Понять, спасти, помочь

      Мирное голубое небо раскинуло свои просторы над маленьким английским королевством. В нём царило такое глубокое спокойствие, что оно казалось совершенно вымершим. Но это было не совсем так. Просто жизнь на этой земле текла в своём размеренном ритме. Никто не тратил драгоценное время на даже редкие празднества. Жители работали с улыбками на лицах и время от времени стремились предложить свою помощь тем, кто в этом столь нуждается. Таков уж был народ.       Такая же атмосфера существовала и за белокаменными стенами величавого замка. Здесь уже давным-давно не слышны смех и различные истории рыцарей, которые хотели донести друг до друга свои великие подвиги. Однако это время ушло, как и жестокий период кровавых войн. Теперь бравые воины не требовались своей родной земле, посему им пришлось снять с усталых тел тяжёлые латы и оставить прежние посты. Лишь двое оружейников было оставлено королевским двором для поддержания порядка на военных запылившихся складах.       Сейчас привыкшим к ожесточённым боям молодым людям проходилось коротать часы в конюшне, при входе в которую в нос тут же ударял сильный запах свежего овса. Едва слышимые напевы в эти минута раздавались в деревянных стенах. Таким образом светловолосый парень лет двадцати пытался развлечь самого себя пока расчёсывал короткую лошадиную шерсть. Он тихонечко посмеивался, когда до его ушей доносилось благодарное ржание.        - Айзек, ты бы помог мне! Иначе придётся работать до самой ночи, – сетовал блондин, призывая заняться делом подростка с непослушными каштановыми волосами, который расслабленно лежал на стогу сена. Убрав руки за голову и пожёвывая от скуки черешок листка, он смотрел в чистое небо через щели в крыше и думал о чём-то своём.       Старший оружейник тихо вздохнул и, отложив щётку, подошёл к товарищу.        - Что-то не так? – обеспокоенно спрашивает, усаживаясь на землю рядом с лежанкой друга. Тот ответил не сразу.        - Всё хорошо, Феликс, – проговорил Айзек, выплёвывая в сторону надоевший зелёный лист. – Я просто задумался, - голос с каждым словом становился в печальнее, что было совершенно неестественно для столь вечно неугомонного подростка.        - Феликс? – парень продолжил только тогда, когда убедился, что его напарник находился в полном внимании слушать. – Слушай, а что ты думаешь о нашем королевстве?        - Нет ничего его краше, как и не существует на этой бренной земле народа добрее, – блондин расплылся в блаженной улыбке.        - А, – подросток чуть замялся, приняв сидячее положение, – а правление нынешней королевы тебя тоже устраивает? – голос немного дрожал, будто бы его обладатель чего-то страшился.        - Леди Аделия подобна ангелу, спустившемуся к нам с Небес, – Феликс знал бывшую носительницу титула «принцесса», поэтому от возникшего в голове образа молодой человек чуть заметно покраснел. – Ведь кому, как не Божьему посланнику, под силу избавить всех от бед и недругов, покушавшихся когда-то на наши обширные земли? Однако, – он немного замялся, – я не очень хорошо понимаю, почему тебя вдруг начали волновать такие странные вопросы.        - Феликс, Феликс, Феликс, – качает головой Айзек, – какой же ты наивный.       Его старший товарищ открыл было рот, чтобы возмутиться, ведь его так грубо оклеветали, как приятель продолжил:        - Ты ведь живёшь в замке с самого детства? Да? – Феликс кивнул, так как это безоговорочная правда. Когда-то его отец был великим рыцарем, которого уважал каждый, а сейчас лишь остаётся чтить память погибшего на поле брани героя. После его смерти, маленького сына не стали гнать из стен замка. Предыдущая королева сжалилась и оставила его при дворе в качестве оружейника. – А я всегда жил среди простого народа и крестьян-работяг до того, как поступил сюда на службу. И поверь, я успел насмотреться на многие проблемы.       