Полюби меня, если сможешь

POV Тома (Лорда Волан-де-Морта) Взяв кувшин, я начал осторожно поливать мальчишку водой, при этом внимательно следя за его реакцией. Мало ли что он может выкинуть в следующую секунду — а вдруг от неожиданности шибанет меня каким-нибудь заклятием? И оказалось, моя предусмотрительность не помешала, я не прогадал: он кинулся на меня с кулаками! Быстро схватив его за запястья, я поднял его руки над головой. Несколько секунд Гарри пытался вырваться, но вскоре сдался. — Гарри, нельзя так с ходу бросаться на людей, — тихо произнес я. Он поднял лицо и посмотрел на меня: в его глазах явственно читалось недоумение, но это выглядело так мило, что я даже залюбовался им. — Но…, но ты же уродливый, — прошептал мальчишка. От этих слов я скривился: мне всегда становилось неприятно, когда мне напоминали, каким я был, когда возродился вновь. Это тянуло за собой и другие дурные воспоминания, из-за чего на душе становилось совсем гадко. Тут Гарри дернулся. — Можешь отпустить мои руки, бить я тебя не собираюсь, — бросил он с вызовом, дерзко глядя мне в глаза. Истинный гриффиндорец. Выпустив его руки, я невольно рассмеялся: давненько со мной не разговаривали так грубо… Это было забавно и умиляло одновременно: мальчишка стоит перед своим врагом, и все равно дерзит! Да не я собираюсь его убивать, или что-то с ним делать — но ведь он-то об этом не знает. Храбрый — ну на то он и есть гриффиндорец. Милый и очень храбрый гриффиндорец. От моих размышлений меня отвлек голос Гарри: — Нам надо поговорить! Я тут же понял, о чем он говорит. — Так ты узнал, что Дамблдор все эти годы водил всех за нос? — спросил я, садясь в кресло. — Вот и хорошо, а то я ломал себе голову, как тебя найти и рассказать об этом. Тут я увидел, как у Гарри в глазах вспыхнули искорки злости, и как он судорожно сжал кулаки. Он что, думал, что я все время это знал и не предпринимал никаких попыток ему обо всем рассказать? Какая абсурдная мысль! — Я сам только недавно об этом узнал! Знаешь, сколько зелий в меня было влито, сколько заклятий наложено?! Да я их пока снимал, чуть на тот свет не отправился, — произнес я, вскинув руки в примирительном жесте. Не хватало мне еще раз его успокаивать… При моих словах взгляд Гарри смягчился. — Извини, — прошептал он и тут же огорошил меня следующим вопросом: — И что ты собираешься делать? Просто так Дамблдор сдаваться не намерен. Я застыл: действительно, что мне теперь делать? Ведь я так ничего и не придумал. Мои мысли последнее время занимал только этот мальчишка. — Пока не знаю, — честно ответил я. Ну вот, я опять его разозлил, этого упрямого мальчишку… — Волан… — начал он, но я тут же его перебил: — Том. — Э…Что? — удивленно посмотрев на меня, переспросил Гарри. — Зови меня Томом, — устало вздохнув, произнес я. Вот же мальчишка, он выводит меня из равновесия: не знаю уже, отшлепать его или поцеловать? Тут передо мной предстала картинка, как я перегибаю его через стол, потом… И я понял, что мои мысли поплыли куда-то не в том направлении, поэтому, быстро отогнав их, я серьезно посмотрел на мальчишку и задал главный вопрос: — Ты знаешь, из-за чего Дамблдор стравил нас друг с другом? — Конечно. Из-за того, что мы оба сильнее его, — уверенно ответил Гарри и тут же обиженно посмотрел на меня: я опять не удержался и засмеялся. Если бы это была главная причина! — Извини, Гарри. Но это не совсем главная причина, — отсмеявшись, произнес я и тут же увидел, как Гарри стал закатывать глаза, будто готовясь упасть в обморок. Быстро соскочив с кресла, я бросился к нему и легонько похлопал по щекам. — Эй, Гарри, ты чего? — его состояние определенно меня начинает беспокоить. — Отстань от меня. Я уйду к своему невидимому другу и буду с ним обниматься и плакать, — оттолкнув меня, прошептал Гарри. Какой еще невидимый друг? Он же не имеет в виду… О, Мерлин. Мое горло опять сдавил смех, но на этот раз он был больше похож на истерический. — Ты общаешься с осколком моей души? — нервно похихикивая, спросил я, и тут же был вознагражден шокированным взглядом. — К-каким осколком? Не может быть… Ты не можешь быть им, он добрый, а ты как-то на добряка не тянешь! — воскликнул гриффиндорец, и я почувствовал, как его магия стала вырываться наружу. Только я хотел кинуться к Гарри, как меня откинуло магической волной. Вокруг него стала клубиться магия, сильная и очень опасная. Она стала громить мой кабинет. Я было хотел отступить подальше, но увидел, как мальчишка корчится от боли: магия взбунтовалась причиняя сильную боль своему хозяину, из-за чего Гарри мог умереть. Осознав это, я несмотря на боль, кинулся к нему и сжал в объятьях. Его магия резала как ножи, но вдруг все стихло, будто ничего и не было. — Гарри, — прошептал я и посмотрел на подростка: он был без сознания. Неужели я не успел? Мое сердце бешено билось о грудную клетку. Не дай Мерлин с ним что-то случится! Я себе этого никогда не