Изменение.

Люк с интересом шёл рядом с тётей Беру по светлым залам Галактического музея истории, давно отбившись от гида, пусть и оплачиваемого, но тем не менее скучного и почти бесполезного. Беру сразу же увела племянника к стенду, где была история освоения Внешних территорий, но самого парня неудержимо тянуло к стендам времён Войн клонов. То, что он всё же сумел накопать не самыми честными способами по поводу своего отца, всё указывало, что Энакин Скайуокер напрямую связан с этой Войной. Заголовки многих корусантских газет в те времена пестрели именем этого молодого рыцаря-джедая. В силу многих причин, Скайуокер не мог оставить ни единой картинки для себя, даже голофото отца он уговорил тётю спрятать, помня упоминание комэска Варпока Скамини, что молодому кадету грозила опасность. Тётя незаинтересованно прошла мимо одного из стендов, посвящённых Республиканскому Сенату и его истории, а Люка заинтересовало, что в самом начале становления Республики во главе государства стояло несколько канцлеров из джедаев. — Тётя, а вот это интересно, правда? — парень кивком указал на строки текста информационного стенда. — Тётя Беру? Скайуокер внимательно посмотрел на одетого достаточно скромно первого Канцлера, оглянувшись на женщину, остановившуюся неподалёку. Ларс вглядывалась в одно изображение, хмуря брови и теребя пальцем губу. — А я и не знал, что ты увлеклась политикой, тётушка! — приобнял за плечи пожилую женщину молодой военный, сегодня сменивший форму на повседневную одежду, делая уступку по просьбе Беру. — Ну тебя, Люк! — отмахнулась она, лукаво взглянув на него искоса. — Мальчишка и есть мальчишка! — Так что привлекло твоё внимание? Парень проследил взгляд серых глаз тёти, устремлённый на стенд, где была голограмма, нечёткая и некачественная, какой-то молодой сенаторши. Скайуокер прищурился и медленно прочёл: — Сенатор сектора Чоммел, Падме Амидала Наберри. — Падме! Вот как её звали! — тётя радостно хлопнула в ладоши, глаза весело заблестели. Увидев, как неодобрительно покосились в её сторону посетители, женщина повернулась к племяннику, тихо зашептала: — Твой отец прилетел с нею на Татуин, когда Шми похитили. Сказал, что ему велено её защищать. Вот только он не говорил, что девушка, столь молодая — сенатор. Впрочем, он же был из … — Я понял, — кивнул Люк, уже внимательнее приглядевшись к высокомерному лицу этого сенатора, несколько недоумевая. Расспросив о делах джедаев у Скамини, который ещё несколько раз за учёбу Люка на Кариде встречался с курсантом, Люк воздержался от высказывания, кто хороший, кто плохой. На Татуине было несколько головорезов, которые последние крохи тащили в сиротский приют, подкидывали заказы одиноким старушкам. Их что, можно было причислить к «плохим» или «хорошим»? — Знаешь, а ведь он прислушивался к её мнению, — внезапно тихо произнесла Беру. — Но девушка была властная, я помню, как она меня смутила, лишь глянув вопросительно. Было что-то такое в ней… И в Энакине. Люк взял это заявление на заметку. — Так-так, Скайуокер, ты случаем не стараешься найти себе предков среди знати, чтобы восполнить пробелы в своей метрике? — вежливо осведомился из-за спины Люка насмешливо-снисходительный голос давнего противника татуинца по академии. — Говорят, порой это помогает в карабканье по карьерной лестнице! «Кому как не тебе об этом знать!» — проглотил едва не вырвавшуюся реплику Люк, просунув руку под локоть тёти, намереваясь увести её подальше от Немарека Мотти. Но тот, как назло, был с приятелями, ловившими каждое слово этого аристократа. — День добрый, лейтенант Мотти. — Честь не отдашь, энсин? — собеседник смерил взглядом невысокую фигуру татуинца, сегодня бывшего в гражданской форме. Люк не собирался препираться с военным, который находился мало того, что выше его по рангу, так ещё и при исполнении. — Прошу прощения, господа, я рад был вас увидеть. Тётя, давай выйдем на свежий воздух? — с этими словами Люк увёл родственницу прочь от кампании лейтенанта Мотти, молясь про себя, чтобы этот с… гм, ну, короче, прилипчивый гад не увязался за ними. Высокое крыльцо Музея давало обширный обзор вокруг. Беру Ларс довольно улыбалась: Люк сумел воплотить её мечту — побывать на Корусанте — в реальность. — Вот теперь я могу умереть со спокойной душой! — шутливо промолвила она, похлопав парня по руке. — Ой, тётя, не шути ты так! А вон там, — Скайуокер махнул рукой вдаль, — дворец самого Императора. — Где? — Беру сразу же посмотрела в ту сторону, куда указал юноша. — Я обязана увидеть это великолепие! — С удовольствием. Палпатин отвлёкся, почувствовав осторожный всплеск чужого прикосновения к Силе, тот самый отпечаток, что несколько раз тревожил матрицу Силы после нескольких лет затишья. Кто как не Сидиус знал, что однажды прикоснувшись к этому источнику, ты уже не сможешь свернуть с тропы, лёгшей тебе под ноги. Император прикрыл глаза, пытаясь нащупать ту искру, которая так запомнилась ему. И не ему одному. Близко, очень близко, словно находился пользователь близко, мерцал неровным мягким