Oh my god Please help me, knee deep in the river tryin' to get clean He says wash your hands, get out the stains But you best believe, boy, there's hell to pay Yeah you best believe, boy, there's hell to pay, sayin'.
Лучшее наказание, на которое они могут надеяться – это попадание в ад, после того, как в край опьяневший безумием Чонгук выжмет газ до предела и не отпустит в самое последнее мгновение перед отвесным обрывом, а Чимин вопьется ногтями в бледные запястья и прильнет губами к горячей коже, уже ощущая, как слюна приобретает морской вкус, а в груди взрывается смертоносное пламя адреналина. Когда-нибудь это неопровержимо случится, думает Чимин, задумчиво разглядывая их новую тачку, припаркованную на всполье рядом с железной дорогой. Чонгук недавно сдал на права и уже вовсю гоняет по трассам, грозясь сломать спидометр к чертям. Тренировка побега от копов – его вечное оправдание. Ведь у каждого оно есть на любую ситуацию, независимо от возраста и социального статуса. Были они школьниками и стали ли кем-то другим, бросив обучение за пару дней до экзаменов, решать уже обществу. Главное, что остались людьми друг для друга, уверовав, в первую очередь, в себя, а не в Бога. На самом деле мало что изменилось. Разве что местность и вкус воздуха, а всесокрушающее пламя их отношений осталось прежним. Ненависть слилась со страстью и образовала бомбу замедленного действия – любовь. Она следует угольками тени, наступает на пятки и убаюкивает звездной ночью, когда смешивается пот разгоряченных тел. На нее все еще наложено табу и запрещается произносить всуе, но не чувствовать невозможно. Чимин вяло переводит взгляд на прислонившегося к капоту Чонгука, тот смотрит в ответ, сложив руки на груди. По рельсам бегут сплетения электрического тока, подрагивает земля под ногами, предвещая о грядущем появлении скоростного экспресса. Вдали уже слышен утробный продолжительный гудок. Чонгук вопросительно выгибает бровь, а Чимин мелко утвердительно кивает, не в силах сдержать заискивающей улыбки. Оба, наладив негласную телепатическую связь, одновременно думают о невозможном: обогнать поезд. Сорваться с места на предельной скорости и последних резервах кислорода в легких – практически не дыша. Вспомнить, как это: быть уверенным в своей победе. Вернуться к тому, с чего начали. Белый нос поезда показывается из-за толпы лесных деревьев, вихрем рассекая пространство. - Побежали? – кивает Чимину Чонгук. - Наперегонки. В этот раз их ноги не пересекают финишной черты, навечно следуя параллельно, вровень друг с другом. С этого момента игра на смерть окончена. Война за жизнь началась.the end.