Конь бледный

Блинчики. Золотистые хрустящие блинчики с клубничным вареньем. И чашка горячего кофе с молоком и двумя ложками сахара. Не могу есть, что бы ни делал. Не могу проглотить и кусочек этого невероятно аппетитного блинчика. Только-только подношу вилку ко рту, как к горлу подкатывает рвота. *** - Диппер, ты потерял ботинок? - Да, Мейбл, я потерял ботинок, - раздражённо буркнул он, скидывая с себя пальто, - родители не просыпались? - Не, не просыпались. Так ты потерял ботинок? Что ты такого делал, чтобы его… Глаза Мейбл принимают вид блюдец, и она прикрывает рот рукой. - Ты… То есть, ты всё-таки ходил на свидание? - Не представляю, чем ты руководствовалась, чтобы сделать такой вывод! – прошипел Пайнс. – Нет, я не ходил на свидание, просто… бежал. И, между прочим, подвернул лодыжку. Сестра теперь уже зажимает рот от смеха. - Так куда… Куда ты ходил, а? – смешливым голосом спрашивает она. - Лучше бы не ходил, - говорит себе под нос Диппер, - я – спать, Мейбл. Она разочарованно кивает и разводит руки в стороны. - Ну, если созреешь, скажи, - обиженный голос. Диппер вздыхает. - Да не парься, ничего интересного, честно. А теперь точно спокойной ночи. *** Мама уехала по делам в Беркли, папа – на работу, Мейбл – в школу. Сказали, чтобы я сходил куда-нибудь, развеялся, но не забывал пить таблетки. Оставили неизменные пятьдесят долларов и уехали. Я решил наведаться на Уэбстер-стрит в свою некогда любимую забегаловку и купить там блинчиков. И вот я сижу за столиком с тарелкой блинчиков, которые вгоняют меня в тоску. Уже два. Я сижу здесь около часа, и блинчики, должно быть, стали уже холодными и не хрустящими. И кофе остыл. А в голове всё вертятся события вчерашней ночи. И сейчас мне кажется, что это был сон. Невероятно странный, удивительный сон. И если бы не ноющая лодыжка, так бы я и думал сейчас. На самом деле я стал участником преступления. И чему тут вообще радоваться? Но тем не менее, я не могу сдержать улыбку, как вспоминаю крики того охранника, спину Билла, маячащую перед глазами в темноте, высокий чёрный забор, руку Сайфера под своими лопатками, идиотский чайный сервиз, громкий раскатистый смех и привкус адреналина на языке. Ощущение полёта. Нечто, что было похоже на жизнь. И я действительно улыбнулся. Последним словам моего неожиданного знакомого. Но, отнюдь, чувство настороженности касательно него не покидало меня. Потому что было странно. Отношение Билла ко мне нельзя назвать фамильярным, но то, как он держал себя и как вёл со мной, поражало своей открытостью и дружелюбностью. Как будто… Как будто мы уже много-много лет лучшие друзья. Но я не знал его. Не понимал его. И уже скучал. По его присутствию. Я поднялся из-за стола, собираясь попросить счёт, как вдруг колокольчик на двери отозвался трелью и в кафе зашёл человек, до боли знакомый, и тот самый, о котором я думал секунду назад. Надо заметить, вся суть Билла Сайфера была в том, что он появлялся неожиданно и очень эффектно. И он, как мне казалось, будто всегда знал, где я. И умел появиться вовремя, не раньше и не позже. Он махнул мне рукой, улыбнувшись своей загадочной улыбкой, и двинулся между рядов столиков ко мне. Я встал, как вкопанный, хлопая ресницами. - Билл?.. - Чего ты каждый раз так удивляешься? – тот лукаво усмехнулся и указал обратно на диванчик. – Присядем? - Я собирался уходить… - Не думаю, что ты многое потеряешь, задержавшись ещё на некоторое время, - промурлыкал Билл, усаживаясь за стол. - Как ты постоянно находишь меня? - Если бы я знал… Позволишь мне украсть у тебя один блинчик? Я сел обратно, придвигая тарелку и чашку кофе к нему, но тот помотал головой. - Я не пью кофе, благодарю, Сосновое Деревце. - В смысле, «если бы ты