You'll break me down

Тонкий запах крови из небольшой раны на руке притягивает, как магнит. Как мне надоело это всё! Надоело! Ты всегда приходишь ко мне за помощью, заполняя всю голову сплошными несуразными бабочками, которые бьются о черепушку изнутри. Они давно уже хотят выпорхнуть наружу и стать частью тебя. И всё же странно, почему именно ты? Почему я сошёл с ума от тебя? — Ай, — тихо пискнула она, ощущая неприятную боль от пореза. — Могами-сан, ну что Вы так! — Я случайно! Правда! — словно отчитываясь, Кёко испуганно посмотрела на меня. Ждёшь, что я накричу? Зачем я должен это делать? Почему ты так думаешь?... — Сильно порезалась? — взяв её руку, я едва заметил, как девушка краснеет. Ты ведь… любишь? Любишь меня? — Цуруга-сан! — она попыталась вытащить свою ладонь из моей, а зря. — Что-то не так? — состроив непонимающе лицо, я выпустил её руку и внимательнее осмотрел порез. Когда я был ещё маленьким, моя мать рассказывала, как полюбила отца. История была довольно скучной и однообразной - одна вампирша полюбила другого вампира -, и я смутно её помнил, но одну вещь я точно запомнил навсегда. Когда вампир влюбляется, он не может пить кровь других. Я не верил, что влюбился в эту рыжую бестию - в кого угодно, но только не в неё. Однако позднее попытался после нашего знакомства найти себе новую пассию. Кровь других девушек была настолько отвратительна на вкус и запах, что от одного понимания, что я должен этим питаться, меня воротило. — Рана не глубокая, я принесу аптечку, — прикрыв глаза, чтобы скрыть появившийся на белках окровавленный оттенок, я пошёл за небольшим ящиком. Два года ненормального питания дают о себе знать. Я постепенно начинаю терять контроль над собой, забываю, кто я и что я. И пример этому - алые прожилки в глазах. Что ты со мной творишь? — Щиплет? — посмотрев, как она прищурилась, я понял, что ей не очень приятно. — Н-нет! Что Вы, мне правда не щиплет! — немного подрагивая, ответила она. Если бы ты знала, как я одурманен тобой, ты бы испугалась? — Спасибо, Цуруга-сан… — тихо отблагодарила меня рыжеволосая, скрывая свой взор за чёлкой. Может, ты заколдована? Хотя, лучше сказать, что ты сама себя заколдовала. А я попал под удар твоего заклинания. — Рен-сан, — услышал я, когда девушка холодными пальцами прикоснулась к моей руке. — У Вас глаза... — А? — непонимающий возглас застрял где-то в горле, когда я понял, что она имеет в виду. — Они у Вас… Оттенка красных роз… — я лихорадочно отвёл от неё взгляд. Не смотри. Прошу, не бойся. — Кхм, Мога… — Это очень красиво! — она прозвучала так радостно, что я уже не понимал, что происходит. — Цуруга-сан, Вы не говорили, что умеете менять цвет своих глаз! Воодушевление с детской радостью, читаемые в её взгляде, принесли за собой лихорадочное осознание - ты не испугалась. — Ну-у… — протяжно ответил я. — Я хотел сказать тебе об этом, но повода не было. — То есть не было? — рыжее чудо надулось и по-детски обиженно посмотрело на меня. — Семпай, но я почти каждую неделю к Вам приезжаю! Как можно было не найти повода? Каждую неделю… Я уже самому себе начинаю удивляться, как ещё не набросился на неё. — Такую информацию надо давать взамен на что-то, — я начинаю походить на дядю, ей-богу. — На что-то? — непонимающе, с детской непосредственностью спросила она. — Да, теперь Вы знаете мой секрет. Мне нужен Ваш, чтобы всё было честно. — Ой, — она пискнула, как мышонок. Моя ловушка из слов захлопнулась. Ты опять попалась, моя дорогая. И что же на этот раз тебя спасёт? — Которого я не знаю, — специально подчеркнул я. — Ну, я… — И другие тоже. Она опять жалобно на меня посмотрела, словно кролик в кольцах голодного питона. Нет, Кёко, я на такое не поведусь. — Цуруга-сан, Вы знаете всё… Я же всё рассказываю! — Но ведь есть же что-то, что ты не можешь мне рассказать? — Есть! — Вот, рассказывай. — Цуруга-сан! Э-это то, что Вам очень сильно не понравится и, возможно, за это Вы всей душой меня возненавидите! — Пока не узнаешь, не стоит так утверждать, Могами-сан. — Прошу Вас, семпай! — Кёко-чан, неужели ты хочешь, чтобы я узнал секрет особенным образом? Ведь нечестно, что ты мою тайну знаешь, а я нет. — Нет конечно! — резко дернувшись и не рассчитав силы из-за больной руки, она упала на меня. Странное это понятие — любовь. Но, увы, я попал в её оковы и уж точно не выберусь из них. Пока ты так благодушно смотришь на меня, я готов отпускать тебя из ловушек и каждый раз ловить.