Их разговор с каждой минутой всё сильнее приобретал серьёзный характер. Осознавая неминуемое, блондин нахмурил брови, продолжая внимательно слушать товарища.        - Госпожа Беллатриса была огромной любительницей войны, поэтому каждая семья неизбежно теряла кого-то из близких или друзей в тех безжалостных битвах, – подросток поднял голову. Его глаза заблестели от слёз. – Нам оставалось только ожидать чего-то лучшего и верить в светлое будущее, которое могла бы принести с собой леди Аделия. К этому времени мне удалось попасть сюда, оставив в одиночестве мать и маленьких сестёр, – медленно и тяжело вздыхает. – Недавно же выдалось их навестить. И я не мог представить, что всё станет ещё хуже. Нет, жизненные условия и, правда, стали лучше прежних, но вот сами люди… Они изменились и стали напоминать преданных рабов, готовых выполнить всё, что им прикажут. Все лишь могут молча выполнять свою работу с этими глупыми натянутыми улыбками и восхвалять новую королевишну, которая будто бы наложила на них злые чары. Их сознание уничтожено… Вот бы достучаться до этой монаршей особы…        - Что ты хочешь этим сказать? – Феликсу не нравились слова Айзека, но он всё-таки рискнул задать вопрос, даже если после разгорится ещё больший пожар в душе его молодого приятеля. А тот лишь загадочно усмехнулся и, пугливо посмотрев по сторонам, присел к старшему оружейнику как можно ближе.        - Бунт, – тихо хохочет, – мы должны устроить бунт. Я и ещё несколько человек, которых вышло привести в себя, почти завершили все приготовления к нему. Мне не хочется оставлять друга в стороне. Поэтому предлагаю тебе присоединиться к нам. Неприятели должны понести наказание за совершённые грехи.       В глазах парня разрасталось безумие, когда он протягивал руку. Блондин сомневался в правильности происходящего, хотя у него всегда было обострённое чувство справедливости. Он верил в невиновность принцессы, которую знал с детства. Однако недавний рассказ сеял сомнения в её светлые помыслы.        - Так что? Ты согласен? – взвесив всё, Феликс был не прочь побороться за свободу народа. Поэтому он пожимает ладонь своего товарища. – Я рад, что ты выбрал правильную сторону.       Уже который день подряд видения заставляют меня всё больше мечтать о тёплой весне и жарком лете, пока жестокая реальность мучает человечество зимним периодом. Январь будто бы не желает, чтобы о нём забывали, поэтому из-за капризов такого проказника приходилось всеми силами противостоять суровой вьюге. Она только лишь вызывала огромное желание вновь вернуться в обогреваемый автобус, из которого мы с Вадимом вышли минуту назад. Тем не мене обратного пути не было, стоило транспорту отъехать с остановки, и, укутавшись сильнее в шарф, иду вперёд, стараясь вытерпеть весь шквал многочисленных снежинок похожих на крошечные осколки тонкого стекла, что норовили залететь в глаза и окоченевший нос. Не слышно как хрустит под ногами снег, в сугробы которого иногда проваливаешься по колена, из-за завываний ветра. Он постоянно стремился оттолкнуть меня назад. Но я так просто не сдамся перед непогодой!       Медленно, но верно мы дошли до здания школы. Однако перед нами возникла ещё одна неожиданная преграда, коей явилась Вика. Позади девушки испуганно тряслась от стужи Любочка. Стоило подойти к ним ближе, как моя соседка по парте подала голос:        - И куда мы это так спешим? – от её злобного тона у меня внутри всё похолодело. Она всем своим видом показывала, что с ней в любом случае лучше будет не спорить.        - Говори прямо, если у нас сегодня отменили занятия. А если нет, то уйди. Мы и так тут скоро в сосульки превратимся, – о, друг мой, пусть земля тебе станет пухом. И чего он полез-то?..        - Не с тобой вообще разговор веду! – это взгляд Вики кого угодно мог взорвать прямо на месте. Поэтому Вадик решил поскорее поменять тактику, выбирая лучший вариант, и, прикусив язык, злобно посмотрел на экран своего смартфона, после чего быстро убрал его в карман, как и едва покрасневшие от мороза ладони.       Тем временем девушка вновь посмотрела на меня. Мы ещё долго молчали и разглядывали друг друга в этом гробовом молчании, забыв о том, что находимся на улице и наши «семейные» разборки могут наблюдать и другие учащиеся. Бедная Люба переминалась с ноги на ногу и дёргала подругу за рукав, напоминая о том, что они такими темпами опоздают на занятия.       Глубоко выдыхаю, тем самым выпуская клубы пара перед собой, и решаю первым нарушить затянувшуюся тишину:        - Чего ты этим хочешь добиться?        - Я просто не хочу пропускать тебя дальше, – на этом я попытался испытать судьбу и обойти её, но Вика снова перегородила мне путь, расставив руки в стороны. – Мне уже трое суток приходится наблюдать твоё странное поведение. И если всем остальным наплевать, то мне – нет! Я за тебя волнуюсь, Федь, – выпаливает на одном дыхании. – Так что возвращайся-ка ты сейчас домой. На уроках тебе лучше не станет, а так у тебя будет целых три выходных, чтобы привести себя в порядок.        - Но я же только недавно приехал, поэтому у меня нет права пропускать, – иначе просто все учителя начнут доставать звонками по мою душу если не самого меня, то уж точно доберутся до родителей.        - Скажи, вот тебе не плевать? – Вика впервые за весь разговор улыбается. – Мы сумеем тебя прикрыть.       Усмехаюсь:        - Ладно, будь по-твоему, но знай, в таком случае я буду рассчитывать на вас, – нехотя соглашаюсь. Моя неизменная соседка по парте кивает, и, собравшись вместе, одноклассники спешат забежать в школу. И как только все они скрываются за дверями, я разворачиваюсь и бреду обратно. Теперь нужно как-нибудь без приключений добраться до автобусной остановки.       Там, где раньше правил мир, теперь царит разруха и полыхают языки адского пламени, который принесли вслед за собой мятежники. Их бунт против власти распространился на каждый уголок королевства и был подобен чуме, от которой не существует никакого лекарства. Спасение пришло лишь тогда, когда сама королева решила взять всё под свой контроль. Ей практически удалось подавить восстание, после поимки и обезглавливанию главных зачинщиков мятежа. Но на свободе всё ещё оставался один.       Феликсу едва удалось скрыться от гвардейцев леди Аделии и теперь ему приходилось всеми силами постоянно скрываться и ускользать от всевидящих патрулирующих солдат. Однако долго так продолжаться не могло. Ведь раз он выжил, то просто обязан завершить начатое дело, на кон которого было поставлено всё. Да и блондин не совсем остался в одиночестве. Его с недавнего времени стал преследовать чей-то голос, отдающий чёткие команды и дельные советы.       Сейчас же он нашептывал парню прямо в ухо, щекоча его, только одно: «Беги!». Поэтому бывший оруженосец, сжимающий в руках доставшуюся от отца шпагу и опалённое знамя королевства, держал курс на главную площадь. Мимо пролетали горящие постройки и зелёные насаждения. Улицы пустовали. Многие люди умерли в борьбе за собственную свободу, а выжившие теперь стремились где-нибудь схорониться, чтобы их ничего не коснулось.       Феликсу на удивление удалось невредимым добраться до точки назначения. Воткнув знамя в землю, он вознёс оружие над головой и, набрав побольше воздуха в лёгкие, закричал:        - Люди, откройте же свои глаза! Вы не должны страдать от тирании! Вы имеете права быть свободными! Так поднимитесь же с колен и боритесь с кознями королевы! – но слова утонули в небытие. Молодой человек медленно опустил руку со шпагой.       Все жители и так были напуганы с самого начала, так что оставшиеся не станут рисковать своими жизнями, даже если на кону многое стоит.       