знал»? - В том смысле, что я не знаю, - бросил он, поедая блин, - и не думаю, что это действительно интересный вопрос. - По мне так очень даже интересный. Ты явно неспроста появился на собрании онкобольных… Сайфер бросил на меня взгляд, переполненный иронией, и продолжил своё дело. - Ладно, ладно… Как сервиз? – ехидно выдавил я, стараясь скрыть замешательство и смущение, вызванное своими подозрениями. - Ты зря иронизируешь, Сосенка, - не менее ехидно ответил он, - не будь мещанином. Только подумай, насколько важно то, из какой посуды ты ешь и каким одеялом укрываешься. Вряд ли ты настолько неприхотлив, что спокойно спал бы на земле, прикрывшись ветошью, и ел из пробитых грязных консервных банок, пусть это и экономнее. Я прав? Я несколько секунд переваривал сказанное, а потом раздражённо вздохнул. - То есть, ты утверждаешь, что ради этого и спёр антикварные чашки? - Не вижу других причин делать что-то подобное. - Ну типа… Продать их? Билл перевёл на меня полный раздражения взгляд. - Ты расстраиваешь меня. Не думаю, что ты дурак настолько, чтобы не понять – деньги имеют для меня очень небольшую ценность. Их попросту нет у меня, и фактически никогда не было. - То есть, ты живёшь воровством? И поеданием блинчиков у меня из тарелки? – я постарался перевести разговор в более мирное русло. Да уж, с общением у меня большие проблемы. Но тем не менее Сайфер довольно улыбнулся. - Я же говорил, что не дурак. Кстати, блинчики не очень. И знаешь, почему? - Вероятно, потому, что они остыли… - Нет. Потому что они лежат на куске картона, этот диванчик протёртый, и кирпичная стена соседнего дома – вовсе не то самое, что приятно видеть за завтраком. Или обедом. Или даже ужином. - В этой забегаловке я завтракал чаще, чем дома. Поэтому кирпичная стена мне нравится больше, скажем, вида на море из «Barma». И ничего вкуснее здешних блинчиков я не пробовал. Сайфер прищурился при упоминании ресторана, и отложил вилку в сторону. - Почему ты не съешь кусочек в таком случае? - После химиотерапии… - Не верно. Ты обедал, ужинал и завтракал дома. И в больнице. Ты прекрасно знаешь – чтобы принимать таблетки тебе необходимо есть. Но ты не в состоянии притронуться… к этим блинчикам? - К чему ты клонишь? - Боюсь, ностальгия, которая просыпается в тебе в этом месте, действует противоположным образом. Вероятно, потому, что ты больше не считаешь себя тем человеком, который завтракал здесь пару месяцев назад. Вероятно, потому, что ты считаешь себя уже мёртвым человеком. - Да заткнись ты, Билл. Откуда тебе вообще знать, что я там считаю? – злобно огрызаюсь. – Я не могу есть, потому что меня воротит даже от запаха! Встаю, чтобы уйти, но Сайфер останавливает меня, хватая за локоть. - Поехали кое-куда. Хочу показать одно место. - С чего я должен ехать куда-то с тобой? - А что, есть ещё варианты? - Какого хрена ты так разговариваешь? Да, естественно они есть. У меня есть варианты, куда пойти без тебя. - Ну, как пожелаешь, - он улыбается и отпускает мой локоть. Я несколько минут стою, а потом раздражённо цокаю языком. - Сука… Билл ухмыляется и встаёт. - Надеюсь, ты не сочтёшь криминалом езду на автобусе «зайцем». *** - Это что, «Barma»? И действительно. После утомительной езды на автобусе, чреватой быть пойманными контроллером на почве безбилетничества, они оказались на Шаттак-авеню прямо перед дверьми вышеупомянутого ресторана. Очень известного ресторана. Одного из самых известных ресторанов Окленда. И не просто так известных, а лучших. - Чего?.. Билл подмигнул ему и уверенно шагнул в сторону ресторана, но Диппер дёрнул его за рукав неизменного плаща. - Мне здесь и на стакан воды не хватит, ты ведь это понимаешь? - С чего ты взял, что мы будем что-то