Штиль, сходим с ума, Жара пахнет чёрной смолой, Смерть одного лишь нужна И мы, мы вернёмся домой. Его плоть и кровь вновь насытят нас, А за смерть ему, может, Бог воздаст
Симон. Путешественник в недоумении. Я в немом изумлении и недоумении глядел на старую карту мира, которую передо мной расстелила Йоко и на которой Лиирон отметил наше местоположение и приблизительные координаты базы противника. Чему я был так удивлен, спросите вы. Все просто. Для начала представьте себе карту мира. Схематичную. Потом поставьте точку где-нибудь в Восточной Европе. Где-нибудь в Польше, например. А вторую точку поставьте в России. В районе Якутска. Представили? А теперь проведите линию между двумя этими точками и получите наш приблизительный маршрут. По сути, нашему маленькому каравану придется пройти полконтинента. Половину Евразии. И что-то мне подсказывает, что местность эта не сильно дружелюбна к путешественникам. Да и по прямой нам уж точно не идти. Судя по тому маршруту, что сейчас составляет Лиирон, наш отряд собирается обойти Уральские горы и дальше идти по равнинам и плоскогорьям прямиком до координат возвращения. Мда. Тот еще предстоит поход. — Симон, у тебя такое лицо, будто ты ганмена увидел, — Лиирон как всегда наблюдателен до предела. — Да я просто представил, сколько нам нужно пройти… Около десяти тысяч километров? — Приблизительно. И как они умудряются запускать ганменов на такие расстояния… — Какая-нибудь баллистическая траектория. Это объясняет силу удара и то, что они падают сверху. — Возможно. В любом случае нам до них еще идти и идти. Ладно, сворачиваемся. Симон, иди поднимай Камину и поехали. — Принято. — Я поспешил к дрыхнущему в кабине меха Камине, который не принимал участия в нашем импровизированном совещании, а бессовестно дрых. И это при том, что этой ночью Гуррен-Лаганна вел я, а не он! Наше путешествие продолжается уже неделю, и все это время мы практически непрерывно движемся в сторону противника. Что днем, что ночью, делая лишь краткие двух-трех часовые привалы на принятие пищи и небольшие остановки на утоление естественных нужд. В принципе все идет действительно неплохо, учитывая то, что наш отряд гораздо более подготовлен и лучше снаряжен, чем в оригинале. Теплая и приятная компания попутчиков весьма красит суровый походный быт. Поначалу у нас в отношениях была некоторая холодность, особенно это касалось меня — по натуре весьма нелюдимого человека. Мы с Каминой, Йоко и Лиироном составляли отдельную ото всех остальных кучку, которая решала свои собственные проблемы. Но это только первые пару дней. Сначала Камина в приказном порядке усадил меня за общий костер, и под его испытующим взглядом мне пришлось вливаться в коллектив. И я не скажу, что у меня это плохо получилось, все-таки такая походная жизнь и посиделки у костра мне весьма и весьма знакомы. Все-таки, до того момента, пока мы начали объединять конгломераты кораблей в плавучие «города», жизнь наша напоминала ту самую обстановку, в которой я сейчас и оказался. Моей социализации помогли бесчисленные анекдоты, которые я когда-то знал сотнями. Некоторые из них были настолько бородаты, что даже радиоуглеродный анализ бы не справился с определением возраста. Камина нарадоваться не мог, глядя, как после очередной истории о похождениях камрада Вовочки народ заливался громогласным, пугающим окрестную живность смехом, а я, сверкая улыбкой, получал свои законные похлопывания по плечам и заверения в своей «крутости». Брат… вообще он очень сильно изменился за тот месяц, что прошел с нашего выхода на поверхность. Если внешне и на слух он остался все тем же раздолбаем с неутихающим, бурлящим, словно лава в недрах земли, оптимизмом и неуемной храбростью, граничащей с безрассудством, то вот внутренне… Сложно описать, но Камина стал глубже. Серьезней. Взрослее. Из его речи и мыслей исчезло то наплевательское, пофигистичное отношение к противнику, он перестал воспринимать зверолюдей и их ганменов как слабаков. Нередко я замечал его сидящего в кабине Гуррена или же на броне нашего общего меха, с задумчивым видом глядящего вдаль. Обычно это была моя прерогатива, но и то, что Камина начал о чем-то усиленно думать, не могло не радовать. В один из таких вечеров я и поймал его. Хотя… скорее, он сам пришел. По специальным скобам, предназначенным, по-видимому, для удобства обслуживания, Камина забрался на наплечник, где и уселся по-турецки, обняв руками свою извечную катану. Казалось бы, обжигающе-горячий металл меха ему нисколько не мешал. Впрочем, в игнорировании таких вот мелочей жизни и был весь он. — Камина… Он повернул голову в мою сторону и как-то неопределенно хмыкнул, обозначая реакцию на мои слова. — Как думаешь… что будет потом? Ну… когда мы победим. Уничтожим базу, может, даже не одну. Что мы будем делать? — Эхх. Знаешь, Симон. Я никогда не задумывался о будущем. Мы столько лет потратили на то, чтобы выбраться из деревни, что я даже почти отчаялся. А потом… все завертелось: ганмены, Гуррен, Вирал, Йоко. И вот мы здесь. У нас есть цель, к которой мы и идем. Когда мы победим… ну, я думаю, что мы что-нибудь придумаем! — И как всегда, придумывать придется мне… — Эй, мои планы не всегда идиотские! — Это твои-то? А кто предложил построить башню из кротосвиней, чтобы при помощи ОДНОГО бура пробурить двадцать метров породы? — Ну… — Один-ноль, братец. Ненадолго наша дискуссия смолкла. Каждый из нас, погруженный в собственные мысли, смотрел вдаль на неприглядный, практически не меняющийся пейзаж бесконечной, изрытой ударными кратерами, пустыни с вкраплениями немногочисленных оазисов. Иногда на горизонте возникали естественные горы, некоторые из которых были покрыты снежными шапками, что вызывало чувство неимоверного удивления у всех присутствующих, за исключением разве что меня, да Лиирона. Кстати, чем они там сейчас заняты? Немного приподнявшись, я выглянул из своей кабины, не отпуская рукоятей управления. Позади, на тех самых «санках», что тянул Гуррен-Лаганн, расположилась вся наша команда поддержки. Лиирон обнаружился рядом с Йоко. Эти двое о чем-то увлеченно спорили тыча пальцами в карту и взмахивая руками. Надо будет потом глянуть, куда же мы все-таки движемся. Хм. Йоко. А может простимулировать одного непонимающего намеков человека? — Слушай, братец. — Чего там, Симон? — Я у тебя чего спросить хотел. Как ты относишься к Йоко? — лучше уж в лоб и без аллегорий, а то думается, мне, что если все аллегориями, да аллегориями, то он так до скончания самого себя ничего не поймет. — К этой подземельке? Ну… она сильная. Действительно сильная, — и Камина потер очередную шишку, набитую им в перепалках с одной бойкой девицей. — Бьет больно. Но она девчонка и много чего не понимает. — А как к девушке? — Ну, я знаю, что она девчонка. Да и прикид у нее странный. А еще она постоянно странно на меня смотрит… Блин, он серьезно что ли? Да даже сержант Сагара Сосуке в лучшие свои дни больше понимал в жизни и женщинах, чем мой братец! Тяжелый же мне достался случай… — Так. Ясно. Давай по другому. Камина. Йоко красивая? — Ну да. — Она нравится тебе как девушка? — Ну… да. — В этот раз Камина даже ненадолго замялся, оглянулся по сторонам и, о чудо из всех чудес — покраснел! — Тогда у меня для тебя несколько новостей! Во-первых, ты ей тоже нравишься. Во-вторых, ты идиот, раз не видишь очевидных вещей. Потому что о ее симпатии к тебе знает здесь каждый встречный-поперечный. Я не удивлюсь, если это даже Вирал понял! Ясно тебе? Ты сейчас пой… Но моя речь была прервана братцом, который уставившись куда-то в небеса смотрел в одну точку. — Я знаю, Симон. — Ч-что? Что знаешь? — Я знаю, как она ко мне относится. Не ты первый, кто мне об этом говорит. Понимаешь, Симон… все сложно. Я бы с радостью подошел к ней, да я даже пытался! Но каждый раз, когда я собираю в себе силы попробовать, то я понимаю что сейчас — не время. Не время и не место для этого. Я сидел, словно громом пораженный. Все это время… значит, все это время, все это время он все знал и все понимал. Понимал, как она на него смотрит, понимал что она чувствует и ничего не делал! Хех… Вот оно как. Не лезь значит, поперек батьки в пекло. Все учел могучий ураган судьбы и мира. Я все-таки не должен забывать, что вокруг не мультик, что люди вокруг меня живые, из плоти и крови, а не какие-то там наборы пикселей, нулей и единиц. И чувствовать они тоже умеют. Будет мне наука. — Может, и так. Может, и не время. Но потом может быть уже слишком поздно. Попомни мои слова. И я замолкаю. Камина все так же молчит и глядит вдаль. У каждого свои мысли и соображения. И каждый из нас понимает, что именно такие разговоры важны. Важны для нас. Важны для всех. Как я пойму уже потом, много, много позже, этот разговор привел к целой цепочке событий, вылившихся в то, что люди потом назовут «Историей Подлинной Любви» — и будет эта история популярна если не века, то десятилетия уж точно…***