Забыв о собственной безопасности, бывший оруженосец поднял голову, закрыв глаза. Поэтому личной гвардии королевы не составило никакого труда окружить и схватить бунтовщика.        - Отпустите меня вы, несчастные и безмозглые идиоты! – при попытке выбраться у блондина на мгновение глаза стали алыми, но никто из солдат не придал этому важного значения.       Все попытки выбраться оказались бессмысленными, а стражникам, уставшим от брыканий преступника, вырубили блондина ударом по затылку.       В себя меня заставила прийти острая головная боль. Ух, я впервые почувствовал что-то из видения в реальности и это ощущения было не из приятных. Потираю холодными пальцами сонные глаза, дабы как-нибудь развеять остатки картин прошлого, и отхожу назад на пару шагов. Мой взгляд тут же врезается в железную домофонную дверь и именно это даёт толчок для осознания того, что болит у меня отнюдь не затылок, а лоб.        - Н-да-а, какой я всё-таки «внимательный», - да, сарказм – лучший друг страданий. Ибо сомневаюсь, что ещё кто-либо мог в упор не увидеть такую преграду на своём пути.       Оглядываюсь по сторонам и замечаю, как две маленькие девочки лет семи-восьми наблюдали за мной, старясь руками заглушить смех. Но стоило взглянуть на них и они тут же поспешили скрыться из вида. Обречённо вздыхаю. Меньше всего хотелось, чтобы у моего позора были хоть какие-нибудь свидетели. Однако с этим уже ничего нельзя было поделать.       Быстро шарю по карманам и достаю ключи, дабы как можно скорее зайти в подъезд. Всё-таки удивительно, что мне вообще удалось живым добраться домой.

***

      Если бы у меня была возможность, то давным-давно разобрал телефон на составляющие и взорвал, чтобы больше ничего не смело тревожить мой сон. Ведь только-только удалось нормально заснуть после прихода, и организм стал получать нормальный отдых за последние несколько дней. И нужно же было всю эту мирную идиллию испортить.       К слову, этот гаджет, пришедший из самых глубин Ада, продолжал трезвонить, играя на нервах. Измученно взвыв, переворачиваюсь на другую сторону в надежде, что звонящему вот-вот надоест надоедать мне после первой попытки. Каково же было моё разочарование, когда телефон будто бы вообще не собирался замолкать.       Громко вздыхаю и лениво поднимаюсь с кровати, попутно потягиваясь и смачно зевая. Стараюсь не натолкнуться на что-нибудь в вечерних потёмках пока пытаюсь дойти до рабочего стола. Мобильный удалось взять в руки только со второго раза. Спросоня практически невозможно определить звонящего, пусть номер и был забит в контакты. Пришлось как можно скорее отвечать на входящий вызов, иначе назойливая мелодия окончательно сведёт с ума.        - Алло?.. – еле удаётся выговорить, перед тем как из трубки послышался весёлый женский голос:        - Buonasera*, Фёдор, – этот родной тон смог вызвать у меня улыбку и развеять плохое настроение.        - Мам, ты же знаешь: звонки в другие страны очень дорогие, несмотря на некоторые тарифы, – говорю ей вместо приветствия.        - Это не остановит меня, чтобы пообщаться с собственным сыном! Это также никогда не остановит любую другую мать, поверь мне. Так что рассказывай. Как ты там? У тебя голос странный. Ты не заболел? – град маминых вопросов даёт понять, что ей никто из школы не звонил, иначе бы она начала бы именно с этого. Можно спокойно расслабиться: взбучки не намечается.        - Просто я решил отдохнуть после школы, – откашливаюсь. Не нужно маме знать о пропущенном дне. Взяв телефон в другую руку, выхожу из комнаты, не закрывая за собой дверь. Шаркающими шагами иду на кухню.        - Устаёшь в школе? – включаю в помещении свет.        - Скажем так: мне немного трудно снова привыкнуть к российской школе, – лишь успеваю договорить фразу до конца, как в голове зазвенело и очень сильно начало давить по вискам.       «Только не сейчас», – невыносимый звон часового механизма не давал сосредоточиться на том, что мама пыталась донести до меня.        - Мам, – стискиваю от боли зубы, - я потом перезвоню! – торопливо кладу трубку и с грохотом бросаю мобильный – удивлюсь, если после такого он выживет – на обеденный стол, дабы опереться на него свободными рукам.       Когда всё более или менее стихло, а я мог нормально перевести дыхание, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и передо мной ровно на уровне носа повисла очередная карта, на этот раз с надписью «The Twins». Изображение двух парней не на шутку заставило меня насторожиться, когда она засветилась, озаряя всю кухню яркой вспышкой, после которой возник лишь один силуэт.       От оруженосца, которого я видел в сегодняшних видениях, исходило странное тепло. Парень невинно хлопал глазами, склонив голову на бок. Он так непринуждённо улыбался, что казалось мне нечего бояться. Тем не менее шестое чувство почему-то яро пыталось доказать обратное.        - Вот и правильно, – голос неизвестного помощника был немного обеспокоенным. – Себе дороже вестись на его маску доброго самаритянина, – расспросить бы, что он имел в виду, но у меня не хватает на это времени, так как блондин решил напомнить о своём присутствии:        - О, благородный сэр, я вижу, что Вас одолели тягостные думы и мрачные сомнения. Наверное, в них Вас ввело название моей карты. Вы подумали, что её хранителей должно быть двое, но как можете убедиться, – на секунду в его глазах промелькнул подозрительный блеск, – я один. Карта всего лишь отразила мою способность…       Глазом не успеваю моргнуть, как мятежник делает выпад вперёд, обнажая оружие, которым была проткнута не вовремя стоящая на столе кружка. Моё сердце упало в пятки и не решалось возвращаться оттуда даже тогда, когда он вытащил шпагу из чашки, которая вместо того, чтобы распасться на несколько частей, просто увеличивается в количестве. Это способность не может не поражать.        - Но у этого умения есть свои небольшие исключения, – оружейник снова производит выпад в мою сторону, после которого саднила щека от встречи с металлом. Со свежей царапины потекла кровь, – Вас или Ваши органы, увы, я увеличить не смогу. Поэтому Вас ожидает только лишь моментальная смерть.       Мне едва удаётся уклониться вправо от следующей атаки. Парень владеет просто нечеловеческой скоростью и мастерством, поэтому мне приходится ой как нелегко. Да даже свой магический щит призвать не успеваю!       Когда кажется, что надежда уже в конвульсиях умерла, я меняюсь местами со своим противником и теперь за моей спиной находился единственный путь для отступления. И именно в этот момент приходит безумная идея, которая может даже не сработать как надо. Но кто не рискует, тот сможет не выжить.        - О, Свет, защитник всего живого, Твой преданный слуга взывает к спасению, – перед новым выпадом успеваю создать полупрозрачную золотую стену. И, слегка толкнув её, у меня получается отбросить блондина на другую сторону кухни.       Теперь, пока он не встал, каждая секунда была на особом счету. Поэтому, быстро развернувшись, на всех парах бегу в свою комнату, закрыв за собой дверь. И как только прислоняюсь спиной к стене, чтобы восстановить сбившееся дыхание, с прихожей доносится яростный крик:        - Ах, Вы так решили сыграть? Грязно и не по чести? Будь по-вашему, ведь я больно не люблю мелочиться! – вслед за словами последовал хруст, словно сломались чьи-то кости. От этого звука ком поступил к горлу.       Потеряв остатки благоразумности, приоткрываю дверь. И то, что я увидел, повергло меня в шок. Всадив шпагу в собственную грудную клетку, оруженосец долго кашлял, захлёбываясь кровью, после чего его тело стало разделяться надвое. На этом ненадолго отвожу взгляд, ибо зрелище явно не слабонервных. Удивительно, что от такой картины меня ещё не вывернуло наизнанку.       