Фамильяр

      Гарри снились разнообразные сны. Казалось, что сам Салазар Слизерин общался с ним и объяснял, как варить зелья, драться и вообще, что нужно было наказать Василиска, подарил медальон. Кандида Когтевран звонко смеялась над глупостью Салазара-старшего и старалась передать Гарри какую-то корону. Пенелопа Пуффендуй успокоила Гарри и дала чашу с напитком. Годрик Гриффиндор улыбался и сказал, что гордится своим воспитанником, также вручил Гарри меч. Все стало расплывчатым, иногда ему виделись змейки, иногда перед ним проплывали знакомые лица друзей и преподавателей, ночью ему привиделся даже Василиск.       От снов и странных образов Гарри не мог избавиться, его пробирало в дрожь, а по лбу стекали капли, но проснуться Гарри не мог: слабость не позволяла делать лишних движений. Время от времени он открывал глаза и наблюдал через пелену на мир, но когда он увидел прямо перед носом своих тётю и дядю, проснулся абсолютно.       — Что вы здесь делаете? — хотел вскрикнуть Гарри, но голос был хриплым, и он закашлялся, немного согнулся, и его живот пронзило резкой болью. От удивления он поднял белую рубашку, в которую его переодели. Под ней виднелся новый шрам, что разрезал живот, будто кот когтями подушку.       — Тише, тише, не трогай, — строгим голосом промолвила профессор МакГонагалл, пришедшая как раз во время странных действий Гарри.— Я сообщила твоим родственникам о твоём состоянии. Они пришли навестить тебя. Ты пролежал уже несколько недель, почти вылечился, нужен отдых. Рана… Рана, говорит мадам Помфри, никогда не заживёт, но со временем не будет так больно. На уроки тебе нельзя, — осуждающе пронзила взглядом МакГонагалл и отошла на несколько шагов, как…       — Ни в коем случае, — прошипел Гарри на Парселтанге. Хорошо, однако. Уроки Салазара-младшего принесли пользу: теперь Гарри умел свободно разговаривать на змеином, хотя и путал его с человеческим. — Эмм… ни в коем случае! Они меня запрут в комнате и в клетке!       — Поттер! — сурово промолвила МакГонагалл. — Профессор Дамблдор велел…       — Мне плевать, что сказал Дамблдор, — дрожащим тоном произнёс Гарри, понимая, что этим может навредить и себе, и факультету. — Я остаюсь в «Хогвартсе» и никогда не вернусь к тёте и дяде, — уже твёрже решил Гарри и смело посмотрел в глаза МакГонагалл. — Им и без меня хорошо. Если даже они и хотят забрать меня, то только ради личной выгоды. Нет ли у рода Поттеров своего Мэнора? Мне кажется, что в крайнем случае я мог бы пойти туда.       — Ваш дом обвалился, Поттер, — тихо сообщила МакГонагалл, а потом повысила тон: — Вы поедете, или я сниму очки с «Гриффиндора» за непослушание. Вы ведь понимаете, что это значит? Весь факультет пострадает из-за ваших капризов.       — А вы не снимайте, — равнодушно промолвил Гарри.       — Как ты смеешь указывать профессору, что делать? — резко сказала тётя Петуния, о семье которой уже порядком забыли. — Она лучше знает, как ей бороться с непослушными учениками.       — Он прав, профессор МакГонагалл, — вмешался откуда-то появившийся Дамблдор. — Он имеет право уехать не к попечителям, а в свой собственный дом. Как жаль, дома у него нет, значит, он спокойно может вернуться к попечителям. Я хочу предложить тебе, Гарри, моё поместье, которое находится…       — Извините, профессор Дамблдор, но я отказываюсь от такого предложения. У меня есть на примете один дом, — Гарри чуть ухмыльнулся уголком губ.        — Хорошо, Гарри. Когда укажешь, где будешь летом, эльфы перевезут твои вещи.       Дамблдор натянуто улыбнулся и вынул волшебную палочку, навёл её на Гарри и прошептал заклинание. Гарри вновь почувствовал себя обессиленным и без чувств упал на мягкую кровать. МакГонагалл осуждающе посмотрела на Дамблдора и ушла с тётей Петунией и дядей Верноном.       — Спи спокойно, мальчик, — глаза Дамблдора хитро блеснули. Он укрыл одеялом тело Гарри и, напевая мелодию, ушёл в свои покои.

***

      К концу недели состояние улучшилось, Гарри разрешалось ходить, хотя ноги не были затронуты Василиском, но живот напрягать все же запрещалось. В больничной палате делать было откровенно нечего, никто не приходил из больных, одни посетители. Рон каждый день рассказывал о том, что случилось; Гермиона приносила домашние задания и интересные книги; зачастила и квиддичная команда; Фред и Джордж бывали, но исключительно для того, чтобы рассказать новую историю о Роне; Перси посещал Гарри, потому что он староста и должен знать все. Приходили и просто желающие посмотреть на раненного Гарри. За Гарри охотились репортёры (ничего им не сделали, просто напугали до полусмерти, когда мадам Помфри накинулась), но единственное, что хотел Гарри — это отдых.       Ночами Гарри думал о Василиске. Со времени происшествия в Выручай-Комнате они не виделись, и Гарри переживал за Салазара-младшего. Заключили ли они второй контракт? Почему Салли не появляется? Может, ему плохо из-за плохого самочувствия Гарри? Что произошло и так ли должно было произойти? Призвать змея Гарри боялся, но это сделать нужно было срочно: скоро его из больницы выпишут и скажут ехать домой. Нужно было посоветоваться с Салли.       — Салазар-младший, явись предо мною! — прошипел Гарри.       — Я тут, мой господин.       Каффа мягко упала на постель, потерявшись в складках одеяла. Гарри осторожно поднял драгоценность и прицепил на ухо лёгким движением руки. Салли воссоединился с Гарри, значит, Тайная Комната действительно открыта.