Это чертовски странное чувство — дежавю. И всю последнюю неделю я постоянно его ощущаю. А все потому, что пейзажи, проплывающие перед глазами, чертовски мне знакомы. Пусть время и обстоятельства поменяли рельеф и местность. Даже климат, и тот не пощадили. Но все равно это сделано не настолько сильно, чтобы я не мог опознать местность. Пусть до этого я бывал в этих местах только на операциях, или же зачастую вообще глядел на эту местность с изображений чудом уцелевших спутников или разведывательных самолетов. Но все равно. Вчера мы проходили невдалеке от того места, где в моем предыдущем мире раскинулась громадной урбанизированной паутиной зданий славная Москва. Третий Рим, что никогда не падет — такие сказки мне рассказывали в далеком первом детстве. Действительно, сказки. И в этом мире, и в ином. Две дельта торпеды у нас и взрыв чего-то сверхмощного здесь. Иначе я не могу объяснить гигантское озеро-кратер, которое возникло на месте расположения Москвы. Все это вкупе с не совсем радостными мыслями насчет отношений Камины и Йоко ввергало меня в весьма странное состояние. Нечто среднее между депрессией и паранойей. Странное и очень мерзкое состояние, выбраться из которого мне не удавалось, хоть убей. Камина пытался что-то исправить, ему не хотелось видеть меня таким, но сделать он ничего не мог, несмотря на все его попытки. Ибо с чувством юмора у него было… так себе. Но не один Камина замечал изменения в моем настроении. Йоко, которая успела меня уже неплохо узнать, тоже была встревожена и аккуратно пыталась выяснить, что же со мной произошло. В ответ на ее весьма… тонкие вопросы о моем состоянии, она была послана… к Камине, который, поймав мой полный пожелания к действию взгляд, мигом окрутил девушку, завязав с ней очередной непринужденный разговор. И наконец Лиирон. Вот уж кому надо было стать психологом — так это ему. Он не лез ко мне с расспросами, предпочтя выяснить все из других источников. Он не пытался улучшать мое настроение идиотским юмором или чрезмерной заботой. Нет, Лиирон пошел по другому пути. Ретроспектива — Симон, как думаешь, что здесь произошло? — Лиирон уселся на бронированный наплечник нашего с Каминой меха и смотрел на меня. А я выглядел весьма и весьма неважно. Мешки под глазами, мрачный взгляд, опущенная голова. Как еще из синхронизации не вылетел — ума не приложу. Но вопрос Лиирона что-то задел во мне, заставив спящего во мне ребенка пробудиться. Я поднял голову и оглянулся по сторонам. На многие сотни километров вокруг нас расстилалась тысячекилометровым ковром пустошь. Испещренная многочисленными кратерами от падений метеоритов или же взрывов сотен и тысяч боеголовок, но это была пустошь. Голая земля и немногочисленные растения, как-то выживающие под палящим солнцем. Реки и озера давно остались позади, и — куда ни глянь — везде виден горизонт, лишь где-то на востоке еле-еле угадываются очертания гор. Этот мир после Апокалипсиса был пустынен до невозможности. За все время, что я провел на поверхности, мне не удалось встретить ни единого деревца. А мы находимся без малого в Евразии — места, где этого леса должно быть мягко говоря МНОГО. Это… угнетает. Но усилием воли я прекратил свое растекание мыслей и постарался ответить Рону, не выдавая своих знаний о каноне. — Не могу сказать. Выглядит так, как будто это место очень аккуратно и старательно утюжили чем-то вроде боеголовок, примерно такой же мощности, как и у Энкиду, или даже мощнее. Во много раз мощнее. И боеголовок было много. Тысячи, если не десятки тысяч. Достаточно много, чтобы превратить все вокруг… в то, что мы видим. Лиирон задумчиво смотрел куда-то в небо. Долго и пристально. Несколько минут он молчал, прежде чем медленно, тщательно выбирая слова, сказать: — Ты много знаешь, Симон. Много больше, чем показываешь. Не имею ни малейшего понятия, откуда у тебя эти знания и почему Камина так наплевательски к этому относится, но это не так важно. Скажи, ты видел ее… до всего этого? — он обвел взглядом округу. — Не так долго, как хотелось. Но когда-то давно здесь раскидывались бескрайние леса, полные живности. В руслах текли полноводные реки, полные рыб и прочей живности. Здесь не было так жарко. Такое солнце светило лишь в самые жаркие летние дни. Стоило лету кончиться, как на смену солнцу приходили облака и обильно поливали все вокруг тяжелыми каплями дождя. Деревья теряли листву, покрывая землю причудливым красно-золотым ковром. А когда становилось достаточно холодно, дождь сменялся снегом и все вокруг становилось белым. Холодно, но так приятно. И каждый раз этот цикл повторялся. А недалеко отсюда, в русле реки располагался город. Он был большим. Даже не так. Гигантским. Три кольца автодорог опоясывали его. Гигантские небоскребы тянулись к небесам, а в центре города стояла крепость. Наследство старых времен, она была символом надежды. Символом порядка и стабильности. Этот город. Его называли Третьим Римом. Говорили, что он никогда не падет и вечно будет стоять. Но и он пал. Был стерт с лица земли. Я замолчал, осознавая, к каким чертям летит вся моя конспирация. Но смысла в ней… а зачем? Я показал и так слишком многое. Слишком многое для ребенка моего возраста. Лиирон все понял сам. Йоко близка к пониманию. Уж больно подозрительно она на меня глядит. Камина… ему без разницы. Он не тот человек, которого заботит твое прошлое. Он судит только по настоящему. Такой он человек. Такой же, как и я. Хах. Первая маска сброшена. Осталось… сколько? Лиирон также молчит, что-то усердно набирая на своем КПК. Иногда это приятно — просто помолчать. Минута. Пять. Десять. — Ясно. Спасибо, Симон. Кем бы ты ни был… раньше. Я поворачиваюсь к нему и неожиданно даже для себя улыбаюсь. Просто и открыто. — И тебе спасибо, Рон. И неважно, кем я был. Если понадобится, я расскажу. А пока — я Симон из Дзихи. Простой землекоп с необычными знаниями. Лиирон кивает мне и скатывается по броне вниз, чтобы залезть обратно в свои сани. А я уже смотрю на мир чуточку веселей и оптимистичней. Вроде ничего и не произошло, а легче стало намного. Конец Ретроспективы Но все плохое когда-нибудь заканчивается. Закончились и мои проблемы с собственными эмоциями. Жизнь постепенно обретала краски, а я привыкал к такой кочевой жизни в Лаганне. Теперь у меня в кабине всегда лежала подушка, бутылка воды и некоторый стратегический запас еды, на случай перекусить. Словом, постепенно обживался. Мы с Каминой уже успели загореть до такого состояния, что кожа стала насыщенно-смуглого цвета. Это был гигантский прогресс по сравнению с молочной белизной, которой мы обладали у себя в подземельях. Ну, и постепенно начинали светлеть волосы. Выгорали на солнце. Этот процесс затянется надолго, но я вряд ли уже буду обладателем абсолютно-черных волос. Не так давно мы форсировали Урал и сейчас приближались к Уральским же горам. Вообще с реками все было достаточно интересно. Гуррен-Лаганн при всем своём обилии сочленений оказался полностью герметичным, а помимо этого обладал ещё и полностью автономной системой регенерации кислорода. Так или иначе, а на горизонте уже появились Уральские горы. Можно уже было увидеть снежные шапки на вершинах. И на эти горы я возлагал определенные надежды. Все-таки последние две недели противник не предпринимал никаких действий по противодействию нам. И это несмотря на включенный пеленгатор, который мы не выключали. И это очень сильно настораживало. А в горах, если мне не врал канон, должна произойти одна весьма интересная и судьбоносная встреча.***