светом, нечётким силуэтом. Император недовольно поморщился: как бы ни хотелось, нельзя протянуть нить Силы к этому неизвестному, нельзя портить и пугать то, что являет собой природа Силы. Была вероятность, что и эта искра погаснет, не превратившись в полноценный огонь, была, но при этом интуиция шептала Палпатину не торопить события. Ждать. Ему уже не единожды давался шанс удержать Империю от развала. Некоторые шансы пропадали впустую, некоторые оборачивались сплошными неприятностями, вот как, например, проект «Звезда Смерти». Если бы не вмешательство Вейдера в один из контуров направляющих лучей на объединяющую линзу, тот выстрел был бы в самое сердце Империи. И пусть таким образом Вейдер свёл счёты с Таркиным, выиграла от такого поступка опять же Империя. А Альянс Независимых Систем начал терять позиции, хотя лорд так и не сумел разыскать главную базу восстания. Палпатин подошёл к обзорному окну во всю стену, выходившему на Сенатскую площадь, положив ладонь на стекло. Где-то там, внизу, были мелочные амбиции, которые владыка Империи уже давно перерос. «Кем бы ты ни был от рождения: нищим, владыкой, принцем или беглецом, я верю и знаю, что наши пути пересекутся. И ты не будешь моей марионеткой, ты будешь иметь голову на плечах и полную картину происходящего. Откуда я это знаю? Могу отнекаться, что Сила сказала. Но нет, не она. Лучше невзгод и противоречий не выкует ни единый учитель лучший клинок, который так важен для продолжения движения Империи. Я буду ждать». Люк с нежностью смотрел на дремлющую возле него Беру, в какой раз заметив, какая она стала хрупкая. Два года пролетели для него на Кариде практически незаметно. И, пусть он и клялся тёте, что приложит максимум усилий, чтобы стать лучшим в своём выпуске, увы, не сложилось. Зев и то оказался лучшим, получив звание и распределение в Центральные миры Ядра. Люку же придётся мотаться по Внешним территориям, гоняясь за пиратами, контрабандистами, прочей швалью и, шепотом произносимое, остатками восстания. Зевулон всячески пытался ободрить друга, но лучше от его доводов не было. Люк беспокоился не о себе, на оклад энсина не разгуляешься, а родственнице всё чаще требовались дорогие лекарства. Скайуокер нахмурился, вспомнив, что потратил почти всю стипендию на эту вот поездку, а ещё ведь требовалось отдать долг майору Гентису, который одолжил денег на оплату квартиры на Кариде, где жила Беру. Замкнутый круг. Вернувшись на Кариду, Люк честно признался Каулу, как у него обстояли дела с деньгами. — Отдашь после, когда наладятся дела. Тебе скоро ведь на место службы отправляться? — Да. Но вот тётя… Боюсь, эта поездка может сказаться на ней не лучшим образом. Я же только через полгода прибуду. — Где ты такой ерунды наслушался? У тебя пожилая родственница на попечении, срок сокращён для таких, как ты, в половину. Так-то! — Гентис дружески хлопнул по плечу парня. Порой некоторая наивность татуинца приводила в оторопь, но способность Скайуокера собраться в любой момент была восхитительна. Уверенности в своих силах у парня иногда не хватало, ну, да это наживное. Если, конечно, выживет в процессе обучения на борту ИЗР и не сгинет в одном из боёв. Последнее напутствие майора, который сказал, что приглядит за Беру Ларс, звучало в ушах Люка, пока транспортник набирал высоту: «Если хочешь показать, что ты стоишь большего, не торопись, приглядись к обстановке, а шанс — будет тебе шанс, увидишь! Лишь не старайся угодничать. Хотя, кому я это говорю? Ведь ты не единожды был бит за своё чувство справедливости, правда, Скайуокер? И ты никого не выдал, хотя тебе грозили трибуналом. Вот и останься собой, а чин… Чин дело наживное. Я верю в тебя, Люк Скайуокер!» Не к месту вспомнился Бен Кеноби и его напутствие: «И пусть хранит тебя твоя удача». Тихо вздохнув, парень откинулся на спинку жёсткого кресла, предпочтя выспаться, наслушавшись страшилок Варпока Скамини о тех гонках, которые устраивали в его времена стажёрам-пилотам. — Пока не налетаешь определённое количество часов — пощады не жди, понял? Планка ранга — вещь вредная, легко даётся лишь маменькиным и папеньким сынкам. А ты не такого рода, Скайуокер, увы тебе. Сон накрыл Люка мягким покрывалом, унеся с собой заботы и мысли о том, что его путь начался с этого момента. Далёкий Корусант играл биллионом огней, завораживая и маня к себе. Перед мысленным взором одного человека вспыхнула новой силой искорка, приобретя уверенные очертания. И губы Палпатина скривились в удовлетворённой улыбке: свершилось. Первый Лорд Империи остановил свою тренировку, опустившись на жёсткий мат тренировочного зала, деактивируя световой меч. Отголосок тихого голоса: «Ты не один», вновь всколыхнул его память. Жаль, что все усилия медиков оказались тщетными и Оби-Ван до сих пор находился в коме, уже второй год не откликаясь на попытки Вейдера привести его в сознание. Император лишь единожды прибыл к ложу почти мёртвого джедая, постоял рядом, хмыкнул — и потерял всякий интерес к Кеноби. Но играть лорду в няньку при мастере-джедае не воспротивился.