покупать? – Сайфер ухмыльнулся, и, прежде чем оказаться ровно напротив входа в ресторан, резко свернул в сторону, за угол здания. Пройдя до мусорных баков, Билл захлопнул один из них и перекатил к лестнице, прикрученной к стене. - Ты что… Ты что делаешь? – Диппер находился в недоумении, когда Билл взобрался на бак, проверяя ногами, не провалится ли он. - Собираюсь взобраться по лестнице на крышу и проникнуть в ресторан, а что? – брови Сайфера взлетели в как будто бы недопонимании, но глаза выдавали его с головой. Пайнс театрально закатил глаза и влез на бак следом за ним. Тот опасно заскрипел под весом двух человек. - Почему ты и дня не можешь прожить без какой-нибудь противозаконной херни? – вопрос был явно риторическим, но Билл всё равно ответил, уже взбираясь по лестнице. - Потому что если хочешь делать то, что хочешь - приходится идти против вашего закона… Лезть пришлось довольно долго, и когда они оказались на крыше, Диппер свалился около бортика с одышкой. Всё-таки подобного рода приключения давались ему особенно сложно. Да и в принципе, он никогда не был любителем физических нагрузок. Билл тоже стоял чуть согнувшись, но дышал отнюдь не так тяжело, как Пайнс, и щёки его не покрывал болезненный пятнистый румянец. Он украдкой взглянул на Диппера и улыбнулся уголком губ. Диппер глупо смутился. И что-то опять замелькало в его голове, потому что он видел эту улыбку раньше. Потому что он был знаком с Биллом раньше. Он точно был с ним знаком. - Вон вход. Надеюсь, ты обучен воровской походке. - Воровской походке? – слабо выдавил Пайнс, стараясь сосредоточиться на разговоре, избегая боль в голове. - Идти на цыпочках и постоянно оглядываться, - усмехнулся тот, подавая руку, - это именно то, что нам сейчас предстоит. -То есть, ты уже бывал здесь? И с какими, мне интересно, намерениями? - Скоро узнаешь. Но поверь, с самыми честными… Только Диппер собрался съязвить что-нибудь, как Билл шикнул, поднося палец к губам. Лестница вниз была длинная, поэтому под конец Пайнсу хотелось откровенно топать или побежать вниз. Но профессионализм и крайне серьёзное лицо Сайфера не позволили ему это сделать. И всё же Диппер никак не мог понять, почему сейчас он крадётся вниз по лестнице с целью обокрасть один из самых известных ресторанов города под ручку со встреченным им чуть ли не вчера человеком. Он, Диппер Пайнс, настолько мнительный и осторожный, насколько вообще возможно. И чего нельзя было сказать о Билле, так это того, что он внушал доверие. Но было что-то, чему Диппер не мог противостоять. Отвлечённый мыслями, он врезался в спину Сайфера, когда тот остановился перед небольшой металлической дверью. Тот тихо усмехнулся. - Значит так, сейчас мы войдём в раздевалку. Там, в левом шкафчике в конце коридора лежит униформа уборщика. Когда наденешь её – жди меня. - Ты что, задумал заявиться так на кухню? То есть, хочешь сказать, они не поймут, что я – левый? Они, что ли, совсем идиоты? - Да сотню раз прокатывало, не кипятись, - Билл дёрнул за ручку, - главное – делать всё быстро и слаженно. Сайфер впихнул Пайнса в маленькую, отделанную кафелем комнатку, и зашёл сам, аккуратно закрывая за собой дверь, и двинулся в противоположную сторону. Диппер только пожал плечами. Униформа уборщика представляла из себя, в общем-то, простой красный в белую полоску фартук и дурацкую шапку такой же расцветки. Билл притащил ведро с водой и швабру, и тоже стал одеваться. - Каков твой план? Ослепить их моющими средствами и украсть всё, что под руку повернётся? Заведомо хочу расстроить… Пайнс смотрел на кухню через щёлочку. - Что они профессионалы. - Нет ни одного человека, которому бы я уступил, Сосенка, поэтому прекрати истерику. Значит, план