Урал встречал нас… безмятежностью. Безмятежностью горных вершин и долин. Тысячелетние сопки, даже потрепанные Судным Днем, оставались столь спокойны и величественны, что казалось, эти древние титаны игнорируют саму концепцию «времени». Я сидел в мехе и завороженно глядел на весь этот величественный ландшафт с непосредственностью ребенка, которым я и был, несмотря на солидный психологический возраст. И я был отнюдь не одинок в своем немом восхищении лоном природы. Даже такие пофигисты, как Камина, с искрой в глазах взирали на вздымающиеся к небесам горные вершины. Даже такие технари, как Лиирон, оторвались от своих безмерно важных технических заморочек и внимательно, стремясь запомнить каждую деталь этого бесподобного пейзажа, взирали на встающие у нас на пути горные вершины. Но, даже восхищаясь природой, нельзя было полностью забывать о деле. Нельзя было забывать о предназначении. Нельзя забывать о грядущем и постгрядущем. Что-то меня на пафос потянуло. Прихожу в себя. Сам не заметил, как мое настроение, которое последние несколько дней было не таким уж хорошим, резко улучшилось, а на лицо сама собой выползла ухмылка. «Черное Братство», где же вы? По всем данным в аниме, выходило, что братство засело где-то в горной местности и появилось только тогда, когда заметило, как Камина пытается тренировать с Симоном слияние. Тренировка, правда, была… ну, Камина при всех своих ораторских навыках не блещет педагогическим талантом. Нет, ну серьезно — закидывание своего братца многотонными камнями — и это он называет тренировкой слияния? Понятно, почему Братство появилось, смотреть на такой фарс и не принять его за атаку ганменов на заплутавших людей — сложно. Мягко говоря. Но мы, слава Богу, такой… катавасией не занимаемся — у нас с Каминой все чинно-мирно. Первый раз со слиянием лажа вышла. Но дальше все вроде бы прекрасно, синхронизацию не разрывает. Так что и смысла в тренировке мы оба не видим. Да и пусть только попробует! Недаром у меня для «Пронзателя» есть десятка два обойм с резиновыми патронами. Мигом познает всю боль от попадания резиновой пули в колено. К самой горной цепи мы подошли к вечеру того же дня. Было решено встать на ночь лагерем у подножия одной из гор. К тому же у нас заканчивались запасы питьевой воды, которые срочно нужно было пополнить в ближайшем водоеме. На карте у Лиирона была отметка высокогорного озера, расположенного где-то над нами. Так что мы уже заранее начали прикидывать, как нам нужно будет забираться вверх. Проблема с питьевой водой… гораздо более правдоподобная вещь в пустыне, потому как без воды мы не проживем и трех дней, а без еды — гораздо больше. А воды у нас действительно осталось катастрофично мало. Я остановил меха и скатился по пологой спине, покрытой бронепластинами. За последние дни я привык к такому способу спуска, ведь это было гораздо быстрее и веселее, чем спуск, использующий металлические скобы на боку меха. Сойдя со своего «вороньего гнезда», направился в сторону уже разгорающегося костра. Пусть древесины мы так пока и не встретили, но суховея и другого плана кустов, пригодных для розжига костра, у нас было в достатке. Я устало опустился на землю рядом с костром и улегся спиной на нагретую дневным солнцем землю. На вечернем небе плавно разгорались звезды. Хех… звезды. Сколько раз я уже думал о них. Сколько раз понимал, какие красоты и опасности хранят эти маленькие искры света на ночном небе. Ведь там, среди них, среди этих звезд живет ОН. Главный босс игры под названием «Моя Жизнь». Анти-Спираль. Концептуальный монстр, отвергающий всякое развитие и эволюцию. Бесконечно сильный. Бесконечно мощный. Бесконечно Бездушный. Хах. Прямо как дома. Интересно…, а как все идет у нас? У…ходя, я оставил свой мир на пороге переломного момента. На пороге нашего наступления. Противник должен был быть дезориентирован и не организован. Мы должны были победить. Но… этого я никогда не узнаю, верно? Свою роль я выполнил. И теперь выполняю другую. Не менее важную. Но узнать… это было бы интересно. Интересно было бы получить весточку из дома А на небе все ярче разгоралась Луна. Точнее то, что ею было. Гигантский космический корабль несколько тысяч километров длиной. Величайший проект в истории Человечества… «Соборная Терра». Невообразимая огневая мощь, невероятной мощности реактор, питающий эту монструозную машину Уничтожения. Флагман того восстания, что поднял Спиральный Король против АнтиСпирали. И наверное, Антиспиральщику не чуждо чувство юмора. Ну, или иронию он понимает очень хорошо. Потому как это иронично — обернуть знамя космического флота против своих создателей. Повесить на орбите Земли вместо естественного спутника, как знак унизительного поражения и предательства. Кстати, а куда делась оригинальная Луна? Нет, я помню момент, когда Симон достал Луну откуда-то из Имматерума при помощи Спирального Якоря. Но вот вопрос, та ли это была Луна? Первый приходящий в голову вариант — он же самый резонный — оправдывает спихивание Луны вне пространственного-временного континуума, прямиком в Имматерум. Вполне возможна ситуация, что при постройке Соборной Терры выяснилось, что она (СТ), являясь сверхмассивным космическим телом, обладает настолько большой собственной гравитацией, что способна влиять на эклиптику небесных тел. И вполне себе неиллюзорно влиять на Землю, вызывая различные катаклизмы разной степени разрушительности. Поэтому Луну и «задвинули» до лучших времен. Но есть и второй вариант, который обладает не меньшей жизнеспособностью. В моем первом… проживании человечество само прилично потрепало свой естественный спутник за время войны с Тау, и это при том, что оно не обладало столь мощными орудиями и вообще космическая отрасль в моем мире находилась чуть ли не в зачаточном состоянии. По сравнению с этим, естественно. Резонно возникает вопрос. А не могло ли здесь произойти нечто подобное? Вспоминаем то, что Антиспираль бомбардировала Землю при помощи чего-то наподобие метеоритов. Но где они достали столько кусков бесхозного космического камня? Нет, я конечно понимаю, что их можно было набрать из астероидного пояса Юпитера, но переть их через полсистемы… так себе идея. Антиспиральщики в принципе могли раздолбать Луну и использовать ее в качестве материала для бомбардировки. Плюс, это объясняет, почему изменился климат (нет Луны — это тоже не хухры-мухры, да и метеориты при достаточной кинетической энергии способны менять угол наклона Земной Оси), и все выглядит настолько плохо. И я не знаю, какого из этих двух вариантов придерживаться. В любом случае ответы на свои вопросы я смогу выяснить только у непосредственного зачинщика всей заварушки. Но что-то я сомневаюсь, что сейчас он станет отвечать на такие вопросы. Похлопывание по плечу отвлекло меня от мыслей по поводу существования Луны. Я скосил глаза и увидел Йоко, стоящую с двумя дымящимися плошками чего-то съедобного. — Ужин, — оповестила меня снайперша. Поднявшись с земли, я с благодарностью принял из ее рук ужин. Блюдо чем-то напоминало мясное рагу, которым наверное и являлось. Благо живности в округе водилось приличное количество, и с мясом проблем не было совершенно. Кстати, местная живность — тот еще психодел. Не знаю, результат ли это спонтанных мутаций, или Лоргеном по молодости был юморным парнем с плохим чувством юмора и собственной лабораторией по клонированию и созданию новых видов живности, но факт оставался фактом. Существование таких психоделичных видов животных, как кротосвиньи и гиппопограды, вводило меня в ступор. Особенно последние. Эти существа мало того, что были съедобны, так еще и в круглых наростах у них на спине концентрировался самый настоящий виноградный сок. И чем старше был гиппопоград, тем больше было у него наростов. А самых старых из таких животных следовало назвать винопотамами, потому как в их наростах виноградный сок начинал бродить и превращался в не самое плохое красное вино. Причем достаточно крепкое, чтобы