Но как только всё стихло, любопытство вновь взяло вверх над сознанием, и я продолжил наблюдение. Две новоявленные половинки одного человека были похожи, словно являлись близнецами, но в то же время совершенно отличались друг от друга. Первый походил на мрачного солдата, который держал в руках шпагу, и напоминал величавую и неподвижную бронзовую статую. Второй же, смахивающий своим нарядом на популярных когда-то хиппи, подобно дикому зверю принюхивался и приглядывался. Если один будто пришёл из тьмы, то другого почему-то хотелось записать на светлую сторону.       Достаточно насмотревшись на жуткое преставление, лучшим решением было закрыть, наконец-таки, дверь. Но она оказалась предательницей и в неподходящий для моей жизни момент противно заскрипела, тем самым выдавая врагам моё местоположение.        - Хо-хи, так вот ты где! – словно нараспев произнёс хиппи. Его глаза будто бы на миг сверкнули, перед тем как он проломил кулаком дверь, словно бы она состояла из картона, и снёс её с петель. Мне просто чудом удалось не попасть под дождь из деревянных щепок.        - Пока Феликс в режиме близнецов его способность не действует. Юнга, тем не менее… – советчик ненадолго замолк, – … его сила и ловкость возрастают в несколько раз.        - Спасибо, утешил, – успеваю обречённо произнести до того, как дитя цветов приблизилось.        - Прости, я не люблю причинять людям боль, однако, – его взгляд стал смертельно серьёзным, – тебе лучше стиснуть зубы, – ну благодарю за предупреждение…       На меня буквально сразу же обрушился шквал ударов, который, боюсь, моя челюсть не переживёт. Завершением всего карнавала атак стал смачный пинок в живот, из-за которого меня отбросило к окну. Позвоночник едва не раскололся пополам от неприятной и резкой встречи с подоконником.       Боль не даёт вовремя сориентироваться, когда рядом со мной, будто бы сумев телепортироваться из прихожей, оказывается солдат. Неудачно попытавшись увернуться, лечу на пол, запутавшись в своих ногах. Но быстро подняться вновь не удаётся, ведь надо мной встал, победно ухмыляясь, бездействующий вначале близнец, приставив шпагу к моей шее.        - Собаке собачья смерть, – мне всегда казалось, что именно в такие минуты в голове должны возникать моменты из прошлого, но у меня было отнюдь не так. Разум полностью очистился, и вышло вспомнить о том, что в закромах оставалась ещё одна неиспользованная способность. Поэтому маска непонимания наделась на лицо солдата, когда я сложил ладони в пистолет.        - О, Свет, блуждающий во мраке, Пронзи собою непроглядную тьму, – даже не хочется знать какие на вкус эти световые снаряды, но именно они помогают мне сбить парня, из рук которого выпала шпага. Это дало шанс схватить чужое холодное оружие и отползти в сторону.       Хиппи тут же поспешил на помощь своему брату. И как только они встали рядом, неосознанно бью кулаком по полу и произношу:        - Свет, могучий и величавый, взываю к тебе, Покарай несчастных и заточи их в темницу свою, – близнецы мгновенно оказываются запертыми в лучистой клетке, прутья которой обжигали их при попытке выбраться.        - Живее, салага, твои заклятия долго не держатся, – голос советчика помог мне очнуться и взять себя под контроль. Ох, как же он сейчас был прав, поэтому без промедлений поднимаюсь на ноги.        - И что теперь делать? – интересуюсь, глядя на шпагу, в которой и хранилась заветная белая карта.        - Сломай об колено, – говорит так, будто это ничего не стоит сделать и я сам мог до этого додуматься.        - Но это невозможно, – она всё-таки не бумажная!        - Сломай об колено, – повторяет более настойчиво.        - Она железная! – уже не выдерживаю и перехожу на крик.        - Говорят тебе, сухопутная крыса, сломай её об колено и дело с концом! – хочу покрутить у виска, но сдерживаюсь.       