прощу! Подняв мальчишку на руки, я кинулся в гостиную, где находился Люциус. Он должен помочь или хотя бы вызвать колдомедика… Увидев меня, Люциус сразу же упал в обморок, а Грейнджер встала соляным столбом. — Немедленно вызовите колдомедика, или я вас всех зааважу! — срывая связки, закричал я и стал сам искать раны на теле Гарри. Он был весь в царапинах, но, кроме этого, у него еще было сильное магическое истощение. Осматривая его, я не заметил, как прибыл колдомедик и заклинанием проверил все повреждения моего мальчика. — Ушибы и сильное магическое истощение, — подтвердил мои догадки колдомедик, и, что-то записав на пергаменте, протянул мне список, состоящий из названий зелий. — Все это ему надо выпить, как только он очнется. Мне здесь больше делать нечего. Быстро просмотрев список, я облегченно вздохнул: все эти зелья у меня были под рукой, так что беспокоиться было не о чем. — Люциус, отведи меня в спальню, где будет жить Гарри, — приказал я, поднимая мальчика на руки. Тут же я отметил, что мальчишка слишком мало весит. — И напомни мне потом, что его надо немножко откормить. На мои слова Малфой лишь кивнул и поспешил к лестнице. Грейнджер пошла за нами. — Ты побудешь с ним, пока я буду на собрании, — не оборачиваясь, проронил я и вошел в комнату. Подойдя к кровати, я положил на нее подростка. Тут я почувствовал укол в груди, и перед моими глазами предстал… избитый я. — Какого… — прохрипел я и испуганно глянул на него. Лицо Поттера-Реддла скривила злая усмешка. Тут я понял: он избивает мой осколок. Ну, хоть не меня, и это радует… Отстранившись от него, я быстро вышел из комнаты. В груди все нудно тянуло, но я старался не обращать на это внимания — мне еще предстоял нелегкий разговор с Пожирателями. Войдя в гостиную, я увидел, что уже все в сборе. — Мне нужно, чтобы вы собрали мои крестражи — они должны быть здесь к вечеру, — без предисловий начал я. — Поттера больше не ищите: он у меня. Также вы должны подготовить мне дом к завтрашнему дню. Ведь вас это не затруднит? — вкрадчиво спросил я собравшихся и увидел, как Пожиратели дружно замотали головами. — Вот и отлично. — Повелитель, что вы будете делать с этим Поттером? — выйдя из ряда Пожирателей, спросила Беллатриса. — Мне бы хотелось посмотреть, как вы станете пытать наглого мальчишку. — Я буду его холить и лелеять! И вы тоже будете это делать! — разозленно гаркнул я и бросил яростный взгляд на Беллу. — Если кто-то притронется к Гарри, то я за себя не ручаюсь! Все поняли?! Пожиратели в ужасе отшатнулись от меня. Еще раз взглянув на верных слуг, я резко повернулся и направился в комнату к Гарри. Открыв дверь, я услышал последнюю фразу Грейнджер: — Гарри, я чего-то не знаю? Я увидел, как Гарри, поджав губы, отвернулся. Чтобы мальчишке не пришлось отвечать на неприятный для него вопрос, я поспешил вмешаться. — Если Гарри что-то не дорассказал, то вам действительно не следует этого знать, — подал голос я. Гарри резко обернулся и посмотрел мне в глаза. Я оцепенел: в его глазах плескалась и какая-то печаль и искорки радости. Интересно, из-за чего? — Мисс Грейнджер, не могли бы вы оставить нас наедине? — попросил я ее и тут же наткнулся на понимающую улыбку. Не понял, с чего это она мне улыбается?! — Без проблем, — ответила Грейнджер и вышла из комнаты. Как только за ней захлопнулась дверь, я подошел к кровати и опустился в ближайшее кресло. — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил я. — Все хорошо, — ответил Гарри и отвел от меня взгляд. Его лицо покрылось румянцем, а в глазах плескалась грусть. Неужели это он из-за того, что поколотил часть моей души? Это же глупо, тем более я сам виноват! — Не волнуйся ты так, — усмехнулся я и подался вперед. — Я знаю, что между моим осколком души и тобой что-то произошло, но я не злюсь. Я ведь это заслужил. Гарри несмело поднял на меня взгляд, неожиданно потянулся вперед и обнял меня… От этого внутри разлилось непонятное мне тепло. Улыбнувшись, я ответил на объятья. Так приятно было сжимать его в объятьях, что мне не хотелось его отпускать! Впервые за многое время у меня на душе был покой. Немного повозившись в объятьях, Гарри поднял голову. — Что ты собираешься делать с осколками своей души? — спросил он. — Я их соединю. Я думаю проделать это уже сегодня, — через силу разрывая объятья, ответил я. Я не хотел отпускать Гарри — но не можем же мы вечно так сидеть. — А я? И из меня тоже…? — прошептал Гарри, и я увидел, как в его глазах погасли искорки радости, а на смену им пришла грусть. Ему жалко мой осколок?! Почему? У него же есть я… — Не переживай. У тебя есть я. И часть души никуда не денется, она будет во мне, — попытался утешить я мальчишку и с радостью увидел, что у меня получилось: Гарри несмело улыбнулся. — Хорошо. Тогда давай быстрее с этим покончим? — подняв на меня глаза, спросил он. На это я лишь улыбнулся. Мне и самому хотелось поскорее со всем этим закончить.