захмелеть. Охотники рассказывали, что некоторые особи настолько проспиртовывались, что их мясо становилось пьянящим и было большой редкостью. Охотник, поймавший и принесший подобную диковинку, сразу же становился уважаемым членом общества. А уж поедание такого деликатеса превращалось в пьянку безо всякого алкоголя. Такой вот странный мир. Меж тем девочка-снайпер присела рядом со мной и молча ела свою порцию. Да и я старался не отставать. В походе быстро привыкаешь к такой пище — не особо вкусной, но жутко сытной. Ибо энергии ты тратишь за день море, даже несмотря на то, что двигаемся мы с приличным комфортом. Мне так вообще привольно живется — знай, сиди себе, держись за рукояти управления и думай о движении в нужном направлении. Да и кажется мне, что я еще не нашел во всем ворохе систем автопилот, который просто обязан там быть. А если его там нет… ну, Лиирон показывал местоположение разъемов для подключения к ЦК меха, так что нужную подпрограмму можно и вручную дописать, благо ничего сложного там нет. Надо будет попробовать. — Скажи, Симон. Что ты думаешь обо мне и… Камине? Кто-то дозрел? Поворачиваю голову в сторону девушки, приподнимаю бровь в немом вопросе «с чего вдруг?». — Камина… он не замечает меня. Я пыталась… достучаться до него. Но он словно… глухой. Не замечает моих намеков. Вот я и решила спросить у того, кто знаком с ним ближе всего. Есть ли… — девушка заметно съежилась, став словно меньше, — есть…ли у нас с ним шансы быть вместе? Я задумался. С одной стороны, я могу высказать все, что я думаю, могу сблизить их, насколько это возможно. А с другой стороны… с другой стороны… могу сломать всю романтику. Сломать все для них и освободить плацдарм для себя. Вот только кем я буду после этого? Даже думать не хочется на эту тему — сразу противно становится. Как бы соблазнительно это ни было. — Знаешь… мы говорили с Каминой на эту тему. Не стану пересказывать тебе весь разговор, но в ответ на мой прямой вопрос он сказал лишь одно… — Йоко напряглась и впилась в меня взглядом. — Он сказал: «Еще не время». Так что делай выводы… какие хочешь. Я пытался сделать все, что мог. Теперь ваша очередь. Будущая Литтнер задумалась. Кто знает, что за мысли роились в ее прекрасной головке, но ее лицо говорило о крайней серьезности обдумываемого процесса. Затем она кивнула каким-то своим мыслям и удалилась в сторону Камины, который успешно развлекал всю остальную компанию людей, сидевших у костра. Я же опять разлегся на теплой земле и принялся глядеть в небеса. Мысли больше не стремились образовывать логические цепочки, они были хаотичны и порывисты. Так я и лежал, смотря в небо до тех пор, пока не уснул. День грядущий наступал…***
Меня разбудили палящие лучи утреннего солнца, которые приятно обжигали давно уже посмуглевшую кожу. Потягиваясь и разминая затекшие от лежания на земле мышцы, я побрел к «саням», где у нас располагались запасы воды и провианта. Прихватив из подключенной к аккумулятору морозильной камеры кусок мяса, я направился к баку с водой. На пологой крышке бака стояло несколько видавших виды железных эмалированных кружек, из которых мы, собственно, и пили. Подставив кружку, я открыл кран. Несколько капель мутноватой воды с осадком были мне ответом. Черт. Вот тебе и отклонения от канона в минимальную сторону. Вода-то у нас кончилась. А вот еды навалом. Мда. А остаться в пустынной местности без воды – это смерть. Мучительная и очень жестокая. Да, высокогорное озеро здесь есть, но до него еще надо добраться. Если я правильно понял легенду карты, озеро находится где-то на уровне полутора километров над уровнем моря. А Гуррен-Лаганн пока что не обучен ни одной способности, которая позволяла бы переместиться так высоко. Ни летать, ни телепортироваться мы еще не обучены. Хотя со вторым – спорный момент. В теории, эта способность никак не завязана на технические обновления для ГЛ, просто Симон впервые применил ее только после ТаймСкипа. Хотя с другой стороны с телепортацией тоже не получится, там вроде как нужно было представлять то место, в которое ты хочешь телепортироваться. А на том озере я еще не был. Пока я упорно философствовал и размышлял, глядя на капли воды, которые медленно стекали в мою кружку, лагерь потихоньку начинал оживать. Зашевелились техники, где-то невдалеке послышался громкий зевок Камины. На самом краю периферийного зрения мелькнула фигурка Йоко, потирающей глаза спросонья. Кто-то похлопал меня по спине. Обернувшись, я увидел Лиирона, который, изменив своим противоестественным наклонностям, не накрасился и оделся в мешковатую одежду сероватого цвета, заляпанную чем-то, по цвету напоминающим машинное масло, и гораздо больше напоминал мужчину, чем если бы он был в своем обычном прикиде. Кивнув на бак с водой и подставленную мною кружку, он спросил: - Вода все-таки кончилась? – не выглядело, чтобы Лиирон был этим расстроен, скорее озабочен. Я угрюмо кивнул, одновременно с этим завинчивая кран и залпом выпивая те капли воды, что успели натечь за все то время, что стоял около бака. - Значит, нам придется искать это чертово озеро… - главный техник отряда задумчиво почесал растрепанные зеленые волосы и с сомнением оглядел склоны гор. - Учитывая то, что Гуррен-Лаганн совершенно не приспособлен для альпинизма, нам придется искать обходной путь… Мда… обходной путь наверх достаточно широкий и большой, чтобы там мог пройти пятнадцатиметровый многотонный мех? Засада однако. Может, Лаганном попробовать пробурить тоннель… Стоп. Лаганн. Лаганн. Внезапно захотелось побиться головой о что-то холодное и металлическое. Пустой бак идеально подходил для этого. Звук удара о металл разнесся по месту нашей стоянки. Лиирон недоуменно посмотрел на бьющегося о бочку меня. Поймав его взгляд, пояснил ему свою пришедшую слишком поздно мысль. - Лаганн. Мы отстыкуем Лаганна, и я использую ракетный двигатель Лаганна для того, чтобы… - …набрать воды, – закончил за меня Лиирон снова почесывая голову. – Хорошее решение, а главное - своевременное. Так и поступим. Так и поступили. Мне потребовалось десять минут на то, чтобы отстыковать Лаганна, причем весь процесс сопровождался жутким скрежетом и лязгом. Ни с чем не сравнимый звук. И до жути громкий и противный. Но что поделаешь… Стоило спуститься на землю, как ко мне подбежали техники во главе с Лиироном и принялись закреплять на Лаганне что-то типа туристического рюкзака, роль которого выполнял тот самый многострадальный пустой бак. Роль лямок выполнял толстенный железный кабель в десяток сантиметров толщиной. Даже в пустом состоянии вся эта конструкция весила немало, так что приходилось прикладывать еле заметное, но все же усилие, чтобы сохранять стабильный ход Лаганна. Дождавшись кивка Лиирона, я мысленным усилием активировал реактивный двигатель Лаганна. Двигатель взревел, выплевывая струю пламени, сжигающую немногую выжившую под лучами палящего пустынного солнца траву. Спустя несколько секунд мех нехотя, словно колеблясь, оторвался от земли. Я плавно направил робота в сторону горного массива, который вздымался над нами. Лагерь плавно удалялся от меня, уменьшаясь в размерах, пока совсем не исчез вдали, превратившись в крохотную точку. Нет, конечно же, у меня была встроенная в системы Лаганна карта, которая позволяла с легкостью определить местонахождение отряда, но это было совсем другое. А спустя еще десяток секунд я с удивлением осознал то, что я впервые за все это время оказался в самом настоящем одиночестве. С того самого момента, как мы с Каминой вырвались из тесного каменного мешка на поверхность, я впервые оказался один. Непривычное чувство… оторваться от коллектива, оказаться одному наедине с природой, с миром. Но с другой стороны, иногда одиночество несет облегчение. Дарит вдохновение и позволяет задуматься о том, что правильно, а что нет… Лаганн медленно набирал высоту. Этот мир... он до жути странный. Постапокалипсис и фантастика. Люди, только-только выбравшиеся из своих убежищ против могущественнейшего существа во Вселенной. Мальчик и мужчина, объединяющие роботов для создания совершенной боевой машины. Странная энергия, так сильно напоминающая