О Шерлоке немного не бывает

      Два мужчины сидели в гостиной перед камином, попивая пятичасовой чай, и мирно беседовали между собой. Точнее говоря, это Джон Уотсон вёл весьма красноречивый монолог, больше похожий на очередную нотацию, а его друг изо всех сил старался делать вид, что внимательно слушает. Ведь по мнению Шерлока Холмса, обыкновенные светские беседы — это никому не нужное пустословие. Фальшь и мишура, которыми люди бездумно заполняют свою жизнь. Что же касается его, то он избегает даже малейших намёков на ведение диалогов, не имеющих никакого отношения к расследуемому преступлению.       - Совершенно верно, Джон, — поднеся чашку чая к губам, произнёс Холмс.       - Что, прости? — услышать голос друга сейчас было настолько странно, что доктор неожиданно растерялся.       - Ты настолько увлёкся в размышлениях, что не заметил, как начал высказывать собственные мысли вслух, — елейно улыбнулся Шерлок.       - Серьёзно?       - Нет, — вскинув брови, посмотрел на Джона детектив. — На самом деле, ты снова перешёл в режим прямой трансляции.       - Не понял, — совершенно оторопел Уотсон.       - Твоя мысль бегущей строкой отображается на твоём лбу, - так, словно это было самой что ни на есть правдой, указал пальцем на лицо доктора Шерлок.       - Так что же правда? — нахмурился Джон, которому уже порядком надоели фокусы его гениального друга.       - М-м-м, пожалуй, всё-таки первое. Прости, — сдерживая улыбку, ответил Холмс.       - Шерлок! — возмущённо воззрился на товарища Джон.       - Я просто не удержался, — прикрывая рот рукой, пояснил Холмс.       Пробурчав что-то про специфику чувства юмора, Джон встал, чтобы поворошить догорающие в камине поленья.       - Скажи мне лучше, что же ты всё-таки принял в тот день? — усаживаясь обратно на место, повернулся к Холмсу он.       - В какой день? — забегал глазами детектив, что стало неотъемлемым сопутствующим элементом всей его болезни.       - В тот самый день, когда ты лёг спать, а проснулся от того, что тебя «варварским способом разбудили при помощи электричества», — на одном дыхании выдал Джон, в упор глядя на Шерлока.       - Ты что, правда, дословно запоминаешь все мои слова? — не поверив, состроил странное выражение лица Холмс.       - Не все, но многие. В конце концов, я твой блогер, а в таких вещах нельзя быть исключительно голословным. Но ты снова увиливаешь, — пожурил друга врач. — Отвечай на вопрос.       - Лёгкое седативное, — неохотно ответил Шерлок, поняв, что ему не отвертеться.       - Что? И всего-то? — облегчённо выдохнул Джон.       - То есть?       - Я-то боялся, что ты мог сорваться, а ты всего лишь принял успокоительное! — хлопнул себя по коленям мужчина.       - Оно гораздо хуже на меня влияет, а срываться у меня поводов не было, — огрызнулся детектив.       - Ясно, — ответил Джон, улыбаясь в кулак.       Шерлок Холмс расценивал употребление успокоительного, как ужасную слабость, недопустимую при его работе и складе мышления. И за всю свою практику использовал его ничтожное количество раз. Однако будет ошибкой сказать, что у Шерлока Холмса в виду постоянного напряжения хоть сколько-нибудь сдали нервы. Стрессоустойчивости этого человека могут позавидовать даже самые крепкие орешки со стальной нервной системой. Но всё же иногда мозг гения нуждался в отдыхе, а успокоительное неплохо снижало его постоянную активность.       - Удивительно, Шерлок, — заворожённо покачал головой Джон.       - Что ещё? — недовольно спросил тот, не предвидя в следующем замечании друга ничего хорошего.       - Как бы ты ни отрицал свою человечность, ты всё равно человек. Хотя бы физически. Ты трудишься, ты устаёшь. Болеешь. Состоишь из плоти и крови, в конце концов!       - О Боже, опять, — закатив глаза, сжал переносицу пальцами сыщик.       - Это нельзя отрицать! Как ты не понимаешь…       - Дело не в том, понимаю я, или нет, Джон, — нагнувшись вперёд, с жаром заговорил Шерлок. — А в том, насколько от этого кому-то легче жить. Думаешь, вопросы о моей человечности волнуют кого-то из инспекторов Скотланд-Ярда, чьи дела я успешно раскрываю? Или миссис Хадсон, которой я исправно выплачиваю аренду? Им ни горячо, ни холодно, понимаешь? Так какое же тебе до этого дело?       В комнате повисло тяжёлое молчание. Произнесённая тирада отняла у Шерлока слишком много сил, и он обречённо откинулся на диван, прикрыв глаза и не ожидая ответа.       - Ты не прав, — разрезая тишину, прозвучал тихий, но уверенный голос доктора Уотсона.       Шерлок не веря своим ушам раскрыл глаза.       - Что?       - Ты не прав насчёт того, что люди относятся к тебе с безразличием, Шерлок.       - Да что ты говоришь? — язвительно отозвался Холмс.       - Я знаю, о чём говорю! — уже с нажимом произнёс Джон. — Лестрейд каждый день звонит справиться о твоём самочувствии, и вовсе не потому, что ты нужен ему здоровым. Миссис Хадсон все твои победы и поражения переживает, как свои собственные, и вовсе не от того, что ты исправно платишь ей аренду, чёрт бы тебя побрал! Майкрофт..       - Вот только брата, пожалуйста, не приплетай…       - Обязательно приплету! И именно потому, что он твой брат! В самый первый день, день нашего с тобой знакомства, он показал себя более чем любящим и заботливым братом. Я не знаю, что у вас с ним произошло, но ты ошибаешься и на его счёт тоже.       - А на твой счёт, Джон? — приподнявшись с дивана, тихо произнёс Шерлок.       В его глазах застыл невысказанный вопрос. И в эту минуту он выглядел таким беззащитным и несчастным, что весь запал доктора куда-то испарился. Часто Джон Уотсон забывал, что человек, который сейчас смотрел на него своими светлыми ясными глазами, был самым что ни на есть ребёнком. Он забывал то, о чём не следовало бы забывать…       - Ты мой друг, Шерлок. Мой лучший друг, — подавляя неизвестно откуда взявшееся щипание в глазах, часто заморгав, ответил доктор. — Конечно, мне не плевать на тебя. И, пожалуйста, если тебе вдруг захочется выкинуть какую-нибудь глупость, ты вспомни об этом, ладно? Тогда, и я, может быть, не забуду. Хотя нет, постой… — сам себя остановил Уотсон. — Я-то точно не забуду. Никогда.       И, отчаянно мотнув головой, расчувствовавшийся доктор покинул гостиную, оставив в ней совершенно поражённого этим неожиданным потоком чувств человека, который спустя пару секунд сказал нечто такое, что окупило бы все страдания, перенесённые из-за него Джоном, если бы тот только услышал эти слова.       - Спасибо тебе, Джон. Спасибо…