Оглядываюсь на миг. У нас есть всего лишь один шанс, и он не может уйти в пустую, иначе придётся делать всё с самого начала и тогда мне вряд ли удастся выжить. Но у меня нет другого выбора. Медленно выдыхаю и пытаюсь сосредоточиться. Оружие начинает излучать неясный свет. Посчитав это в качестве знака, ломаю шпагу от колено и она раскалывается, словно состояла не из металла, а из чего-то более хрупкого.        - Д-да к-как так-то?.. – я осел на пол, а мой неизменный советчик надрывал живот от хохота. Неужели моя реакция оказалась самой уморительной на свете?       Стоило смеху стихнуть, исчезла моя световая клетка. Близнецы снова собрались в единого человека. Оруженосец спокойно сидел ко мне спиной и, чуть подняв голову, смотрел в окно.        - Я всегда мечтал стать героем, но в конечном итоге оказался самым главным злодеем. Из-за наших действий королевство едва не пало окончательно… – блондин поворачивается ко мне лицом. – Простите. Я чуть не уничтожил наш последний шанс на освобождение. Простите. Просто меня обуял гнев, когда дорогие люди, ставшие мне второй семьёй, не вернулись. В этом случае всегда думается в первую очередь только лишь плохое… Поэтому позвольте дать совет: не расслабляйтесь – дальше будет только хуже, ведь не каждый сумеет слепо доверить свою измученную судьбу неизвестности, - он улыбнулся в последний раз и исчез, оставив после себя карту с буквой «J».       Обессилев, ложусь на пол и, тяжело дыша, гляжу в потолок.       Тёмное грозовое небо накрыло полуразрушенное королевство. Казалось, что ещё чуть-чуть и Божья кара опуститься на эту сожжённую землю и на согрешивших людей. Но атмосфера для дня казни последнего человека, причастного к учинению мятежа, была идеальная.       У Феликса связаны лишь руки и если бы он захотел, то мог бы с лёгкостью попытаться сбежать. Но, осознавая всю тяжесть совершённых поступков, молодой человек смирился со своим положением, пока палач говорил свой топор.       По всей главной площади проносится эхом звонкий смех той, кто водит хороводы возле преступника.        - Феликс, Феликс, Феликс, – раньше парень любил, когда леди Аделия произносила его имя, но сейчас ему просто было противно это слушать, - ты меня разочаровал. Ведь я та-ак верила в твою непоколебимую преданность ко мне. Но ты… – ахает. – Знаешь, я бы могла долго играться с тобой, но народ должен знать своего «героя» в лицо. И они требуют от меня зрелища.        - Ты демон в ангельском теле! – бывший оружейник едва не тяпнул королеву за её припудренный носик, но палач вовремя увёл его, заставив встать на колени.        - Какой же ты глупый… – на мгновение в глазах девушки проскользнула огромная печаль. – А теперь, - она понимает руку над головой, сжимая закрытый веер. После чего мгновенно открывает его, опуская бледную длань, – голову с плеч!       Замахнувшись топором, палач исполняет приговор, и голова бунтовщика, на которой навсегда осталась безумная улыбка, выкатилась в толпу под испуганные восклики горожан.       «Надеюсь, его грехи простятся у основания того королевства», – это последнее, о чём я успеваю здраво подумать. Всё плыло, а тело ломило так сильно, словно в бою были переломаны буквально все мои кости.       От усталости закрываю глаза и, проваливаясь в беспамятство, я услышал:        - Поздравляю, червовый рубеж пройден.       По комнате раздаётся тихое сопение, которое заставляет молодую девушку захихикать. Как призрак она испускала тёплое свечение, но и оно не могло потревожить глубокий сон парня.       Молодая Парусова тихо подошла к кровати и, взяв одеяло, укрыла им Фёдора. После она приняла решение прихватить подушку и подложить её ему под голову.        - Спасибо, что не совершаешь моих ошибок. Спасибо, что стал для них надеждой в светлое будущее. Это делает меня уверенной в своём выборе, – на этом Аннушка исчезла, и комната вновь погрузилась во мрак.