пресловутую Силу. Силу, что дарует саму себя в обмен пропорционально боевому духу и храбрости. И чем безрассудней храбрость и поступки – тем больше энергии. Где-то на высоте в километр из пазов вышла защитная полусфера, надежно отсекая меня от окружающего мира. Чертовски странный мир. Сколько раз смотрел – никогда не мог понять, что так цепляло брата. Громкие слова и безгранично-безрассудная вера в победу? Красивые, но такие нереалистичные бои гигантских роботов? А черт его знает… Оказавшись здесь, я давно смирился с уготованной судьбой. С тем пафосом, что мне придется порождать ради того, чтобы выжить. Смирился с невозможным. Ха! Видели бы меня сослуживцы. Засмеяли и одновременно проглотили бы свои языки от удивления. Но никто не увидит. Никто не придет. Прямо как в той инвертированной песенке про мамонтенка. Альтиметр показывал высоту около полутора километров над уровнем моря. Откуда в кабине Лаганна, лишенной каких-либо измерительных приборов, кроме не слишком точного измерителя Спиральной силы, подобный прибор? Я все-таки смог частично переписать Операционную систему Лаганна, насколько мне это позволяли навыки и уровень понимания местного программирования. Сначала выслушал полуторачасовую лекцию Лиирона о местных системах, потом еще час выпрашивал у него его «косметичку», ну а дальше была сама работа. Переписать удалось лишь визуальную оболочку, да и то не полностью. Потому как чем дальше я залезал в программное ядро, тем больше понимал, что там поработали разумные, на порядок поумнее меня. Архитектура процессора вообще была какой-то невообразимой и опиралась на принципы квантовой запутанности. У нас тоже были подобные разработки, поскольку Таулинги плевать хотели на нашу защиту – только процессоры на квантовой основе хоть как-то держались против их атак. Но в процессе попытки модификации визуальной оболочки я наткнулся на что-то вроде пакета подпрограмм для продвинутых пользователей. Запуская их наугад, я смог получить рут-доступ к настройке визуальной оболочки. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что в Лаганн зарыт целый сенсорный комплекс, который даст сто очков вперед любому мне известному. Множество датчиков, от простого альтиметра, до малопонятного датчика пространственных флуктуаций. Проглядев список, я, недолго думая, вынес на приборную панель показания самых важных из них. Лаганн наконец-то достиг точки, за которой начиналось каменное плато, на котором, если верить карте, и находится нужное нам озеро. Но если верить все той же карте, до этого озера еще километров пять, которые я решил проделать по земле. Почему так? Да захотелось просто. Да и предрассудки прошлого сказываются. После Судного Дня летать могли только очень отчаянные храбрецы либо самоубийцы, потому как стоило подняться чуть выше уровня облаков, как Таулинги мигом засекали смельчака и оперативно пытались его уничтожить. Учитывая тотальное превосходство в воздухе и в космосе – получалось почти всегда. Поэтому я и не люблю летать… до определенной степени. А в горах действительно красиво… Даже несмотря на постапокалиптический пейзаж, виды долин и горных пиков, вздымающихся к небесам завораживали и манили. Но нужно двигаться вперед. Повинуясь моим командам, Лаганн бодренько пошустрил в сторону уже видимого озера. Мда. Канон трещит по швам, что называется. Отсутствие у Камины идиотского желания провести «тренировку слияния» не позволило нам привлечь внимание «Черного Братства» и как следует познакомиться с еще одной колоритной личностью. Киттан – это один из тех персонажей, которых в каноне было действительно жалко. Свой в доску, простой парень с принципами, который всеми силами стремился защищать то, что ему дорого. Без колебаний пошел на верную смерть, а это - поверьте опытному самоубийце – дорогого стоит. И если мы с ним не встретимся… очень многое может пойти не так. Даже слишком многое. Мда… надеюсь, что наш будущий вероятный замес с «Восемнадцатилицым» сможет создать достаточно шуму, чтобы выманить Черное Братство. Так и хочется пошутить про отпечаток руки на пергаменте… Но надо вести ганмена к озеру. Вода сама себя не наберет. Вперед, Симон-водонос, ты должен достать воды!***
Неладное я почуял в тот момент, когда начала чесаться только зажившая кожа головы. Это был первый звоночек на который я не обратил внимания. А зря. Сперва откуда-то справа и сверху раздалось громкое улюлюканье и хеканье, сопровождающееся блеянием какого-то животного, и я оказался дезориентирован. Дезориентирован достаточно, чтобы не среагировать на летящие в меня черные свертки. Первым взрывом меня вместе с Лаганном подбросило в воздух. А дальше я испытал на себе все прелести американских горок в закрытой кабинке, будучи не пристегнутым. Лаганна буквально покатило вниз по склону, а я болтался вместе с ним. Но, слава богу, уклон был небольшой и катился я недолго. Всего-то пару раз приложился головой о приборную панель и защитную полусферу. Слава богу, сознание начало покидать меня столь быстро, что я не успел почувствовать разгорающейся боли в голове. «Киттан, сволочь. Кто же просил делать бомбы такими мощными», - последнее что я успел подумать перед тем, как сознание уплыло в дальние дали. В очередной раз. Тенденция однако. Взгляд со стороны. Через три минуты после потери Симоном сознания. Маленький красный ганмен лежал на боку и не подавал признаков активности. Его верхняя полусфера почему-то раскрылась, но пилота видно не было, вероятно, он все еще находился в пилотском кресле. Тем временем к поверженному ганмену подъехала группа странных существ верхом на не менее странных животных, определить видовую принадлежность которых было затруднительно по той причине, что существа были закутаны в черные непроницаемые балахоны, размалеванные каким-то странным узором. - Никогда не видела таких маленьких ганменов… - задумчиво проговорила одна из фигур. - И я. Может, это и не ганмен вовсе? – протянула другая. - Да вы посмотрите на эту морду! Ганмен это самый настоящий! Даром, что маленький! – третья фигура обладала поистине мощным голосом. - Ой, а где пилот? Обычно они уже улепетывают… - тихо проговорила четвертая фигура. Не сговариваясь, четверка в черных балахонах аккуратно начала обходить маленького ганмена, беря его в грамотное кольцо. Края балахонов приподняты, и оттуда высовываются хищные металлические дула больших калибров. Внимательный наблюдатель опознал бы малокалиберные гранатометы, скрытые под балахонами. Так, ощетинившись оружием, маленькая группа окружила лежащий на боку ганмен. Но тем не менее вплотную они не подходили - сказывалась живучесть ганменов и их пилотов. - Прикройте. Я посмотрю, что там, – бросила одна из фигур. Трое остальных лишь кивнули. Рослая фигура в балахоне подошла к маленькому ганмену вплотную и внимательно начала его осматривать. Было очевидно, что пилот все еще находится внутри маленькой машины. Но как его оттуда достать? Отчаявшись найти хоть какое-то подобие аварийного люка, человек в балахоне раздосадованно пнул ногой один из шестиугольных сегментов, имитирующих лысую голову ганмена. - Чертова железка… - пробормотал он, чтобы в следующий момент резко отскочить, потому как сегментная броня ганмена вдруг распалась на полусферы и быстро сдвинулась куда-то вглубь маленького ганмена, открывая взгляду кабину пилота. Увидев маленькую, скукоженную фигуру лежащую внутри, люди в балахонах возликовали. - Доставай его, Киттан! В кои-то веки мы захватили ганмена, да еще и вместе с пилотом! У нас никогда такого не было. - Это первая серьезная победа нашего черного Братства! – приняв пафосную позу, проговорила широкоплечая фигура человека, названного Киттаном. В пару движений Киттан оказался около ганмена, а еще через секунду мелькнувшие из-под балахона мускулистые загорелые руки рывком вытащили пилота ганмена с его места. Но стоило ему положить пилота на песок, как он озадаченно остановился. - Странный зверолюд… ушей нет, хвоста нет, когтей нет, пропорции лица и тела нормальные. – Он оттянул губу лежащего без сознания паренька. – Даже клыков нет. Никогда такого не видел. Неловкое молчание повисло над долиной. - Это