таков… *** Я, кажется, никогда так не паниковал. Даже вчера, когда мы удирали от охранника. Руки дрожали, как бы судорожно крепко я не сжимал черенок швабры. Билл сказал, что всё будет в порядке, и что у него всё под контролем. Как же, под контролем. Все эти взгляды… Они присматриваются ко мне, точно. Может быть, на некоторое время идиотская шапка и скрыла мою личность, но его не хватит на то, чтобы дождаться этих идиотских шоколадных панкейков с бананами, которые Билл так отчаянно желал заполучить. Сам Билл пока ещё стоял за дверью, дожидаясь своего выхода. Я медленно пододвигался к столу заказов со своим ведром и шваброй, как вдруг какой-то из поваров остановил меня. И в этот момент, казалось, сердце действительно упало в пятки и раненой птицей забилось там. Мужчина окинул меня суровым взглядом и командным голосом прогремел: - Перчатки надень, у нас тут стерильная среда. Я, одумавшись, робко закивал, что-то мямля себе под нос. Повар с сомнением на меня посмотрел и ушёл обратно к плите. Чёрт возьми, если я выберусь отсюда, то больше никогда, никогда в жизни не пойду грабить рестораны! Никогда! К головокружению и неистовому страху добавилась ещё и тошнота, и я уже было думал забить на всё, но в этот момент из раздевалки вышел Билл со своей шваброй и подмигнул мне. Я нервно сглотнул. А вот теперь начинается полный пиздец – самая хреново продуманная часть Сайферова плана. Мы стоим с двух сторон стола заказов, на кухне появляется официант с целью забрать блинчики. Повар ставит их на столик, что-то говорит официанту. Тот уже было протягивает руку, как вдруг Билл толкает ведро, и, окатывая ноги мужчины грязной водой, начинает громко и очень театрально причитать, искоса поглядывая на меня. Я так же всплескиваю руками и начинаю жестикулировать, подбираясь к блинчикам. - Да что ж, сука, это такое?! – снова взвизгивает официант. – Принесите вы запасные штаны, еб вашу мать! - Да, конечно, только где они? – учтиво спрашивает Билл, приторно улыбаясь. - В раздевалке, в седьмом шкафчике! Ай, сука! Вроде бы незаметно под шумок беру тарелку с блинчиками, и медленно иду вместе с Биллом к раздевалке, как вдруг кто-то сзади восклицает: - Опять ты?! Опять?! Сайфер вдруг замирает. С ним замираю я и моё сердце, вместе с кровотоком. - Блять, - подытоживает он, - похоже, они действительно запомнили меня. - Надо бежать, Билл, - стараясь не двигаться, шепчу я, - пока они… дезориентированы. - Полностью согласен, - уже громко говорит Сайфер, развернувшись. Он ещё с секунду оглядывает пути отхода, а потом бросается по прямой к двери в зал, придерживая меня под локоть. - Только не урони блинчики, Сосенка, - между делом успевает шепнуть мне Билл, рукой толкая тяжёлую створку. Повара все как один бросаются за нами, но застывают на пороге с глупыми лицами. Мы кое-как форсируем зал под заинтересованными взглядами посетителей, но дверь преграждает секъюрити. И, казалось бы, всё потеряно, но Билл с размаху впечатывает кулак ему в скулу и, так же не отпуская меня, вылетает наружу, припуская по улице в сторону каких-то задворок. Я чуть было не роняю блинчики по дороге, даже не потому, что всё очень быстро, а потому, что происходящее имеет характер абсолютного пиздеца. Как и то, что моё пальто осталось в шкафчике. И меня это не радует, но сейчас я просто не могу не смеяться. *** - Почему… всё…. Что ты дела…ешь, заканчивается вот так?.. - Вероятно… Потому, что.. – Билл улыбается, - не знаю даже. Но тем не менее, поверь. Ты никогда не пробовал блинчиков вкуснее. Мы сидели в парке под дубом, жуя несколько пострадавшие панкейки, и я всё никак не мог перестать смеяться. Потому что меня не покидало чувство, что я, кажется, жив даже больше, чем два месяца тому назад.