонин ещё умудрился обнять его и затащить под одеяло, согреть жаром своего тела так, что Сэхун тоже задремал, хотя вовсе не собирался спать. Проснулись они вместе из-за сигнала будильника. На часах было без четверти семь. Вместо того чтобы шустро собираться, Чонин с улыбкой разглядывал Сэхуна. — Опоздаешь. — Переживу. — Хм... — Ничего не говори. Поверь, я в курсе, — без тени смущения прокомментировал впечатления Сэхуна Чонин и зажмурился, едва ладонь Сэхуна увереннее легла на его бедро в опасной близости от того, на что Сэхун обратил внимание. — Лучше не стоит. Времени маловато, а я не люблю, когда впопыхах. — Ну это как сказать, — возразил Сэхун и полез под одеяло. — Эй... — Лучше не сопротивляйся, — посоветовал Сэхун из-под одеяла. — Мне и так непросто — полторы руки. — Это подло и низко, — пробормотал Чонин, откинувшись на подушку и вцепившись пальцами в простыню. Прикосновение губ к бедру заставило его прикусить язык и задержать дыхание. Волосы Сэхуна под одеялом приятно щекотали кожу, а ещё Чонин предельно остро чувствовал каждый выдох Сэхуна, пока эти выдохи не сменились касаниями губ и языка. Он чуть не свалился с кровати — пальцы Сэхуна охватили основание члена и прошлись по всей длине. Невольно потянул одеяло к себе, едва губы Сэхуна вновь сомкнулись на головке. Прохладные пальцы пострадавшей руки слабо надавили на живот, не позволив вскинуться и ускользнуть. Сэхун с дразнящей медлительностью оценивал на ощупь твёрдость ствола и упругость яичек. Пальцами, а потом губами. Проводил языком от основания к головке и вновь сжимал в ладони, увеличивал темп, чтобы после опять взять в рот и чуть уменьшить огонь томностью. Шелест ткани мешался с тяжёлым дыханием Чонина. Зажмурившись, он покусывал нижнюю губу и старался изо всех сил хранить неподвижность, чтобы не поддаться искушению и не начать быстро двигаться, погружаясь всё глубже во влажную теплоту. Сэхун гладил его бёдра и живот ладонями и продолжал мучить. Тихий стон только подстегнул азарт Сэхуна. Мышцы на животе подрагивали от напряжения, а удовольствие свилось тяжёлыми кольцами и скрутилось в тугую пружину именно там, где к телу Чонина прикасался Сэхун. Чонин запрокинул голову с долгим выдохом, перешедшим в низкий гортанный стон. Запустив руки под одеяло, коснулся волос Сэхуна дрожащими пальцами и выгнулся всем телом. Сил сдерживаться просто не осталось. Словно мчался по широкой магистрали и на полной скорости влетел в каменную стену — и сразу на седьмое небо. Пока был на седьмом небе, даже почти не ощущал лёгких поцелуев на груди, плечах и шее. — Невозможно красивый... — хрипло прошептал ему на ухо Сэхун и прижался губами к подбородку. — И только? — с трудом выдохнул Чонин, обняв крепче. — Не только. Но тебе теперь точно пора, а то в самом деле опоздаешь. — Ты точно издеваешься. — Вовсе нет. Сделал доброе дело — помог тебе сосредоточиться на работе и избавиться от неуместных желаний. — Насчёт "избавиться" ты здорово заблуждаешься. — Второй раунд? — Нет уж. Лучше потерплю, пока ты не окажешься полностью в моём распоряжении в более подходящее время. — Чонин на миг сжал пальцы Сэхуна в ладони, отпустил и скатился с кровати, чтобы оказаться подальше от соблазна.