ребенок. Обычный человеческий ребенок. За рулем ганмена, – с какой-то вселенской печалью в голосе констатировала одна из девушек. - Ну делааа… - протянула вторая девушка. Симон. В который раз уже! В себя я пришел после того, как на меня вылился целый ушат холодной воды. Не ушат, конечно, но некоторое количество драгоценной влаги смогло привести меня в чувства. Проморгавшись и морщась от боли в голове, я с некоторым трудом принял вертикальное сидячее положение. Перед глазами плясали темные круги, и все вокруг вертелось, словно издеваясь надо мной. С этими постоянными отрубами, как бы идиотом не стать. Я попытался встать, но гравитация и сила вращения были сильнее меня. - Ты в порядке? – осведомился о моем состоянии приятный женский голос. - Будешь тут в порядке, когда тебя сначала закидывают бомбами, а потом ты скатываешься с обрыва, стукаясь головой о все возможные выступы. Вы вообще кто? - Мы? Смотри и запоминай! Мы – Единственная надежда людей и ночной кошмар Зверолюдов. Мы – Черное Братство! – Киттан даже в реальности останется Киттаном. Ну а кто, кроме него, исключая меня и Камину, может произносить столь пафосные речи? - Ну а имена у вас есть, Братство? – морщусь от звуков собственного голоса. Слишком громко для моей многострадальной головы. - Анонимность наш… - Киттан, начавший было произносить очередной пафосный монолог, получает по голове от одной из фигур. – Ну, я Киттан. – Он снимает с себя этот дурацкий черный плащ, незнамо на кой черт нужный в пустыне. Высокий. Метр девяносто, как минимум. Широкоплечий и мускулистый, с загорелой кожей цвета бронзы. И ослепительно яркими, выгоревшими на солнце платиново-желтыми волосами. Добавьте к этому голубые глаза и получите типичного представителя арийской нации с поправкой на романтику постапокалипсиса. - А меня зовут Киён. – Девушка, что огрела Киттана по голове, снимает плащ. Она явно самая старшая тут. Лет двадцать с небольшим. Тоже платиновая блондинка с загорелой кожей. Стройная. И она действительно похожа на Киттана, в отличие от остальных девушек. - А я Киял! – Это говорит энергичная, небольшого роста девчушка лет пятнадцати-семнадцати с фиолетовыми волосами. И она совершенно точно не родственница Киттану с Киён. Зуб даю. Другой овал лица, другая фигура, пусть и такая же красивая. - М-меня зовут Кинон. – произносит последний член Черного Братства. Скромная, застенчивая. В потертых, видавших виды очках. Хотя это логично, откуда взяться новой, да и вообще хоть какой-то нормальной оптике, в условиях сурового выживания? Вероятно, сестра Киял. Во всяком случае, они похожи гораздо больше между собой, чем с Киттаном и Киён. Мне даже интересно узнать, как так получилось, что они оказались вместе. Но это будет позже. - Меня Симоном зовут. – Главное в таких делах, побольше улыбаться. Можно и за дурака, и за ребенка сойти. - А ганмен откуда? – Почему все так подозрительно на меня смотрят? - Нашел. – Взгляды становятся все более подозрительными. - Где??? - В земле… Но вообще это чуть более долгая история, чем кажется на первый взгляд. Спустя полчаса и один краткий пересказ предыдущих глав …Таким образом я оказался здесь, перед вами, – я перевел дух. Горло неимоверно саднило, но запить было нечем. Мои слушатели находились в крайне задумчивом состоянии, никак не реагируя на внешние раздражители. Серьезно, Киттану на голову упал камушек, а он на это никак не отреагировал, глядя куда-то сквозь меня. Отмерли они спустя минут десять после конца моей импровизированной речи. - Значит, говоришь, вам удалось найти одного ганмена, захватить второго, надрать задницу трем обычным ганменам и одному лейтенантскому, остаться после этого в живых и отправиться в самоубийственный поход до вражеской базы? - Киттан был неприлично серьезен. - Что-то вроде того. – А еще я попаданец, знающий будущее, который заключил сделку с главным злодеем (ну, почти главным), где ставкой служит все, что я имею. - Ты же понимаешь, насколько это безумно звучит? – Голос разума в Киттане все еще не замолк. Ничего, дорогой, скоро и это пройдет, ты только потерпи. После встречи с Каминой и одного-двух махачей, ты будешь таким же. - Достаточно безумно для того, чтобы ставить это своей целью. – Гнуть свою линию до конца и не сдаваться, вот он девиз настоящего бара… члена Гуррен Дана. - Вы чертовы психи! Но… пожалуй вы мне нравитесь, – Киттан подумал, Киттан решил. И девчушки судя по всему с ним полностью согласны. Разум Роя не иначе. - Тогда мне нужна помощь, чтобы добраться до оазиса и набрать воды. Я уже хотел было мужественно встать и пойти к Лаганну, как голос Киён меня остановил. - Насчет оазиса и воды… Знаешь, мне кажется, что у нас есть небольшая проблема… - и она указала рукой куда-то в сторону от Лаганна. Проследив взглядом за направлением, я обнаружил лежащие метрах в пятидесяти от меня баки. Искореженные, пробитые в нескольких местах баки. Кажется, канон решил напомнить о себе… Пусть и весьма опосредованно. Интересно, а Гуррен-Лаганн от жажды тоже не заводится? - Черт… Ладно. В любом случае, мне нужно хоть немного воды, чтобы не возвращаться с пустыми руками. Думаю, что-то в эти баки налить еще можно, дно же осталось целым. Киттан переглянулся с девушками. - Ладно. Коль уж из-за нас ты пострадал, мы обязаны тебе помочь. Да и водится тут в горах один… неприятный ганмен. Так что твоя помощь не помешает. Пошли, нам еще минимум полчаса ходу отсюда. О, кажется я придумал, где найти новые баки для воды… До озера мы добрались в рекордно короткие сроки - всего каких-то сорок минут, и вот я уже пытаюсь набрать воду в продырявленный и покореженный в нескольких местах бак. Глядя на растекающуюся подо мной лужу (а вода из баков убывала чуть ли не с такой-же скоростью, с какой прибывала), я тихонько матерился себе под нос. - Черт бы побрал эти бомбы. Из чего они их делают-то? - Мы бы сами хотели знать… - Киттан, обладающий самым чутким слухом среди всей бригады, все же услышал меня и не промедлил отреагировать. - О чем это ты? - Все эти бомбы… мы нашли их. - В каком смысле? - Ты сам верно указал на то, что мы не смогли бы изготовить такие бомбы. Около полугода назад мы наткнулись на Убежище в горах, неподалеку отсюда. Убежище было пустым, всех обитателей либо вывезли оттуда, либо там изначально никого не было. Нам удалось вскрыть один из складов этого Убежища и найти там эту взрывчатку. - Ты сказал “складов”? - Да. На нижних уровнях есть еще несколько запертых дверей, которые мы вскрыть не можем: эта взрывчатка их даже не царапает - мы пробовали. Интересно девки пляшут… это получается, что подобного рода военных складов куда больше, чем тот, что в Ритоне. А значит, моя догадка начинает подтверждаться. То есть, с большой вероятностью в этих самых бункерах можно добыть много весьма и весьма интересных штук… О чем это я? Простой список: Ключ-Бур, Лаганн, Оружие из Ритоны, Ганмен, которым управлял Старейшина деревни Россиу, Арх-Гуррен. Все эти предметы Симон и компания в буквальном смысле достали из под земли. А это в свою очередь позволяет сделать весьма интересные выводы по поводу того, была ли людская цивилизация готова к зачистке планетарной поверхности. И когда я говорю про людскую цивилизацию, я имею в виду далеко не Лоргенома, который так же, как и я, пользовался тем, что нашел в руинах разрушенных городов. Я имею в виду ту цивилизацию, что изначальна была разрушена неожиданной атакой Антиспиральщиков. Уровень демонстрируемых ими технологий одновременно находится не так далеко от уровня нашего понимания технологий, но в некоторых моментах их уровень развития находится на совершенно недосягаемой высоте. За примерами далеко идти не надо - у меня на шее висит один. Я все же больше склоняюсь к тому, что Ключ-Бур это больше сложнейшее технологическое устройство, чем просто какой-то символ. Меж тем, вода в баках набралась до того уровня, когда она уже начинала выливаться из немногочисленных, но тем не менее неприятных и непредусмотренных конструкцией дыр. Набрать удалось совсем немного - десятка три литров воды, но и этого нам должно хватить для того, чтобы пережить еще денек. Киттан, все