Болтовня влюблённых - вещь довольно банальная
Виктор Гюго "Собор Парижской Богоматери"
Минуло пятнадцать лет. Небольшой городок Реймс. Тихий, ласковый, летний вечер. В саду, в глубине которого виднеется уютный домик, у самой ограды, под сенью высокого дерева с широким стволом и густой листвой сидит прямо на земле, в густой траве, радующей своей яркой зеленью, прелестная черноволосая с крупными вьющимися прядями девушка. Её чудесные длинные волосы собраны на затылке, и отдельные локоны распущены по плечам и груди. Она молода и красива - красива той нежной, едва распустившейся полудетской красотой, свойственной ранней юности, которая, к сожалению, так мимолётна. Девушка полна наивности и свежести. Большие тёмные серьёзные глаза её смотрят на окружающий мир из-под пушистых ресниц доверчиво и восхищённо. Она одета в простое летнее платьице василькового цвета, которое, тем не менее, очень гармонирует с её округлым, миловидным и чуть смуглым, словно покрытым лёгким загаром, личиком. Кто же эта девушка? Читатель, несомненно, уже догадался. Эта прелестница, эта фея, хозяйка этого обширного сада, - юная Агата. Она сидит, опустившись на колени, и плетёт венок из полевых цветов, которые совсем недавно сама собирала на широком пёстром лугу, раскинувшемся неподалёку от домика. Время от времени она поднимает голову и всматривается из-под руки вдаль поверх изгороди, как будто ожидает кого-то. И в самом деле, немного времени спустя вдали показывается широкоплечая фигура какого-то юноши, который постепенно приближается к дому. Юноша очень смуглый, с выразительными чёрными глазами. Он похож на юного дикаря. Движения его плавные, он мягко и неслышно ступает, подобно дикому барсу. Приблизившись к изгороди и ещё издали заметив девушку, молодой человек легко преодолевает преграду, какой является изгородь. Кажется, для него это и не преграда вовсе. Опершись о доски сильными руками, на которых играют мускулы, он подтягивается, ловко перекидывает через изгородь свои ноги одну за другой и пружинисто спрыгивает в сад. Мягкая зелёная трава заглушает его шаги. Он неслышно подкрадывается к девушке, которая сидит спиной к нему, и осторожно закрывает своими большими сильными ладонями её прекрасные глаза. Девушка вскрикивает, скорее от неожиданности, чем от испуга, оборачивается к юноше, отводит его руки от своего лица, и он видит близко от себя её гордый, с небольшой горбинкой, профиль, придающий красивому облику Агаты некую аристократичность. Несколько мгновений Агата смотрит на юношу. Потом на лице её отображается неподдельная радость от встречи с ним, при виде молодого человека её тёмные лучистые глаза сияют от счастья. - О, мой Шандор! Ты пришёл… Ты всё-таки пришёл ко мне! – восклицает она звонким голосом, ласково глядя на него и, обнимая его за шею, прижимается к его груди. – А я задумалась, и сначала, в первое мгновенье, мне показалось, что это мой непоседливый братец Жеан! Он с самого утра не появлялся в доме. - Твой отец очень строг, моя милая Агата, и не так-то просто бывает увидеть тебя, хотя я этого всегда очень хочу! Я не стану скрывать от тебя, какого труда мне стоит дождаться того часа, когда нам с тобою никто не сможет помешать увидеться! Часы ожидания кажутся мне годами! Сейчас я воспользовался тем, что отец твой отбыл по делам и пришёл к тебе. Я не мог более ждать… - Шандор! Все почему-то здесь считают, что мой отец весьма строг, тогда как на самом деле он очень добр, уверяю тебя!.. – горячо и торопливо заступилась девушка за отсутствующего отца. - Очень добр к тебе, душа моя… ты это хотела сказать? – прервал её с нежностью юноша. – Да, к тебе он, несомненно, добр и ласков. Ты его любимица, моя Агата! - Ты просто его ещё не знаешь, мой Шандор! Суровость его скорее внешняя. Она больше похожа на затаённую печаль. Мой отец много перенёс тяжёлого в своей жизни, много испытал боли, и мне жаль его, так жаль, милый Шандор! Но если бы вы лучше узнали друг друга, я думаю, ты бы со временем изменил о нём своё мнение к лучшему… Ты полюбил бы его! А он, думаю, полюбил бы тебя! Это не может быть иначе! Отец мой очень умён… Умнее я не встречала человека. Он так много знает! - Мне иногда кажется, любимая, что прекрасный взор твой очень похож на взгляд твоего отца, особенно когда ты, порою, смотришь так пронзительно на меня, вот как сейчас, например… смотришь так, что сердце моё замирает в груди. А вообще-то ты напоминаешь свою матушку, Агата! Она у тебя очень красива, даже сейчас, в тридцать три года, она сохранила свою потрясающую красоту! Глядя на неё, ей не дашь её возраста… Ты вся в неё, моя красавица! Вся в неё!.. - Моя мать? – задумалась девушка. – Ты говоришь о моей матери, Шандор? Моя матушка красива, это верно, но она необычная… Она очень странно иногда ведёт себя даже по отношению к моему отцу, хотя