***
Я снова просыпаюсь в своей ничем не примечательной комнате. За два года, что я нахожусь здесь, здесь практически ничего не изменилось. Если не считать передвинутой к кровати тумбочки, то можно сказать, что здесь никто и не жил. Хотя, в «Ямаку» я и так больше похожа на призрака, чем на девушку. Встав с кровати, я поочередно открываю небольшие пузырьки с разнообразным набором таблеток. Белые, желтые, круглые, овальные, в форме сердца - я могла бы устроить в своей комнате музей этих самых таблеток. Их ежедневное поглощение стало для меня обыденным. Поочередно отправляя их в рот, я чувствую, что превращаюсь в некое подобие робота. Ежедневные, одинаковые действия, одинаковый их порядок. Проснуться - выпить таблетки - пойти в учебный корпус - послушать лекцию Муто - пообедать - отсидеть оставшиеся уроки - пойти в комнату - сделать уроки - лечь спать. Иногда данное расписание разнообразится походами в магазин и встречами с сестрой, но такое случается крайне редко, да и не особо помогает. Вся эта рутина началась пару лет назад, когда я только заехала в «Ямаку». Поначалу уроки были интересными, одноклассники - разговорчивыми, деревья и трава - зеленее, и хоть меня и раздражал вечный контроль, систематическое поедание таблеток и замкнутость всего комплекса, я не чувствовала себя потерянной. Я никогда себя так не чувствовала. Почти…***
Снег медленно падал с неба, опускаясь на голову и плечи. Зима только начиналась, а прогнозом было обещано солнце и температура выше нуля. Легкое пальто спокойно защищало от ветра, так что насчет погоды я не волновалась. В тот день я должна была встретиться со своим знакомым у входа в парк развлечений. Честно говоря, это была его идея, но других планов у меня не было, как и причины ему отказать. Тем более, он сообщил, что для него это очень важно. Подходя к воротам на 10 минут раньше, я уже искала его глазами, но тщетно. Скинув все на то, что Акира подвезла меня заранее, я села на лавочку и предалась своим мыслям. Очнулась я лишь через 20 минут. После взгляда на часы, я ринулась ко входу. Его все еще не было видно. Логически поразмыслив, я вывела для себя два варианта развития событий. Первое - он решил надо мной подшутить, заставив в выходной день мерзнуть у входа в парк. Неплохо, но непродуманно. Зная о моих Шотландских корнях, он не должен был упускать из виду то, что холод я переношу легко и непринужденно. Если считать, что этот вариант верный, то я сейчас же уеду отсюда. Второе - он задерживается, но тогда слова о том, что это для него очень важно были ложью. С другой стороны, если данный вариант близок к реальному, то он однозначно придет и мы повеселимся в этом парке. Не сказала бы, что он мне неприятен (знакомый, а не парк), так что подождать его еще минут десять - пятнадцать для меня не будет проблемой. Отбросив первую мысль, я убедила себя в том, что он все еще в пути и направилась к шоссе, через которое он в любом случае должен был переходить - других путей в парк не было. На светофоре помимо меня находилась всего пара-тройка человек. Подняв глаза, я заметила знакомую фигуру напротив. Он как всегда, стоял, плотно закутавшись в полосатый шарф. Его неприязнь к холоду меня всегда забавляла. Я улыбнулась и пару раз махнула рукой в его сторону. Попытка привлечь внимание увенчалась успехом, и я получила зеркальное приветствие в ответ. Красный человечек сменился на зеленого, очнувшиеся люди суетливо начали перебегать с разных сторон перехода. В итоге нас осталось всего двое. Не торопясь, он размеренным шагом направился в мою сторону. Я уже приготовила обиженное лицо а-ля «на такие важные встречи не опаздывают», пристально уставившись на него. Его снесло прямо передо мной. Удар. Крик. Скрип тормозов. Падение. Кровь, смешивающаяся со снегом. Белые хлопья медленно опускаются на его лицо, искривленное болью. Я стояла в шоке несколько секунд, затем раздался душераздирающий крик. Кричала ли я или это был кто-то другой - понять было сложно. Но он вывел меня из ступора. Я ринулась к кучке людей, столпившейся вокруг сбитого парня. Наконец достигнув его, я была вынуждена обеими руками закрывать рот, чтобы не выпустить наружу дикий крик боли и отчаяния. Сердце бешено стучало, будто намереваясь вырваться из груди. Дикая боль в груди, слезы, падающие на искореженное тело, смешивающиеся с месивом из крови и снега. Хрипящий голос, почти пропущенный мною мимо ушей из-за всеобщего гомона, шума машин и завывающего ветра. - Л-лилли… Л-лилли, т-ты здесь? - Да, господи, да! Я здесь, рядом! Слышишь? - Прости… П-прости, что причиняю тебе боль… Я ведь пришел сюда, чтобы… - Чтобы что? Прошу, не молчи! Ответь! Пожалуйста… ОТВЕТЬ, ПРОШУ ТЕБЯ! - П-прости, Л-лилли… Прости… Слезы хлынули с новой силой, застилая глаза, превращая в его образ в черно-алую кашу. Боль в груди разгорелась с новой силой, заставляя меня упасть на землю. Последнее, что помню - его рука, переломленная в двух местах. Перед тем, как упасть в обморок, я крепко сжала ее в своей. Ну зачем ты извинялся…***
Очнулась я уже в белой палате. Как мне сказали, парень, с которым меня привезли, скончался неделю назад. Врачи утверждали, что он смог выйти из комы, чего вообще никто не ожидал. Узнав, что ему осталось жить не больше месяца, он попросил перевезти его в твою палату. Ты все еще находилась в коме, а он каждый день смотрел на тебя и сжимал твою руку, нашептывая что-то самому себе. Впоследствии я выяснила, что он шептал. Прости, что больше не увидимся, Лилли… В то время меня полностью захватила депрессия и одиночество. Я не реагировала ни на родителей, ни на сестру, ни на врачей - мне даже стало наплевать, из-за чего я два месяца лежала в коме. Я просто хотела побыть одной. Постоянно хотела этого. В итоге я даже не узнала, что меня выписывают. Просто в один день родители подняли меня с кровати, заставили переодеться, собрать вещи и увезли в «Ямаку». *** Врожденная аритмия, да? Насчет нее я вообще не переживаю. Я просто хотела еще один раз увидеть своего друга. Хотела узнать о его чувствах. А его будто вычеркнули, вырезали из моей жизни. Все говорили, что им очень жаль. Мне надоело постоянно это слышать. Как будто кто-то мог что-то сделать, чтобы все исправить. Просто не им теперь жить с этим грузом на плечах. А мне. Одной.