это время стоявший и задумчиво глядевший вдаль, повернулся ко мне. - Симон, вы ведь движетесь по степи, что идет вокруг гор? - Ну да. - Тогда у меня для вас плохие новости. - О чем ты? - Видишь ли, тут где-то километров через пятьдесят через степь идет колоссальных размеров трещина-разлом, уходящая вглубь земли. И тянется она далеко за горизонт. Короче говоря - там не пройти. Вот… черт. А вот это уже попахивает проблемой. Огромных каньонов наша карта не учитывала. И если, положим, мы с Каминой на Гуррен-Лаганне с большой вероятностью банально сможем перепрыгнуть через каньон, а в крайнем случае взобраться наверх, используя буры, то вот что делать с нашим “прицепом” - я представляю себе весьма слабо. - А что насчет другого пути? - Только через горы. Иначе никак. - Но здесь же отвесные скалы! Мы попросту не заберемся наверх, как бы мы ни старались. - Строго говоря, это не совсем так. Тут недалеко есть узкий проход. Но ганмен должен пролезть без проблем. Подъем сложный, проход сильно виляет, но думаю, что забраться можно. - Где вход можешь показать? - Показываю ему грубую карту, которую я на всякий пожарный перерисовал у Лиирона. Грубая она потому, что рисовать куском угля по коже кротосвина - задача достаточно-таки нетривиальная. Киттан задумался. Взяв в руки карту, он повертел ее так и эдак, пытаясь определить наше местоположение. - Прости, но нет. В картах я не очень разбираюсь. Вот если увижу - то точняк узнаю. - Тогда, может, пойдешь со мной? Лаганн двоих унесет спокойно. Затем встретишься с сестрами около выхода из ущелья. - Я не оставлю их одних! - тут же взвился Киттан. Впрочем, оно и понятно. Вот уж чего-чего - а фанатичного желания опекать своих сестер ему было не занимать. Гиперопека налицо. - Киттан! - Киял осуждающе посмотрела на брата. - Ты сомневаешься в том, что мы можем выжить без тебя жалкие пару часов? - Н-нет, но… - Взор лидера Чёрного Братства сразу же потупился, а из голоса пропала уверенность. - Тогда, хватит разговаривать - иди и покажи им дорогу! О лошеранах* мы позаботимся. Встретимся на выходе из ущелья. Киттану ничего не оставалось кроме как кивнуть и, пробормотав что-то наподобие “не лезьте на рожон”, запрыгнуть ко мне в кабину. Нельзя сказать, что нам было удобно находиться вдвоем в одной кабине, все-таки по росту Киттан, как минимум, не уступит Камине, пусть и оставаясь почти таким же жилистым на вид. Устроившись, Киттан глянул на меня с посылом, который приблизительно можно было перевести как: “Трогай, пока я не передумал”. Пожав плечами, я покрепче ухватился за рукоятки управления. А еще секунду спустя реактивный двигатель Лаганна активировался, поднимая нас с Киттаном над землей. Всю дорогу Киттан задумчиво глядел вдаль, где медленно уменьшались, превращаясь в черные точки, его сестры.***
Спустя два часа. Симон. Надо сказать, что знакомство Камины и Киттана не прошло столь же феерично, как и в каноне. Но посмотреть было на что. Едва заметив друг друга, эти два барана тут же начали доказывать, кто из них больший баран. Сначала, когда мы только приземлились, это был долгий обмен тяжелыми взглядами с примерным посылом: “Ты ваще кто по жизни?”. Затем Лиирон, увидев немую сцену, догадался спросить у меня, кого же я с собой привез и что вообще произошло - это он указывал на поврежденные баки, в каждом из которых было меньше половины. Выслушав мое объяснение, я представил Киттана остальным. Киттан пожал руку Камине. Ну, попытался. Это рукопожатие было похоже на игру “раздави руку”. Победителем была признана Йоко, которая огрела двух участников по голове прикладом. Одновременно. И не спрашивайте, как низенькая Йоко смогла огреть по голове эти два столба, на которые впору фонари вешать. Подсказка - снайперскую винтовку можно использовать так же, как и биту. В результате оба оказались на земле с примерно одинаковыми репликами: - Что ты творишь!? - Что твоя девка творит!? После чего последовала незамедлительная реакция. Сперва, как светофор, вспыхнула Йоко, все еще держащая винтовку за дуло, затем признаки семафорства проявил и Камина, держащийся за челюсть. - Она не моя! - Я не его! Учитывая то, что обе реплики были произнесены одновременно, приступ “светофорной болезни” у этих двоих только усугубился. Глядя на все это безобразие, Киттан (также держащийся за челюсть) ухмыльнулся. - Ага, так я вам и поверил. Ладно, черт с вами, заводите своих ганменов, я хочу успеть до заката! Эта реплика подействовала на всех достаточно отрезвляюще, чтобы все тут же начали работу. Свернуть лагерь было делом не слишком долгим, но все же требующим некоторого времени. Выступили мы полчаса спустя, как только все утолили жажду, а Лиирон погрузил на “сани” последнее оборудование. На мой резонный вопрос, что мы будем делать, когда нам придется тащить сани по каменному ущелью, Лиирон показал на крошечные ролики в основании лыж. Так что проблем возникнуть не должно. Мы с Каминой снова объединились в Гуррен-Лаганн, а Киттан устроился на плече робота, позаимствовав у Лиирона рацию, благодаря которой сейчас увлеченно собачился с Каминой. Я прислушался. - Гуррен-Дан - это союз пути мужского духа. Тебе не понять, у тебя в Братстве одни девчонки! - Это-то я понял, но скажи-ка мне, эта твоя Йоко, она ведь тоже из Гуррен-Дана, не так ли? Противоречие, не находишь? - Нет, это другое… Эй, ты меня запутал, желтоволосый наземник! - От синеволосого придурка слышу! - Волосы на череп не давят? - Не больше, чем тебе - отсутствие мозгов! - Еще раз услышу ваши упражнения в остроумии - выстрелю в колено. Шоковой. Каждому. - Кажется, Йоко надоело слушать эту перебранку двух великовозрастных раздолбаев. - Угомони свою девчонку, разноцветный глюк. - Это я-то? Сам начал - сам и разбирайся. К тому же я в отличие от тебя - в ганмене! Прозвучал выстрел. По Гуррен-Лаганну пробежала ощутимая волна электричества. Меня даже легонько шибануло током. - Еще слово, и я буду стрелять прицельно! - Отставить разбазаривание ценных ресурсов и амуниции. А вы двое… Киттан, я ценю вашу помощь в качестве проводника, но, возможно, вы хотите, чтобы я поднялся к вам и мы бы поговорили о значении мужской красоты в современном прогрессивном обществе с устоявшимся закрытым социумом? Киттан загрузился. Конкретно так, секунд на десять. А потом внезапно вздрогнув, пробормотал в эфир что-то маловразумительное. - Камина, что насчет тебя… Помнишь, я тебе говорил насчет медосмотра? Ты только оправился от ранений, я все понимаю, но, возможно, я что-то пропустил. Думаю, стоит провести ПОЛНЫЙ медосмотр, а не так, как в прошлый раз… Было начавший злорадствовать Камина резко затих. Судя по упавшему уровню синхронизации - думал он о чем угодно, но не о “союзе пути мужского духа”. Лиирон - мужик, несмотря ни на какую внешность. Заткнуть этих двоих с двух фраз - это нечто. Да и Йоко подозрительно молчит. Видимо, и ей профилактический втык прилетел. Межвселенский жест рука-лицо был исполнен мною идеально. Ненадолго установилась звенящая тишина - насколько она может быть тишиной в степи, по которой шагает пятнадцатиметровый робот, таща за собой большие сани. Солнце безжалостно палило с небосвода, заставляя обливаться потом. Запасы воды снова таяли на глазах. У меня на высоте был хоть какой-то ветерок, что творится внизу - я вообще не представляю, хотя вроде бы у них там тенёк, и им должно быть хорошо. Киттан все так же гордо восседал на плече у робота и взирал вдаль, иногда задавая направление движения. Пот с него тоже тек ручьями, он то и дело поглядывал на мою флягу с водой, но гордость брала свое и не позволяла ему просить у меня воды. Впрочем, на исходе третьего часа нашего движения я не выдержал и кинул ему флягу, в которой плескалось чуть более литра воды. Киттан с благодарностью принял ее и присосался к ней, как вампир к жертве. Выпил он все. Впрочем, на этот случай у меня была вторая фляга, заботливо выданная мне Йоко. За что ей огромное спасибо. Еще спустя полтора часа Киттан углядел только одному ему ведомые ориентиры, и мы резко свернули в сторону возвышающихся по левую сторону от нас гор. В том месте, куда Киттан нас вел, рельеф местности немного