он-то как раз обращается с нею так, что его нельзя ни в чём упрекнуть. По крайней мере, я так думаю, - произнесла она задумчиво. - Он любит её - это несомненно. А вот любит ли она его?.. Даже не знаю… Я никак не могу понять, что у неё на душе... Между нами нет той близости, которая должна быть между матерью и дочерью. И никогда не было. И я никак не могу разгадать, в чём тут дело. Словно здесь кроется какая-то печальная тайна! Как будто я в чём-то виновата перед нею, Шандор! И мне от этого грустно… Но, сколько я не вспоминаю, сколько не размышляю над этим, я не вижу и не помню за собою никакой вины по отношению к матушке! Нет… я не скажу, что она совсем не любит меня. Она заботится обо мне, она ласкова со мною, я уверена, она будет горевать, если вдруг со мною что-нибудь случится, если я внезапно заболею, к примеру, но… Я не знаю, как тебе сказать об этом… Словом, несмотря на взаимную нашу ласку и заботу, мы с ней как будто несколько чужие друг другу. Никогда не делимся мы с моей матушкой самым сокровенным, тем, что у нас на сердце… Я никогда не говорила ей о тебе, Шандор, о том, что я тебя люблю больше жизни, очень люблю!.. Скорее, я близка с бабушкой… Вот кто любит меня по настоящему! - Как её здоровье, милая моя Агата? Ей лучше? - Бабушка часто болеет, в последнее время у неё стало очень худо с глазами… Она плохо видит… Я по секрету рассказывала ей о тебе, Шандор, взяв с неё обещание молчать до поры до времени… Она единственная знает, о том, что мы с тобою любим друг друга… Ты не сердишься на меня за это, милый, не сердишься за то, что я ей рассказала о нас? Ведь нет? Не сердишься? – Агата подняла свою прелестную головку и пристально с мольбой взглянула на Шандора. - Сердиться на тебя, моя любимая? Разве можно на тебя сердиться? Нет, не сержусь! – Шандор прижал её сильнее, сжал её в объятиях, с любовью и восхищением заглядывая ей в лицо. – Я не видел девушки прелестнее тебя! Я тебя люблю! Во всём нашем таборе… да что там в таборе… во всём мире нет девушки лучше тебя, моя Агата! Ни одна наша цыганка не сравнится с тобой красотою! Какие у тебя брови! Как крылья летящей птицы! Какие глаза! Чёрные очи! Подобно агату… Недаром имя у тебя – Агат! Чёрный Агат! Твой взгляд острее кинжала! А какие сладкие у тебя уста!.. – он приник к вишнёвым нежным губам девушки… - О! Мой Шандор! Как хорошо! Любимый! Я так счастлива! Как ты красив! Как горд и смел! – после поцелуя молвила девушка, прикрыв глаза. – Только одно меня волнует, мой любимый… А если твой табор уйдёт? Если цыгане захотят покинуть наш Реймс, что будет тогда с нами? Ты тоже уйдёшь с табором? А как же я? Ты забудешь свою Агату… - Забыть тебя?! Что ты, любимая! Это просто невозможно! Табор наш ещё долго будет стоять в Реймсе, а потом мы что-нибудь придумаем! Я мог бы взять тебя с собою! Но вот твой отец, моя Агата! Как он посмотрит на это! Кстати, мне кажется, твой брат Жеан тоже что-то подозревает… - Я ничего не говорила ему о нас, милый! - Кстати, чуть не забыл… На днях я видел в нашем таборе твою матушку… Зачем она приходила туда? - Что ты такое говоришь, Шандор? Ты видел в таборе мою матушку? Не может быть! Что ей там делать? - Да-да, она посетила наш табор дня два назад… То была она! Я не ошибаюсь, любимая! Я не могу ошибиться… Ты ведь так похожа на неё! Она даже говорила с нашими женщинами на арго… Она знает цыганское наречие, знает наш язык?! Откуда же? - Моя матушка говорит по-вашему? - удивлённо молвила Агата. - Не знаю, милый! Дома она никогда не говорит на языке арго! Я никогда не думала, что она его знает! Странно! И что она делала в таборе? - Не могу сказать тебе, любимая, так как это мне неизвестно… Но то, что она посещала наш табор, это я могу сказать тебе точно. - Странно! – повторила девушка. – Очень странно! Я уверена, милый Шандор, что мой отец даже не догадывается, что матушка посещала твой табор… Юноша и девушка ещё долго сидели в саду, ведя беседу, то и дело прерываемую ласками, объятиями и поцелуями. Пока солнце не начало клониться к закату. Только тогда они начали прощаться. - Любимая моя Агата! Мне пора! Но я ещё вернусь к тебе, моя красавица! – молвил Шандор, обнимая девушку за талию. Агата приподнялась на цыпочки и нежно погладила Шандора по густым чёрным волосам, ласково провела рукою по его лицу. - Прощай мой Шандор! – произнесла она. – Возвращайся! Я буду ждать тебя! Я очень буду ждать… Девушка смотрела, как её возлюбленный, ещё раз поцеловав её на прощание, вновь легко взобрался на изгородь и, махнув ей рукою, спрыгнул наземь по ту сторону… Прислонившись к изгороди, Агата протянула ему свою красивую руку. Юноша взял её руку в свои, подержал немного, словно пойманную птичку, прикоснулся к ней устами, потом отпустил… Через несколько минут он скрылся… Агата с любовью долго и мечтательно смотрела ему вслед…