менялся, выдаваясь немного вперед, создавая эдакую “складку”, в которой и прятался нужный нам проход. Сами бы мы это ущелье ни за что бы не углядели - уж больно хитро мать природа умеет прятать секретные ходы в свои чрева. Меня же все никак не покидала мысль о том, что маховик истории все еще не преподнес нашему вниманию Шестнадцатиликого. Противники в Гуррен-Лаганне - это как отправные точки истории, битвы отмечают места на карте, формирующие наш путь. Путь Гуррен Дана. И если одной битвы не будет… будут ли остальные? - Киттан? - Чего тебе, Симон? - Слушай, ты говорил про ганмена, который водится тут в округе. Что он из себя представляет? - А, ты про это… Он… ээээ… большой. Серый. У него очень много лиц. Но главное не это - он трансформируется. Прямо как ваш Гуррен-Лаганн. Только если ваш разбирается на два ганмена, то их - на шестнадцать. Мы охотились на него, но охота особых результатов не принесла - он просто развалился на несколько ганменов и атаковал нас с численным превосходством - пришлось убегать - Настоящему мужчине не пристало убегать! - Камина, ради всего святого, помолчи пожалуйста. Киттан, прости моего братца. Что еще можешь сказать по этому… Многолицему? - Да больше-то и нечего сказать… по отвесным поверхностям перебирается он плохо, поэтому убежать мы смогли весьма быстро. Они покатались-покатались внизу, да ушли куда-то в сторону. Мы пытались их выследить последние пару дней, но они как сквозь землю провалились. Киттан замолк, напряженно глядя на постепенно идущее в гору ущелье. Каменные стены вздымались над нами, уходя далеко ввысь, оставляя нашему взору лишь узкие стены и кусок голубого неба, что неровной полосой высилось над нами. Я же смотрел на эту дорогу и видел в ней… ловушку. Простую и одновременно с тем чертовски опасную. - Как думаешь… каковы наши шансы на то, что Шестнадцатилицый нападет на нас в этом ущелье? - Если он нападет… - Киттан огляделся. - Мы смогли сбежать только потому, что могли двигаться там, где он пройти не смог бы. Здесь же… в таком узком месте… он уничтожит вас. И даже не поморщится. Эти слова Киттана одновременно совпали с несколькими событиями. Первое и самое непонятное - у меня вдруг резко заныла голова. Именно та ее часть, которой я чаще всего ударяюсь, сражаясь в Гуррен-Лаганне. Одновременно с тем, Ключ-Бур, все еще находясь в гнезде зажигания вдруг начал мерно пульсировать, создавая вокруг себя слабое, еле заметное свечение. Ну, и на закуску - в эфир вышел Лиирон. - Симон. Мне кажется на нас движется камнепад… При соединении всех этих трех событий в одно мне в голову приходит только одна мысль. И она строго непечатная. - Киттан, я бы посоветовал тебе убраться отсюда. Вопреки чему бы то ни было, Киттан не стал спорить и, тихо выматерившись себе под нос, съехал с наплечника, чтобы ухватиться за скобы лестницы, по которым он и начал спуск вниз. Дождавшись, когда Киттан спустится, я закрыл верхнюю полусферу, слушая как сверху налезают пластины дополнительной брони. - Симон? Что происходит? - выразила общую мысль Йоко. - Это не камнепад - это вражеский ганмен приближается. Или ганмены, это зависит от того, как посмотреть. - Что значит ганмены? Он не один? - Он как Лаганн. Только составляющие меньше. Шестнадцать ганменов в одном большом. Вы, что, Киттана вообще не слышали? - Скорее просто не верили… - Симон! Давай надерем ему задницу! - Давай попробуем… Я...Мы..Гуррен-Лаганн чуть отошел вперед от того места, где стоял основной караван. Гул все нарастает. Едва ощутимо, но я ощущаю вибрацию земли. Их много. Они быстро движутся. Набрали большую скорость. Сражаться со всеми? Было бы можно, дерись мы на открытом пространстве. А здесь… сейчас они нас просто сметут и не заметят. Но пропускать их к каравану нельзя… иначе получится, как в Индиане Джонсе. Нужно найти выход. Нужно выдержать первую атаку, что-то простое и эффективное. Думай, голова, думай. Шапку куплю. Возможно, кепку. Возможно, в комплект с Пикачу. Так, отставить неуставные мысли! На меня… нас катятся шестнадцать шаров, которые пытаются сделать из нас отбивную… Шары. Шары… МЯЧИКИ! Гуррен Лаганн формирует в руках два длинных и толстых бура, которые втыкает в стены ущелья чуть выше уровня плеч. Небольшой прыжок, мгновенная трансформация осей, и вот уже мех висит в паре десятков сантиметров над землей, будучи закрепленным на оси вращения проходящей через руки. Буры уже давно вгрызлись в толщу скалы, надежно фиксируя положение меха - Симон, Камина? Что вы делаете? Зачем вам это? - Увидишь\Увидишь. - Нну...хорошо Вы когда нибудь играли в настольный футбол? Там, где еще есть ручки, которыми надо вращать игроков по оси? А вот мы с Каминой собираемся сыграть… только вот права на пропуск мяча у нас нет. Первый шар выныривает из-за поворота совершенно неожиданно. Большой, метра три в диаметре, темно-зеленого цвета, он катится со страшной силой в нашу сторону. Двадцать метров... десять… В последний момент мяч пытается сменить траекторию движения, подпрыгнуть, но ему не удается. А в следующий момент нога Гуррен Лаганна со смачным скрежетом гнущегося металла отфуболивает шарообразного ганмена обратно. Пролетев три десятка метров, ганмен врезается в каменную стену ущелья, оставляя на ней кратер, в котором благополучно и застревает. А из-за поворота выкатываются новые мини-ганмены. Чтобы в следующие три мгновения быть отброшенными назад, замедляя остальных катящихся собратьев. - А ЭТО ОКАЗЫВАЕТСЯ ВЕСЕЛО - ПИНАТЬ ШАРЫ! МЫ НАЗОВЕМ ЭТО НОГОМЯЧОМ! - ЖАЛКИЕ ЧЕЛОВЕЧИШКИ! СЕЙЧАС МЫ ПОКАЖЕМ ВАМ ВСЮ МОЩЬ БОЛ-ГАНМЕНОВ! УНИЧТОЖИМ ЕГО! И вот на нас единомоментно катится орда уже из десяти шаров. Шесть еще на подходе. Так нечестно! Сила… мы чувствуем ее. Она струится в нас. Проходит через каждую деталь, через каждую клетку наших тел и концентрируется в ядре, даруя нам не знание… но понимание. И Сила рвется в Небеса, когда мы сотрясаем мироздание нашим ревом. - ДА ВЫ ЗА КОГО НАС ДЕРЖИТЕ? На носке закованного в сталь сабатона появляется Бур. И когда наша нога соприкасается с первым ганменом, Бур пронзает его насквозь. Изгибаясь под невероятными углами, оставаясь при этом прямым, бур пронзает остальных ганменов, насаживая их на длинный вертел, гася их инерцию. Когда все ганмены оказываются насажены на длинный бур-шампур, мы усилием воли приказываем буру исчезнуть, заставляя ганменов упасть на землю. Но они встают. Трансформируются. Соединяются. - ВОТ ЗНАЧИТ КАК! МЫ ВСЕ РАВНО УНИЧТОЖИМ ВАС. ШЕСТНАДЦАТИЛИЦЕЕ СЛИЯНИЕ! Он стоит перед нами. Ниже ростом, но почти в два раза шире. Множество глаз смотрят на нас отовсюду, кажется, будто они смеются, издеваются над нами. Усилием мысли Гуррен-Лаганн принимает свою прежнюю форму. Руки, наше основное оружие, они снова с нами. Он пытается ударить нас. Скорость неплохая, но все равно медленно. Слишком медленно. Поднырнуть под удар, ударить сформированными бурами в подмышку. Зафиксировать. - ТЫ НЕ ПОНЯЛ, МНОГОРОЖИЙ. Отклонить вторую руку, перехватить ее. Сжать как можно крепче. - НЕВАЖНО СКОЛЬКО У ТЕБЯ ЛИЦ. - Н-НЕВОЗМОЖНО!!! Пнуть ганмена ногой, отбрасывая в каменную стену плато. - ТЫ ПРОИГРАЛ В ТОТ МОМЕНТ, КОГДА НАПАЛ НА НАС. Удар коленом снизу вверх, подкинуть противника в воздух. Сформировать постоянный Бур. - ПОТОМУ ЧТО МЫ - ЭТО ГУРРЕН ДАН. СОЮЗ ПУТИ МУЖСКОГО ДУХА ВОПЛОЩЕННЫЙ В СОВЕРШЕННОЙ МАШИНЕ! Пригвоздить центрального ганмена ударом постоянного Бура. Отсоединить Бур. Сформировать постоянный Бур. - МЫ - ЭТО ПУТЬ. МЫ - ЭТО ИДЕЯ. Пригвоздить каждого из шестнадцати ганменов к скале постоянными Бурами. - А ИДЕЯ - НЕПОБЕДИМА! Противник повержен. … И вот уже снова нет нас, есть я и Камина. И я с удивлением разглядываю распятого и пригвожденного к стене плато ганмена, который еще несколько минут назад был смертельной угрозой для нас всех. И мне кажется, что эта вот картина распятого бурами ганмена чем-то символична для нас всех. Пусть и не в том смысле, в котором все привыкли видеть распятие. Но, кажется, очередная веха истории позади. И где-то вдалеке нас ждет наверное самое сложное испытание для меня как Симона. Меня ждет Россиу. * - Смесь горного барана и лошади. Авторский произвол